Twisted Love's Remorse

Давным-давно в шумном городе Токио жили два брата яндэрэ по имени Ран и Риндо. Они оба питали нездоровую любовь к Такемичи Ханагаки. Со временем их увлечение становилось всё сильнее, мальчик полностью завладел их мыслями и сердцем. Ран, с его огненно-черными и светлыми волосами и пронзительными глазами, был очарован мягким характером и добрым сердцем Такемичи с тех пор, как они впервые встретились. Риндо, напротив, обладала неземной красотой и темным очарованием, которые привлекли внимание Ханагаки с первого знакомства. Не подозревая об одержимости друг друга, оба брата были полны решимости завоевать любовь Такемичи любой ценой. Однако судьба распорядилась иначе. Однажды, набравшись смелости, Ханагаки пошел к своему лучшему другу детства Какучо и признался в давно скрываемых чувствах. К удивлению Такемичи, Какучо ответил ему взаимностью, и между ними завязались отношения, которые оставили на сердцах братьев глубокие шрамы. Не в силах принять такой поворот событий, Ран и Риндо были охвачены ревностью, желание обладать Такемичи росло всё больше. В своем извращенном сознании они верили, что убийство Какучо устранит любое препятствие, стоящее между ними и их возлюбленным. Решив осуществить свою зловещую задумку, Ран и Риндо придумали план, как покончить с жизнью Какучо. Они тщательно продумали каждую деталь, чтобы ни одна улика не привела к ним. Когда луна ярко светила в ночном небе, они совершили задуманное. Их сердца колотились от волнения и страха. Как только Какучо сделал свой последний вздох, всё внимание братьев переключилось на Такемичи. Они разработали новый план, чтобы завоевать его любовь. Благодаря своим опасным связям они приобрели препарат, известный как "Эликсир одержимости". Этот сильнодействующий препарат был способен манипулировать эмоциями человека, заставляя его безумно влюбиться в первого встречного. Загнав Ханагаки в угол в тускло освещенном переулке, яндэрэ раскрыли свои истинные намерения. Испуганный и растерянный, Такемичи умолял освободить его, но его мольбы остались без внимания. Ран и Риндо были убеждены, что их действия были направлены на его же благо, что с ними он будет счастливее. Дрожащими руками они влили эликсир одержимости в горло Такемичи. Эффект был мгновенным, глаза парня остекленели от неестественной преданности. Он стал марионеткой их извращенных желаний, всего лишь оболочкой своего прежнего "я". Дни превратились в недели, а недели – в месяцы. Любовь Такемичи к Рану и Риндо росла, но это была лишь иллюзия, созданная эликсиром. Он оказался в ловушке бесконечного цикла манипуляций и контроля, в плену их темных желаний. Со временем любовь братьев превратилась в что-то навязчивое. Они обладали Такемичи, но он больше не был тем человеком, в которого они влюбились. Он был лишь сосудом для их желаний, пешкой в опасной игре их собственнической любви. В глубине их безумия, в сердцах Рана и Риндо взросло семя сомнения. Была ли это действительно любовь? Были ли оправданы их действия? Они задавали себе вопросы, преследуемые последствиями своего выбора. Осознание своей неправоты тяготило Рана и Риндо. Они потеряли представление о том, что на самом деле означает любовь, позволив своей одержимости полностью поглотить их. Это был тяжелый урок, усвоенный самым суровым образом. Когда в их сердцах прорастало семя сомнения, Хайтани пытались противостоять правде своих действий. В своем извращенном сознании они убеждали себя, что поступают наилучшим образом для Такемичи, что он будет вечно благодарен им за их усилия удержать его рядом с собой. Дни превращались в недели, а недели – в месяцы, но Ран и Риндо отказывались признать реальность своего положения. Они держали Такемити взаперти в укромном месте, подальше от посторонних глаз, где они могли наслаждаться своей общей иллюзией идеального любовного треугольника. Они осыпали парня подарками и лаской, постоянно подтверждая свою любовь к нему. Их одержимость им не знала границ, и они наслаждались своей властью над их любовью, наслаждались созданной ими иллюзией контроля. Дни тянулись вечность, а Ран и Риндо наслаждались своей извращенной победой, уверенные, что нашли способ навсегда подчинить Такемичи себе. Они смотрели на него собственническими глазами, их взгляды были наполнены смесью одержимости и самообмана. — Видишь ли, любовь моя, мы сделали это ради тебя. Мы знали, что в глубине души ты действительно хочешь быть с нами. Наши действия оправданы, ведь теперь ты счастлив, — шептали Такемичи тошнотворно сладким голосом. Риндо, неземная красота которого теперь была омрачена призрачной пустотой в глазах, присоединился к ним, его голос был наполнен жутким спокойствием. — Да, Такемити, мы должны были устранить любое препятствие, которое стояло на нашем пути. Мы не могли вынести мысли о том, что ты можешь быть с кем-то еще. Наша любовь к тебе требовала таких жертв. Такемити, дух которого был сломлен, а воля подавлена неустанными манипуляциями, лишь кивал в состоянии транса. Его голос, когда-то полный тепла и искренности, теперь был сухим лишенным жизни. — Я... я люблю вас обоих... Вы – всё, что мне нужно... Их извращенные внетренние "Я" ликовали, принимая пустые признания Ханагаки. Они убедили себя, что их действия оправданы, что они единственные, кто действительно понимает и любит Такемичи. Внешний мир перестал существовать. Любовь их мальчика стала для них клеткой, искаженной реальностью.