Vater.

– Красивый шрам. – говорит отчётливо и немного шипяще Рейх позади поляка. По спине парня пробежались мурашки. Ему послышалось?.. Галлюцинации?.. Он же завязал.. Какого.. Однако, Польша не успел отвернуться, как ариец сделал захват локтём на его шее, со всей силы начиная давить. Поляк схватился за чужую руку, стараясь её отцепить от себя. Однако, безуспешно. Рейх сильнее. Мужчина разворачивает Польшу к себе лицом, хватая его за шею одной ладонью и вжимая в стену. Наблюдать за чужим страхом, болью было приятно. Ох, как же ему нравится вид безпомощности Польши. Такой слабый, никчёмный. – Ничего с тех пор не изменилось, верно? – Рейх усилил нажим, с удовольствием наблюдая за ужасом в глазах Польши, – мразь. Дождавшись, когда у того почти закончится воздух, нацист силой кидает его на пол. Кашель Польши был приятен на слух. Конечно, как здесь не может быть приятно? Рейх присаживается на корточки рядом, хватая парня за волосы, тем самым, поднимая его голову. В глазах Польши виднелись слёзы, от чего, на душе стало ещё теплее от этого зрелища. Безумная улыбка с острыми зубами, тут же появилась на лице. – Ох, чего же ты меня боишься? Давай, представь, что я твоя галлюцинация. Думаю, тебе не в первой. – продолжает шипеть ариец, со всей силы ударив того лицом об землю, – будешь знать, как на моего сына что-то наговаривать. Последовал ещё один удар, и ещё.. Замечая чужую кровь, Рейх усмехается. Тот даже сказать ничего не может из-за сильной паники. Как же это побуждает действовать дальше. Рейх переворачивает поляка на спину, садясь сверху, один раз ударяя того по лицу кулаком, от чего у Польши метнулась голова. – Знаешь, что я сделаю с тобой в лаборатории? – ариец ухмыляется, ударяя второй раз и встряхивая Польшу за плечи, чтобы тот не потерял сознание, – уверен, тебе будет чертовски больно. Ариец хватает его за волосы вновь и со всей силы ударяет поляка головой об землю. Замечая, что тот потерял сознание, Рейх тихо посмеивается. – Жалкий. – улыбается нацист, с удовольствием наблюдая за кровью, которая течёт с головы Польши и из носа. Приятно видеть свою, успешно проделанную работу. Следующий день. Польша открывает глаза, чувствуя, что его рот связан, а голова ужасно болит. Как он ещё жив остался?.. Чудо? Но стоп.. Кто его ударил? Рейх? Он жив?! – Оу, очнулся. Наконец-то. Я уж думал, я перестарался и самое вкусное ты пропустишь.. – мужчина сделал разочарованный тон голоса, – не бойся, скоро всё закончится. Помнишь, тридцать девятый? Конечно, помнишь.. Польша вздрогнул, ощущая, как по его щекам начинают течь слёзы. Рейх подходит к тому, присаживаясь перед ним на корточки. Он осторожно смахнул выступившую слезу, после, нахмурившись, влепил тому звонкую пощёчину. – Я ненавижу тебя. Ариец поднялся, ударяя поляка ногой в живот, с наслаждением наблюдая как он, тут же теряет сознание. *** Германия был зол на Японию. Со своим научным интересом он и мир подорвать может! Хотя, наверное, японцу будет только в удовольствие. Парень возвращался с прогулки. Конечно, немец гулял недалеко от лаборатории. Чтобы не видеться лишний раз с Японией, на которого парень обижен, он сидел или на улице, или в своём кабинете. Юноша прикрыл рот рукой, кашляя кровью. Вновь. Вновь и вновь. Это изрядно бесит. Когда Рейх был рядом, его организм функционировал нормально. Плюс к физической тяге к отцу, прибавилась психологическая. Ему важно, чтобы Рейх был рядом. Без него мир теряет краски. Это.. Это невыносимо. Из здания выходит Япония. Он оглядывает территорию и замечая поникшего немца, тяжело вздыхает. – Тебя нельзя оставлять одного. Ты начинаешь замыкаться в себе. – говорит японец, подходя к своему союзнику и садясь с ним рядом, – до сих пор обижен? – До сих пор?! – парень резко поворачивает голову на того, хмуря брови, – ты знаешь, как я привязан к отцу. И всё ровно поступил так, как тебе захотелось. – немец сжимает руки в кулаки. – Мне не понять твои эмоции. Я никогда не был к кому-то привязан. – говорит тот, – но, раз ты привязан к своему отцу, то и он к тебе. Он любит тебя. Поэтому, знает, как тебе сейчас тяжело без него. Твой отец вернётся. – Да пошёл ты. – Германия поднимается, – я не верю тебе. Ты.. Ты.. Предал меня. – Германия, не веди себя как ребёнок. – хмурит брови Япония, – да, я виноват, что разрешил Рейху уйти, но, если бы я не разрешил, то он бы сам ушёл. Германия лишь фыркнул злобно, направляясь к зданию. Открывая дверь в лабораторию, немец вздрогнул от увиденного. – Отец? Что ты.. От части, Германия был рад, что его отец вернулся, но с другой стороны.. На операционном столе лежал труп Польши. Хотя, возможно, он жив?.. – Германия, сын мой.. Прости, что оставил тебя одного, – ариец медленно подходит к своему сыну, – но я вернулся с подарком. Чем ближе Рейх подходил, тем сильнее становилась к нему тяга. Тело расслаблялось, чувствуя долгожданную энергию. Однако.. Также, в душе появился липкий страх, а в горле ком. Рейх уже успел кого-то убить. Но Германия позволил подойти отцу к нему. Ариец положил свои руки на чужие холодные, согревая их, чем вызывает в душе немца приятный трепет, который борется со страхом. – Он.. Жив?.. – спрашивает немец, кивая на Польшу. Рейх оборачивается, усмехаясь. – В отключке. Я ударил его в живот. – Отец, это не правильно.. – Германия встречается с хмурым взглядом отца. – А правильно с его стороны издеваться над тобой? – шипит ариец, встав вплотную к сыну, наслаждаясь родной энергией, – я хочу.. Разделить его. Снова. Пройтись по шраму ножом.. Слышать крики боли.. Мм.. Разве тебе не хочется увидеть это? Может, даже.. Поучаствовать? – ариец поднимает свой томный взгляд на Германию, который боролся с противоречиями внутри себя. – Я боюсь. – шепчет немец. Рейх аккуратно укладывает одну ладонь на молодом лице, поглаживая щёку большим пальцем. Мужчина сделал брови домиком, чувствуя сострадание по отношению к сыну. Он всегда его жалел, когда Германия плакал от чего-либо, или боялся - Рейх утешал его. – Не бойся, сын мой. – ариец взял чужую руку, вместе с Германией подходя к поляку, – просто начни и дальше страх уйдёт. Отдайся желанию. Слова отца обволакивали. Заставляя подчиниться. Это.. Приятно. Не хотелось сопротивляться. Рейх довольно кивает на то, что Германия повиновался. Ему нравится подобная покорность. Польша был привязан к операционному столу. Его голова была вся в крови, которая успела засохнуть. С носом такая же ситуация. Германия сглотнул. Ему нравится такой слабый вид Польши. Наконец, он заткнул свою пасть. Немец ужаснулся от своих мыслей. Это же.. Ненормально! Рейх достаёт скальпель, чем привлёк внимание своего сына. Ариец тихо усмехается. Он медленно проводит по щеке Польши лезвием, наблюдая, как его ресницы дрогнули и он открыл глаза. Улыбка Рейха стала шире, показывая все имеющиеся острые зубы. Польша вздрагивает и с ужасом понимает, что он привязан. – Ты.. Я так и думал, что ты сумасшедший, Германия! – восклицает испуганно Польша, – Так и знал, что ты чёртов урод! С самого твоего рождения я знал об этом! Я..! Ариец со злостью воткнул скальпель в чужую ладонь, протыкая её насквозь. Из глаз Польши хлынули слёзы. Рейх закрыл ему рот рукой, чтобы приглушить крик. – Тебе давали право говорить, свинья? – ариец прокрутил скальпель, – ты знаешь, что я хочу сделать с тобой. – замечая ужас в глазах Польши, нацист довольно улыбается, – да, ты всё правильно понял. Хищность отца заражает. Он вытворяет с поляком всё, что хотел в тайных, самых тёмных мечтах Германия. Парень тяжело вздыхает, наконец отмирая от шока. – Хочешь.. Медленно его разрезать?.. – О, да. Думаю, наш польский друг любит деление! Ох.. Германия, хочешь помочь мне? Рейх протягивает сыну скальпель, улыбаясь безумно. Его взгляд изображал азарт и удовольствие от происходящего. Словно, ариец был рождён для подобного. *** Рука Германии дрожала. Он не был готов к такому. И замечая это, ариец спешит ему помочь. Он подходит к сыну сзади, укладывая свою руку поверх чужой, делая нажим сильнее. – Делаешь так и проводишь прямо по линии шрама.. – говорит в пол голоса Рейх, щекоча нежную кожу шеи немца своим дыханием. Дыхание Германии сбилось. Волнение стало набирать обороты, и стараясь это скрыть, парень приступил к действиям. Грудь у Польши вздымалась из-за всхлипов, которые уже изрядно бесили. Так хотелось, чтобы он заткнулся. Немец нахмурился, наконец нажимая на бледную кожу скальпелем и проводя по ней мучительно-медленно. Из-за криков Польши Рейх ощущал захватывающее удовольствие, безумное. Ему нравилось наблюдать, как этот урод выгибается на столе, в попытках выбраться. И, кажется, не только ему нравится это зрелище. – Вошёл во вкус? – тихо смеётся Рейх, замечая как его сын проводит чёткие и ровные линии по чужой коже. – Ты меня заразил. – У нас это семейное. – ариец опускает свои руки на талию Германии, обнимая его. Близости не хватало обоим. Поэтому, Германия был только рад отцовским объятиям. Тем более, ему нравилось, когда Рейх прижимает его ближе к себе. Это вызывает поток нежности в душе немца. Запах крови заполнил комнату, пока Германия искусно разрезал чужую плоть. Отложив скальпель, он внимательно наблюдал как кровь Польши течёт по его телу вниз, пачкая операционный стол. Рейх, заинтересовавшись происходящим, перешёл на другую сторону, встав напротив сына. Он опустил взгляд на поляка, который, удивительно, был ещё в сознании. Отлично, значит, увидит представление. Ариец подходит к шкафу, открывая его и доставая болгарку. Лучше покончить с этим идиотом сейчас. Заметив инструмент в вражеских руках, Польша снова закричал, пытаясь вырваться. Он кинул взгляд полный ужаса на Германию, однако, тот лишь презрительно фыркнул. – Не надо было вести себя со мной так. – шипнул немец. *** После смерти Польши, его частица распалась. Это был интересный эксперимент. Руки до сих пор тряслись от безумного, извращённого удовольствия. Они были все в крови, как халат, лицо. Так же выглядел и Рейх. Мужчина подходит к сыну, снова заключая его в объятия. – Я чувствую твои эмоции. – шепчет тот, укладывая одну ладонь на родную щёку, пачкая её в крови, – я видел азарт в твоих глазах, Германия. – Весь в тебя. – улыбается краешком губ немец, не заметив, как сам прильнул к отцовской ладони. – Рейх ещё не.. – в лабораторию заходит Япония, и замечая труп Польши, который поделён пополам, слегка приподнимает брови в удивлении, – оу.. Японец кидает свой взгляд на немцев, которые выглядели, как подростки, которых застукали за обжиманиями. – Оу.. Я вам мешаю, да? – Съебись нахер. – шипит Германия, хмуря брови. Япония закатывает глаза. – Только не входите в слияние. Хуже будет. – сказал тот напоследок, прежде чем выйти из лаборатории.