Постой, кто теперь гладит руки твои?

Прикрой своими ладонями мои глаза. Как тогда, в моем детстве, помнишь? Должен помнить, потому что даже я, у кого полжизни из памяти стёрло, помню всё до единых мелочей. До последних секунд. Ты всегда очень бесшумно подкрадывался, когда я мирно ждал тебя в школьном дворе. Знаешь, до сих пор удивляюсь, как тебе это удаётся с твоей-то неуклюжестью. Что ж, видимо, даже такая мелочь познается в компенсации. Но мы слегка отклонили курс. Ты прости, у меня всегда так, когда речь идет о тебе, а по-другому и не получается. Да я и не пытаюсь пробовать, если говорить откровенно. Ты должен был забирать меня из школы, потому что я был ещё слишком мал для такого большого расстояния длиною в 2 километра. У тебя вошло в привычку подбираться со спины и закрывать мои глаза с тихим: «Угадай кто?» А я так и не избавился от привычки каждый раз вздрагивать. Но это всегда был ты. Господи, конечно ты, разве могло быть как-то иначе? У тебя даже шёпот звучал хрипло – ни с кем не спутаешь. Всё изменилось неимоверно быстро, потому что я слишком быстро вырос. Теперь, к моему счастью я догнал тебя в росте. Так странно. Когда-то ты казался мне невероятно большим и высоким. Моё лицо уже не детское, но знаешь, порой на нём так не хватает твоих рук. А меня же это всегда так раздражало. Каждый раз когда я чувствовал прикосновение к своему лицу, мне очень хотелось поотрывать тебе пальцы, потому что в самом деле задрал, ну сколько можно? Но сейчас я прошу… тихо подойди ко мне сзади, чтобы я вздрогнул от неожиданности. Положи свои ладони поверх моих век и тихо прошепчи в самое ухо: «Угадай, кто?» Сколько раз я вновь хотел почувствовать твои руки на своем лице? Не помню. Помню лишь только то, сколько раз приходилось себя одергивать, потому что я всегда слишком откровенно смотрел на них. По сути я разглядывал с виду обычную, мужскую ладонь, пытаясь представить какая она. Такая же грубая на ощупь, как мне кажется на вид, или всё же мягкая? Какой запах она хранит в себе? А какую ласку способна подарить? Я слишком долго мог смотреть на них, когда ты: пишешь, хрустишь пальцами, задумчиво кусаешь заусенцы, проводишь ритуалы, прокручивая в пальцах нужную вещь. От своих же мыслей мне становилраь неловко и я стыдливо прятал свои пальцы в складках кофты или же подкладывал себе под ноги, когда сидел. И всё думал, когда же я – 15-летний мальчик, дорасту до того, что мои будут выглядеть так же. Так же идеально. У тебя очень изящные и тонкие кисти рук, Саша. Хотя ты столько раз касался меня, но я был слишком занят над борьбой с собой. Пытался прогнать краску с лица, что-бы ты не увидел её. Я просто не успевал ощутить твои лёгкие прикосновения, когда ты брал с моих рук чашку чая, когда заигравшись, я хватал тебя за пальцы, пока ты брыкался от щекотки. Я до сих пор не почувствовал тебя. Я не знаю тебя - настоящего. Я так неистово восхищен, охвачен тобою, что не могу сполна разглядеть тебя. Не успеваю. Ты появляешься и я тону в твоих глазах, не слышу ничего вокруг, кроме твоих слов, не успеваю проникнуться в их смысл. А ты потом уходишь... Как же глупо вести себя перед тобою, словно школьница, когда мне уже 25. И как же глупо просить о таком. Но я попрошу. Попрошу не как животное, просящее о прикосновении хозяина, хотя так же готов свернуться клубком у твоих ног и скулить. Не пытаюсь выбить из тебя жалость, хотя я выгляжу сейчас жалким перед тобой. Прошу, как человек, которому ты дорог больше, чем нужно. Больше, чем позволяет наше воспитание и голос приличия, но я не успел этого сказать. Дорог по моим личным, неизвестным тебе причинам, но таким важным сейчас. Прошу как тот, кого ждет горечь расставания. Как человек, который просит чего-то на память, чтобы потом, однажды, нежно улыбнуться, вспомнив этот момент. Просто потому что ты уходишь. Пускай я просто не смог побороть себя и спросить у тебя о том, что возможно сейчас расскажут мне твои руки и глаза. Ты уходишь, чтобы затем вновь вернуться, но я понимаю, что сколько бы ты не возвращался, я никогда не смогу уберечь тебя и дождаться твоего навсегда. Прошу как кто-то, кого ты не заметил в таком ключе, в котором это необходимо было мне, но для кого больше не важно быть замеченным. Как кто-то, всегда стоявший за твоей спиной, всего лишь из-за страха сделать шаг. Но как тот, кто осознав все до конца в последний момент, с болью и нежностью смотрит тебе в глаза, преисполненный преданности. Пусть упустил что-то непростительное важное. Но набравшись смелости, ни на что не рассчитывая, а просто потому что ты уходишь, я прошу... Закрой мне глаза. Пусть на целое мгновенье тепло твоих рук станет щитом от существующей реальности, чтобы я на один маленький шаг смог войти в твой внутренний мир. Чтобы затем, когда ты так же легко и неслышно уберешь свою ладони, я смог понять, чем именно они пахли. Узнал, какие же они, твои руки. Какой же ты - весь ты. Чтобы затем, когда ты уйдешь, я сберег это прикосновение, как величайшее откровение и что бы смысл брошенных тобою, не лично мне, но кому-то слов, был ясен и для меня. Чтобы я знал, что в тот миг, когда я перестану видеть мир, заслоняемый твоими ладонями, я всего лишь на шаг приблизилась к тому миру, что живет внутри тебя. И узнал же всю правду. Между нами не было лжи. Но и правды не было. Было молчание. Разомкни его. Оборви в последний миг, уже убирая руки с моих глаз, что были закрыты и вдруг открылись. Без масок приличия и этикета. Вне игры, не задумываясь, зачем и почему... Просто закрой мне глаза. Просто - ты, именно - ты, пожалуйста, закрой мне глаза...