Cosmological singularity

Был ли это полный провал? Да конечно, был. Смотреть в удаляющуюся спину под громкие перешёптывания, полные священного ужаса, и понимать, что нихера ты сделать не можешь. Ну, поорёшь. Ну, полезешь ещё на рожон и снова огребёшь по морде, как и сейчас, но ничего это не изменит. Ни-че-го. Справедливости ради, он и так слишком долго держался. Голоса вокруг стихли. Одноклассники, будто одинаково запрограммированные, опустив головы, стали расходиться, предпочитая делать вид, что ничего здесь только что не происходило. Что я не выгреб по полной программе. Места ударов Тёрнера саднило так, что хотелось согнуться пополам и позорно уползти куда-нибудь в нору, зализывая раны, но больно было не только от этого. Сердце и душа просто разрывались на части, как бы банально это ни звучало. Я буквально чувствовал, как бьются в агонии ошмётки четырёхклапанного органа, размётанные по всему организму. Чёртова безысходность тем временем лакомилась ощущением собственной ничтожности, возводя эту дрянь в геометрическую прогрессию. Никчёмный кусок дебила. Кэнди, отрешённо стоящая в стороне, картинно громко выдохнула, будто бы пренебрежительно, но, сжалившись, подошла ближе и протянула отглаженный до хруста носовой платок, после чего демонстративно отвела взгляд. — Я же говорила, — совершенно идиотская фраза, вызывающая только резкий приступ головной боли и стойкое желание шибануть поучающего чем-нибудь тяжёлым, звучала слегка надменным тоном, пропитанным насквозь укором. — Спасибо, — огрызнулся я. — Без тебя, наверное же, не догадывался, да, к чему это всё привести может? — вытягивая кусок ткани из её рук. — Больно? — подруга снова шумно втянула воздух в лёгкие. — Не только я говорила, никого не слушаешь… — Запихнули бы вы свои советы поглубже в пятую точку, — выпятив шипы, я небрежно стёр кровь с лица. Советчики херовы! — Да ты продолжай. Продолжай нарываться! Тёрнер тебя тогда точно покалечит, и дело с концом. Так, конечно, может и куда посерьёзнее влетит, чем на ковёр к директору! — усмехаясь. — Но даже и тогда тебе ничего не светит, ведь эта дурочка ждать его будет. Жена, — растянув последнее слово, Нельсон хмыкнула. — Там гиблое дело, как ты этого понять не можешь? Вроде не маленький мальчик, да и глупым тебя не назвать… — Как лестно ты о лучшей подруге отзываешься, — я скривился, глядя на Кэнди, как ни в чём ни бывало, переключившую внимание на свой маникюр. — Как ещё можно отзываться, если она на этом своём Майкле так зациклена? Сейчас, вместо того, чтобы отступить в сторону и с Розалиндой сбегать, только бы не смотреть на это побоище, могла бы мужика своего вразумить, но ей же вообще на всех похрену, не ясно? Кроме Тёрнера ничего и никого будто бы вообще не существует! — подруга даже ногтями перестала заниматься, выливая на меня этот бессвязный поток. — Я о тебе, между прочим, переживаю! — Вот спасибо уж. Ценно, — хмыкнув, я поднял рюкзак, после чего достал из локера шарф и принялся наматывать его на шею. Казалось бы, адреналин вышел, а вот колотить не переставало. — Куда-то собрался? — удивилась Нельсон. — Не хочу, чтобы вопросы о моём внешнем виде возникали у пед.состава… Домой пойду, — небрежно дёрнув плечом. — Но, Дерек! Наоборот рассказать надо! Пусть по справедливости всё будет! — подруга вцепилась в мою куртку. — Это же шанс твой! Представь, как это можно выкрутить! — Кэнди… — я же осторожно отстранился, качая головой. — Прогуляться хочу, подумать. Вот только о чём было думать?

***

Я влюбился с первого же неосторожно брошенного взгляда на новенькую, что вошла в школу, слегка затравленно озираясь по сторонам. Она определённо пыталась держать лицо и уж точно не хотела подавать вида, что взволнована, но глаза, такие гипнотические карие глаза, выдавали её душевное состояние с поличным. Какая-то встревоженная, она то и дело поправляла роскошные локоны, что рассыпа́лись по плечам и закрывали половину лица. — Привет, — неожиданно произнесла незнакомка, внезапно оказавшаяся рядом, а я окончательно пропал, услышав её неземной голос, тут же забравшийся под кожу. — Не подскажешь, как пройти к директору? А сам стоял, не в силах вымолвить ни слова. Казалось, что такое бывает только в фильмах, но собственное состояние, когда дыхание перехватило, а сердце перестало биться, доказывало обратное. — Извини? — она приподняла бровь, ожидая ответа. — Да, я провожу, — вынырнув из наваждения, тут же спохватился, подобрался, и готов был отвести девушку не только к директору, но и на край света сразу. — Буду благодарна, — легонько улыбаясь и этой самой улыбкой похищая мой разум окончательно и бесповоротно. Она же взволнованно оглядывалась, теребя висюльку на рюкзачке. Это вроде бы был какой-то потёртый брелок, но рассмотреть не получалось, да и не так это было и важно. Новенькая неестественно выпрямилась и отвернулась, когда в школу ввалился Майкл Тёрнер со своими дружками. Они, кажется, торопились на урок, а потому быстро скрылись в коридоре, и только тогда незнакомка будто бы выдохнула. — Пойдём? Я — Дерек, кстати, — оживившись, кивнул в сторону директорской. — Сара, — стреляя глазами на поражение. Имя, ставшее молитвой и проклятием. Имя, которое последним мелькало в сознании перед сном и первым после пробуждения с того самого дня. С чёртового первого сентября одна тысяча девятьсот восемьдесят шестого года. Мы проводили вместе абсолютно всё свободное от уроков время. О’Нилл, невзирая на то, что сама была очень даже лакомым кусочком и явно не особенно-то вписывалась в наше общество, с удовольствием примкнула к нашей компании, состоящей из не самых популярных ребят в школе, просто потому что ей было с нами комфортно, а делить территорию со всякими стервами Сара не хотела. У нас же лично находился миллиард общих тем, и я всё глубже погружался в океан чувств, который по итогу оказался ловушкой. Ямой, из которой выбраться, кажется, не было шансов. Нет, не кажется. Спастись — точно без вариантов. Я наивно полагал, что могу быть ей действительно интересен. О’Нилл с упоением слушала мои рассказы и громко смеялась над моими шутками, которые даже мне самому не всегда казались смешными. Я же искренне верил, что что-то из нашей сложившейся за несколько дней дружбы, могло получиться. Нечто большее, чем просто дружба… Но моим планам было не суждено сбыться. На открытом уроке биологии, куда мы приехали со старшеклассниками, конечно же, было слишком суетно. — А ещё, в условиях нашего климата, да и при наличии бурых лесных почв… — Бобби со знанием дела слишком активно зудел над ухом, максимально засоряя эфир своим трёпом. — Да хватит уже! Ты, вон, девушку своими рассказами о природе и погоде утомил, — я цокнул языком и переключил внимание на Сару. — Тебе что, совсем неинтересно? — Тёрнер насупился. — Да сил никаких уже нету про твои почвы слушать! — выдохнул я. — Не мог вон, с Кэнди пойти? Там хоть больше шансов было бы, что заинтересуются твоими составами земли, природой их происхождения, чем там ещё? — Я уважаю миссис Нейт, но ей бы самой у меня поучиться! — гордо вскинул подбородок друг. — Как можно было перепутать лапчатку индийскую с обычной земляникой?! Цветочки же у неё жёлтые! Что нового почерпнуть на таких уроках можно? — Какая разница, какая там ягода?! — хмыкнул я. — Хоть черника! Бобби же начал краснеть и недовольно пыхтеть. — Сара, ты… Ты так же, как и он, думаешь?! — Тёрнер завёлся не на шутку. — Нет, что ты, это всё очень интересно! — растерянно протянула О’Нилл. — Про лапчатку там… — Тогда пошли! — и Бобби, разве что не показав мне средний палец, хоть на такой жест, наверное, и не был способен, с победным видом обхватил запястье новоиспечённой подруги и благодарного слушателя в одном флаконе и потащил за собой. Сара, сконфуженно улыбнувшись, пожала плечами, а я только посмеялся про себя. «Пусть Тёрнер развлекается!» — пролетело в голове, и я поплёлся за классом, планируя хоть немного вникнуть в повествование преподавателя, ведь по пройденному материалу нас ждала контрольная, тест и что-то там ещё… Вот не зря же говорят, что мысли свои нужно формулировать чётче. Спустя каких-то минут пятнадцать ко мне присоединился Бобби, а вот наша новенькая — нет. — Что, О’Нилл и тебя слушать не захотела, так ты девочку прибил и под куст закопал? — оглядываясь назад в надежде увидеть Сару среди других одноклассников, протянул я словно бы совсем безразличным тоном. Не хватало ещё сдать себя с потрохами перед другом! Нет, он, конечно, вряд ли бы уловил в моих словах какой-то подтекст, и всё-таки пока делиться чем-то настолько личным с кем бы то ни было не хотелось. — Нет, она с братом моим осталась, — отмахнулся Тёрнер. — С Майклом? — удивился я. Как будто у Бобби ещё десяток братьев имелся! — Я в ней очень разочаруюсь, если и она туда же, — друг снял очки и принялся активно их протирать. — Сара? Нет, она не такая, — как-то слишком мечтательно произнёс я. — Посмотрим, — хмыкнул он и почесал за одноклассниками, направляющимися к какому-то там очередному сорту кустарника. И уже на следующий же день по школе поползли слухи, расплёсканные кем-то из дружбанов-придурков старшего Тёрнера о том, что «не такая» Сара чуть было прямо на поляне не отдалась главному бабнику Сентфора, Майклу. Сказать, что меня пришибло пыльным мешком, это не сказать ничего вообще. Как будто земля под ногами разверзлась, а удержаться, конечно, не получилось. Я же предпочёл делать вид, что у меня в ушах бананы, что я вообще был не в курсе происходящего. И даже очень яркая сцена со влепленной пощёчиной Тёрнеру в столовой словно бы прошла мимо меня. Так ведь было проще: придумать себе мир, в котором та, в кого ты за несколько дней успел по уши влюбиться, скоро ответит тебе взаимностью, а потом скажет, что ты до этого всё себе надумал, и не было у неё ни с кем до начала ваших отношений абсолютно ничего, а всё, что летало по школе, не больше, чем просто грязные сплетни и слухи. Уповал только на то, что старший брат Бобби, как обычно, очень скоро наиграется, а я несчастную девушку смогу утешить, ведь надеяться на то, что она просто не станет вестись на речи Майкла, кажется, было бессмысленно. Одним утром я неспешно прогуливался до школы, угрюмо пиная перед собой ветку от самого своего дома. Поднявшись в семь с небольшим, я понял, что заснул раньше, чем успел доделать задачи по физике, а потому без помощи Бобби было не обойтись, и я тут же позвонил Тёрнерам домой, чтобы попросить друга встретиться как можно скорее. — Дерек, не хочу, чтоб ты думал, что я не согласен помочь, но сегодня быстрее точно не успею! Завтрак приготовить нужно, обычно этим Майкл занимается, а сегодня он дома не ночевал, — раздосадовано парировал Бобби. — Если в школе успеешь, списать дам, но приду не раньше, чем обычно. А то и позже! Осознав, что надеяться было не на что, я вышел на улицу и побрёл в сторону альма-матер. Времени до уроков оставалось ещё с вагон и маленькую тележку. Внезапно из-за угла дома, стоящего на перекрёстке улиц, по направлению к школе свернул Майкл Тёрнер. И за руку он вёл никого иного, как Сару О’Нилл. Они о чём-то оживлённо переговаривались, периодически притормаживая прямо посреди дороги, чтобы обменяться поцелуями. Чёрт. Чёрт-чёрт-чёрт! Увиденное ударило ниже пояса, когда я начал складывать два к одному. Конечно, их встреча могла стать простым совпадением, а ночевать Тёрнер мог где угодно. Но что-то всё-таки подсказывало, что совпадений таких не бывает. Сколько они были знакомы? Меньше двух недель? И уже проводили вместе ночи? Ну с этим бабником, допустим, всё было понятно. Среди его одноклассниц, да и среди наших тоже, вряд ли бы собрался хоть десяток барышень с незапятнанной им репутацией. На Майкле, как говорится, и пробы негде было ставить, неужели Сара была об этом не осведомлена? Или же знала, но как и каждая из его бесчисленных бывших, считала, что будет самой особенной и останется единственной? Глупая… Глупая девчонка! Крадучись, я шёл на несколько шагов позади, хмурясь сильнее тучи, но, кажется, парочка меня не заметила бы, даже если бы я активно прыгал непосредственно вокруг них, при этом размахивая руками. Неподалёку от школы Тёрнер, перед этим выслушав что-то эмоциональное от своей спутницы и снова с ней пообжимавшись, отошёл перекурить, а сама О’Нилл направилась в тень клёна с раскрытым учебником физики. Не теряя ни секунды, я подскочил к ней, против воли растягиваясь в стопроцентно тупой влюблённой улыбке. Сам себя раздражал! — Дерек, — перекинув локоны на плечо, она обнажила татуировку, не так давно появившуюся на смуглой коже. И в этом тоже явно был виноват забитый наколками, мать его, Майкл Тёрнер. — Привет! — выпалил я, тут же цепляясь за ниточку для разговора. — Физика! Как раз сегодня не сделал… — Вот тоже ничего не понимаю… Да и ладно! — хихикнув, О’Нилл захлопнула книгу и небрежно запихнула её в сумку. — Как-нибудь переживу не самый высший балл. Мама уже смирилась, что добиться от меня отличных оценок не по гуманитарным направлениям нереально, так что… Я чувствовал, что нас прожигают взглядом, а потому принялся тараторить первое, что пришло в голову: — Да и ничего! Девушке зачем вообще это знать? Не представляю, чтобы представительнице прекрасного пола в жизни понадобились эти формулы, если она, конечно, не планирует идти на физмат… — закатив глаза. — Хотя учёба, конечно, важна… Но не до абсурда, не зацикливаться, как Бобби! — Да, — она растянулась в обворожительной улыбке. — Кстати, ты же в курсе, что скоро День Колумба? — ну конечно же, она была в курсе! Но я никак не хотел заканчивать диалог. — Мы собираемся, чтобы плакаты отрисовать, ты не хочешь присоединиться? Сара задумалась, слегка нахмурившись, а я, кажется, забыл, как дышать, глядя на неё в ожидании ответа. И даже голова закружилась. — В принципе, можно, — наконец, капитулируя, при этом снова мягко улыбаясь. Улыбаясь так, что за одну эту улыбку хотелось продать Дьяволу душу. — А ещё дел столько, ди-джей наш выпустился в прошлом году, — я запнулся посреди предложения, ведь к нам, опасно сверкая глазами, приближался Тёрнер, — так что мы выбираем, кто займётся музыкальным сопровождением вечера… — У Майкла хороший вкус, — и О’Нилл так красноречиво посмотрела на него, что я даже растерялся. Ведь явно не о музыке она говорила… — Отменный, — Майкл обнял её за талию, подходя со спины, и демонстративно поцеловал в затылок, нарочито лениво оглядывая меня с ног до головы, словно выказывая своё надо мной превосходство. — Так о чём речь? — Ни о чём, — я замолчал, не в силах справиться со своими эмоциями, с явной досадой опустив взгляд на ладонь Тёрнера, устроенную на боку Сары. — Музыка, — О’Нилл же, совершенно не обращая внимания на нашу с Майклом безмолвную конфронтацию, просияла. — На вечеринке в честь Колумба. Ищут, кто ей займётся. — Я могу помочь только парой кассет, и то, с возвратом, — подчёркнуто безразлично протянул он, для приличия даже не взглянув на этот раз в мою сторону, после чего смахнул свободной рукой прядку светлых волос, снова чуть прикрывшую рисунок на теле Сары, словно напоминал мне о чём-то, о чём не следовало забывать. — Нам нужен ди-джей, — выпалил я, впериваясь в Тёрнера глазами. — У меня будет занятие поинтереснее, — он самым наглым образом спустил ладонь на попу О’Нилл и ущипнул, что не укрылось от моего внимания, да и сама Сара сдала себя с потрохами, вспыхивая как красное знамя. От этого жеста стало так… мерзко? Но сил и гордости, чтобы развернуться и уйти, у меня не нашлось. — Сара, ты идёшь? Мисс Бейкер не любит опозданий, — нарочито небрежно бросил я. А вот на самом деле же хотелось не просто как можно скорее избавиться от общества Майкла, но желательно ещё и забрать с собой подругу. Да что там, сделать всё, только бы не видеть этих тошнотворных картин их милований, так больно задевающих что-то глубоко внутри… О’Нилл растерянно глянула на своего парня, будто бы спрашивала разрешения. — Давай, иди, — как-то лениво и словно безразлично протянул Тёрнер. — Пока… — немного разочарованно произнесла она. И Майкл, будто бы понял, что облажался в столь холодном прощании, захотел исправить положение дел и склонился, чтобы чмокнуть свою спутницу в губы. Оставив короткий поцелуй, ехидно улыбнулся и бросил: — Пока, крошка, — а потом, развернувшись, пошёл прочь. Хренов кобель! Сара же грустно вздохнула, провожая его разбивающим моё сердце вдребезги влюблённым взглядом. А через несколько дней по школе, обрастая всё новыми и новыми подробностями, понеслась новость, что на закрытой вечеринке для ребят с УКЗ, Тёрнер и О’Нилл рассказали о принятом решении встречаться, и это известие добило меня окончательно, ведь на моей памяти Майкл никогда не заявлял во всеуслышание, что он вступает в отношения. Кажется, на самом деле зацепила… Когда в городе вспыхнуло здание магазина при бензоколонке, мне на какое-то время даже показалось, что и на мою улицу пришёл праздник. Осторожно выведав у отца, кого признали виновником поджога, я злорадно потирал руки, предвкушая, что О’Нилл, разочаровавшись в своём парне, его бросит. Но, к огромному сожалению, рассказать Саре правду в лоб я не мог, как минимум потому, что шериф, по совместительству, отец, снял бы с меня голову, да упёк бы за решётку собственноручно за разглашение тайны следствия. Но сам Тёрнер, кажется, пропал со всех доступных своей девушке радаров. То, что он не появлялся в школе, не было чем-то необычным, ведь на самом-то деле, хоть в чём-то можно было отдать должное, Майкл взвалил на себя роль кормильца всей семьи, чему несказанно радовался Бобби, хоть и ни за что бы не признался в этом брату, а вот то, что О’Нилл ходила, словно в воду опущенная, то и дело высматривая кого-то в толпе старшеклассников, говорило о многом. Перехватив Сару после уроков, я надеялся аккуратно узнать что-то о её отношении к ситуации. — Погуляем? — оперевшись плечом о локер, я принялся внимательно разглядывать О’Нилл. Она была чертовски расстроена. За эти грустные глаза, полные какой-то неуловимой надежды и всепоглощающей тоски, за отрешённый потухший взгляд мне хотелось прибить Тёрнера к чёртовой матери. Сара стояла, потупив взор, и, кажется, никак не могла взять себя в руки, да и найти себе место у неё, по всей видимости, не особо-то получалось. — Извини, Дер, настроения что-то нет, — чуть сморщиваясь. — Могу тогда проводить до дома, — я легонько улыбнулся и протянул к ней руку, чтобы коснуться плеча в ободрительном жесте. Ненормальная необходимость касаться. — Сара! — как черти из табакерки за её спиной возникли Розалинда с Джейкобом, своим парнем, лучшим другом Майкла по совместительству, нарушая момент такого редкого и так необходимого мне единения с той, по которой я с ума сходил. И О’Нилл, чёрт, отстранилась и улыбнулась им. Улыбнулась впервые за этот день, да так тепло, что меня даже полоснуло. И ведь сделала это искренне. Не притворялась… — Мы идём в Ма-а-ак! — нараспев протянул Харлотри и, не встретив сопротивления, принялся довольно кивать, словно подтверждая свои слова. — И ты идёшь с нами, это не обсуждается! Попробуешь хоть на грамм схуднуть из-за своего повисшего носа, Майкл нас потом поубивает, что не доглядели! — по-клоунски улыбаясь и демонстративно перекрещиваясь. — Ты же не хочешь быть виновной в убийстве будущего Президента Штатов? — Упаси Рейган, — заливисто рассмеялась Сара. — Моя школа! — Джейкоб разве что из штанов от счастья не выпрыгнул. — Не знаю, хорошо ли это, — улыбнулась Рози. — Майкл ещё тебя и за то, что политическим своим шуточкам научил, чего доброго линчует! — Переживёт, — отмахнулся Харлотри. — Эй! Ты ещё не собралась?! У тебя нет вариантов, кроме как в темпе вальса метнуться с нами за самыми огромными, а главное, вкусными бургерами! Он картинно развёл руки, как бы демонстрируя размер обещанного фастфуда. — Джейк, самый огромный бургер я не осилю, — О’Нилл снова совершенно искренне рассмеялась, а я сделал шаг назад. В очередной раз поджав хвост и ссутулив спину, уходил, когда обо мне забывала, переключаясь на кого-то ещё. Не Тёрнер, так его друзья. А забывала она систематически, не чувствуя после никаких угрызений совести. Проклятье. На частной вечеринке в честь Дня Колумба, организованной семьёй Харлотри, было до охерения много народа. Я кошмарно не хотел туда идти, ведь встречаться в настолько неформальной обстановке с Сарой, беззаботно зажимающейся с Майклом по углам, было просто невыносимо, но всё же Кэнди и Бобби смогли меня уговорить. Даже Тёрнер-младший, которому вообще была чужда вся эта мишура, изъявил желание поприсутствовать на тусовке, а я просто не мог не поддержать друга, ведь такой лакомый шанс вывести его в свет мог больше и не представиться. С момента, как О’Нилл перешла в нашу школу, прошло уже больше сорока дней, из которых около тридцати она мутила с Тёрнером. И если поначалу я лишь насмехался, мысленно прикидывая, когда же уже смогу сочувственно вздохнуть и забыть о бабнике всея Сентфора, как о страшном сне, то сейчас уверенность в том, что скоро он сольётся, таяла. — Нет их где-то. И давно, — прошептала Кэнди, подкравшаяся сзади. Подруга сбежала от нас с Бобби сразу после моего рассуждения на тему исчезновения Сары с радаров, а теперь вернулась, чтобы начать полоскать мне мозги: — Отвлекись же уже! Посмотри, девчонок сколько! И чего только так по О’Нилл убиваешься? — громко фыркая. — Не лезь не в своё дело, пожалуйста, — я же выдавил максимально любезный оскал. — Да и бога ради! — отмахнулась она. — Просто уж очень это «так себе» смотрится, понимаешь? Ей до тебя как до лампочки, это… Не в твоём духе, Дер. Я тебя не узнаю… Я помочь хочу! — Ты поможешь, если не будешь пытаться меня вразумить, спасибо, — отчеканил я. — У меня своя голова на плечах, не надо вот этого вот… — Как знаешь! Явно обидевшись, Нельсон отчалила танцевать, зацепив в толпе кого-то из старшеклассников. И только примерно через полчаса Майкл с Сарой показались в комнате, и я будто как-то облегчённо выдохнул. Пусть так. Смотреть издалека. Пусть. Наблюдать, как он касается её обнажённых плеч в нежном жесте, как целует манящую шею… Завидовать. Грёбанной. Чёрной. Завистью. О’Нилл, абсолютно счастливая, буквально сияя изнутри, отстранилась от Тёрнера, который, чёрт, смотрел на неё таким взглядом, что мне натурально хотелось выть. Я был неплохо осведомлён об интрижках Майкла. Быть точнее, о них знала абсолютно вся школа, ведь довольно часто всё заканчивалось истериками брошенных девчонок посреди коридоров. Ни единого раза в глазах Тёрнера, на которого его бесчисленные пассии то кричали, то кидались с кулаками, то стояли рядом и просто рыдали в три ручья, не было сожалений. Не только сожалений, вообще никаких эмоций не было. Они его не волновали. Майкл менял их, как перчатки, совершенно не парясь по этому поводу. Сара же, теперь уже совсем очевидно, не была «одной из»… Как бы ни хотелось мне думать иначе. Как бы сильно ни хотелось верить, что он и её вскоре опрокинет. Здесь, кажется, было достаточно глубоко. Заиграла медленная музыка, и О’Нилл подплыла к своему, мать его, возлюбленному, а он перехватил её за талию и обвил тонкий стан обеими руками, широко улыбаясь. Сара устроила голову на его груди, и Тёрнер тут же чмокнул её в макушку. Они, чёрт, и вправду смотрелись идеально. Будто с обложки журнала сошли! — Майкл, — что-то неведомое толкнуло меня в спину, а опомнился я только тогда, когда уже произносил: — Позволь украсть у тебя девушку на танец. О’Нилл замерла, в неверии переводя взгляд со своего парня на меня, а я настойчиво протянул ей руку, будто сам Дьявол мною управлял, тягая за ниточки, привязанные к конечностям, словно я был марионеткой. — Один танец, — пристально глядя Тёрнеру в глаза, бросая некий вызов. Что он мне, в конце концов, сделать мог? Майкл, определённо охренев, кивнул и отступил. Сара же нахмурилась, приоткрыла рот, чтобы что-то сказать, но передумала, смутилась и всё же вложила свои пальчики в мою ладонь, отчего сердце сначала пропустило удар, а затем ускорило бег. — Не злишься? — чуть ближе, буквально на пару сантиметров, придвигая О’Нилл к себе. Так, чтобы не переходить границы. — Это… Странно, Дерек, — чуть подумав, выдала она. — Ты так больше не делай, пожалуйста… — А что такого? Ты и так весь вечер целиком и полностью предоставлена своему молодому человеку. Я же попросил только один танец, — непринуждённо пожимая плечами. — Или друзья не могут потанцевать? — Могут, — Сара поджала губу. — Просто это… Не очень красиво, что ли. Особенно вырывать меня прям посреди песни. Я не против, нет! Но… — Тогда просто расслабься и отдыхай, — я улыбнулся. — Ты сегодня очень красивая. И глаза блестят так… — Спасибо, — она, кажется, смутилась, но растянулась в благодарной улыбке в ответ. Не успела музыка ещё доиграть, как О’Нилл напряглась, всматриваясь в происходящее за моей спиной. Через пару шажков, когда мы повернулись в танце, я заметил высокого кудрявого парня, стоящего рядом с Тёрнером. — Что-то случилось? — я вздёрнул бровь. Но песня как раз закончилась, и Сара, напрочь проигнорировав меня, тут же выпорхнула из моих объятий и, скрестив руки на груди, направилась к своему благоверному. Они что-то обсуждали буквально считанные минуты, а потом О’Нилл, привстав на цыпочки, быстро чмокнула Майкла в щёку и поспешила скрыться в недрах дома. Тёрнер, кажется, хотел что-то ещё сказать своей зазнобе, но вот удалось только проводить её взглядом. Кудрявый потянул его за собой, к выходу. И куда это их понесло? Неужели поругаются? Как только Майкл с этим долговязым покинули вечеринку, я пошёл искать Сару, но она будто сквозь землю провалилась! Я уже было подумал, что О’Нилл уехала домой, не попрощавшись, как решил подняться на третий этаж, к комнатам. Заглянув в последнюю, наконец, увидел Сару и Кэнди. Девчонки сидели на кровати, о чём-то тихонько переговариваясь. — О, Дерек, заходи! — Нельсон явно обрадовалась, а вот О’Нилл отвела взгляд, как будто совсем не меня надеялась увидеть. Скорее всего, так и было. — Ну что вы тут? — как ни в чём не бывало, спросил я, плюхнувшись рядом. — Да так, — многозначительно вскинув бровь, протянула Кэнди. — Давно уже ушли, я даже подумал, что по домам поехали! — Майкл не вернулся? — с надеждой глядя мне в глаза, перебила Сара. — Нет, — как можно более равнодушно и даже как-то небрежно бросил я. Естественно, ну чем же ещё она могла интересоваться?.. — Ясно… — О’Нилл горько хмыкнула. — Я, наверное, и правда домой пойду… Настроения ни на что не осталось! — Кто-нибудь хочет пунша? — тут же перебила Кэнди, явно пытаясь разрядить обстановку. — Да, класс! Принесёшь? — хватаясь за возможность задержать Сару здесь, выпалил я. — Мог бы и сам сходить, за девушками поухаживать, — фыркнула Нельсон. — Я, вообще-то, именно об этом и думала! — Кэнди, сходи. Можешь ещё и потанцевать немного, а мы тебя тут подождём, — взглядом указывая на дверь, как бы намекая, что она, наверняка догадываясь о том, что я чувствовал к О’Нилл, могла бы и по-своему поддержать, да и дать мне возможность хотя бы просто поговорить с Сарой наедине. Подруга детства закатила глаза, но действительно поднялась с места и вскоре скрылась за дверью. — Эй, красотка! Ну чего ты? Предлагаю пойти повеселиться! Потанцуем? Выпьем? Что хочешь? — я присел чуть ближе и положил руку ей на плечо, слегка приобнимая. — Или там я карты видел, ребята с удовольствием рубились с полчасика назад. Пойдём… Чего тут чахнуть? О’Нилл же заметно напряглась от моего фамильярного жеста, но не отстранилась. Тяжело вздохнула, а затем собрала подол сарафана пальцами. — Нет, Дерек. У меня на этот вечер, к сожалению, были другие планы, да и в целом вечеринки как таковые мне не очень-то интересны, — виновато улыбаясь, Сара поёжилась, неловко поведя плечами. Мне же пришлось убрать ладонь, ведь этот намёк был настолько очевидным, что делать вид, что я не понял, что это доставило некий дискомфорт, было по меньшей мере некрасиво по отношению к ней. — Но… Что случилось? Что изменилось? Ты такая довольная была совсем недавно, а сейчас уходить собираешься… Ты чего? — я постарался придать голосу максимальной непринуждённости, вот только выходило, кажется, хреново. — Давай ты не будешь пытаться сделать вид, что чего-то не понял, — довольно грубо ответила Сара, так, что я даже растерялся. — Я… — Я хотела провести время с Майклом, а раз уж он ушёл, делать мне здесь больше нечего! — почти выкрикивая последнюю фразу. О’Нилл встала с места и, шумно выдохнув, принялась утирать горючие слёзы, что брызнули на щёки. Я тоже подскочил и привлёк её в объятия, принявшись успокаивающе похлопывать по спине. — Ну ладно тебе плакать-то, — тихо протянул я. — Он не стоит ни единой твоей слезинки, ну чего ты… — Просто это не первый раз, когда у него какие-то дела возникают… — Сара вздрогнула и осторожно отстранилась, а затем подошла к окну. Остановившись, она обхватила себя руками, громко и медленно вдыхая и протяжно, шумно выдыхая, явно в попытках успокоиться. Опять хотелось подойти и обнять, но О’Нилл уже далеко не в первый раз за вечер дала понять, что это — не лучшая затея, и я решил больше так сильно не пытаться навязывать столь тесный контакт. — Скажи… — почему-то вылетело из груди. — Ты влюблена в него? — Нет, — Сара пожала плечами. — И, Дер, тебе не кажется, что ты пытаешься влезть не в своё дело? Мы друзья, конечно, но границы личного… Она резко обернулась и смерила меня недовольным взглядом. — Прости, — сглатывая противный ком в горле. Резануло. — Чёрт… Это ты прости, — выдохнула О’Нилл и плюхнулась на кровать, хлопнув по матрасу рядом с собой, и не продолжила, пока я не уселся туда, куда она указывала. — Меня просто всё это из колеи немного выбивает… Чувствую себя вроде и счастливой, а вроде и случается что-то такое, что я потом сижу и гадаю, а нужна ли я ему… Влюблена ли? Уже давно нет… Я люблю его! До безумия люблю! Но мы не говорим об этом… И я так боюсь, Дерек… Боюсь, что это сном вообще каким-то окажется. Боюсь, что я всё же всё себе придумала, идеализировала… Знаешь, так хорошо с ним, во всём… — заливаясь румянцем. Мне же от сказанного подурнело. Подкатила тошнота, а противные мурашки пробежались по спине, добираясь и до затылка. Снова неприятно полоснуло. Складывать один плюс один не имело смысла, ведь мне, чёрт, было далеко не три года, и какое-то представление об этом мире я имел. Как и имел представление о Майкле Тёрнере, постельные подвиги которого обсасывались одноклассницами на переменах безо всяких стеснений. — Эй, мотылёк… Ты с ним сгоришь, — тихо-тихо протянул я. — Так нельзя слепо… — Я знаю, что, возможно, ступила на скользкую дорожку. Знаю, что в любую секунду это всё может разрушиться. Что я могу стать просто очередной бывшей в любой момент… Что всё… — она запнулась. — Сама не верю, что говорю это. Есть кое-что, чем я делиться ни с кем не готова, кое-что личное, но я точно знаю, что он дорожит мной. Пусть и не признаётся. Не говорит вслух! У него столько уже было возможностей воспользоваться и бросить, но он… — Понятно, — перебил я, не в силах больше это выслушивать. — Да, я всё только о себе, глупо так, извини… Тебе, наверное, не сильно-то это интересно, — Сара потупила взгляд. — Всё хорошо, я всегда готов поддержать, — еле справившись с эмоциями, выдавил я. — Слушай, мы с тобой вот так вот редко болтаем, в такой неформальной обстановке. И просто такой момент, видишь, когда всё снова наперекосяк. Честно, чувствую себя не очень-то комфортно, что вываливаю тебе это. Просто… С тобой легко. Тебе почему-то не страшно рассказать, поделиться. Ты не назовёшь меня дурой, не станешь насмехаться. Я вижу ведь, что ты как-то избегаешь тем личной жизни вообще, у тебя, наверное, есть причины… — и она улеглась рядом, устраивая голову мне на колени. Не веря тому, что это происходит, я несмело коснулся пальцами её волос, осторожно пригладив. — Можно и так сказать… Про причины, — усмехнулся я. — Мне так иногда не хватает того, чтобы вот так с кем-то поговорить по душам, чтобы выслушали, не перебивали. А ты… — переводя дыхание. — Я не заслуживаю такого друга, как ты. Я ведь понимаю, что часто тебя обижаю. Неосознанно! Бывает, болтаем вот с тобой, а ко мне Майкл подойдёт, и я в нём тут же растворяюсь, а потом не очень комфортно себя чувствую, когда понимаю, что внимание переключила. Но я в нём теряюсь, он… Он — всё для меня. Всё, чего у меня никогда в жизни не было. — Ты ведь не знаешь его совсем, — сочувственно протянул я, продолжая поглаживать О’Нилл по голове. — Понимаешь, это ведь совсем не обязательно, знать… — Глупенькая… А если больно сделает, ну что тогда с тобой будет? Как дальше-то? Ты так говоришь, что в жизни ничего не было… А жизни-то той сколько? Всего шестнадцать лет… — грустно улыбаясь. И на самом деле в этот момент я, хоть и понимал, что сейчас бессилен, отчаянно жалел эту девочку, так сильно тянущуюся к парню, который был так себе вариантом в плане надёжности и долгосрочных перспектив. Я осознавал, что это всё — первая любовь и какие-то чувства, конечно, бывает занимают всю голову… Чёрт, да я сам был на её месте, я там и нахожусь прямо сейчас! Для меня тоже весь мир — в ней одной. В её невероятной улыбке, в заразительном смехе, в нежности во взгляде, которая практически никогда не предназначалась мне. Потому и оттолкнуть не мог. Даже зная, что она с другим, что мне не принадлежала, не принадлежит и вряд ли когда-нибудь будет. Сейчас встать бы и уйти. Но я, словно меня чем опоили, не мог пошевелиться. Ещё и как Сара сейчас лежала, так доверчиво уложив голову на мои колени… В какой-то степени такую позу даже можно было счесть интимной, хоть в этом и не было ни грамма пошлости. Я чувствовал, что она мне доверяла, и не имел права подвести. — Дерек, а ты любил когда-то? — О’Нилл уложила свою ладошку мне на колено. — Не могу ответить наверняка. Есть светлое чувство… Но любовь, это, вроде бы, когда взаимно. А тут… Не знаю, Сара, как это назвать. Думаю о ней круглосуточно. Снится постоянно. Иногда кажется, что это вообще не со мной, ведь не может судьба так изощрённо издеваться… Сердце совсем иначе бьётся, стоит на неё только взглянуть… — грустно вздохнул я. — А ты пробовал с ней поговорить?! — тут же выпалила она. — В этом нет смысла. Пока точно нет… Ей совсем не до меня, — усмехнулся я, перестав гладить мягкие локоны. — А вдруг она всё-таки тоже… Вдруг всё взаимно? Ты ведь такой хороший… — в звонком голосе звучало неподдельное удивление. — Я бы на твоём месте всё ей сказала! — Это… Не к месту, — чуть резче, чем следовало, произнёс я. — Ой… Это не моё дело. Прости… Неужели ты правда не понимаешь, что дело как раз-таки твоё?.. Твоё дело — всё, что в моей жизни происходит. — Я не хотела в душу лезть, извини… — её пальцы дрогнули, и О’Нилл поднялась с места, разрывая телесный контакт. — Не извиняйся. Всё нормально, — поспешил заверить я, вздрогнув от внезапного чувства поглотившего одиночества и от тоски, от которой вдруг стало не скрыться. Хотелось вернуть её обратно, обнять так крепко, чтобы дышать было сложно, но это было неуместно. Сара посмотрела мне в глаза так внимательно, так пронзительно, что если бы я стоял, ноги бы точно подкосились. — Мне вообще чужды все разговоры о личном, да и выросла я, не то, что в строгости, просто я из той семьи, где кроме бабушки меня никто и не любил никогда… — О’Нилл грустно улыбнулась. — И вот так поговорить… Ни с кем не могу. И ты почему-то первый, с кем я вот так легко и просто этим делюсь. Почему-то не страшно, хотя я всегда очень осторожна, что ли… Спасибо. Я вернул ей улыбку и, найдя хрупкую ладошку своей, осторожно сжал, понимающе кивая. — Я рад, что мы на одной волне. И чувствую точно то же самое. Мне тоже легко с тобой… — хоть и имелись кое-какие нюансы… — Но сегодня больше не хочу здесь оставаться… Проводишь меня, пожалуйста? Если я тебя не отвлеку, конечно, — вздохнув, Сара качнула головой. — Устала прилично… Да и нечего мне здесь без Майкла делать. Выпивать не хочу… Я не то чтобы прям любительница. За компанию и по настроению, а пить, ради того, чтобы пить — точно не мой случай. Танцевать тоже не хочется, лучше уж тогда поспать… Дома. В тишине. — Как скажешь. Я, разумеется, провожу, если ты решила уйти, даже не переживай, — кивая в подтверждение своих слов. — Так надеялась, что Майкл будет рядом, — О’Нилл снова тяжело вздохнула. — Так, ладно, больше не буду об этом. Неудобно уже, да и ты, кажется, закипать начинаешь… Мне тоже не нравилось никогда, когда подруги по мальчикам страдали, а эти мальчики что-то там не так сделают, и всё, сразу обидно, так что, да. Пошли, а? — поднявшись с кровати, она подошла к окну и выглянула во двор. — Вроде и дождь больше не собирается. По идее, быстро дойдём. А ты домой потом? — Нет, я сюда вернусь, — пожимая плечами. — Отец с суток отсыпается, не хочу его беспокоить, сон чуткий, а если разбудить вдруг ненароком, даже через пять минут, как уснул, больше быстро обратно не ляжет, в итоге со сном проблемы, с его работой тяжело… — выдал я как на духу, а потом этому сам удивился. Ведь правда, так легко… Через каких-то минут двадцать я проводил Сару до дома. Всю дорогу мы болтали ни о чём, медленно бредя по улице. И хоть она и заметно погрустнела, хоть и просила передать Тёрнеру, если он появится, чтобы позвонил ей прямо оттуда, в этот момент нам обоим, однозначно, было комфортно вместе. Даже тишина воспринималась как что-то не гнетущее, не давящее, и я с благодарностью принял хотя бы такой вариант развития событий. — Знаешь, а уже и не так грустно, — тепло улыбаясь, протянула Сара. — Вот и чудесно! А то совсем раскисла чего-то, — я качнул головой. — Так хорошо, что прогулялись, спасибо большое-большое, что проводил, — просияв, она чмокнула меня в щёку. — Иди скорее в дом, хорошенько выспись, чтобы завтра всех затмила своей красотой, — подмигивая. — Хоть у тебя это при всяком раскладе получится, ведь ты в любом случае невероятная, но всё же отдохнуть точно будет не лишним! — Смущаешь! — и щёки О’Нилл, действительно, заалелись. — Это очень приятно слышать… Спасибо. — Доброй ночи, — и я, приобняв её на прощание, отстранился. — Повеселись ещё там, — произнесла Сара. — Обязательно, — кивая. Ещё раз махнув рукой, я отправился обратно в арендуемый семейством Харлотри дом, мысленно повторяя про себя как мантру: «Потерпи немного, Дер. Тебе обязательно всё воздастся.» Сара выглядела сногсшибательно. Она была хороша настолько, что все девчонки школы, без преувеличений, завидовали, шепча что-то ей вслед. Ну, конечно, восхитительное платье на точёной фигурке, демонстрирующее такую смелую и красивую татуировку во всём великолепии, простая, но в то же время, такая невероятно изящная причёска, личико, искрящееся счастьем, и, разумеется, самое лакомое, предмет зависти всего женского пола, присутствующего на празднике, — вполне довольный жизнью Майкл Тёрнер в дорогущем костюме, напяленном поверх футболки. А ведь меньше суток назад из-за кавалера своего плакала. На этот раз я даже не стал подходить, чтобы поздороваться или отвесить бесполезный комплимент той, что сияла ярче всех софитов в зале. От её улыбки, обращённой только к Майклу, мурашки бегали по коже. Стоило только представить, что О’Нилл хоть когда-нибудь смогла бы так на меня посмотреть, как голова снова кружилась, но я понимал, что это всего лишь мечты, которые уж очень вряд ли в ближайшее время могли бы стать реальностью. К сожалению. И всё же, когда парочка отлипла друг от друга по неведомым причинам, Сара направилась к столику, но, завидев меня с Кэнди, миновала напитки и подошла к нам. — С Колумбом, — хихикнула она. — Какие вы сегодня оба красивые! Искреннее восхищение в карих глазах практически сводило с ума. — Про тебя и говорить нечего, выглядишь потрясно, — я улыбнулся, картинно осматривая её с ног до головы. — Платье — просто зависть! Даже не буду говорить, что не завидую, потому что завидую! — как-то будто действительно обиженно протянула Нельсон. — Покрутись? И О’Нилл, чуть не взвизгнув от радости, разделила восторг подруги и несколько раз обернулась вокруг своей оси. — А удобное какое, я не ожидала даже, — с упоением делилась Сара. — Стоит-то явно целое состояние… Мне бы мама ни за что такое не купила, хоть я и не могу сказать, что мы как-то особо считаем деньги, но такое — точно нет, — горько вздохнув, изрекла Кэнди. — Моя бы тоже, — закатила глаза О’Нилл. — От родителей подобных снисхождений уже давно не жду. — О, на карманные, что ли, купила? — неверяще спросила Нельсон, вздёргивая бровь. — Можно и так сказать, — многозначительно улыбаясь. — Что-то ты нам не договариваешь, — рассмеялся я. — А вот, — таинственно произнесла Сара. — Но да ладно, чего обо мне! Как вам праздник? — Обычно, — пожал плечами я. — В Балтиморе было лучше? — Знаешь… Не так уже и важно, как там было, в Балтиморе! Главное, что здесь так хорошо… — мечтательно протянула О’Нилл. — Ладно, отдыхайте! Пунша выпить пришла, не хочу надолго с Майклом расставаться, — и, заливисто рассмеявшись, послала нам по воздушному поцелую и упорхнула по своим делам. — Не больно-то и хотелось! — фыркнула Кэнди, глядя подруге вслед. — Платье это… Показуха какая! — В чём показуха? — удивлённо спросил я. — Очевидно же, откуда взялось! Даже от Тёрнера своего отлипла. Специально, чтобы похвастаться! Ещё и спокойно так об этом… — выплеснула Нельсон. — Кэнди, ты нашла способ протащить алкоголь и набралась единолично, да? Пошли потанцуем! Проветрись! Опять хрень какую-то несёшь! — я закатил глаза. — Ага. Танцевать не буду. Не хочется что-то, — хмыкнула она. — Иди, веселись, я тоже пойду повеселюсь. По-своему. — Что задумала? — настороженно произнёс я, нахмурившись. — Отдыхай! — и тоже упорхнула, оставляя меня одного. Да и Бог с ней! — Как хорошо, что у нас теперь есть своя лачуга, — радуясь, как ребёнок, парировал я. — И по этому ветру дикому не гулять, и к кому-то одному домой не идти, идеальное решение! — Лучше бы только историю не отменяли, и так уроков недостаточно по программе, а сейчас перенесли из-за каких-то там пропавших детей! Ну будто нас это может коснуться, ещё и прямо во время учебного процесса, — ворчал Бобби. — Не нуди, пожалуйста, — я отмахнулся. — Когда бы ты с нами в Уно ещё поиграть согласился? Тебе вон, только добровольно-принудительно надо. Уроки отменили, дополнительные отменили, вот тогда и согласился. Хотя, надо признать, я боялся, что и это всё не поможет, но бог услышал мои молитвы! — Ладно тебе, Дер, — снисходительно улыбнулась Кэнди. — Главное, что он с нами! Эх, сюда бы чайничек какой прикупить, а? Да печенье принести, и ещё чего вкусного… — Вот! Точно, это было бы здорово, — поддержала Сара. — Ну и хорошо бы только парочку пледов сюда, а то даже сейчас сидим тут… Укрыться бы чем-то сверху. — Замёрзла? — взволнованно выпалил я. — Хочешь, куртку дам, накинешь? — У меня и у самой есть, — хихикнула О’Нилл. — Спасибо за предложение! Нет, знаешь, просто вот для комфорта, чего-то бы лёгкого, но пушистого на плечи… Впрочем, ладно. А я снова проиграла, — демонстрируя карты на большое количество очков. — Кэнди, твоя очередь загадывать! Только я тебя очень прошу, не бери пример с Бобби, не хочу читать вслух ещё и параграф по какой-нибудь там географии! — Зато на следующий урок уже будешь относительно готова, — закивал друг. — Вам всем на пользу! — Не так быстро, девочки, — я вскрыл свой «веер», зажатый в руке. — Но с учебниками солидарен, избавьте меня от этого, ладно? Всё, что угодно… — Ну вот и молодец! А раз вы оба в принципе близки к поражению, — хитро прищурившись, Кэнди начала демонстративно стучать пальцем по подбородку. — Предлагаю вот что. Дерек, ты должен поцеловать Сару. Только нормально, без всяких там халтур! — Кэнди… — улыбка О’Нилл померкла, и Сара сразу же отложила карты, нахмурившись. — Это не смешно. — А разве кто-то смеётся? — удивилась Нельсон. — Просто поцелуйтесь, да и всё, дальше играть будем! — Как минимум, я не проиграла, чтобы соглашаться на такие условия, — поджав губы, изрекла О’Нилл. — А даже если бы и да, то… всё равно нет. Нет, нет, и ещё раз нет! Я, вообще-то, в отношениях, как ты себе это представляешь?! Границ вообще не видишь? — Дерек, а ты что думаешь? — закатила глаза Кэнди. — В конце концов, карточный долг! А в отношениях… Так мы Майклу ничего не скажем! Будем немы, как рыбы! Просто поцелуй, что такого-то? — Я и сам не пойду против желания Сары. Это — хреновое задание. Принуждать кого бы то ни было к чему бы то ни было, особенно, если это противоречит его интересам, мы не будем, — спокойно пояснил я, исподлобья поглядывая на занервничавшую О’Нилл. Только бы чего лишнего не подумала! Вдруг решила бы ещё, что этот бред — вообще моя затея, чего доброго! — Ой, ладно уж, неженка! Можно подумать, в такой ситуации Майкл бы отказался, подумаешь. Всего лишь игра, — Нельсон дёрнула плечом. — Кэнди, прекрати! — уже совсем теряя терпение, предостерегающим тоном прошипела Сара. — Ладно вам портить всем настроение. Сидели же веселились, нормально было, — возмутился Тёрнер. — Давайте компромисс, в щёку поцелуйтесь, и дело с концом! — Так, хорош, — вступился уже и я. — Перессориться все хотите? Кэн, давай другое желание, я выполню. — Ладно, согласна с Бобби, — Нельсон снова закатила глаза. — В щёку-то не преступление? — Сара? — я повернулся к О’Нилл, ожидая её реакции. — Не преступление. Но уж извините, нет, — хмыкая. — Я домой пойду, что-то не хочется мне больше ни в игры играть, ни желания глупые исполнять. — Да ну! Что за упрямство? — фыркнула Кэнди, наблюдая за тем, как подруга поднялась с дивана и подошла к вешалке. — Тебя чего так задело? — Мне интересно, а чего сразу переспать нам не предложила? — нахмурив брови, брезгливо протянула Сара. — Знаешь, у меня нет нормального этому объяснения. Хочу надеяться, что ты просто действительно не понимаешь, что такое — задеть чужие чувства и почему то, что тебе пришло в голову было… было… ай, к чёрту всё! И, забравшись в куртку, О’Нилл бросила нам «пока» через плечо и поспешила покинуть лачугу, громко хлопнув дверью. Я же качнул головой и тут же отправился следом, чтобы как-то её успокоить. Вслед от Кэнди донеслось лишь: — Ну и идите! Догнал Сару я уже почти на лесной опушке. — Ты прям будто марафон бежишь! — окликнул я. — Дерек, — она даже не обернулась. — Извини, мне очень… Мне мерзко! Понимаю, ты не виноват, и ты тоже знаешь, что дело не в тебе… Просто… Просто! — Успокойся, пожалуйста, — я даже чуть повысил голос и придержал О’Нилл за запястье. — Это и правда было не очень-то здорово, но ты уж близко так не воспринимай… Она, наверное, не подумала. Сама-то ни с кем не встречается, может, оттого и не понимает! Может, решила, что это весело… — Ты тоже считаешь, что это весело? — Сара остановилась и вздёрнула бровь, а затем вперилась взглядом в мою ладонь, устроенную на её руке. — Почему тогда мне нет? — Подожди, ты всё… Нет! Я не считаю так. — И дело вообще не в том, узнает ли что-нибудь Майкл или нет, для меня это — табу. Даже в теории. Даже в мыслях! — О’Нилл шумно выдохнула и осторожно высвободилась из моей хватки. — А ещё и так напирать… Мне почему-то так противно вдруг стало. Будто в грязь лицом макнули. Кэнди же не имела в виду ничего такого, да? — Надеюсь, — я тоже помрачнел, поставив себя на место Сары. — Боже… Мне теперь неловко. Выставила себя истеричкой, — качнув головой, она дошла до поваленного дерева, имитирующего лавочку, и плюхнулась на него, уставившись в одну точку. — И тебя, наверное, обидела. Не в тебе дело… — Всё нормально, ты чего? — поспешил заверить я. — Всё понимаю, полностью на твоей стороне. — Спасибо, — грустно улыбнулась О’Нилл. — У меня дома, кстати, знаешь, что есть? — небрежно поинтересовался я. — Что? — в карих глазах вспыхнула искорка заинтересованности. — Моя мама, — немного запинаясь. — У меня много пледов, которые она вязала под каждый комплект постельного белья. Руки золотые… — я прочистил горло. — Все, конечно, не отдам, но пару штук в нашу хижину принести могу, всё равно в шкафу лежат. — О, здорово! — на этот раз расплываясь в самой тёплой искренней улыбке. — А она не будет против? — Нет, не будет, — я через силу улыбнулся в ответ и поспешил перевести тему. — А у твоей мамы какое-то хобби есть? Мы протрепались ещё почти час, пока окончательно не задубели. После этого я проводил Сару домой, а сам ушёл с чувством ещё более сильной влюблённости, хотя казалось бы, глубже нырнуть было просто невозможно. А вот следующий день хорошенько шибанул по всем нам. Утро началось с приличного такого нервного напряжения, потому что в школу прилетел совершенно растерянный Майкл, сообщивший, что Бобби пропал. Тёрнер-старший, вроде как, даже на О’Нилл сорвался, но в этой ситуации я даже не мог его винить, ведь факт того, что друг не явился на уроки, а при этом ещё и не ночевал ни дома и ни у кого из нас, заставлял дрожать, и все мы застыли в ожидании чего-то не самого радужного. — Слушайте, ну не мог же он просто пропасть, — Кэнди мельтешила передо мной и Сарой, не позволяя сосредоточиться. — Вообще представить не получается даже, ну что могло произойти?! — горько выпалила О’Нилл. — Как подумаю, что с ним что-то случилось, потому что он ко мне шёл, так дурно становится! — Не примеряй вину на себя, — я поспешил её успокоить. — Ты тут уж точно никаким боком! — Да я вроде и понимаю это головой, но знаешь, всё равно не по себе… — Сара поёжилась. — Нужно что-то делать! Майкл поехал его искать, но мы тоже не можем сидеть тут, сложа руки! — А что ты предлагаешь? — прищурилась Нельсон. — Надо подумать, если он только уже не вернулся домой, мало ли! А то мы тут, может, себя накручиваем, а Бобби уже дома, отдыхает вовсю! — О’Нилл поднялась с места. — Пойдёмте к миссис Тёрнер. Если даже он ещё не вернулся, то поддержать маму уж точно будет не лишним! — Да ну, это как-то не очень удобно, — отмахнулась Кэнди. — Мы — его друзья, в чём проблема? — нахмурилась Сара. — Это не очень-то принято в Сентфоре, мы не расхаживаем по гостям, — гнула свою линию Нельсон. — Не хотите — не ходите, а я пошла! — О’Нилл громко цокнула языком. Сара тут же принялась натягивать куртку, а я поддержал инициативу и тоже принялся втискиваться в утеплённую джинсовку. — Не нервничай, говорю же тебе, — касаясь плеча О’Нилл, произнёс я. — Ты точно не при чём. — Я просто переживаю за Бобби… И за миссис Тёрнер. Она там, бедная, наверное, места себе не находит… Если ещё и Майкла пока дома нет, то я хочу быть рядом. Когда человек один, вообще жуть всякая из головы не выходит, — Сара застегнулась и взяла сумку. — Кэнди, ты идёшь? Но перед домом уже был припаркован байк Майкла, а значит, мама Тёрнеров была не одна, но О’Нилл всё равно настояла на том, что нужно зайти и узнать, не появились ли какие новости. Мы подошли к крыльцу, и я нажал на звонок. Дверь открыли почти сразу же, и миссис Тёрнер отступила, пригласив нас внутрь. Мы с Кэнди шагнули вперёд, а Сара вошла последней и с порога заключила маму Бобби в объятия. Нельсон бросила на меня удивлённый взгляд, но я тоже не совсем понимал, что происходит, а потому пожал плечами. — Миссис Тёрнер, ну как вы? — взволнованно произнесла О’Нилл, отстранившись. — Ничего, дорогая, ничего… — женщина отвела взгляд. — Проходите скорее, не стоять же посреди коридора! Майкл сполоснётся, да спустится. — У вас красиво, — совсем невпопад протянула Кэнди, но мама друга не посчитала нужным отвечать. — Мы можем чем-то помочь? — как только мы все уселись на диван, спросила Сара и несмело улыбнулась. — Я пока вообще ничего понять не могу, к сожалению, поэтому и однозначно ответить тоже нечего. Не знаю, можно ли хоть что-то сделать… Особенно, вам, ребятки, — женщина принялась теребить юбку. — Извините, я что-то совсем растеряна… Хозяйка из меня так себе сегодня. Сара, милая, ты не поставишь чайник? Правда, к чаю, кажется, ничего нет… Всё из головы вылетает! Такое тёплое обращение миссис Тёрнер к подруге снова заставило нас с Кэнди недоумённо переглянуться. Одно дело, если О’Нилл просто крутит шашни с Майклом, а совсем другое — это когда в этом доме к ней так тепло относится его мама… — Спасибо, мы уже пойдём скоро, — отрезала Нельсон. — Не стоит беспокоиться. — Как знаете, — безразлично пожала плечами миссис Тёрнер. И почти с этими же словами дверь на втором этаже хлопнула, и на лестнице показался Майкл, на ходу вытирающий волосы полотенцем. Завидев нас, он, кажется, чуть не споткнулся. — А вы что здесь делаете?! — прозвучало будто с наездом, но тут же голос смягчился, выдавая заботливое: — Бобби не появлялся? — Нет, — коротко бросил я и отвёл взгляд. Майкл же подошёл к дивану, и, потеснив всех, уселся рядом с О’Нилл, легонько коснувшись губами её лба. В этом прикосновении было так много трепета, что я абсолютно серьёзно почувствовал себя неловко от того, что вообще здесь находился. Что имел на Сару какие-то виды… Хоть и вины моей в этом не было. Если бы кто-нибудь только знал, как сильно хотелось избавиться от этих дурацких чувств. Как надоело ощущать себя пятой ножкой у табуретки! Как устал лелеять надежду… И что на самом деле чувствовал, когда смотрел на их взаимоотношения. Можно было подумать, что это была зависть, ненависть, бесконечное осознание собственной никчёмности… Да всё это было. Но было и ещё кое-что, что пугало и заставляло собой гордиться одновременно. Что-то, что было на самом-то деле выше, чем просто своё собственное эго. В моменты, как и этот, я смотрел на этих двоих и думал, что у них ведь друг, кроме друга, нет никого ближе. Я видел, как одно только присутствие О’Нилл успокаивающе действовало на Тёрнера-старшего. Видел, что он с ней был совсем другим, не таким, как со всеми своими бывшими. Видел, как и сама Сара менялась, расслабляясь, становилась собой, словно рядом с ним ничего не боялась. Впрочем, наверное, именно так и было. А ведь мысли эти появились, стоило только обратить внимание на искренний тёплый жест, дарованный парнем своей девушке, без притворства для кучки друзей-дебилов, без какой-то наигранной вычурности… — Мы думали, он уже вернулся домой, — тихо произнёс я, выныривая из какого-то необъяснимого наваждения. Майкл опалил меня злым взглядом, а следом и свою мать, взволнованным. Я же прикусил язык, осознав, что сейчас каждое необдуманное слово могло сделать женщине больно. Тут же стало дискомфортно. — Я уверен, что с Бобби всё в порядке. Он немного повздорил с нами и решил побыть в одиночестве, — пытаясь убедить в этом всех присутствующих и, кажется, себя самого, Тёрнер-старший уверенно кивнул. — Наверняка он теперь боится возвращаться. Мама задаст ему жару! Мать ребят слабо улыбнулась, глядя на своего старшего сына. — Однажды такое было. Бобби пришёл спустя сутки, — женщина продолжала сминать край юбки. — Не переживай, мама. Если не вернётся к вечеру, я сам за шкирку его приведу, — тут же закивал Майкл. — Раз Бобби до сих пор нет, думаю, мы пойдём. Как он вернётся, попросите нам позвонить, — теперь же я сполна ощутил, что мы тут были лишние, а потому поднялся, да и Кэнди тут же подскочила, определённо разделяя мои взгляды. Сара тоже встала с места, но Тёрнер удержал её за руку, умоляюще глядя в глаза. Казалось, стоило ей отстраниться, как он бы не справился со свалившимся на плечи. Казалось, ещё чуть-чуть, и рухнул бы к О’Нилл в ноги, только чтобы не уходила. — Останешься? — даже, чёрт, мне стало дискомфортно от звучания этой мольбы в отчаянном голосе. И даже, господи, я сам будто замер в ожидании вердикта. Да, и в мыслях звучало абсурдно, но, кажется, если бы Сара сейчас сказала «нет», я бы лично принялся уговаривать её остаться. Она была действительно нужна в этом доме. Только лишённый всех чувств человек мог бы этого не заметить. — Да, — О’Нилл же расплылась в облегчённой улыбке, будто и сама ждала этого приглашения. Майкл сжал её ладонь, а затем тоже встал с дивана, чтобы проводить нас с Кэнди. — Сара, а ты остаёшься? — лицо Нельсон, натягивающей ветровку, исказилось, и она замерла на пороге, с прищуром разглядывая этих двоих. А то только что не слышала! О’Нилл же прильнула к Тёрнеру, обвив его поясницу руками, и он не отстал, тут же заключив её в ответные объятия, после чего уткнулся носом в светлую макушку. — Идите без меня, — и Сара демонстративно вжалась в широченную грудь, всем своим видом показывая, что она здесь, вообще-то, находилась практически на правах хозяйки. — Если у вас вдруг будут новости раньше, позвоните, — вымученно улыбнулась миссис Тёрнер. — Обязательно, — Кэнди шмыгнула носом. — Счастливо, — я кивнул на прощание, а затем мы с Нельсон покинули дом. — Слушай, ну это уже ни в какие рамки, как думаешь?! — выпалила Кэнди, стоило нам немного отойти. — О чём ты? — недоумённо протянул я. — Сара! Я всё понимаю, но с порога прям к миссис Тёрнер обниматься, а сейчас… Мы вообще-то все вместе пришли, так и уходить должны были все вместе, как-то это всё… — она сморщилась. — А что такого-то? — мысленно возвращаясь к моменту, когда мы пришли к Тёрнерам, я прокручивал в голове каждую минуту, проведённую там. — Как дома себя чувствует, — Нельсон закатила глаза. — Скромнее надо быть… — Мне кажется, ничего такого вообще не было, — честно сказал я. — Дерек, ты будто несмышлёныш какой-то, неужели не понял, в каких моментах она перегибает палку? — нахмурилась Кэнди. — Да что ты имеешь ввиду?! — я раздражённо перебил её. — Не морочь голову! Что там тебе не понравилось? — Если считаешь, что всё нормально, то и ладно! — подруга отмахнулась. — Я на нервах, наверное, сама уже не знаю, что так, что не так… За Бобби волнуюсь. — Да… Думать страшно, что произойти могло, — тяжело вздыхая. — Ещё и миссис Бейкер вспоминаю, — Нельсон потупила взгляд. — И вообще вся эта ситуация не по мне, я от случившегося ещё тогда не отошла… И не переживать не могу! Всё как-то… Боюсь. Я протянул к ней руку и потрепал по плечу. — Знаешь, это ведь ничего, если ты не станешь особо в это лезть, — ободряюще улыбаясь. — Будем надеяться, что Бобби скоро вернётся, да и всё забудется… — Но Сара всё равно повела себя не очень, — хмыкнула Кэнди. Я же отмахнулся, ведь так не считал, да и вообще не понимал, что именно так смутило Нельсон. О’Нилл была очень тактична, мать Тёрнеров поддержала так, как, наверное, было правильнее всего: не просто словом, а тактильно, что зачастую важнее. Да и вообще, каждое её действие я принимал на веру, восхищаясь всем, что она делает. Ведь Сара была той самой девушкой, которой невозможно было не восхищаться. А ещё раз в этом убедиться помог занимательный случай… — Дерек, мне нужна твоя помощь, — без всяческих прелюдий, выпалила Сара, стоявшая на моём крыльце. — Всё, что угодно, — даже не планируя вникать в то, что она могла попросить, ведь мне было совершенно наплевать. Сказала бы, чтобы я ради неё с крыши прыгнул, так и сиганул бы, не раздумывая. — У меня тут появилась кое-какая идея, это насчёт Бобби, — О’Нилл скрестила руки на груди. — И я, кажется, знаю, где нам точно смогут помочь… Уж извини, от полиции толку не видно… Мама Майкла с ума сходит! — качнув головой. — Вот только, если очень честно, я та ещё трусиха… — Ты о чём? — я навострил уши, ожидая услышать что-нибудь совсем безумное. — Боже, я сама не верю в то, что говорю это, но, кажется… В общем, нам нужны Чёрные Драконы. Я тут же поперхнулся собственной слюной. — Чего? Ты фильмов, что ли, пересмотрела? — обалдело протянул я. — Прости, но это даже не просто абсурд, это… — Дерек, всё в порядке, нам стоит посмотреть! Ты же сын шерифа, а я… Почему-то думаю, что это — хороший вариант, — потупив взгляд. — И… Проблем особых там не возникнет… — Откуда такая уверенность?! Сара, в это всё лучше не соваться, а с Драконами не то, что не связываться, лучше стороной их обходить вообще! — Просто… Кое в чём мне ещё нужно убедиться, — уверенно произнесла она. — Если ты не поможешь, я позову Люка. — А Майкла? — прищурился я, пытаясь воззвать к разуму. — Давай ты ему это предложишь? Что он скажет, а? Возможно, хоть в этом от Тёрнера могла бы быть польза. Я не мог себе представить ситуации, в которой он бы согласился с этой безумной затеей. — А Майкла… Майкла, я так думаю, мы там и встретим, — многозначительно выдыхая. — Так что, мне Моринга позвать? Так… А вот это уже интересно! — Пошли, господи! — я сорвал куртку с крючка, взял ключи, и мы отправились на свалку, где О’Нилл, кроме того, что задвинула речь, достойную хорошей выборной кампании, так ещё и утвердилась в своих догадках. А я не мог сказать наверняка, было ли это для Тёрнера хорошо. — Тебе не страшно? Сама ведь сказала, что трусиха, — спросил я, когда мы уже покинули место, где проходили сборища банды. — О чём ты? — немного резко, даже как-то нервно, ответила она. — Что он в Драконах… — ведь даже я бы испугался. — Страшно только, что с ним что-то случится… Не переживу этого, — тихо проговорила Сара, вздрогнув. — Но… Так-то здесь не о нём беспокоиться нужно! Мало ли чего… Как ты с этим? Это не просто кучка байкеров каких-нибудь там, понимаешь? — от волнения я повысил голос. — Тут всё серьёзно, совсем не ерунда… — Я доверила ему всю себя, — перебив, выпалила О’Нилл, а затем залилась краской. — И буду продолжать верить, даже если мир перевернётся. А банда… Думаю, что дождусь объяснений. И даже если нет, значит, ему виднее. Значит, так сейчас лучше. Отец в последнее время как-то очень странно себя вёл: постоянно пропадал где-то, не летел домой сразу после смены, да и ужинал со мной не всегда, отмахивался только, что не голодный, что я могу не беспокоиться на этот счёт. В тот вечер, когда он явился прилично за полночь, я дожидался его в гостиной, уже слопав пирог с мясом, приготовленный специально к ужину, на который папа торжественно обещал обязательно приехать. — Дерек, не спишь? — удивлённо выпалил он, едва переступив порог дома. — Да так, ждал на ужин отца, который клятвенно заверял, что явится прям обязательно. Не дождался. А утром мне в школу, тебе на работу… Ничего рассказать не хочешь? — прищуриваясь. — Только руки помою, — тяжело вздохнул отец, явно осознавая, что на этот раз допроса уже не избежать. — Пирога не осталось, но чай-кофе будешь? — выкрикнул я, когда он удалился в ванную. — Чай, — донеслось со второго этажа. И я принялся ждать. Спустя минут так пять на кухню вошёл папа и аккуратно, словно боялся чего-то, присел на табурет, опершись локтями о стол, а потом нерешительно поднял на меня взгляд. — Пап? — вздохнул я, планируя растормошить отца. Эти все тайны начинали утомлять. — Дерек, ты уже взрослый парень, так? — начал он издалека. — Давай без всех этих разглагольствований, а? — немного раздражённо произнёс я, маскируя эмоции за непринуждённой улыбкой. — Поделись уже, я же тебя не съем! Сколько можно бегать от разговоров? Ну будто это ты — мой ребёнок, а не наоборот! — Помнишь, когда… — вздохнув, папа помотал головой. — Тебе было около восьми. В тот день я зашёл домой с новой соседкой. Ей тогда просто нужно было позвонить с нашего телефона, а вот ты это воспринял совсем не так, — горько хмыкнув. — Закрылся в себе надолго… Обвинял меня, что я так быстро смог забыть твою маму. Что нашёл утешение в мисс Уорингтон… — И тысячу раз в осознанном возрасте извинился за это, — я поморщился. — Тогда маленьким был. И мне казалось, что… Что всё изменится. Что хрупкий мир, которого мы кое-как достигли вдвоём, пошатнётся. Я не помню уже, о чём думал, да и не имеет это значения… — Конечно, тогда это на меня наложило приличный такой отпечаток. Представь, единственный сын, которого родила моя любимая женщина, говорит, что я её разлюбил… Что так быстро вычеркнул из памяти, — папа дотянулся до подставки и вытащил одну салфетку, принявшись крутить её между пальцев. — Дерек, чтоб ты понимал, я и сейчас образ твоей мамы берегу. Да и люблю её по-прежнему… — запинаясь. — Так люблю, как никого и никогда не смог бы. Но так сложилось, что она больше не рядом… Десять лет прошло. Я набрал воздуха в лёгкие, чтобы ответить, но отец не позволил вставить и полслова, продолжив говорить, устремив взгляд куда-то за окно. — Все эти десять лет я медленно умирал и хоронил себя заживо. Не понимал, почему она, а не я… Мне был чужд весь земной шар, и я думал, что так и останется до самой смерти. Хотел, чтобы она настигла побыстрее, — он потупил взгляд. — Мне всего тридцать два было, когда мама… когда Эйлин ушла навсегда. Я тут же поднялся с места и, подойдя к отцу, заключил его в объятия, пытаясь приободрить. — И что, сын бы сиротой остался? — грустно усмехнулся я. Папа… — Только поэтому всё время и держался, — он хлопнул меня по плечу и отстранился. — А теперь вот радость в жизни какая-то появилась. Ты, конечно, тоже радость, но ты ведь понимаешь, о чём я… — Я уже не восьмилетний мальчик, пап, — широко и уверенно улыбаясь. — Наконец-то! — Не сердишься? — он поднял на меня неуверенный взгляд. — Я понимаю, что менять жизнь волнительно даже сейчас, когда тебе уже совсем не восемь. Не знаю, к чему это приведёт. Но влюбился, как мальчишка… Снова почувствовал себя живым. Счастливым, понимаешь? Перед сном о ней думаю, а не о том, что каждый следующий день будет похож на предыдущий. Не о работе своей и рутинных заботах, зачастую не самых приятных, а о ней… — Сердиться? На что? — удивлённым тоном. — Я наоборот рад! Ты столько времени положил на меня и на оплакивание своей любви, но ты же такой молодой ещё… Ты заслуживаешь счастья, как никто другой! — Спасибо, — отец улыбнулся и, кажется, расслабился. — Так интересно в жизни бывает… Её Эммелин зовут. Так созвучно с именем мамы, да? — О’Нилл? — выпалил я и округлил глаза. — О’Нилл, — сначала довольно кивнул папа, а потом насторожился. — Что-то не так? Я же издал нервный смешок и рухнул на табуретку, качая головой. — Вот уж точно, интересно бывает… — Дерек, ты скажи, если что-то… — отец нахмурился, пристально глядя на меня. — Видимо, моя очередь делиться. Если честно, давно об этом думал, мы вроде как с тобой друзья, да и обсудить это больше не с кем, — настала моя очередь отводить глаза. — У меня, правда, не так радужно, как у тебя, но судьба реально иногда что-то выкидывает такое… — цокнув языком, я нервно рассмеялся. — Ну хоть стой, хоть падай! — Я всегда тебя поддержу, сынок. Рассказывай, — вздохнув, папа встал к успевшему остыть чайнику и разлил тёплую воду по кружкам, в которых уже была заготовлена заварка. — Что случилось? — Я влюбился, — еле слышно протянул я, медленно сжав кулаки. — Её зовут Сара. — О’Нилл? — издав нервный смешок. — О’Нилл, — я тоже усмехнулся и качнул головой. — Вот только мне, в отличие от тебя, там нихрена не светит. Я, конечно, как дурак, на что-то всё ещё пытаюсь надеяться, но… — Да уж, — отец взъерошил волосы. — Не сильно подробно, но наслышан… — Вот и говорю, перспективки так себе. — Не кисни раньше времени. Кто знает, как оно всё повернуться может… Глядишь, что-нибудь, да выгорит! Обстановка в городе была ну прям очень нагнетающей. Мы с девчонками возвращались со школы, болтая ни о чём. Вдруг Нельсон притормозила, вглядываясь вдаль, а потом, разинув рот, выпалила: — Эй, это не машина твоего папы там стоит? — поднимая указательный палец в сторону дома Сары. — Номера его, — подтвердил я. — У него здесь какое-то задание? — удивлённо протянула Кэнди. — Нет… Дело в другом, — я вздохнул и принялся разглядывать О’Нилл, не менее удивлённую, чем подруга детства. Не знала, значит, ничего… — Сара, я пойду с тобой. Думаю, мой папа сейчас у вас. — А что он там делает? — сощурилась Нельсон. — Да так, кое-что там у них… — закатывая глаза. — Мы поторопимся, ладно? — Как всегда, какие-то тайны, интриги… — фыркнула Кэнди. — Идите! Пока! И, развернувшись на пятках, подруга поспешила в сторону своего дома. — Ты что-то знаешь? — вздохнула О’Нилл. — Я, может, вообще ошибаюсь! Да и сплетни разносить — не по моей части. Пойдём, узнаем всё, — и с этими словами я потащился к дому Сары, а ей ничего не оставалось делать, кроме как поплестись за мной. Стоило только переступить порог, как до нашего слуха донёсся счастливый смех миссис О’Нилл из гостиной, а когда мы заглянули в комнату, повисла гробовая тишина. Отец, явно не ожидавший нас увидеть здесь, подскочил на месте и как-то смущённо прокашлялся. — Здравствуйте, дети, — по-дурацки улыбаясь, выдал он. Сара растянулась в ответной улыбке, а затем перевела взгляд на мать, довольно мило протянув: — Мама, можно тебя на минутку? И миссис О’Нилл, нервно поправив юбку, кивнула мне в качестве приветствия, а потом послушно пошла за дочерью. Как только они скрылись за дверью спальни, отец качнул головой и тихо-тихо произнёс: — Только вот обсуждали, что Эммелин бы тоже пора рассказать всё Саре, чтобы вдруг… Неловко вышло. Вы что-то рано сегодня, — взволнованно протараторил он. — Вообще-то, совсем не рано, — непринуждённым тоном выдал я. — Да ладно, что-то мне подсказывает, что Сара тоже нормально отнесётся! Не дрейфь! — Волнительно, — честно признался отец. — А вы что, как? Вместе, смотрю, пришли, — перейдя на шёпот. — Мы же друзья, — криво ухмыляясь. Папа лишь окинул меня сочувствующим взглядом, а я отвернулся, рассматривая картину, висящую на стене. На самом деле, было очень интересно, как на новости о моём отце и своей матери могла отреагировать О’Нилл-младшая. И как вообще всё будет происходить дальше, если вдруг что-то у наших родителей получится… Дверь открылась, и Сара с мамой спустились к нам. Эммелин буквально сияла, то и дело поглядывая на моего отца. — Сара хотела вам кое-что сказать, — торжественно произнесла миссис О’Нилл. — Я? — удивилась подруга. — Да… Не хотели бы вы остаться у нас на ужин? — На ужин? — с энтузиазмом выпалил я. — Некрасиво отказываться, Дерек! — отец, подобравшись, толкнул меня локтём в бок. — Конечно, хотим! Я тут же поднял взгляд на Сару, а она уже смотрела на меня. Мы незаметно кивнули друг другу и обменялись понимающими улыбками. Перекинувшись с нами ещё парой незначительных фраз, обе О’Нилл удалились на кухню, накрывать на стол, и уже вскоре мы приступили к трапезе. Было так странно сидеть с ними всеми за ужином… Странно ловить влюблённые взгляды родителей, обращённые друг к другу. Странно было находиться с Сарой в таком двусмысленном положении, когда моя возлюбленная, которая и сама об этом не знала, сейчас была почти что в роли сводной сестры. На какой-то момент я представил, как здорово было бы, чтобы отец сделал миссис О’Нилл предложение, и нам всем бы пришлось съехаться. Мы бы часто вот так собирались за одним столом, непринуждённо болтали бы о том о сём, а у меня бы появилась реальная возможность сблизиться с Сарой так, как не смог бы сблизиться Тёрнер. Кто знает, быть может, это бы послужило толчком, чтобы вылиться во что-то большее, чем просто дружба, с такими-то исходными! Но пока родители только начинали притираться друг к другу, да и если бы даже поженились, совсем не факт, что в таком случае не оставили бы каждого из нас в своём доме, да не съехали бы куда вдвоём. Наедине. Ведь мы — уже совсем не дети, и им вряд ли хочется продолжать жить для нас. А вот для себя — другое дело! — Кстати… — вдруг отец, оторвавшись от трапезы, достал из нагрудного кармана морозник, завёрнутый в целлофан. — Сара, я нашёл это возле вашего дома. Хотел предупредить вас, — обводя взглядом всех присутствующих, — быть осторожными с этими цветами. Они выделяют токсичный яд. Их могут использовать как снотворное, делать на их основе наркотики и кто знает, что ещё… Лучше не связываться с ними. Подруга заметно побледнела, и я осторожно коснулся её колена под столом в подбадривающем жесте. — Как эта гадость оказалась здесь? — поморщилась Сара. — Не знаю, просто имейте в виду, особенно вы, девочки, если вдруг ещё увидите это растение, не трогайте, не подвергайте себя опасности. Если что, сразу зовите меня или Дерека, мы вам поможем, — папа тепло улыбнулся, и миссис О’Нилл тут же положила руку ему на плечо. — Кофе? — мама Сары многозначительно кивнула отцу на кухню. — Я бы не отказался. Но если позволишь, сделаю сам, — без стеснений выдал папа. Миссис О’Нилл просияла, и они почти сразу же скрылись из вида, плотно закрыв за собой дверь, будто нас с Сарой вообще не существовало. — Странно всё это, — усмехнулся я и качнул головой. Вот так вот сейчас оказаться с О’Нилл, покрасневшей до кончиков волос, наедине, в такой двусмысленной ситуации, было словно какой-то невероятной фантастикой. — Не то слово, — Сара тоже усмехнулась, не решаясь поднять взгляд. — У твоих родителей совсем всё… плохо, да? Этот вопрос мучил меня с того самого момента, как отец признался мне в своих чувствах к Эммелин, ведь, насколько я был осведомлён, чета О’Нилл всё ещё состояла в браке. И это меня порядочно напрягало, вот, правда, озвучить свои опасения отцу я никак не осмеливался. Ведь штамп в паспорте — это не простая печать… — Как видишь, — Сара как-то неловко дёрнула плечом, видимо, эта тема была ей совсем не по душе. — Мама не пошла бы на такое, если бы не была готова к разводу. А у… твоих? У моих… Я совсем смутно помнил взаимоотношения моих родителей до смерти мамы. Что там, я и маму-то помнил весьма условно. Ни теплоты её рук, ни голоса, ни запаха. Практически белый лист, только какие-то расплывчатые пятна и образ, что навсегда остался где-то глубоко-глубоко в подсознании. А вот папа… Папа любил её больше жизни, и я понимал это не только из его рассказов — все поступки говорили об этом. Её имя красной нитью пролегало через всю нашу жизнь. А самое банальное напоминание, которое в какой-то степени, наверное, не позволило отцу свихнуться: мамина комната. Комната, которая в нашем доме осталась нетронутой с того самого момента, как она ушла… — Мама умерла, — потупив взгляд, тихо произнёс я. Сара чуть было не подскочила на месте и тут же засуетилась, явно чувствуя себя не в своей тарелке. — Мне очень жаль… — прошептала она и протянула мне ладонь. Когда я протянул свою в ответ, она сплела наши пальцы, чуть сжимая в приободрительном жесте. — Мне тоже, — я грустно улыбнулся ей. — Всё нормально, не бери в голову. Мне было тогда семь лет… Маленький мальчик, который ещё не успел стать полноценным человеком… — Так давно… — О’Нилл качнула головой. — Боже. Извини, правда, я не знала! — Ничего, ну серьёзно, — накрывая сплетение наших рук второй ладонью. — Зато вон сейчас какие виражи жизнь подкидывает! — Кстати, ты ведь что-то знал, — прищурилась Сара. — Мог бы и рассказать! — И как ты себе это представляешь? Это же не моя тайна! — Ну хотя бы намекнул бы! — не сдавалась О’Нилл, картинно надув губки. — Да не мог я! — рассмеявшись. — А вот и мог, — выпалила она и принялась меня щекотать. — Предатель! Остаток вечера тонул в веселье, смехе и искренности. И это окрыляло покруче всяких там признаний в любви. Как же, чёрт, нам было хорошо вместе… А всё остальное, я по-настоящему верил, что обязательно приложится. На следующий же день Сара сообщила, что вечером планируется вылазка в лес, и что она однозначно собирается идти с Драконами, но и наше с Кэнди присутствие там будет не лишним. Нельсон, правда, отказалась, а вот у меня, можно сказать, не было выбора. Мы договорились встретиться ровно в восемь, но перед выходом созвониться, уточнить, не поменялось ли чего. Я уже стоял одетый, когда смог дозвониться до дома О’Нилл. Сонный голос Сары в динамике заставил расплыться в идиотской умилительной улыбке, и я, выслушав недовольство на тему того, что она всё на свете проспала, предложил было никуда не идти, но подруга оказалась непреклонна и попросила немного подождать в условленном месте. Когда, наконец, мы добрались до леса, О’Нилл, уже привычно, сразу упорхнула в объятия Тёрнера, будто не видела его вечность, даже не удостоив меня извиняющимся взглядом. Сара не видела никого вокруг, кроме него. Чего там, весь мир мерк, стоило Майклу появиться в поле её зрения. — Как ты, маленькая? — Тёрнер сгрёб её в охапку и без зазрения совести принялся целовать. Ну что за показуха?! Я окинул их недовольным взглядом, ведь выглядело это максимально нелицеприятно. — Лучше скажи, как ты? — Сара дотронулась ладонью до его щеки, взволнованно вглядываясь в глаза. От этого проявления нежности и заботы по коже ползли неприятные мурашки, напоминающие о том, о чём забывать не стоило. Что моё место — здесь. Хоть и на расстоянии вытянутой руки, но только в качестве друга, которому ничего подобного не светит. Во всяком случае, в ближайшее время. — Рядом с тобой мне становится немного лучше, — Тёрнер слабо улыбнулся. — Мог бы и разбудить! — картинно возмутилась О’Нилл. «Да уж, его звонок бы явно был приятнее моего, да, Сара?..» — мысленно съязвил я, всячески пытаясь абстрагироваться от их наимилейшего разговора. Но вот следующая фраза явно дала понять, что не о звонке… Совсем не о звонке шла речь в этой, казалось бы, невинной, фразе. Ведь Майкл, сильнее стиснув её в объятиях, самодовольно изрёк: — Ты, по-моему, вымоталась так, что и на ногах стоять не могла, — они обменялись понимающими улыбками. — И я тебя целовал перед уходом, поэтому то, что ты не проснулась, твои проблемы, — после чего Тёрнер снова коснулся её губ своими. Удар прилетел куда-то под дых. И даже слегка затошнило, а земля под подошвами потрёпанных ботинок покачнулась. Настолько красноречиво вытряхивать нижнее бельё другим на обозрение было, как минимум, банально неприлично. А как максимум, я всё ещё пытался верить, что между этими двумя всё пока ещё было где-то не на том уровне. Но слышать это всё в таком личном разговоре, чувствовать, как всё сильнее крошится надежда… Кого я обманывал? Всё, конечно, уже очень давно было очевидно. Положа руку на сердце, я понимал, что их личная жизнь, их интимная жизнь, — совсем не моё дело, и тем не менее, прямо сказанное снова ранило. Задело так, будто я имел хоть какое-то право на что-то надеяться. Глупости какие! Мысли об этом осознании разрывали виски. Боже, да почему оказалось так больно и противно одновременно на самом деле принять то, что молодая пара в отношениях, чёрт, не просто за ручки держится?! Да и подтверждений тому было уже предостаточно ещё до того, как этот разговор достиг моего слуха. Начиная со сплетен о той истории, когда Сара чуть было не отдалась Майклу прямо на поляне, заканчивая самым первым утром тогда, ещё в середине сентября, когда посчастливилось встретить их, идущих со стороны жилища семьи О’Нилл. Бобби тогда ещё сообщил по телефону, что брат не ночевал дома. Всё знал. Но никогда не становился невольным свидетелем обсуждения такой откровенной пошлости. На ногах она стоять не могла… На поляне началось какое-то движение. Вскоре припылил Харлотри, а чуть позже к их компании подошёл ещё и Моринг. Моринг, которого, насколько я знал, Тёрнер не переваривал. Из-за которого, как поговаривали, в школе были какие-то там проблемы с наркотиками. И, несмотря на всё это, в вечерней тиши прозвучало: — Маленькая, держись Никсона, хорошо? — и, опять поцеловав Сару, Майкл подтолкнул её ко мне, поспешив за Люком и Джейком по протоптанной дорожке. Хотелось было выкрикнуть, уточнить, не забыл ли Тёрнер спросить меня, был ли я согласен отвечать за его девушку в ночном лесу, но прикусил язык, только раздосадовано качая головой. Ему всегда было плевать на мнение всех и вся. Всегда ему должны! О’Нилл же подошла ближе, как ни в чём не бывало, улыбнувшись самой искренней улыбкой, от которой сердце пропустило удар, а мозг тут же предпочёл позабыть мерзкое чувство, что отравляло совсем недавно. — Мы ведь не стоять сюда пришли, надо и свой вклад в поиски Бобби внести, — Сара многозначительно кивнула в сторону лесной чащи. — Пойдём, — согласился я. Мы медленно брели по извилистым тропинкам, высматривая что-то, что могло бы хоть как-то приблизить к разгадке, куда всё-таки мог подеваться наш друг. Конечно, всем хотелось верить, что лес — это совсем не то место, где следовало искать, но проверить все варианты однозначно стоило. — Не представляю, неужели и правда Бобби добровольно мог убежать? Ещё и в лес… Дер, ты вот знаешь его лучше, не зря мы пришли сюда? — тихо спросила О’Нилл. — Мурашки по коже от атмосферы здесь… — Хочешь, уйдём? Вообще не понимаю, зачем ты в это полезла… Кэнди вон дома сидит, да и Джейкоб Розалинду не потащил, а тебе что так приспичило идти? И Майкл… Я бы на его месте просто… — Ты не на его месте, — как-то довольно грубо перебила Сара. — Если бы не хотела, не пошла бы. Я должна быть здесь, вот и всё. — Как знаешь, — вздохнув, ответил я. Настроение, хоть и без того не было отличным, сейчас изрядно подпортилось. «Ты не на его месте» — продолжало пульсировать в висках, отбиваясь от стенок черепушки. Я подкурил и отошёл чуть в сторону, пока О’Нилл бесстрашно пробиралась вперёд, ловко проскальзывая под ветками и перепрыгивая через торчащие из-под земли корни деревьев. — Сара, может, туда идти уже не стоит? — выразил сомнение я, когда она ступила на грязь. — Нормально, — отмахнулась О’Нилл. — Дерек, там… Ого! — Сейчас, я докурю, поднимусь на этот пригорок, подам тебе руку, и тогда… — договорить я не успел, потому что эта неугомонная девчонка поскользнулась и с громким визгом, из-за которого даже птицы с крон деревьев взмыли в воздух, рухнула на землю. — Блядь! — отбросив сигарету в сторону, я тут же рванул к Саре. Присев перед ней, тут же коснулся ноги, которую О’Нилл сжимала в районе лодыжки обеими ладошками. — Сара, больно? — взволнованно протянул я. — Чёрт, как же так ты… — Отойди, сука, — меня оттолкнул Тёрнер, примчавшийся на крик вместе с Харлотри. — Дай посмотрю, — он тоже присел перед О’Нилл, аккуратно касаясь ноги. Осторожно и методично, в какой-то степени даже мастерски, как подобает профессиональному спортсмену, Майкл ощупал лодыжку Сары и, не обнаружив повреждений, поднял её на руки. — Что произошло? — стальным тоном спросил он. — Она поскользнулась! — прозвучало как-то даже испуганно, словно я оправдывался. Мотнув головой, я тут же отошёл в сторону, пропуская Тёрнера с его ношей к тропинке, где можно было встать, не рискуя навернуться. О’Нилл прильнула к широкой груди Майкла, а я раздосадовано подметил в очередной раз, что их тандем на самом-то деле выглядел как типичная мечта любой девчонки: по-настоящему крошечная девушка в руках здорового раскаченного донельзя парня. Я завидовал. Ведь при всём желании не смог бы вот так подхватить свою любимую на руки, ведь ни телосложение, ни рост, ни вес, не позволили бы этого сделать с той же непринуждённостью, с которой это делал Тёрнер. Что там, даже приложив усилия, я бы вряд ли с этим справился. — Вроде цела, — и, как-то облегчённо выдохнув, он коснулся поцелуем её макушки. — Эй, крошка, ты нас напугала, — Харлотри, всё это время взволнованно оглядывающий девушку своего лучшего друга, кажется, тоже выдохнул, удостоверившись, что с Сарой всё в порядке. — Я кое-что видела… Простите, не хотела вас пугать, — жалобно протянула О’Нилл. Как только они оказались на тропинке, Майкл осторожно поставил Сару на землю и тут же, приподняв лицо за подбородок, посмотрел в её глаза. — Что ты видела? — он протянул руку и переплёл их пальцы, всё ещё взволнованно разглядывая свою девушку. — О, господи. Это какой-то бред, — О’Нилл помотала головой. — Со мной всё в порядке! — Я бы не был в этом так уверен, но допустим, — наконец подал голос я, в ответ на что Тёрнер чуть ли не прожёг во мне дыру взглядом. — Правда. Всё в порядке! Показалось, наверное… Не даром говорят, нельзя на закате спать ложиться, потом мерещится всякое, — Сара демонстративно дёрнула плечом. Подошёл Моринг, что-то там сказал про гниющие корни морозника, кипиша навёл, и мы дружно поспешили свалить прочь от этого места, к тому же, лазать здесь в ночи и изначально явно было не лучшей затеей. Пока мы выбирались ближе к цивилизации, моё внимание привлёк кусок батника Бобби, который я тут же поднял целлофановым пакетом, лежащим в кармане куртки на подобный случай. Показал находку Тёрнеру, и только тогда мы с неспокойной душой, но уже имея хоть какие-то подвижки, выдвинулись прочь, по-своему удовлетворившись результатом. Конечно, утешением это было не назвать, но мы хотя бы могли теперь понимать, что всё случившееся с Бобби не так-то просто. Стоило нам всем выйти на опушку, как мне всучили ещё кое-какие улики для передачи в полицейский участок, что явно указывало на то, что младший Тёрнер, да и пропавшая за пару дней до него малышка Меган, на самом деле были здесь. Мы перекинулись ещё буквально парочкой слов, и ребята начали разделяться на кучки, негласно прощаясь. Совершенно не хотелось идти домой в одиночестве, но я прекрасно понимал, что проводить О’Нилл мне не светит, и всё же решил попытать удачу. За спрос денег не берут, в конце концов! Будь, что будет! — Я провожу тебя, — подойдя к Саре, выпалил я, кивая на тропинку, ведущую к городу. — Ты бы не забывался, — ох, видел бы себя в этот момент Тёрнер… Голос его был пропитан ядом, надёжно маскирующим угрозу. — Нам с ней в одну сторону, — спокойно сказал я, игнорируя этот выпад. — Дерек, ты бессмертный, что ли? — выпалил Харлотри, округляя глаза. Чёртов Джейкоб, чёртов Майкл! — Прекратите, — поморщилась О’Нилл, пресекая этот балаган. — И нам не в одну сторону, я сегодня не совсем домой, — насупившись. Тёрнер обхватил её обеими руками, а затем поцеловал в затылок. Сара же прижалась к нему, словно искала поддержки и некого утешения. — Твои родители разрешают тебе, несовершеннолетней, оставаться у парня на ночь? — вылетело непроизвольно, и я даже зажмурился, не понимая, как так по-дурацки не смог совладать с эмоциями. — Дерек! Прекрати! Майкл вообще-то тоже несовершеннолетний! — О’Нилл сильнее закуталась в его объятия. Да чёрт, вот так новости! То есть это мне нужно было прекратить?! Слепила из меня козла отпущения какого-то! От возмущения и злости на эту ситуацию, я чуть ли не взорвался на месте, но вовремя себя удержал, только чтобы не разводить конфликт и не поругаться с Сарой. — Увидимся в школе! — отрезала О’Нилл, отвернувшись, и уткнулась носом в грудь Тёрнера, явно ожидая, когда я свалю отсюда нахрен. — До встречи, — хмыкнув, кинул я, направляясь в сторону города. Сейчас главным было спокойно съебать в закат, не рухнув мордой в грязь. Кажется, получилось так себе, но было уже наплевать. После этой ситуации я буквально зарёкся пытаться влезать в жизнь О’Нилл, ведь места мне там не было, а продолжать навязываться, словно несмышлёный идиот, я больше не собирался. Всё случилось одним днём. Двадцать четвёртого октября одна тысяча девятьсот восемьдесят шестого года. Сара, буквально мертвенно-бледная, показалась на пороге класса и уставилась перед собой невидящим взглядом. Казалось, ещё чуть-чуть, и она рухнет в обморок. Конечно же, хоть и почти всё время с возвращения из леса мы толком не общались, я подошёл к ней и поинтересовался, не нужна ли была помощь, но О’Нилл даже не ответила, продолжая буравить взглядом окно. — Эй, — я дотронулся до её запястья, пытаясь вернуть к реальности, как Сара испуганно отшатнулась, а глаза тут же до отказа наполнились слезами. — Что случилось? — отбрасывая все свои обиды и треволнения в сторону. — Майкл… — прошептала она неверяще. — Дер, Майкл… — Да что случилось-то? — выпалил я, обхватив плечи подруги ладонями и легонько встряхнув. — Что, о Бобби новости какие-то? Звучало прямо-таки страшно. Мало ли, что могло произойти, что О’Нилл вдруг оказалась здесь, в таком состоянии. — Мы… О, Господи, — Сара принялась активно махать ладонями перед лицом, чтобы не разреветься. Я же, оценив обстановку и осознав, что на нас уставилась добрая половина одноклассников, а быть точнее, все, кто присутствовал в кабинете в этот момент, вышел в коридор и, схватив О’Нилл за руку, потащил её в сторону пустующего крыла здания. Дорóгой Сара не то, что не сопротивлялась, она брела следом, словно всё происходящее вокруг не интересовало её вовсе. Как только мы оказались перед пустым классом, я огляделся по сторонам и, убедившись, что никого поблизости не было, затолкнул О’Нилл внутрь и плотно закрыл за нами дверь, заглушая шум, доносившийся из коридора. — Сара, — тихо позвал я. — В чём дело? — Подожди… — прошептала она, мотая головой. Я тяжело вздохнул и подпёр парту задницей, выжидающе глядя на О’Нилл. — Он спорил на меня! — звонкий голос тут же сорвался. — Понимаешь, спорил! — Майкл? — удивился я на мгновение. — Не думаю… Хоть и в последние полтора месяца Тёрнера я ненавидел всей душой, потому что та, по которой я сходил с ума, принадлежала ему, но здесь что-то не вязалось. Так или иначе я знал Майкла и знал, что примерно он мог исполнить. Бросить девчонку и делать вид, что никогда её и не знал до этого, похуистически реагировать даже на угрозы суицида из-за него, это да. Но чтобы спорить… Да и слишком далеко всё зашло, и этот его взгляд, его жесты… Это, чёрт, не подделать. — Стив и Адель… Они рассказали! — Сара всхлипнула, но тут же утёрла слёзы, выкатившиеся на щёки. — Не плакать, не плакать… — Подожди, я не уверен… — отмахнулся я, но О’Нилл не дослушала, рванув прочь из класса. — Сара, стой! — выкрикнул я, поспешив за ней. Да твою мать! Мне, конечно, по большому счёту не было дела до их отношений, да что там, я бы искренне порадовался, если бы они разбежались, и О’Нилл, возможно, наконец обратила на меня внимание, но всё же пытался смотреть на вещи трезво. При такой безумной влюблённости, даже если вот прямо сейчас Майкл с Сарой бы расстались, для меня это вряд ли закончилось бы чем-то хорошим. О’Нилл, по-видимому, выучившая расписание Тёрнера наизусть, домчалась до кабинета математики и замерла перед дверью, не решаясь заглянуть внутрь, но это и не было нужным, ведь на своё несчастье, Майкл вышел ей навстречу. Чёрт, как бы хорошо для него было обыденно прогулять уроки! Хотелось на весь коридор кричать, чтобы он бежал, а Сара хоть немного остыла, чтобы не решала это сгоряча… Но было поздно. — Эй, малышка, что случилось? — протянул Тёрнер, глядя в глаза О’Нилл. Она шагнула ещё ближе к Майклу, практически до нуля сокращая расстояние между ними. — Сара… — я всё же предпринял последнюю попытку её вразумить, но это оказалось бесполезной затеей. — Мне нужно с ним поговорить, — всхлипнула О’Нилл, а я отступил, раздосадовано качая головой. Ну что же, Тёрнер. Сам разбирайся! Махнув рукой, я побрёл в курилку, дабы хоть немного проветрить голову. Минут так через пятнадцать, когда уже собрался возвращаться в здание, с ног меня чуть было не сбила несущаяся Сара. — Дерек! — выдохнула она и тут же повисла у меня на шее, захлёбываясь рыданиями. — Уоу! — выдал я, тут же заключая О’Нилл в крепкие объятия. — Ну тише-тише… — Это… это… Сару трясло. Нет, её не просто трясло, её буквально колотило от истерики. Колотило так, что и дышать получалось весьма условно. Казалось, отступи я хоть на сантиметр, рухнет на землю, просто не сможет устоять на ногах. — Так плохо всё? — механически поглаживая светлые волосы, спросил я. Ответом послужил кивок и новая порция истерических всхлипов. — Пойдём куда-нибудь, — растерянно протянул я. — Домой, к тебе, ко мне, не важно, не посреди школьного двора же стоять, повод для сплетен давать, да и вообще… Пойдём, а? О’Нилл снова кивнула и, слегка отстранившись, посмотрела мне в глаза. — Как так-то могло случиться, а? — еле различимо. — Пойдём, спасибо… Она ухватила меня за локоть и мы поспешили к её дому. Стоило нам только переступить порог, как рыдания, отбиваясь от стен, буквально заполонили жилище семьи О’Нилл. — Сара, ну ты чего, я уж думал, хоть немного успокоилась… — качнув головой. — Боже мой, как… — она скинула куртку и направилась в свою комнату, негласно приглашая пройти за ней следом. — Постарайся объяснить, что произошло. Спокойно! Давай разберёмся, — предложил я, размещаясь за письменным столом. Сама же Сара уселась на кровати напротив меня, а затем скинула джинсовку и осталась в обтягивающей маечке и чертовски короткой юбке. Нет, она, конечно, сейчас в принципе мало, что соображала. Да и вообще явно не думала о каких-то там подтекстах, когда я находился рядом… Конечно, я же не Тёрнер! Но это заставило меня почувствовать себя крайне неловко. — Адель сказала… Сказала, что у них был план… И Майкл, я думала, он будет отрицать! Но это и правда так было, ещё и варианты рассказал, как всё могло случиться… — шумно выдыхая. — Но не случилось же, — недоумённо выпалил я. — Чего так убиваешься-то? — Ещё была запись… Вот в этом и основная соль, — О’Нилл горько усмехнулась и снова зарыдала. — Я всё своими ушами слышала! Что он с Джейком поспорил, что затащит меня в постель… Что устал от этих отношений! Что я была развлечением. Легкодоступным развлечением! Что пара слов и обещаний, а я… Что не знает, как от меня избавиться… Я не выдержал и тоже сел на кровать, рядом с ней, и втянул её в объятия. — Что за запись? — осторожно уточнил я. — Диктофон! Там плёнка… И этот разговор… Я слышала всё! — опять всхлипывая. — Прям так и сказал, что не знает, как избавиться? — сочувственно протянул я, поглаживая Сару по обнажённой части спины. — Чёрт, да! — шумно выдохнув, О’Нилл уткнулась в моё плечо. — Есть послушать? — аккуратно спросил я. — Ой, нет! В классе забыла… Вот чёрт! Представляешь?! А там ведь и правда, может, что понятнее бы стало, если вникнуть… — Ну, а Тёрнер что? — я качнул головой, перебивая поток размышлений. — И это не отрицал? — Говорил что-то, что там, якобы, про Флетчер разговор был, что-то такое… — чуть отстранившись, она нахмурилась и пристально посмотрела мне в глаза. — Но что это меняет? Оправдания, оправдания, сплошные только оправдания… При чём там могла быть Линда, когда речь про отношения шла… А с ней уж, вроде как, ни Джейкоб, ни сам… сам… Тёрнер, дел не имеют! Я же дотронулся до её лица обеими ладонями и провёл под глазами большими пальцами, пытаясь хоть немного вытереть растёкшуюся тушь. Сара, кажется, замерла, перестав дышать вовсе. — Что ты делаешь? — она обхватила моё запястье пальцами, но не оттолкнула. — Такая красивая, а так горько плачешь… Косметика вся размазалась… Зачем так убиваешься? Он того разве стоит? — тихо произнёс я, пристально рассматривая пухлые губы. Чёрт, как же О’Нилл была красива даже в таком состоянии… — Стоит, — прошептала Сара, отводя взгляд. — Я люблю его. Так сильно люблю, но всё это… Боже, да за что?.. Почувствовав практически физическую боль от невыносимого желания поцеловать её прямо сейчас, отстранился и отвёл взгляд. Невыносимо. Не-выносимо. Не… — Сара, — вырвалось непроизвольно. — Чёрт, будешь так убиваться, я тоже не выдержу… — А? — О’Нилл, кажется, замерла, а я тут же прикусил язык. — Взорвусь к чёрту! Не позволю какому-то там бабнику тебя обижать! Ты — моя… Моя подруга, в конце концов! — нахмурившись, выпалил я. — И мне не нравится, что ты плачешь! Ну правда, сердце разрываешь… — Дерек… — она слегка улыбнулась. — Ты милый. — Тоже мне, — отмахиваясь. — Ну хочешь, я набью ему за тебя морду? Будет знать, что за тебя есть, кому постоять, да и что вообще… Как можно было… Я не понимаю. — Я пока тоже мало, что понимаю, — выдохнув, Сара улеглась рядом и устроила голову у меня на ногах, как тогда, в день Колумба на вечеринке, организованной родителями Харлотри. Опять тянулась, когда плохо было. А плохо было из-за него. — Что делать думаешь? — я прикоснулся к её волосам и мысленно даже усмехнулся. Чувство дежавю поглотило, и я, уже совсем осмелев, провёл рукой по мягким локонам, задевая и шею. А так хотелось отпустить к чёрту мысли, забить нахер на приличия, направить ладонь к горлу, а затем и к зоне декольте, до невозможного соблазнительной и манкой. — Не знаю, — О’Нилл обхватила подушечками пальцев какую-то подвеску, висящую на цепочке и обычно спрятанную под одеждой, а затем притянула её к губам. — Не знаю… Я вроде и верить хочу! То есть, что голова, что сердце, что душа, мне не кажется, что он был не искренен. Может и лгал в чём-то, про Драконов например! Даже скорее не договаривал… Но это не касалось нас, не про наши отношения! Даже близко не верю услышанному на чёртовой записи, понимаешь? Но и не исключаю, что это просто самообман и то, во что как раз таки верить просто хочется. Сколько угодно можно вспоминать его ко мне отношение, наше личное, что наедине… Но что, если это всё делалось ради того, чтобы запудрить мне голову? — Сложно сказать… Гадать можно бесконечно. Подождать надо немного, посмотреть, к чему приведёт. Как он вести себя будет, — вздохнул я. — Сделает ли что-то… — Но и заходить так далеко стал бы он, разве?.. Господи, я не знаю! У него была тысяча и одна возможность… — Сара подскочила с места и подошла к окну, устремив взгляд вдаль. — И столько серьёзных шагов было. Тоже ложь? Я пытаюсь смотреть на вещи трезво… — Какие серьёзные шаги, например? — я чуть отодвинулся и, уперев локти в колени, уронил подбородок на скрещенные ладони. — Есть… — она замолчала, о чём-то размышляя. — Я не думаю, что в этом всём на самом деле был бы тогда смысл. Я не знаю, что думать, если быть точнее! Вот вроде и с одной стороны, меня этим привязать сильнее смог, так, что я себя сейчас без него уже не представляю, но для чего? Если я была, как сказал, увлечением, легкодоступным… — всхлипывая. — Зачем было тогда всё раньше… Сентябрь… Половина октября… — О чём ты? — Да так… Не важно, — О’Нилл горько усмехнулась. — Кое-что очень сильно личное. — Как знаешь, может, я бы что и сказал конкретнее, было бы у меня больше информации, — немного подумав, я рухнул на постель, закинув руки за голову. — Мне неудобно об этом говорить, но… Мы очень долго не переступали черту. По его инициативе, — почти шёпотом произнесла она. Я же в удивлении уставился на Сару. Серьёзно? «Берёг девочку» — даже в мыслях звучало абсурдно! — Ещё и… Нет, господи, я обещала никому не рассказывать! И даже не в обещании… Не готова этим делиться, даже если и это тоже была ложь. — Не настаиваю, — поспешил успокоить я. — Спасибо… — О’Нилл потупила взгляд. — Тут так спорно, вся эта ситуация. Я и рад бы тебе сказать, чтобы ты голову не забивала и опиралась на свои чувства, но наврать-то можно что угодно, как бы больнее потом не было, — прикрыв глаза, я прислушался ко внутренним ощущениям, но глас разума спал сном младенца. — Ведь всё же есть запись. А на ней слова, о которых бы ты никогда не хотела знать. — В том-то и дело… То, что Адель сказала, что он на спор начал со мной встречаться, это для меня не показатель, Дерек, — поделилась Сара. — Ну, знаешь, максимально тупой пример, но я до ужаса не хотела переезжать в Сентфор, а ещё потом и начало года, Сэм Льюис, вся эта ерунда с миссис Бейкер… Я ненавидела этот город всем сердцем. А сейчас… Сейчас мнение поменялось. Даже не только из-за Майкла, — усмехаясь. — Я о том, что всё могло измениться. Тут даже вопросов нет… И если бы не эта треклятая запись, а сам факт спора, я бы возможно в шутку на него наехала, посмеялись бы мы над этим и забыли. Но сказанное… Кажется, я до сих пор это всё слышу. И голос этот… Издёвка. Чужой. — Если всё так, уйдёшь от него? О’Нилл повернулась, махая ладошками перед лицом, а затем слегка оттянула край топа снизу, выдавая невпопад: — Ирония какая, мама эти шмотки принесла, и так они мне понравились, а сейчас чувствую себя в них обплёванной! Ты же не против, если я переоденусь в домашнее? И Сара, не дожидаясь ответа, тут же подошла к шкафу, распахнула дверцы и, зайдя за них, скрылась из поля зрения. — Не против, — протянул я. По-хорошему бы встать и выйти за дверь, оставить О’Нилл в комнате одну, дабы она могла спокойно сменить одежду, но это было выше моих сил. Я был уверен, что если бы голова Сары не была забита Тёрнером и его поступком, она бы ни за что не стала переодеваться, пока кто-то посторонний находился в спальне, но сейчас О’Нилл об этом точно не думала. — Даже тут у меня его вещи… А у него мои! Это мелочь, конечно, и уж пара футболок вряд ли остановила бы от чего-то гадкого, да? — она горько усмехнулась. — Что-то ты вообще не о том, — отмахнулся я. А потом скользнул взглядом по противоположной стене, задержавшись на зеркале, в котором отражалась, мать твою, Сара О’Нилл. Чёрт бы эту девчонку подрал! Неужели не знала?! Я тут же зажмурился, шумно сглотнув. Этого ещё не хватало! И так все мысли занимала, да так, что я спать нормально не мог, а теперь ещё и это… Но, не в силах сопротивляться и торговаться со своей совестью, которая сейчас буквально ослепла, оглохла и онемела для комплекта, я открыл глаза и затаился, продолжая наблюдать за отражением. Ловя каждое движение, жадно рассматривал, как Сара снимает юбку, как хватается за краешки майки, стягивает её и по итогу остаётся в белоснежном комплекте чертовски сексуального кружевного белья. Сердцебиение подвело. Время потянулось, а потом разлилось приторной патокой. Подсознание же принялось судорожно пытаться запомнить в ярких картинках каждый изгиб до боли в паху желанного девичьего тела. Сейчас наконец настал тот момент, когда я, хоть и считал это не совсем правильным, не хотел, да и не смог бы отвернуться, перестав пялиться. Пусть это и было не по-дружески, но только вот это О’Нилл считала меня другом, а я её — нет. Один Бог знал, как мне хватило сил сдержаться и не исполнить того, что заставило бы Сару меня ненавидеть. Дыхалка окончательно отказала, когда тонкие пальцы подобрались к застёжке ажурного лифа, и О’Нилл, подцепив крючки на ткани, скинула его, обнажив спину. Боже, куда теперь будет приводить фантазия?! Куда уже приводит… Приподнявшись на цыпочки, Сара потянулась к полке с нижним бельём, достала другой бюстгальтер и, надев его, поправила бретели, после чего стянула с вешалки домашнее платье, в которое и облачилась. Наконец, аккуратно сложив вещи, в которых была в школе, О’Нилл отправила их в шкаф, а затем повернулась, определённо собираясь закрыть дверцы, как подняла взгляд и уставилась на меня через то самое зеркало, в которое я без стеснения пялился последние несколько минут. Я же не счёл нужным прятаться и пытаться сделать вид, что только сейчас заметил этот предмет интерьера в комнате, да и не разглядывал её вовсе, а поэтому продолжил прямо смотреть в карие глаза. — Дерек… — прошептала она, качая головой. Безразлично пожав плечами, я снова уселся на матрасе и притянул рюкзак к паху, прикрываясь. — Так что ты решила делать? — будто ничего такого не произошло, будничным тоном поинтересовался я. — С записью и его словами? — Серьёзно? — Сара вспыхнула. — Дерек, какого хрена?! — Ты — красивая девушка, — спокойно ответил я, — даже слишком. Извини. Хоть и не чувствовал угрызений совести по этому поводу. — Чёрт, ты… Боже, — закрывая лицо руками. — Он — конченый кретин, если всё, что наговорил… Если то, что тебя так расстроило — правда, — поднявшись с места, я подошёл к О’Нилл, чтобы притянуть её к себе, но она отшатнулась. — Как… Я прибью тебя, меня оправдают! — и Сара, с силой замахнувшись, отвесила мне звонкую пощёчину. Я же удивлённо уставился на неё, пытаясь трезво оценить обстановку, но выходило пока что так себе, к тому же О’Нилл замахнулась во второй раз, но я перехватил её запястье. — Сара, успокойся! — выдал я, опешив от такого жеста. — Успокойся?! Успокойся?! Ты вообще сообразил, что сейчас сделал?! Ты нормальный или где?! Я серьёзно, я и сама тебя придушу, ещё и Майклу скажу! Это… чёрт! Я переодевалась, а ты… Боже мой, какого хрена, спрашиваю?! — с силой вырывая руку. — Всё, что угодно можно было ожидать, от кого угодно такого вот… Такого… Но не от тебя! Дерек, мать твою! — Прекрати кричать! — оскорблённо протянул я, сморщив нос. — Понял, да, что я не в состоянии соображать, голова не работает, но я, боже, доверяю тебе, мы, чёрт тебя дери, друзья! — всё больше распаляясь. — Разве друзья так поступают, ты скажи?! Мне до охренения плохо, а ты моим состоянием воспользоваться решил?! Всяких ваших журналов мужских с голыми тётками мало?! — Сара, да прекрати! — выдохнул я возмущённо. — Я прекрати?! Я?! То есть ты за мной подглядываешь, прекрасно зная, что я занята, что моему состоянию сейчас вообще полный капец, что я разбита, что ничего не соображаю! — она скривилась. — Господи, что за гадость?! Что ты за друг такой, как ты… Боже! — Да люблю я тебя! — выкрикнул я и тут же замер. Твою мать… Твою мать! О’Нилл тоже замерла, и, широко распахнув глаза, пристально уставилась на меня. Мысли понеслись галопом. Захотелось провалиться под землю или вздёрнуться прямо здесь и в эту самую секунду. — Скажи сейчас, что ты пошутил… — прошептала она, опустила ресницы и замотала головой из стороны в сторону. — Это шутка, да? Это же очевидно, это бред… Эффект неожиданности такой, да? Чтобы отвлечь меня… Я, хоть и секундами ранее охренел от того, что выпалил это, набрал воздуха в грудь и вооружился невесть откуда вспыхнувшей в грудной клетке смелостью. Назад всё равно дороги уже не было, и сейчас настал тот самый момент, когда все козыри и без того лежали на столе. Терять нечего. Больше нечего. — Да, чёрт, люблю! А ты кроме Тёрнера своего ничерта вокруг не видишь! А он и рад, крутит тобой, как хочет! Сколько раз ты из-за него ревела, а?! Горькими слезами, разрывая мне душу на части! А я ведь всё время рядом был… Не знал, как вообще вынести это, настолько близко к сердцу принимал! Да! — меня начало нести, и я не представлял, как остановиться. — Сколько он исчезал не пойми куда, тебя оставлял?! Сейчас вот в дерьмо какое-то с этими Драконами ещё влез, тебя тоже потянет?! Почему ты так сильно себя не ценишь?! Что он может дать, кроме боли и разочарований? Что в нём, чёрт, такого?! Сама-то задумывалась? — чуть было не ляпнул ещё и «секс классный?», но вовремя прикусил язык. — Трезво на вещи смотри! Вы вместе всего ничего, а только на моей памяти ты плачешь так сильно уже третий раз, ещё и не ясно вообще, что дальше теперь будет с вашими отношениями! Были ли они вообще, эти отношения! Или он тупо спорил на тебя, а? А может, и ещё чего недоговорил? Перегнуть палку так сильно нужно было постараться, но у меня получилось. Ебаное всё… — Я люблю его… — прозвучало шёпотом, и по розовым от эмоций щекам заструились дорожки из слёз. — Сара, послушай… — Я люблю его! — уже с надрывом. — Не смей даже не говорить… Думать о том, что наверняка не знаешь! Никто не знает! Слышишь? Не смей… — Эй, не надо плакать, тише… — я слегка приподнял её подбородок и коснулся ладонью щеки. — Ты хоть понимаешь, в чём ты мне признался? — качнув головой. — Не планировал, если честно, само вылетело… — я перевёл дыхание и тихо продолжил. — Знаю же, что между нами ничего пока быть не может. Но это не мешает мне чувствовать к тебе что-то большее… И тебя это ни к чему не обязывает. — Пожалуйста, не говори. Ни слова! Не надо, не усложняй… — и, вопреки моим ожиданиям, Сара не отпрянула, а наоборот подалась навстречу незамысловатой ласке, чуть потеревшись щекой о мою руку. — Если что, просто знай, я никогда тебя не обижу. Обещаю, из-за меня ты никогда не будешь плакать, — чуть притянув О’Нилл к себе, я пригладил её волосы. — Я Майкла люблю, слышишь?.. — прошептала она. — Даже если всё вокруг в огне, даже если, как и сейчас, видеть не хочу и не могу его, даже если мне больно так, что на стену лезть хочется. Я люблю его… Его, Дерек. И это… Не изменить. — Знаю. Конечно, знаю. Ведь я примерно в той же ситуации… Только тебя люблю. Сердцу ведь не объяснишь, что любить бессмысленно. Говорю же, я не жду взаимности, ни на чём не настаиваю. Просто не думай об этом. Не бери в голову, это всё, чего я прошу. Это не имеет значения… — Сара в очередной раз громко всхлипнула, явно держась на грани, чтобы не разрыдаться в голос. — Эй, тише… Ну не плачь. Ну пожалуйста! — Даже если по итогу окажется, что он и вправду меня предал. Даже если всё, что произошло с нами, было ради спора или чего поизощрённей, моих чувств это не изменит. Меня это уничтожит, но разлюбить не смогу… Я ведь не знаю… Совсем не знаю, что делать. Я потерялась, Дер… — Точно мотылёк, — горько усмехнулся я. — И я не могу думать о чём-то там ещё, понимаешь? — заглядывая мне в глаза. — Слишком многое бы отдала, чтобы не слышать того, что услышала от тебя. Теперь не знаю, всё ведь изменится, да? Зачем?.. — Нет, Сара! — всеми силами пытаясь не показать испуга, а только твёрдость в голосе. — Не бери в голову и не беспокойся ни о чём. Просто знай, что ты не одна. Что когда тебе нужно, я рядом всегда. В любое время суток, только позови, — мягко улыбаясь. — Всё, как и прежде. Пока ты не знала о том, что я чувствую, мы же общались спокойно, так и сейчас… — Я не знаю, смогу ли я вот так просто не беспокоиться ещё и об этом, когда всё уляжется так или иначе, — О’Нилл протяжно выдохнула. — Сможешь. Ты ведь сильная девочка, правильно? — прошептал я. — К тому же, мы оба всё прекрасно понимаем, зачем рушить то, что было? — Постараюсь, — неуверенно протянула она. — Вот и умничка, — довольно изрёк я, постаравшись придать голосу максимальной непринуждённости. — Дер, а что делать-то мне? — Сара вздохнула, несмело качая головой. — Я правда не понимаю, как вообще всё это… Майкл. Кажется, сама совсем не о Тёрнере сейчас думала, а переваривала услышанное. Но, что же, хоть какая-то польза от моего длинного языка оказалась, накручивать себя по его поводу перестала! — Пережди чуть-чуть… Обдумай, не руби с плеча, — сглатывая ком в горле. — С Майклом. — Да, наверное, — О’Нилл нахмурилась. — Он что-то говорил про Флетчер, чтоб эта сука провалилась! Но я не вижу связи… Чёрт, как же я плёнку могла оставить… Вернуться в школу за ней, что ли? — А не проще поговорить с ним самим, ну, или с Харлотри, на крайний случай? Розалинда, может быть, что-то знает, — задумавшись ненадолго, предложил я. Хоть и больше всего на свете не хотел, чтобы она сама предпринимала хоть какие-то шаги, и даже не о самом факте отношений с Тёрнером речь шла. Всё же это Сара оказалась жертвой. Обстоятельств ли, сплетен, чьей-то жестокой игры или предательства того, по кому с ума сходила. Поэтому не она должна была искать оправдания. Совсем не она… — Я с ним уже говорила… — пряча взгляд. — А Рози и Джейк… Не забывай, чьи это друзья, Дерек. Это вы можете мне правду сказать. Даже Бобби брата бы не стал покрывать! Но ребята… — она усмехнулась. — Они классные, конечно, но думаю, даже если что-то и знают, то станут при любом раскладе пытаться убедить меня в невиновности Майкла и прикрыть его задницу. Настоящие друзья ведь именно так и поступают. Вы ведь тоже бы меня не сдали ни при каких обстоятельствах… — Да, ты права, наверное, глупость предложил, — пожимая плечами. — Я вот вроде и простить смогу, если даже так всё, знаешь… Но пока не хочу видеть его. Всё равно всё сначала обдумать надо, не на горячую голову. Посмотреть, что он делать будет, ведь без объяснений что-то вряд ли дальше получиться может. Будут ли объяснения… Нужны ли они вообще мне, — Сара плюхнулась на кровать. — Во мне, конечно, обида сегодня говорила. Но что, если я не права, что, если всё испортила? Вдруг он и правда не при чём, а я вот так… А если права? — Только сердце, твоё собственное сердце, может хоть что-то подсказать, — я присел рядом. — А если даже не права, он должен тебя понять. Не каждый день такие вещи преподносят, ещё и в такой форме. — Ловлю себя на мысли, что мне всё равно, на самом деле. Я с ним хочу быть… сколько бы это всё ни продлилось дальше. Даже если это был новый способ надо мной поиздеваться, даже если вдруг теперь спор вышел на новый какой-то уровень… Я не знаю, куда мог зайти Майкл Тёрнер, который изначально на меня спорил. Кто он, Дерек? Чем живёт, как ведёт себя? — О’Нилл залезла под кофту и опять вытянула подвеску, зажав её в кулаке и снова поднесла к губам. Медальон? Я раньше не замечал украшений на шее подруги, а сегодня обратил внимание, что она то и дело теребила эту подвеску, периодически вытаскивая её из-под платья. — А что на цепочке висит? — всё же спросил я, не справившись с любопытством. Сара же вздрогнула от неожиданности и спрятала висюльку обратно под одежду. — Да так, — отмахнулась она. — Расскажи мне про Майкла, а? Какой он был раньше? До меня. И сейчас… Поменялось ли что-то? Я-то смотрю через розовые очки, да и сравнивать не могу, ведь не знала его до начала этого года… Со стороны не видела. У меня точно скрипнули зубы, а голову пронзила тупая боль. Нет, это было выше моих сил! Я планировал было сказать, что у меня совершенно не возникало интереса к Тёрнеру раньше, а что он делал и о чём говорил, не волновало и подавно, но стоило только заглянуть в умоляющие карие глаза, как я сдался и пустился в рассказ. Без утайки и лишних прикрас, говорил о том, каким знал брата Бобби. Каким его видели в школе. Говорил, и сам всё отчётливее понимал, что за последние полтора месяца Майкл реально изменился в лучшую сторону. Я ненавидел это осознание, шарашущее по башке, но, кажется, Тёрнер в самом деле влюбился, ведь вся его спесь и показушность сошла на нет, а всё внимание сконцентрировалось на ней. Саре О’Нилл. Некое напряжение, висевшее в воздухе добрую половину дня, рассеялось ближе к вечеру, когда я уже собрался уходить. Мы сидели возле кровати, когда Сара прикрыла глаза, а затем сонно потёрла их кулаками, совсем по-детски. Сердце сделало кульбит в груди, и меня утопило в нежности. — Ты, по-моему, кошмарно устала, может, спать уже пора? — участливо протянул я. — Хорошая идея, да, — согласилась О’Нилл. — Вымотал меня этот день… — Тогда проводишь? Она кивнула, а я тут же накинул рюкзак на плечо и приготовился ретироваться. Хоть и хотелось остаться. Желательно, навсегда. Уже у двери, когда я оделся, и готов был уходить, Сара вдруг выпалила: — Спасибо, — чуть удерживая меня за запястье. — За что? — удивился я. — За честность. За то, что рядом. Дер… Как думаешь, что будет дальше? — съёживаясь. — Хорошо всё будет. В любом случае, как бы там ни повернулось, всё перемелется, образумится, не сомневайся в этом, — улыбаясь ей самой искренней улыбкой из своего арсенала. — Почему он не пришёл?.. — прошептала О’Нилл. — Неужели всё же правда на той плёнке… Если бы хотел помириться так и вообще сразу бы не отпустил ведь, да? — Утро вечера мудренее, — задумчиво протянул я. — Иди отдыхай, завтра может что и прояснится уже. — Спасибо… — снова сказала Сара. — И заранее добрых снов. — Уж точно, добрых! Мы с Кэнди договорились встретиться и пойти к Саре, чтобы её поддержать. О’Нилл уже третий день сидела дома и не хотела выходить даже элементарно прогуляться, да и по телефону разговаривать не горела желанием. Я боялся, что причина такой отстранённости крылась не только в случившемся с Тёрнером, но и в том, что произошло между нами два дня назад, а потому подбил Нельсон на то, чтобы она взбаламутила подругу и напросилась к ней в гости. Вместе со мной, конечно. Как только я вышел на крыльцо, увидел Майкла и Джейкоба, направляющихся к моему дому. Ну ещё не хватало! Ну начинается! Проклятье! И ведь думал же, что выйти пораньше надо было, так нет, провозился с бритьём и выбором одежды, чтобы перед Сарой предстать в лучшем виде… — Чем обязан? — сморщился я. — Я к тебе за помощью, — выпалил Тёрнер. Он выглядел, чёрт, жалко. Мешки под глазами висели такие, будто обе ночи кряду не спал. Возможно, конечно, что так и было, но почему это должно было хоть сколько-то меня заботить? — А я — арбитр, — вякнул Харлотри. Джейкоб протянул мне ладонь для рукопожатия, и я автоматически ответил на этот жест, но играть по правилам этих двоих не планировал, поэтому заспешил к Нельсон, как и собирался. — Я к Кэнди, тороплюсь. Можете проводить, — бросил я через плечо. — Послушай, Дерек, — голос ненавистного Тёрнера врезáлся в сознание, словно пенопластом по стеклу проводили, но звучал он на редкость дружелюбно. — Ты же знаешь, что случилось с Сарой. Ну смешно же! Я ухмыльнулся и качнул головой. — Знаю, — равнодушно ответил я. И пошёл ты на этом нахер! Времени сколько прошло… опомнился! — Расскажи всё, что тебе известно… Пожалуйста, — выдал Майкл. Вот это любезность… — С какой стати мне помогать тебе, Тёрнер? — я, конечно же, и не подумал остановиться, продолжая двигаться согласно намеченному пути с той же скоростью. Ибо какого долбанного чёрта?! — Не мне, а ей. На той записи не было и толики правды, не было и слова о Саре. Это монтаж. Умелая вырезка из контекста. Речь шла об отношениях этого придурочного и Флетчер, — определённо Майкл имел ввиду Харлотри, но я-то знал, что кроме монолога был ещё и один факт. Очень любопытный факт… — И даже о споре? — я вздёрнул бровь и ухмыльнулся. Всем своим видом демонстрировал, что был осведомлён о многом. Ну очень о многом. — Чёрт, да, но за это я извинюсь, я давно хотел всё рассказать… Но в остальном ни слова о ней. Это правда, Дерек… Я прошу тебя, скажи, как эта запись попала к ней? Где мне искать оригинал? — чуть ли не взмолился Тёрнер. Если бы мне кто-нибудь сказал да даже пять минут назад, что Майкл будет передо мной пытаться как-то оправдываться, вот так вот лебезить, я бы рассмеялся этому человеку в лицо. — Да понимаешь… Ваш конфликт и мне выгоден, — я сложил руки на груди и выжидающе посмотрел на него. Тёрнер же прикрыл глаза, явно пытаясь совладать с эмоциями. Готов спорить, что он все силы сейчас бросал на то, чтобы попытаться выстелиться передо мной в расчёте на помощь, несмотря на то, что я вставал на дыбы и тоже в открытую обозначал свою позицию. Неужели это значило, что всё и правда у него настолько серьёзно? Хрен с ним, если бы Майкл пытался добиться прощения любой ценой у самой Сары. Серенады бы под окном ей исполнял, прохода не давал, у дома караулил. Всю показушность бы эту прокрутил. Но тут… Притащился ко мне. Ко мне, которого он не переваривал, и это было взаимно, в надежде найти хоть какую-то ниточку. Да не абы какую, а ту, за которую правильнее всего было бы потянуть, чтобы распутать этот клубок и выйти сухим из воды. Если это не было очередной пущенной пылью и в мои глаза тоже. Хотя нет… Не похоже. — Рано или поздно Сара узнает правду. И я всё равно добьюсь её прощения, даже если для этого мне придётся рисковать собственной жизнью, — Тёрнер остановился, явно не ожидая от меня такого выпада. — Громкие слова, — я же пожал плечами и тоже невольно притормозил рядом с этими двумя недалёкими. — Я люблю её, — произнёс он на выдохе, заглядывая в мои глаза с жалостью, достойной побитой собаки. А вот теперь пришла пора играть на равных. — Я тоже, — нацепленная ухмылка сползла с моего лица, и я качнул головой. Хватит! Какой смысл был молчать? Ведь даже сама Сара теперь знала… Харлотри, охренев в край, широко распахнул глаза и даже споткнулся на ровном месте. Повисла тишина, которую, казалось, можно было потрогать руками. Мы принялись сверлить друг друга взглядами. Не озлобленными, просто твёрдыми, словно оба подчёркивали свою позицию, всем видом показывая, что сдаваться и отступать не собирались. — Но О’Нилл с Тёрнером, — вставил свои пять центов Джейкоб. — И Майкл сделал ей предложение. Чего? Эти два придурка меня разводить вздумали? Предложение. Тёрнер. Саре. Сколько она там в Сентфоре? Чуть меньше двух месяцев? Это не говоря уже обо всём остальном. О том, что Майкл и серьёзные отношения — это, блядь, сочетание несочетаемого! Предложение! Ищите дебила! — Не видел кольца на пальце Сары, — прочистив горло, таки выдал я. Ну, чем ещё будешь апеллировать, Майкл Тёрнер? — Оно висит у неё на цепочке. Можешь проверить, — он стряхнул с куртки невидимые пылинки, явно пытаясь избавиться от некого чувства раздражения. Долбануло куда-то по затылку, и я вроде бы даже пошатнулся. Или нет? Та самая подвеска, которую так отчаянно теребила Сара два дня назад, то и дело притягивая её к губам. Не медальон, не какое-то там украшение… Кольцо? Серьёзно? Это вообще возможно? Я выдернул сигареты из кармана и подкурил дрожащими руками. Бред… Какой же бред! — Она и знать тебя сейчас не хочет, так что на твоём месте я бы не был настолько уверен, что кольцо всё ещё там… — сам не зная, почему, я выпалил это. Куда бы ему деться… Вон, из рук не выпускает. — Ты не заслуживаешь и ноготка О’Нилл. Ты можешь вмешать её чёрт пойми куда, — я горько рассмеялся. Проклятый Майкл Тёрнер! Провалиться тебе на этом месте! А потом вспомнились её слёзы, и я сдался… — Но Сара… И если ты говоришь правду про предложение, — запинаясь посреди фразы. — А всё то, что в диктофоне, не имеет к ней никакого отношения… — Линда одолела до блевоты! Несмотря на то, что с Роуз у меня всё хорошо, тьфу-тьфу-тьфу, — влез Харлотри, картинно постучав по башке три раза. — Флетчер то и дело норовит зажать меня в тёмном углу школы, чтобы всё нахрен испортить. И я уже не мог придумать, как можно красноречивее обозначить территорию моей с Розалиндой личной жизни. Мы и обсуждали-то это после тренировки, когда не было ни одной живой души в раздевалке, кроме нас с Тёрнером! — Она, конечно, сильно страдает. Выглядит примерно как вышеупомянутая Бейтс после недельки разрыва с тобой, — кивнув Джейкобу. Всё же я не смог сдержаться от колкости. — Но помогать тебе, Майкл… — Ты же любишь О’Нилл. Нравится, что девушка доводит себя до нервного истощения? Не о себе, о ней подумай, — назидательно протянул Харлотри. — Это меня и сдерживало с самого начала нашей милой беседы от того, чтобы не выслать вас обоих нахер первым же рейсом, — я сплюнул. Какого чёрта сюсюкался вообще? Ответ пришёл в голову внезапно и обезоружил. Ради Сары. И мне самому было, чёрт, важно узнать правду. Ведь если бы я почувствовал подвох и фальшь, со спокойной душой и чистой совестью мог бы пытаться донести до О’Нилл истину, что Тёрнеру верить не надо. Что лучше с ним разойтись и забыть обо всём этом как о страшном сне. — Никсон, помоги, а? — снова взмолился он уже совсем тихо. Так искренне, что меня даже пробило. — Ради Сары, — вторил я своим мыслям. А потом замолчал, ещё на раз переваривая всё услышанное и увиденное. Анализируя. Пытаясь понять, где всё-таки таилась истина. Ну конечно, если сложить всё рядышком, не картина, а мечта складывается. Главный красавчик, самый популярный парень школы, классический бэд-бой и мечта всех девчонок, капитан футбольной команды, байкер, какие ещё там у него достижения? Влюбляется в новенькую и похеривает свою блядскую репутацию, клубком ложится у её ног, ещё и предложение делает меньше, чем через два месяца от момента знакомства. Сара что-то там говорила ещё и про черту, за которую он не переступал, хотя столько возможностей было… Ещё и берёг её. Вот вроде и сейчас он не врал же… Да и будь, что будет! О’Нилл ведь что там сказала? В любом случае простит… И вряд ли передумать могла. — Прямым текстом не скажу, у вас и так две головы вместо одной. Хотя, с какой стороны посмотреть… — вздохнул я. «Дерек Никсон! Тебе больше всех надо?!» — пронеслось в мыслях. — «Ты помогаешь тому, кто занял все мысли девушки, которую ты, чёрт возьми, любишь!» Но, заглушая истерику в голове, продолжил: — Сопоставьте время дополнительных занятий в школе с тренировкой, а ещё подумайте, кто может иметь к вашей команде отношение, — хмыкая. — Думайте. И бывайте. Меня Кэнди ждёт, — и тут же, развернувшись на пятках, поспешил свалить прочь, пока чего-нибудь не натворил. В спину мне долетело Тёрнеровское «Спасибо», а я показал фак. И ему и Харлотри. Жаль, что только мысленно. А вот встречу с называвшим себя Фавном я предпочёл не вспоминать, да и подсознание, кажется, её и стёрло из памяти вовсе. Бредя по заснеженной улице, разглядывал дома, чувствуя себя так мерзко, что казалось, что не смогу справиться. Эти воспоминания… На что я надеялся сегодня? На что надеялся абсолютно каждый день на протяжении двух месяцев? Просвета ведь никогда не было… Не было же? Мы не виделись и не созванивались ни с кем трое суток. Только утром тридцать первого объявилась Сара, пригласив меня, Кэнди и Бобби на вечеринку, на которую её подбила мать. О’Нилл попросила прийти пораньше, чтобы помочь с приготовлениями. Так я и поступил, и уже около двух часов дня нажимал на дверной звонок. Сара распахнула дверь и тут же втянула меня внутрь, крепко-крепко обнимая. — Как подумаю, что вообще чудо, что мы живы остались… Ты как? — прошептала она, нервно оглядываясь. — Пойдёт, — отмахнулся я. — Убеждаю подсознание, что ничего не было. Что это сон такой хреновый приснился. И снится последние так несколько дней. — Боже, — ещё сильнее сжимая меня в кольце рук. — Как же я за вас всех испугалась! Ты так и вообще, ну куда же полез, а? — Спросила тощая девчонка, которая геройствовала там больше всех, — нервно рассмеялся я, по инерции чмокая её в щёку. — Обошлось же всё! Вот и не бери в голову. — Да, надо пытаться абстрагироваться, — О’Нилл вздрогнула. — Никого ещё нет, мама там марафет наводит, надо всё потихоньку к гостям готовить… Поможешь? Бобби и Кэнди уже тоже в пути. — Конечно, — улыбнулся я и коснулся её щеки большим пальцем. — Ты просто невероятна в этом платье. — Я… Спасибо, — Сара покраснела и отвела взгляд. — Правда выглядишь так, что с ума можешь свести любого, — горько улыбаясь. — Дерек… — тихим шёпотом. О’Нилл отстранилась. Я же слегка придержал её за запястье. — Ты что-то решила? — вдруг выпалил я. — Да, — Сара шумно сглотнула и, аккуратно вытащив руку, дошла до дивана, на него и присела, пряча глаза. — Я так понимаю, дашь ему ещё один шанс? — На самом деле, не сомневалась в этом ни единой секунды. Знал ведь об этом. С самого начала знал и был готов, что ничего сейчас не изменится. Что даже не закрой он её собой на поляне, один чёрт О’Нилл бы простила. А, возможно, и первая пошла бы на перемирие, даже если бы наверняка знала, что Тёрнер ею играл. А он, кажется, уж точно не играл. Дом стремительно наполнялся гостями, а Сара всё никак не могла найти себе места. — А где брат? — поинтересовался я у Бобби. — Я сказал ему не соваться сюда раньше времени, — улыбнулся Тёрнер. — Припоздать надо! — Это ещё почему? — удивился я. — Да потому что тут пока все придут, пока то, пока сё… О’Нилл не до разговоров с ним было бы. А не выяснить отношения сейчас они просто не смогут. Милые бранятся, только тешатся! — рассмеялся Бобби. — Ну очевидно же! — Ты вообще на чьей стороне? — опешил я. — Кто твой друг, вообще-то? — Не обижайся, Дерек, — он стянул очки и принялся протирать стёкла. — Но здесь не поддержу. Ты знаешь, я почти всегда поперёк Майклу всё делаю, ну вот назло. А тут… Не думал, что в ближайшие годы что-то такое произнесу. Но он её любит. Очень любит! И это, пойми, взаимно! Поругались из-за ерундистики какой–то. Из-за репутации его дурной, да Моринг этой противной… — Тёрнер скривился. — Мне Кэнди рассказала. Так что да, я на их стороне. Сара — моя подруга, а Майкл — брат. Оба страдают, а это — не дело. Мне она не особо-то нравится. И что дома у нас часто появляется, тем более. Дом — это дом, а не проходной двор, не отель и не место свиданий! Но сейчас я просто хочу, чтобы они оба уже успокоились. Пускай всё будет хорошо… Я же даже не захотел ничего отвечать. Ещё через несколько минут в дверь позвонили, и наконец явился сам Майкл Тёрнер. Переступил через порог и тут же остановился возле хозяйки этого вечера. Они обменялись взглядами: взволнованными, полными надежды, и Сара в доли секунды подбежала к нему. Они о чём-то коротко переговорили, а потом О’Нилл встала на цыпочки и потянулась к Тёрнеру с поцелуем. Кажется, что это длилось вечность, пока идиллию не нарушили подоспевшие Харлотри с Бейтс. Я осмотрелся, да и направился к столу с закусками, планируя хоть как-то скрасить резко ставший отвратительным вечер. Казалось, что испортить его сильнее уже не представлялось возможным. Но у Майкла Тёрнера, конечно же, получилось… Он где-то раздобыл гитару, пока Сара с Розалиндой и Адель для чего-то поднимались в комнату О’Нилл. Когда девушки вернулись, верный друг Майкла уже освободил центр гостиной, кто-то выключил музыку, и Тёрнер устроился на табуретке посреди импровизированной сцены, щипая струны. Инструмент издавал просто отвратительные звуки, да и голос звучал совсем не здóрово, но Сару, присевшую к ногам Майкла, это совсем не волновало. Она смотрела на него таким влюблённым взглядом, что сердце изнывало от тоски в самом прямом смысле слова. Я не выдерживал. Адская пытка! Как только Тёрнер прекратил издеваться над слухом присутствующих и обнял О’Нилл, я уже было выдохнул, что сегодня больше не придётся их лицезреть в центре внимания, но расслабляться было рано, ведь оказалось, что перформанс не закончился. — Дайте ещё сказать, — Майкл наклонился и поцеловал Сару в висок. — Это случилось ещё на день Колумба. Все резко затихли, ожидая продолжения. А я, кажется, уже знал, что именно он хотел произнести. Так резко закружилась голова и подурнело, что я ухватился за подоконник, возле которого стоял. — Майкл… — тихо-тихо произнесла О’Нилл, глядя ему в глаза. — Я сделал Саре предложение, — херача меня под дых со всей дури одной такой простой фразой. — Хочу, чтобы все знали об этом, — дотронувшись ладонью до раскрасневшегося лица девчонки, Тёрнер бережно смахнул катящиеся по щекам слёзы тыльной стороной ладони. — Прости за то, что просил тебя прятать кольцо. От этих тайн мадридского двора только хуже… Пойми, я никогда бы от этого не отказался. Я не стеснялся и не жалел о своём выборе ни единой секунды! Моя вера в нас с тобой непоколебима! Я хотел уберечь наши отношения от злых языков, чтобы знали только близкие, но получилось вот так… И теперь, когда все в курсе, я не хочу никаких интриг. Я хочу дожить с тобой до глубокой старости, растить наших детей и каждое мгновение, пока дышу, делать тебя счастливой. И он провёл пальцами по её шее, отодвинул волосы, а потом вытащил колечко на цепочке на всеобщее обозрение. Толпа заверещала, а эти двое слились в до безумия пылком поцелуе. Где-то в голове в конвульсиях трепыхалась тишина. В сознание не врывалось ни единой мысли, да и вообще организм, кажется, вмиг покрылся титановым панцирем. Что-то внутри надломилось, и я, не понимая даже, как теперь сдвинуться с места, поднял на счастливых жениха и невесту затравленный взгляд. Долго смотрел на Майкла и не мог отделаться от странной мысли, пульсирующей в висках, обращённой к нему с некой немой мольбой: «Всего святого ради, береги её. Не предай и не обмани. Будь рядом. Иначе… Иначе она, кажется, и правда не вынесет.» Да и я тоже не вынесу. Виски буквально разрывало на части. Боль сжирала организм методично, уничтожая почти все оставшиеся клеточки надежды. Нет, разумеется, помолвка — не гарантия отношений до гробовой доски, к тому же сколько лет-то нам всего! Но это было серьёзно. Настолько серьёзно, что мне натурально поплохело от происходящего вокруг. — Кэнди, — еле проскулил я, добравшись до подруги. — О боже, ты бледный, как поганка, — ужаснулась Нельсон. — Голова трещит кошмарно. Так сильно, будто лопнет сейчас… Спроси таблетку, пожалуйста, а? — Дер, ну ты чего? Неужели из-за этого шоу так… Ну ладно тебе, эй… — участливо протянула она, приобнимая меня. — Так ведь… Ну что? — Кэнди, таблетку, пожалуйста, попроси. У меня на стрессе всегда черепушку вскрывает, — хотя вот так впервые. Аж зуб на зуб от боли не попадал! — Они… Чёрт, как так можно! Эти двое… — хмыкнула она и направилась к миссис О’Нилл. Сара же за этот вечер более не удостоила меня вниманием, а потом и вовсе испарилась с Тёрнером. Ну что же… Пора было отступать, да? — Космологи́ческая сингуля́рность — состояние Вселенной в начальный момент Большого Взрыва, характеризующееся бесконечной плотностью и температурой вещества… — я оторвался от чтения. — Что за бред? — Сам ты — бред! — нахмурился Бобби. — Космологическая сингулярность, и сам факт её существования, стала одной из главнейших проблем космологии. Это вытекает из того, что все имеющиеся сведения о случившемся после Большого взрыва не дают абсолютно никакой информации о тех явлениях, что предшествовали этому грандиозному событию. — Да ты нормальным языком можешь объяснить? На бытовых примерах? А то ведь точно Большой взрыв случится! Прямо здесь и сейчас! Выбираешь самые заумные темы, а нам потом страдать! — вскипел я окончательно. — Ну вот есть факт того, что чей-то дом разрушился от взрыва, так? — тяжело вздохнул Тёрнер. — И что потом происходит с этим домом, отстраивают его заново или ровняют с землёй, это всё не объясняет, почему в том доме люди были счастливы. Я же бросил взгляд на О’Нилл, витающую где-то в облаках, и позволил себе выдернуть её из грёз. — Сара, ну хоть ты скажи, что тема идиотская, эти двое своими идеями нас с тобой к эшафоту приведут, — кивая на Кэнди и Бобби, что-то выписывающих из очередной энциклопедии. — А? Что? — отвлекаясь от созерцания природы за окном, несмело улыбнулась О’Нилл. — Ты тему поняла? Нам же тоже в докладе этом участвовать! Я вот не понимаю! Ну давайте про Паргелион, что ли, расскажем? Ну пожалуйста! — я ткнул пальцем в первое попавшееся название в справочнике. — Посмотрите, куда проще ведь! Ложное солнце! — А это как объяснишь? — вздёрнул бровь Тёрнер, ожидая моих пояснений. — Что значит «ложное солнце»? Расскажи. — Ну… — задумался я. — Паргелион — это тип атмосферного явления, вызванного солнцем. Это два таких небольших свечения, которые образуются по обе стороны от солнца, когда есть определенные облака, — улыбнувшись, подсказала Сара. — Вот! Даже банального сам не можешь! — возмутился Бобби. — Доклад будет про Сингулярность, мы уже и статьи нужные нашли, — тыча пальцем в какой-то научный журнал. — Какие все умные, куда деваться, — огрызнулся я. — Ну почему это всё со мной происходит… — Радуйся, что не в прямом смысле, а то стал бы этой самой Космологической Сингулярностью, все шишки бы потом на тебя сыпались, — многозначительно протянула Нельсон, закатывая глаза. — Ну вас к чёрту, я пойду, — психанув, я принялся собирать тетрадки и канцелярские принадлежности. И почему так всё бесит? — Башка вообще не варит! Толку от меня один хрен никакого! — Подожди, проводишь меня? — внезапно выпалила Сара, а моё сердце сделало кульбит в груди, после чего рухнуло в пятки. — Пойдём, — как можно более небрежно бросил я, натягивая куртку. — И куда это вы вместе? — вздёрнула бровь Кэнди. — Майкл не заревнует? — Чушь не неси, — огрызнулась О’Нилл. — Ладно, давайте до завтра! Завтра ещё раз обсудим, потому что про эту вашу Сингулярность я рассказывать всё ещё не хочу! — закинув рюкзак на плечо, изрёк я. — Придумали тоже… — Пойдём, — сказала Сара, снисходительно качнув головой. Кивнув, я дождался, пока она поправит палантин, и мы двинулись к выходу из библиотеки. — Что-то случилось? — я нарушил молчание почти сразу же, стоило нам только выйти из здания, взволнованно сжимая связку ключей в кармане. — Должно было? — как ни в чём не бывало улыбнулась О’Нилл самой невинной улыбкой. — Мы вроде как… — сглатывая слова, что рвались с горечью наружу. «Не общаемся. Ты помолвлена. Я изнахратил всё.» — Ты сам просил, чтобы между нами ничего не менялось, — вздохнула Сара. — А сторонишься, будто я в чём-то тебя жестоко обманула… — Да… — только и смог выдавить я. Знала бы ты, что это всегда было трудно, а сейчас… — Я скучаю, Дерек, — вдруг протянула О’Нилл тихим голосом. — Сара, изменилось всё не потому, что я признался, и ты об этом узнала… — отводя глаза. — Почему тогда? — нахмурилась она. — Чёрт, мне тяжело это всё, понимаешь? — я выдернул сигареты из куртки. — Помолвка ваша… Мне время нужно! Я и без всяких там публичных признаний понимал, что мне мало, что светит, а сейчас… Будто вообще потерял себя, надежду и веру. — У меня нет и никогда не было друга ближе, чем ты. Даже в Балтиморе… И только сейчас я стала осознавать это в полной мере, — О’Нилл потупила взгляд. — Когда ты отдалился. Понимаю, конечно, что все мои переживания тебя ранят, что всё равно не всем могу с тобой делиться, но мне не хватает простых разговоров по душам… Бесполезного трёпа по телефону. Списывания домашек… Как раньше. Я, наверное, зря это. Просто горько, что вот так вот всё… А мне больше всего на свете хотелось просто крепко обнять её. — Прости меня, — выдавил я, подкуривая. — Я соберусь, правда! Обещаю, что скоро всё будет как прежде. Хоть и слабо в это верил. Как прежде? Уже никогда, ведь в душе зияла такая дыра… — Это ты прости… Думаешь сейчас, наверное, что веду себя как эгоистка. Что там, так и есть… К хорошему привыкаешь быстро. Беззаботно поболтать ни о чём, без ядовитых подколов, без нравоучений, без необходимости надевать маски… — тяжело вздыхая. — Подколы — Кэнди, нравоучения — Бобби, а маски? — я слегка улыбнулся. Чёрт, я ведь тоже наскучался… как завуалированно о чём-то говорила, а я разгадывал эти шарады. Как чему-то возмущалась… — Наверное, не совсем правильно выражаюсь, просто, знаешь, девушки часто оказываются в таких дурацких ситуациях, когда их молодые люди знакомят их со своими друзьями, а те, в свою очередь, со своими девушками. То есть, мне нормально в компании со Стефани и Рози, они хорошие девчонки. Джейк и Вишня — классные ребята, но если бы не Майкл, мы бы с ними, скорее всего, не общались. А к тебе меня тянет по-своему, я привыкла, мне комфортно… — Сара грустно улыбнулась. — Понимаю, да, — качнул головой я. — Жаль, что я не в его компании, — криво ухмыляясь. — Как там родители? — перевела тему О’Нилл, пытаясь ухватиться за ниточку, за которую не страшно было потянуть… На первый взгляд. — Отца вообще не видел, — усмехнулся я. — Пока вас не было. Как съездили? Я изо всех сил пытался не язвить и не скатываться в подковырки, но получалось из ряда вон хреново. Не нужно было этого разговора, ни мне, ни ей. — Надеюсь, у них всё хорошо, — тихо произнесла Сара с надеждой в голосе. — У них-то да, — отмахнулся я. — У вас тоже? — Тоже, — она поёжилась, явно чувствуя себя совсем неловко. Помолчала ещё какое-то время, а потом выпалила: — Какого чёрта ты об этом спрашиваешь?! В чём я виновата, что ты так со мной грубо? Дерек, я правда не понимаю! — Голос не повышай, — тихо проговорил я. — Почему ты так? За что? Ты всё прекрасно знал про нас с Майклом! — всё сильнее набирая воздух в лёгкие. — А я сейчас будто пустое место! Мне так обидно… Не смотришь на меня вообще, даже «привет» через зубы выплёвываешь… я себя прокажённой чувствую! — Кричать прекрати, — повторил я. — Давай вообще перестанем общаться тогда, так лучше будет?! — О’Нилл еле держалась, чтобы не разреветься в голос. — И к чёрту тогда всё! Зачем душу рвать?! Себе, тебе! Разошлись и всё, в разные стороны, я к любимому, ты подальше от меня, и всё, все счастливы… Никаких ожиданий, никаких обязательств. И я глаза тебе своим счастьем мозолить не буду! Так же лучше, так проще, Дерек! Я, чёрт, как слепой котёнок, тыкаюсь, тыкаюсь, и только кажется, что родственную душу… что друга нашла, как обязательно какая-нибудь хрень… Я не вынес потока чуши, которую Сара молотила, и поспешил абстрагироваться, перестав внимать вовсе. Девчонка же что-то говорила, говорила, говорила… Пока меня не начало это раздражать, пока не начало сводить челюсти от каждого её слова, пока просто не захотелось остановить этот поток несвязного бреда… и я, тяжело вздохнув, резко не дёрнул её к себе. Да так, что она опешила. Ойкнула, когда оказалась в моих объятиях, округлив глаза. — Теперь хоть по делу орать будешь! — вылетело из лёгких. …И я поцеловал Сару О’Нилл. Словил удар кулаком по плечу, но лишь крепче прижал её к себе, целуя всё глубже, ощущая нечто невероятное. Лава эмоций растекалась по телу, а подсознание высылало меня далеко нахер. Голова кружилась, но организм больше не слушался, поддаваясь этому порыву. В сторону улетела её сумка, мой рюкзак, и весь мир перестал существовать, когда я запустил ладонь в её волосы. Мягкие, шелковистые, они так приятно путались между пальцев. Пухлые губы, такие горячие, такие чувственные… Этот поцелуй сводил с ума. Даже колени дрожали… — Ты слушаешь? — обиженно произнесла Сара, легонько коснувшись моего запястья. — Извини, задумался, — тяжело вздохнул я, осознав, что если бы только попробовал это исполнить, меня сначала бы прибила сама О’Нилл, а потом, на этот раз бы уже точно рассказала Тёрнеру, да собирали бы меня по запчастям в чёрные полиэтиленовые мешки по всему штату. — Сара, я тебя тоже по-человечески ценю. Даже, наверное, слишком сильно! Потому что, видит Бог, я еле как справился с собой, ведь только что рассуждал, как здорово было бы заткнуть тебя поцелуем, — нервно усмехнулся я, а в глазах О’Нилл вспыхнул священный ужас. — Мне действительно тяжело находиться сейчас рядом. Честно. Больно… Я прошу просто дать мне немного времени, — я обхватил её ладонь пальцами и аккуратно сжал. — Я же пообещал тебе. Всё будет как раньше. Обязательно, Сара… Чуть-чуть починю себя, хорошо? И на круги своя… Как прежде. Она лишь грустно улыбнулась. — Прости меня. Я прошу слишком многого, знаю. Просто смиренно буду ждать, что мы как раньше сможем лопать шоколадки под партой и отмахиваться от нравоучений Бобби. Сможем обсуждать язвительность Кэнди и резаться в карты в нашей хижине. Всего ничего прошло, но я правда скучаю… — О’Нилл протянула руку ко мне, но замерла на полпути, так и не решившись прикоснуться. — И, Дерек, у меня одна просьба, пока ты миришься с этими всеми мыслями, пожалуйста, не веди себя так, будто я кого-то убила. Не наказывай меня за то, что люблю другого… Ты и сам уже, наверное, понимаешь, что сердцу, увы, никак не приказать. Но и ловить в каждом твоём взгляде холод и пренебрежение я больше не могу… Не выношу. Чувствую себя, будто изгой какой-то… Я не требую прямо сейчас снова начать болтать со мной как ни в чём не бывало. Не прошу поддерживать во всём и делать вид, что ничего не произошло, но хотя бы не игнорируй меня так открыто… — Я постараюсь, но обещать не буду, — опять тяжело вздыхая. — Я рад, что всё с Тёрнером у вас хорошо. Правда рад… — Дерек… — Без шуток, не старайся увиливать от этой темы, наоборот, почаще напоминай, может, хоть так, через мозг, и до сердца дойдёт, — я качнул головой. Почти месяц прошёл с их поездки в Singing Wind, о которой О’Нилл протрещала все уши Кэнди, да и до нас с Бобби тоже кое-что долетало. Я потихоньку оттаивал и принимал реальность, с усердием затолкав все свои чувства к Саре под замок. И вроде бы уже не так болело. Не так с ума сводило то, что О’Нилл окончательно растворилась в Тёрнере, позабыв о том, что в мире вообще существовали люди помимо него. Эти двое и расставались-то, кажется, только на время уроков, уже даже не пытаясь хоть сколько-то скрывать своих чувств перед кем бы то ни было. Учителя — и те похеру! Самолично видел, как Майкл преспокойненько держал Сару за талию во время разговора с математичкой на тему своей проваленной контрольной! Никакой субординации! И сплетни в коридорах поутихли, и внимания приковывать эти двое стали меньше, всё улеглось и стало обыденностью. Уже никого не удивляло, что главный бабник превратился в подкаблучника, что периодически они приезжали в школу вместе, определённо после очередной ночи, проведённой вдвоём. Даже Бобби уже устал жаловаться на то, что брат со своей невестой спать ему мешают, что по вечерам ванну чуть ли не на час вместе занимают. И я смирился. Смотрел на О’Нилл всё тем же полным любви взглядом, но при этом осознавал, что ничего мне не светит. Пытался даже роман закрутить, чтобы не так пусто было, но очень быстро это всё закончил, буквально через несколько свиданий, потому как не хотел обманывать ни себя, ни девушку. Вроде всё шло своим чередом. В очередной день мы с отцом приехали на ужин к О’Нилл, после которого родители засобирались в кино. Папа же без задней мысли предложил мне дождаться его здесь, чтобы уже потом мы поехали домой, и я решил остаться. Почему бы и нет? Мы с Сарой прибрали со стола, помыли посуду, выпили ещё по чашке чая и сели играть в карты, пока наши не вернулись. — Да ну сколько можно! — я швырнул дурацкие картонки на стол и тут же скрестил руки на груди. — Сколько там? Шесть-ноль в твою пользу? — Ты поддаёшься! — нахмурилась О’Нилл, отодвинув колоду от себя. — Вот чего-чего, а тут уж ни в жизни! Слишком не люблю проигрывать, — хоть и прозвучало двусмысленно, я сначала даже не обратил на это внимания, а Сара вот отпрянула. — Это же всего лишь игра… Как маленький! — В любви зато повезти должно, — скептически хмыкнул я. — Как ты? — вдруг спросила она, а потом осеклась. — Звучит странно, да? Но я не задумываюсь об этом, живу обычную жизнь… Сейчас только поняла, как это, наверное, с моей стороны… — Нормально всё, — а внутри что-то перевернулось. Сделало кульбит в животе, поднимая из глубин души то, что как казалось мне, было надёжно запрятано и в последнее время спало́ беспробудным сном. Один вопрос, и всё снова с ног на голову. Что за проклятье? — Извини, я не хотела… — Сара смущённо отвела взгляд, словно не знала, куда себя деть, и покраснела. — Не бери в голову, — поспешил убедить её, хоть и не совсем понимал, в чём именно. Видно, жизнь ничему не научила за эти несколько месяцев, и я опять наступал на те же грабли, позволив случайно сорвавшимся словам поднять в душе ураган. Вот только на этот раз шибануло, кажется, покруче. — Это классно, пап, — я рассматривал билеты на самолёт, выложенные родителем на стол. — Вот и я думаю… — улыбнулся отец. — Спасибо, что настоял. Правда! Но я всё ещё не уверен, что оставлять на Рождество тебя, да и Сару тоже, — хорошая идея. — А по-моему, самое романтичное время. Может быть, и предложение сделаешь там, где-нибудь на Таймс-сквер… — я подмигнул и толкнул папу в бок. — Так далеко-то не заходи! — он будто даже испугался. — Это, знаешь ли, не так просто в нашем возрасте уже, да и у Эммелин пока ещё нет на руках развода… — Ты уверен в ней? — я вздёрнул бровь и выжидающе затарабанил пальцами по деревянной поверхности. — Да, но… — Если «да», то без «но», пап. По ней же видно! У них с дочерью одинаково глаза горят при виде объекта своего обожания, — усмехнулся я. — Вот дал бы тебе подзатыльник, — отмахнулся отец. — Не знаю, что там насчёт Рождества, но идея-то в целом… Я, если честно, думал об этом. Вот только как тогда вы с Сарой… Всю жизнь менять. И вам как-то… — Вот уедете, возможно, и разберёмся, — подбадривающим тоном выдал я. Хоть и понимал, что вообще вряд ли увижу её в эти каникулы. — Дерек, я такое расскажу! — выпалила Кэнди. — И тебя с праздником, — широко зевнув, я впустил Нельсон в дом. — Вообще-то, я уже спать собирался… — Даже не буду спрашивать, почему в доме не пахнет индейкой, ну, или хотя бы алкоголем, на крайний случай. И почему ты зарос как человек без определённого места жительства, — брезгливо морща нос. — Потому что имею на это право, — огрызнулся я. — Дер, ну правда, совсем ведь не дело! Хоть бы что поесть было, — по-хозяйски прохаживаясь по кухне, Кэнди демонстративно провела пальцем по столешнице гарнитура, будто надеялась стереть вековую пыль. — Праздник к тому же! — Кэ, давай ближе к делу, — я тяжело вздохнул. Сейчас больше всего хотелось вернуться в постель и воткнуться в телек. — Тебя-то каким ветром принесло? Вроде же на семейных посиделках должна была быть! — Так была уже, — отмахнулась Нельсон. — Бобби проводил меня домой, а я подумала, что это не новость для телефонного разговора, и прибежала вот… — Ближе к делу, — повторил я. — Ты же по О’Нилл больше не страдаешь? — прищурилась она. — Допустим, — сложив руки на груди. Уже всё, что можно, выстрадал. Сам создал для них просто райские условия… Клял ли себя? Нет. А толку? Не улетели бы родители на другой конец страны, они бы всё равно провели вместе все каникулы. Ну, не жили бы под одной крышей… Наверное. Передёрнуло. — В общем, она с Тёрнером сегодня приехала в белом платье, Майкл в белой рубашке, кольца на безымянных пальцах… Я прикрыл глаза, прислушиваясь к ощущениям внутри. Ничего не изменилось. Мир не разверзся под ногами, орать раненым зверем и метаться из угла в угол не было ни желания, ни сил, ни смысла. Когда отношения горят, подобно комете, они наверняка вскоре погаснут. Сколько там эти двое были вместе? Три месяца? — Стоп! — ошарашено выпалил я. — Для этого ведь веские основания нужны… Нет, я бы знал. Отец бы был в курсе и наверняка поделился бы со мной, что миссис О’Нилл подписывала какие-то бумаги. Или что Сара в положении. А третьего не дано. — Я просто за что купила, за то и продаю, — Кэнди пожала плечами. — А ещё выходные. Никто бы их не расписал, не будь дурой, — рыкнул я. — Опять приколы свои какие-то. Какая-нибудь там клятва в вечной любви или что-то типа того… Показуха! Мне порядком начал надоедать этот разговор, да и нужно было Кэнди в такой час ко мне тащиться? Ради чего — напомнить в очередной раз, что Сара мне и близко не светит? Даже если всё действительно было так, как и говорила Нельсон, рано или поздно они бы пришли к подобному итогу… Вопрос времени. — Не знаю, миссис Тёрнер, по-моему, была в шоке. Да и Бобби они что-то такое сказали, я в это время выходила, — отмахнулась подруга. — Представляешь, Майкл при мне рассказывать не хотел, что там произошло, а Бобби потом не раскололся… — Мне наплевать, — равнодушно произнёс я, а у самого поджилки затряслись. Счастливого Рождества, Дерек. Спасибо за прекрасные новости, Кэнди. — Красивое кольцо, — за ланчем я будто бы невзначай коснулся безымянного пальца О’Нилл, украшенного самым банальным золотым ободком. — Да, — как-то виновато улыбнулась Сара, тут же прикрывая его второй ладонью. — Поделишься, откуда оно взялось на такой очаровательной ручке? — я толкнул её локтём в бок, переводя разговор в непринуждённое русло. Так, будто бы просто так спрашивал. Обычный праздный интерес, сугубо дружеский. — С цепочки, — О’Нилл прищурилась, внимательно наблюдая за моей реакцией. — Теперь ты — миссис Тёрнер? — выпалил я, а нервы сжались в пружину в ожидании ответа. Неужели действительно? Как будто не со мной всё происходило… — Думаешь, моя мама бы на это пошла? — тут же нахмурилась Сара. — Ага, двести раз! — И ты не в положении? — как-то нервно рассмеялся я. — Дерек! — она отодвинулась и поджала губы. — Нет! — но от моего взгляда не укрылось, как О’Нилл занервничала, словно не была в этом уверена, как забегали карие глаза. — А вероятность есть? — ляпнул я, не подумав. Ну какое вообще дело до этого было?! Какого чёрта язык работал отдельно от мозга? Были ли он вообще, этот мозг, подобное спрашивать? Сара, кажется, тоже была, мягко говоря, недовольна тем, что я вообще рот раскрыл, не то, что задал такой вопрос. Личный, щепетильный… — Помолчи! Честно, ну это как-то… — О’Нилл сморщилась. — Перебор уже, не находишь? — Да… Извини, — виновато потупив взгляд. Хотя какого чёрта я извинялся? Даже в такой мелочи не мог не выстелиться… — На первый раз прощён, — фыркнула Сара, едва не закатив глаза. — Но… почему тогда? — снова кивая на золотой ободок. — Потому что, — хмыкнув, она поднялась с места. — Знаешь, есть что-то уже не хочется. Пойду Роуз найду. И, не позволив вставить и слова, О’Нилл подхватила поднос с практически нетронутой едой и поспешила раствориться среди десятков учеников, толпящихся у выхода. А ещё через несколько недель я держал в дрожащих пальцах свидетельство о венчании, что вбивало последний гвоздь в крышку собственноручно смастерённого гроба. Но надежда… Она всё равно умирала последней. Ноги сами принесли меня к дому. Деталей дороги не вспомнил: как шёл, видел ли кого, идущего навстречу… Меня, кажется, окликивали на повороте к Вестерн-роад, но в тот момент было похеру настолько, что даже неудобно. Да и сейчас похеру. В школе уже заканчивался первый урок. У нас — история, у старшаков — химия. Отлично, очень полезная информация. Главное, нужная. Интересно, как там Тёрнер поживает? Упивается победой? Отперев замки, я вошёл внутрь. Бросил связку ключей на комод при входе, снял куртку и ботинки, а затем потащился наверх, прямиком в гостевую комнату. Здесь всё было в таком идеальном порядке, что если бы не пара вещей, не сложенных в чемодан, вполне можно было бы подумать, что помещение по-прежнему оставалось нежилым. А ещё неуловимо пахло её духами… Я, блядь, понимал, что Сара уже ушла. Что больше не вернётся под эту крышу. Что её, чёрт возьми, всё здесь душит. Без Тёрнера душит… Всегда это знал. И верить, надеяться, любить просто устал. Осточертело всё! Хотелось уничтожить эту Вселенную к ебеням собачьим, только бы прекратилось это изощрённое издевательство. Му́ка, проклятая пытка! Взять силы… где? Как вообще можно спокойно жить, зная, что эту идиотскую привязанность, от которой я был бы счастлив избавиться, ничем не выжечь из сердца? Сколько можно было это всё терпеть? Сам себя не узнавал. Я пробежал пальцами по вязаному домашнему кардигану, что был перекинут через спинку стула, а потом взял его в руки и уселся на кровать. Медленно разглаживая ворс подушечками больших пальцев, я просто замер, пытаясь запомнить мягкость этой вещи. О’Нилл у нас кошмарно мёрзла, и это было так странно, ведь дома было очень даже комфортно. Неведомый порыв заставил обнять плюшевую кофту, и я рухнул на кровать, прикрывая глаза. Что-то неведомое вернуло меня в первый вечер Сары в нашем доме. — Тук-тук, — я стучался и по-нормальному, без идиотских присказок, но раз уж ответа не последовало, пришлось перейти к крайним мерам, а затем уже и аккуратно заглянуть внутрь. — Можно? Не спишь? — Проходи, — вымученно улыбаясь, произнесла Сара, стоявшая у окна в полумраке комнаты. — Какой там, уснёшь здесь… — Может, перекусишь всё-таки? Ну хотя бы снеки, — демонстрируя упаковку с печеньем, которую прихватил с кухни. — Если, конечно, не хочешь чего поосновательнее, мы с папой там приготовили… — Спасибо, — О’Нилл еле заметно улыбнулась, но отрицательно помотала головой. — Совсем ничего не хочется… — Мы старались, — немного обиженно протянул я и тут же прикусил язык. — Извини. Просто правда… — И вы меня простите, но пока вот так… Не хочу ничего. Ну, почти ничего, — горько усмехнулась Сара. — Послушай, мы с отцом всё понимаем. Тебе сложно. Ты осталась в Сентфоре одна… Но мы помочь хотим! — я слегка повысил голос, но тут же осёкся, мысленно отвешивая себе оплеуху за резкость. — Я знаю, Дерек… И я благодарна, правда, что вы приютили меня, что… — она прикрыла глаза. — Просто конкретно насчёт еды — вот кушать сейчас хочется меньше всего на свете. — Так тоже нельзя, — вздохнул я, качая головой. — Мне кажется, в этой жизни слишком много, чего «нельзя», — горько усмехнулась О’Нилл. — Вот только разбираться с этим всем «нельзя» не хочется совершенно. Так и живём, так и живём… — Папа тоже нервничает, — признался я. — Места себе не находит, хоть и пытается делать вид, что всё у него в порядке… Но, знаешь… Твоя мама — первая женщина за последние десять лет, которая смогла что-то в нём растопить. С которой он снова стал счастливым, перестал себя чувствовать бесполезным стариком, как в последние годы говорил… Шевельнула что-то. Вот такие вот вы, леди О’Нилл, роковые женщины в нашей, Никсонов, жизни. — Так странно это про маму слышать, конечно, — усмехнувшись, Сара поправила вязаный кардиган и снова устремила взгляд вдаль. — Но я тоже по ней видела, как она менялась с твоим отцом. Как сияла, приезжая с очередного свидания, как радовалась, что вот-вот мы сможем зажить по-нормальному… Они планы на совместное будущее строили. Ты представляешь, мама даже спрашивала у меня в октябре ещё, как бы я отнеслась, если бы она с шерифом начала встречаться! А в декабре я предлагал отцу сделать ей предложение. Не моё, конечно, дело было, но… — А ты что сказала? — я облокотился на подоконник и обратился в слух. — Дала добро? Так приятно было вот так просто говорить с О’Нилл… Когда она находилась в моём доме, никуда не бежала, не торопилась. Ни единая душа не отвлекала, на её внимание не претендовала… — Я, конечно, поддержала. Это было так необычно. Наблюдать за ней, счастливой, — Сара грустно вздохнула. — Мама у тебя и правда очень приятная. Не знаю, что произойти могло, что вот так вот всё… — я махнул рукой. — Вот всё, чем ты поделилась, то же самое о папе могу сказать. Оттаял, улыбаться стал постоянно. Влюблённый такой… Ходили с ним как два дурака. — Дерек… — О’Нилл качнула головой, словно в очередной раз проводила черту, перед которой нужно было притормозить. А лучше — вообще остановиться. — Не говори ничего, — ведь по одному только тону мог предугадать тему лекции, которую пришлось бы выслушать, произнеси я ещё хоть слово. «О какой влюблённости ты продолжаешь думать? Пожалуйста, прекрати. Ты же знаешь, что я люблю Майкла. Особенно сейчас! Уже всё узнал. Про кольцо моё, что так тебе глаза мозолило. Про отношения наши. Про брак, заключённый на небесах». Бла-бла-бла. — Ты очень хороший, — выдала она невпопад, смягчив голос. — Никак не пойму, чем могла это заслужить… И мне невыносимо… Как и тебе невыносимо до сих пор, что я занята, так и мне, что я — причина того, что ты себя хреново чувствуешь. И это ведь так давно уже… Искренне жаль, что не могу ответить взаимностью. Меня это всё так же мучает, не отпускает с того дня, как я всё узнала, правда! Я столько обо всём этом говорила, столько же и молчала, каждый раз ранить боялась, но куда уже больнее? Возможно, при других обстоятельствах… Как же мне жаль. — И я уже говорил… Ты здесь не при чём. Тут никто не при чём, даже твой Тёрнер, — хмыкнул я. — Такова жизнь, ничего с этим не поделать… — Если бы я как-то могла что-то изменить… Вот как быть? Я тоже, знаешь, чувствую себя иногда совсем паршиво. Так паршиво, что… Мне совсем не здóрово, что я делаю кому-то больно, — Сара поёжилась и обхватила себя руками, а я обратил внимание, что она дрожит. — Что делаю больно тебе… — Ты чего трясёшься? — заволновался я, коснувшись её плеча. — Всё сразу, если честно, — шмыгая носом. — Я и от нервов, и устала, и неловко, и прохладно у вас… — Прохладно? — удивлённо произнёс я. — Вроде бы нет… Хочешь, чай горячий принесу? — Не беспокойся, пожалуйста. Не надо, — О’Нилл качнула головой. — К тому же, кошмарно голова болит, все эти резкие движения сейчас точно лучше не сделают. — Ну вот… Ещё и голова болит, может, вообще температура? Ложись под одеяло, в кровать? Давай градусник принесу, хорошо? — я всё же засуетился, не понимая, куда бежать и чем помогать. Хотелось крепко обнять и забрать это неприятное ощущение себе. — Нет, температуры точно нет. Может, таблетку от головы? — произнесла она с надеждой. — Уверена? — недоверчиво протянул я, а потом подошёл ближе и устроил на лбу Сары ладонь. — И правда, не горячая! Тогда обезболивающее? А мы похожи даже больше, чем ты представляешь себе… Сразу вспомнилось, как кошмарно разрывались виски́, когда все одноклассники, и я в их числе, стали свидетелями громкого объяснения в любви. Чего-то большего, чем просто признания… — Пожалуй, да. Я устала, а от лекарства не откажусь, о чём-о чём, а об этом не подумала, когда вещи собирала, — как-то виновато улыбаясь. Казалось, будь её воля, ни за что бы не стала просить о помощи хоть в чём угодно. — Извини, если напрягаю. Мне это всё и самой… Не очень нравится. — Ты что, мне в радость, — ляпнул я, не подумав, но Сара, кажется, вообще не обратила внимания. Ну или сделала вид, что не обратила. Спустившись на первый этаж, зашёл на кухню. Под вопрошающий взгляд отца достал таблетку из аптечки и налил воды в стакан. Выдохнув, замер перед раковиной, а потом окатил водой лицо, пытаясь унять неизвестно откуда взявшийся мандраж. К чему вообще это всё было? Я проклинал себя за слабость. Больше всего на свете хотелось занести сейчас обезболивающее и уйти прочь, чтобы не находиться рядом, не сходить от этого с ума, не чувствовать себя пустым местом. Но я бы обманул себя, если бы смог пойти наперекор своему подсознанию и такое решение и принял. Тогда бы стало ещё хуже. Пусть, чёрт, хоть так. Но рядом буду. — Вот, — вернувшись в комнату, я протянул Саре лекарство и присел на край кровати. — Ты совсем бледная… — Что-то чем ближе к ночи, тем мне отвратительнее, — она вздохнула. — Всё это — чистой воды бред. Я как думаю, что мама… Что… Чёрт, как так можно было поступить?! С мужчиной своим, со мной… Как? О’Нилл всхлипнула. И ещё раз. И ещё, пока всхлипы не слились в рыдания. Опешив, хоть такая реакция измученной девушки-подростка и была вполне естественной, я сел ближе и сгрёб её в свои объятия, пытаясь успокоить. В конце концов, я имел на это право, ведь друзьям не запрещено обниматься? Шептал ей что-то, что всё пройдёт, что всё хорошо будет, что мама вернётся, хотя, если разобраться, и сам в это практически не верил. — Я… Я благодарна твоему папе, — тихо-тихо произнесла Сара. — Что приютил. И тебе, что ты рядом… Но мне невыносимо! — Потерпи немного, милая, потерпи, — я протянул ещё и руку к её ладони, чтобы переплести пальцы. О’Нилл вздрогнула, но не отстранилась. — Дерек… Господи, ну зачем ты рвёшь душу и себе и мне вот этим? — прошептала Сара, чуть сжимая мою ладонь, явно намекая на то, что я и без того крепко её обнимал, а в довершение ещё и совсем по-интимному ухватил за руку. — Сама всё знаешь, — чуть крепче стискивая О’Нилл в объятиях, не намереваясь отступать. Да гори оно всё огнём! — Знать-знаю, но от этого не легче… — Сара снова громко всхлипнула. — Неправильно это всё! Не надо… — Я тоже всё знаю. Всё помню, — касаясь её волос поцелуем. — И не прошу взамен абсолютно ничего. Я просто хочу тебя поддержать… — Ты так дорог мне как друг! Я не хочу тебя обижать… И я понимаю, что ты всегда рядом, что могу доверить тебе всё. Что плечо подставишь, что могу на тебя положиться, но я… Я… не знаю, как себя вести прямо сейчас! Это очень близко! — О’Нилл выдернула ладонь и слегка отстранилась. — Понимаешь, не хочу усложнять. Я и так чувствую себя хуже некуда из-за этого всего! Моё место не здесь, даже в этой ситуации. Представить себе не могу, что чувствует Майкл, что он может себе надумывать там, пока я здесь, у вас, с тобой под одной крышей… Мне правда дискомфортно! — Сара, подожди… — перебил я. — Ни за что происходящее в этих стенах до него не дойдёт, никогда. Я не такой, — снова предпринимая попытку взять её за руку. — А он… Если что-то там надумывает или в тебе сомневается, это не очень… — Не надо судить, — резко обрывая меня на полуслове. — Я понимаю, да, что что бы ни случилось… Чего там, и без этих слов, точно знаю, что ты не растреплешь об этом ни единой душе. Но пойми одну вещь, я Майкла люблю, я никогда и ни за что его не предам… Касаешься, а мне сбежать хочется, — горько прошептала О’Нилл, приподнимая ладонь и демонстрируя мне её. — Я, Боже мой, замужем… Для кого-то это ничего такого. Кому-то и переспать не с мужем нормально! Мне — нет. Даже вот это всё… Пожалуйста… — Понял. Хорошо, — я плюхнулся на пол и подпёр спиной каркас кровати. — Давай просто о чём-нибудь поговорим. Отвлечёмся, а? — Ага… — тихо произнесла она и замолчала. Я же уставился в окно, разглядывая грузные тучи, что еле тянулись по небу, мрачно нависая над городом. — А ты раньше любила когда-нибудь? — спросил я через какое-то время. — А ты как думаешь? — Сара усмехнулась и, не дождавшись ответа, продолжила. — Не любила. И даже не влюблялась, симпатий и тех, как таковых, не было. Я и не целовалась до Майкла ни с кем… — Так вообще бывает? — рассмеялся я по-доброму. — Такая красавица, неужели кавалеров не было? Или в Балтиморе слепые живут? — Ну почему, кавалеры-то были, но мне не до всего этого было в принципе. Ну, знаешь, балет там, да и вообще… — О’Нилл, кажется, повернулась на бок, судя по характерному шороху постельного белья. — Просто не было такого, чтобы кто-то зацепил. А тут… С первого взгляда. А ты? — Вот сейчас тоже с первого взгляда. Но и до тебя встречался с девчонкой, было дело, — слегка улыбнулся я. — Ничего такого, о чём было бы интересно послушать. — Я хочу домой… — невпопад произнесла Сара. — Дом опечатан, — качнув головой. — По правилам поисково-розыскных мероприятий, на входе висят пломбы, чтобы полиция понимала, что человек, находящийся в розыске, не появлялся по адресу обычного своего проживания. — Я не уверена, про один и тот же дом ли мы с тобой говорим, — О’Нилл вздохнула. — Я и сама не знаю точно, что за место такое «дом»… В Балтиморе в нашей квартире я не чувствовала себя дома. Здесь тоже… Только вот у Майкла. — Можешь не продолжать, — перебил я. — Не думай только, что я это, чтобы лишний раз напомнить или что-то такое, — она протянула руку и коснулась моего плеча в приободряющем жесте. — Здесь, в Сентфоре, я привыкла, что ты всегда меня выслушаешь, поддержишь. Что тебе можно рассказать всё и даже больше. Никогда не осуждал, не гнул какую-то свою линию. Я так ценю это, не представляю даже, как тяжело даётся… — Прости, но за сегодня уже перебор по разговорам о Тёрнере. Я и от новостей ваших отойти не могу ещё… — я ухватил её ладонь и снова переплёл наши пальцы. На этот раз Сара уже не сопротивлялась. — Как вот с жизнью только дальнейшей теперь… Поверить не могу, что скоро отец приедет… Что потом будет? В Балтимор заберёт? Здесь вряд ли останется… Опять переезжать? А там… Я даже не знаю, где он живёт. Да и не готова я всё бросить и уехать! Здесь вы все, вдруг мама ещё… А Майкл, миссис Тёрнер, как так можно? — О’Нилл тихо всхлипнула. — Что вот мне делать? — Верить в то, что Эммелин вернётся, — вздохнул я. — Помолиться, что ли… У меня бабуля всегда говорила, что если уже не видно просвета, нужно обратиться ко Всевышнему. — Везёт же тем, кому это и правда помогает, — буркнула она. — Мы вот всегда были далеки от религии, поэтому всё вот это церковное — вряд ли про меня. — Папа тоже верить перестал, когда моей мамы не стало… — в горле собрался противный ком. — Ну, логично, что и я особо не проникся этими всеми религиозными идеями. — Видишь, вот тут мы похожи, — Сара качнула головой. — Вообще сложно представить, как люди во что-то такое, божественное, верить могут, когда столько гадости на них сыпется. Как это всё допускается? — Уж точно, — согласился я. — А что тогда… — А? — То, что я видел сегодня, — слова застревали где-то в горле, но любопытство брало верх. — Свидетельство… И даже если прямо сейчас О’Нилл бы послала меня к чёрту, сказала бы, что это не моё дело, я бы всё равно спросил об этом. Ведь мысль о том, что даже в расплывчатое «когда-нибудь», у нас могло что-то получиться, всё ещё где-то тлела в глубине души, а вот документ о венчании словно окатывал всё так и неостывшее ушатом ледяной воды. — Что ты хочешь услышать? — в голосе зазвучали стальные нотки. — Что для тебя это значит? Если ты не веришь… — Всё, — перебила Сара. — Здесь не в вере дело. И если ты думал, что вера и венчание как-то связаны… — Я просто спросил, — сжав её ладошку в своей. — Просто это… Серьёзный шаг. А особенно серьёзный для тех, кто верит во всё это, а вы… — Давай не будем об этом, хорошо? Только что сам говорил, что все эти разговоры о моём муже тебя утомили, а сам продолжаешь… — повысив тон. — Мы венчались втайне от всех. Даже родителям не сразу сказали, и уж тем более не рассчитывали, что об этом узнает в принципе хоть кто-то, да ещё и так скоро! Это только наше с ним… Хватит об этом, ладно? А звучало почему-то так, будто О’Нилл была не слишком-то довольна этим событием. — Как скажешь, — пожал плечами я. Мы ещё долго болтали на отвлечённые темы, пока Сара не перестала отвечать на вопросы, определённо, задремав. Я же остался тупо сидеть возле кровати, держа её за руку, всё размышляя над тем, как иронична судьба. Просидел бы и до утра, если бы в комнату не постучал, а затем и не приоткрыл дверь отец, и не позвал меня кивком в коридор. Поднявшись с места, я поправил одеяло, сползшее с плеча О’Нилл, и, с трудом пересилив желание чмокнуть её в лоб или в щёку, вышел вон. — Как? — спросил папа, уронив ладонь мне на спину. — Переживает, — вздохнул я. Только вот вряд ли особо сильно о матери и её исчезновении. — Сара меня не особо беспокоит, если честно. Ты как? — участвующим тоном протянул он. — Сойдёт, — слегка улыбаясь. — Пойдём, поговорим? — отец махнул головой в сторону гостиной, и я согласился, направляясь вниз по лестнице. — Не знаю, что ты хочешь сказать, — горько хмыкнул я. — Я правда был не в курсе. Эммелин не говорила ничего… Не её тайна, наверное, поэтому… — вздохнул папа. — Дров не наломай только. Я понимаю, что это тяжело. Невыносимо тяжело… Но здесь надо отступить и отпустить. — Я тоже не могу приказать долбанным чувствам угомониться! — разозлился я, понизив голос, чтобы ни дай бог не разбудить Сару. — И пока она здесь, что хочешь говори, у меня есть шанс… Хотя бы попытка. И я эту попытку не упущу ни за что… — Переубеждать не буду, — грустно улыбнулся отец. — Но учти, здесь слишком вряд ли тебе хоть что-то светит… — Она, к тому же, не особо-то верит во всю эту религию… — звучало раздосадованно. Я понимал, что цеплялся неизвестно за что. За идиотский призрачный шанс, который придумал сам себе, но так ведь было легче, чем смириться… Двое суток Сара вообще не прикасалась к еде. Даже банальное печенье, и то игнорировала. И только на третий день она наконец спустилась к ужину после длительных уговоров. Мы с отцом оба оживились, обрадовались даже: усадили гостью за стол и тут же засуетились по кухне, отмахиваясь от предложений о помощи. — Мы уж десять лет сами справляемся, ещё тебя напрягать? Не хватало, — радушно улыбаясь, парировал папа. — Ты хотел сказать, что в основном, справляюсь я? — я прищурился, а затем рассмеялся. — Сколько мы твои слипшиеся макароны да горелые омлеты ели… — закатил глаза отец, ехидно хихикая. — Можно подумать, сам многим лучше меня поначалу готовил, — цокая языком. — Я хотя бы ребёнком был! — У мамы до сих пор не всегда всё получается, а вы говорите… — тихо произнесла О’Нилл. — Ну, а сегодня вот мы вдвоём старались, так что должно быть просто отменно! К чему скромничать, да? — отец будто бы пропустил последнюю фразу мимо ушей. — Поверь, Сара, такого жюльена ты ещё не пробовала! — Я не ем грибы, — тяжело вздохнув, выдала она, тут же нарушив тёплую атмосферу. Словами будто по шее отвесила! — Есть ещё тыквенный пирог, — папа даже зубами скрипнул, но вида, что его задели слова О’Нилл, не подал. — Только совсем немного, — словно нехотя согласилась Сара. Непринуждённая беседа не клеилась, но, во всяком случае, О’Нилл составила нам компанию, хоть и съела всего ничего. Потом сказала, что всё-таки не голодная, и, получив категоричный отказ на своё предложение помыть посуду, упорхнула в отведённую ей комнату. На следующий день я надеялся, что Сара немного оттает. Ведь первую половину дня мы провели в компании друзей, и даже Майкл снизошёл до времяпрепровождения со мной, Бобби, Кэнди и со своей женой, разумеется. На удивление, Тёрнер и О’Нилл изначально согласились покататься на санках со всеми вместе, правда по итогу всё равно ушли пораньше, сославшись на какие-то неотложные дела. Я же вскоре вернулся домой. Думать, чем именно эти двое были заняты весь день, не хотелось вовсе, поэтому я тоже пытался себя отвлечь: доделал уроки, подтянул провисшую дверцу шкафа в коридоре, а потом воткнулся в телек. Ближе к шести побрёл на кухню и заглянул в холодильник. Да, не так я рисовал в воображении время, которое Сара проведёт у нас. Сегодня, например, мы могли бы вместе приготовить ужин, сыграть в какую-нибудь настолку, поболтать ни о чём или посмотреть какое-нибудь незапарное кино… Но она, конечно же, предпочла моему обществу Тёрнера. И это уже даже не угнетало, просто было какой-то идиотской данностью, с которой я по-своему успел смириться. Ужин уже был практически приготовлен, когда отец вернулся с дежурства. — Решил себя превзойти? — радушно улыбнулся папа. — А где наша гостья? В комнате? — Не пришла ещё, — я слегка нахмурился, раздосадованно качнув головой. — Восемь почти… Скоро должна быть. — Ясно, — коротко кивнул отец. — Подождём давай, да ужинать все вместе… Может, хоть сегодня что поест. Что с вами делать? Вот чего вчера завелась? С ровного места же! — Меня спрашиваешь? — хмыкнул я. — Ладно, давай не будем… Понять можно в какой-то степени. Отец телефон отрубил, мать с вещами свалила, бабушку решили не напрягать… Что с неё взять? — папа запустил ладонь в волосы. — Так что ладно, я — мыть руки, переодеваться, да потихоньку на стол накроем, а потом уж и Сара придёт, наверное. — Да, отлично! — я легонько улыбнулся, а вот сердце отчего-то беспокоилось, хоть и видимой причины на то не было. Время шло. Часовая стрелка потихоньку подползала к десяти, и чем ближе она подбиралась к этой цифре, тем сильнее нагнеталась атмосфера в доме. — Это уже ни в какие рамки! — возмущённо выпалил отец, поднимаясь с места. — Я поеду туда! Договаривались же, объясняли, ну не просто прихоть! Что, если миссис Райдер от окна не отходит? Знаем же, настучит в два счёта! Все эти маленькие города… Проблем нам только не хватало из-за этих двоих! — Почему так всё сложно? — я отвёл взгляд, заранее сомневаясь в том, что в этой поездке был какой-то смысл. — Вот скажи, оно мне надо вообще?! Да и тебе не надо… В первую очередь, тебе не надо! Чтобы вот такими глазами несчастными не смотрел! — папа щёлкнул пальцами, привлекая моё внимание. — Хватит, Дерек! На меня столько лет ругался, а сам сейчас?! — Не надо меня поучать, — тут же оскалился я. — Вот именно, так долго был моим единственным примером… — Поговори здесь ещё, — выплюнул отец, накинул куртку и вышел за дверь. На улице зарычал мотор автомобиля, и папа отъехал от дома, направляясь в сторону жилища Тёрнеров. А через минут сорок, конечно же, вернулся ни с чем. Злющий, взвинченный, ну и я попал под горячую руку. — Сдалось мне это всё! Одна головная боль! Почему я вообще должен этим всем заморачиваться?! Забери, приюти, прыгай вокруг неё на задних лапках, чтобы потом вот такое к себе отношение?! А не слишком ли много на себя эта девица берёт?! — кричал отец. — Как потом Эммелин это всё объяснять я должен?! — Пап… — Не пап! Доступным языком же, на пальцах показали, нет! Всё через задницу! Ну что за наказание?! И ты, Дерек! Для меня главное — ты! Со своей миной кислой, сил уже нет это терпеть! — он стукнул кулаком по столу. — Да ко мне-то ты что пристал?! — я тоже повысил голос. — Хватит хернёй страдать, ясно? Хватит! — и папа ушёл к себе в комнату, громко шибанув дверью, из-за которой донеслось: — Это — чужая женщина! Точка! Я же остался стоять посреди кухни, где уже окончательно остыл ужин, да и какой-то неприятный холодок начал заползать под одежду. А действительно, какого хрена?! Нет, я понимал её в какой-то степени, но вот осознавала ли сама О’Нилл, что творила? Впервые за всё это время я был действительно зол на Сару, на её пропавшую мать, из-за которой нам всем теперь приходилось несладко, и в первую очередь, на самого себя за то, что вопреки здравому смыслу продолжал её любить. Наверное, было бы лучше, если б О’Нилл в нашем доме не появлялась вообще… Но, хотя бы ради того, чтобы не рвать так сильно сердце отцу из-за его доброй души, в которую так бессовестно Сара плевала, честно говоря, я готов был привязать её даже канатом и запереть на несколько замков, лишь бы никуда больше отсюда не смогла деться. И всё же пришла пора прощаться. И дело было вовсе не в том, что это объяснил мне Майкл Тёрнер довольно доступным языком. И даже не в том, что я сам облажался. А в том, что увидел полнейшее разочарование в карих глазах. Разочарование, разрезающее миллиарды ниточек, связывающих нас с ней. А ещё сожаление. Сожаление, что я так тупо просрал всё сразу в этой жизни. Сожаление, что что-то важное потерял. Потерял навсегда. И этим важным была она. Сара О’Нилл. Девушка, чьё имя, как я надеялся, однажды перестанет быть молитвой и проклятьем… Девушка, которую я когда-нибудь обязательно смогу отпустить.