Говорят, что взмах крохотного крыла бабочки может вызвать тайфун, падение листа на землю отражается на звездах, легкая рябь на воде вызывает цунами, и в то же время ураганы и стихийные бедствия приближаются к нам так медленно, что когда мы обнаруживаем их, бывает слишком поздно. Возможно, в тот раз именно так и случилось, но точно сказать трудно: любой заметит, что идет дождь или начался торнадо, но никто не сможет отыскать ответственную за него бабочку или упавший лист… С чего все началось? Порою понять невозможно. Обычно так все и происходит…
Все случилось в Личунь. Когда весна только-только начинает отстаивать свои права в неизбежном столкновении с Дахань — в это время она ещё напоминает совершенно продрогшего ребёнка с влажным и холодным носом, который вот-вот чихнёт, а потом ещё и ещё, чувствуя себя чужим среди всего этого холода и снегов. Но пусть этот ребёнок слишком мал и хрупок, но он растёт быстро, и его победа неизбежна. Да-да, точно. Это произошло в Личунь, когда зима медленно и неохотно сдавала свои позиции. — Вы слышали? — Что? — Покушение! На первого молодого господина Вэнь напали! Не прошло и дня с произошедшего, как весть будто на крыльях, разлетелась по миру, ничуть не уступая в скорости лесному пожару. И в самых именитых кланах, и среди простых людей, даже безродных бродяг — всюду оживлённо обсуждали происшествие. Впрочем, люди всегда любили почесать языками вне зависимости от своего статуса, положения и достатка. — Правда что-ли?! — Да враньё это все! Не может такого быть! И в этом неверии не было ничего удивительного. В конце концов, в мире существовало огромное множество кланов и орденов, числом превосходящих даже звезды на небе. Но один выделился среди всех и несомненным колоссом возвышался над остальными — орден Цишань Вэнь. Недостижимо высоко застыло сияющее солнце, слишком опасно и безжалостно было к тем, кто рисковал подойти слишком близко без положенного почтения. Никто и помыслить не мог, чтобы хотя бы посмотреть в сторону старшего сына и наследника, первого молодого господина Вэнь Сюэхэ особенно на землях Цишань, не то, что покуситься на его жизнь. Но… Видимо, один безумец все же нашёлся. И лекари прямо сейчас, позабыв о семьях, не смыкая глаз и не жалея сил, отчаянно боролись за жизнь первого молодого господина Вэнь. Потому как знали, что если жизнь старшего наследника оборвётся, ярость главы ордена Цишань Вэнь способна потрясти сами небеса, вероломно ворвавшись в чертоги Небожителей. — Злые языки это все! Злые языки! Он всего несколько дней назад с ночной охоты вернулся и все с ним было в порядке! Откуда ж покушению было взяться? — Точно-точно! — Слушайте… а если несчастный случай на охоте, а? — Нет, вот это точно выдумки! Молодой господин Вэнь очень силён! Один из сильнейших заклинателей ордена Цишань Вэнь! Он всей этой нечисти, вместе взятой, не по зубам, вот что! — Да нет же! Нет же! Говорю вам, это было покушение! Точно, покушение! — С чего ты взял-то? — У моего знакомого друг прислуживает в «Безночном городе». И там только о покушении и говорят! — И что там? Что? — Не томи! — Говорят… — устрашающая пауза. — Там был яд! — кто-то рядом охнул. — Ну, вот этого отравителя сейчас и ищут! Причём, все! От мала до велика! Ясно вам?! — А сам молодой господин? Он жив? — Да кто ж его знает-то? К нему кроме лекарей и членов семьи никого не пускают… Но слухи все равно ходят, да! — И что говорят? — Говорят, что он при смерти. Шансов на то, что выживет, нет почти… Даже в сознание так и не пришёл до сих пор вроде! — Что же творится-то, а… — Дела-а-а… — Что же теперь будет?.. Как уже говорилось ранее, люди всегда любили почесать языками вне зависимости от своего статуса, положения и достатка. Конечно, это пытались пресечь, но молва все равно неслась от человека к человеку, подгоняемая длинными языками. Кто-то обязательно скажет, что это они все из-за беспокойства за молодого господина — да, если их поймать прямо за длинный язык, они так и скажут обязательно, будут доказывать это с пеной у рта, приплетая в свои клятвы об искреннем и незамутненном беспокойстве даже самих Небожителей, если придётся. Вот только обращать внимание не только на громкие разговоры и разные там причитания, можно было услышать и шёпот. Он звучал со всех сторон, будто бы преследовал. Тихим шорохом таился будто бы в самих тенях, подбираясь ближе, под ткань одежд и дальше, чтобы раздвоенным шепчущим языком лизнуть чуть солоноватую кожу. — А знаете… и хорошо, что его отравили! Жаль только, что и братца его не того этого… Видать, яду не хватило! — Тихо ты! А вдруг кто услышит? — И что? Я уверен, каждый второй сам бы его траванул, если б возможность представилась! — Не знаю-не знаю… Он все-таки заклинатель, да ещё из Цишань Вэнь… — Заклинатель, ага… — А я слышала, что он человека убил. За один косой взгляд, представляете?! — Вот вы, как хотите, а я считаю, что и поделом, что его отравили. Это все карма! Так что, если и умрет, никто жалеть не станет. — Верно-верно, поделом ему! — Туда и ему и дорога![округ Цишань, Шэнси, Безночный город]
Жарко. Так невыносимо жарко. Воздух настолько горячий, как будто сам плавился от этого жара — казалось, если вдохнёшь, он безжалостно обожжет легкие. Судорожная дрожь пронзила тело Вэнь Сюэхэ, ненадолго пришёл в сознание, но из-за лихорадки вряд ли осознавал действительность. Лекари бились за жизнь старшего наследника уже несколько дней. Сейчас же… Сейчас все стало только хуже, словно бы назло, надежда на то, что после очередного отвара все пройдет и наладится, испарялась, как капли воды на разгоряченных камнях. Воздух стал каким-то странным: вязким, даже тягучим. Вздохнуть каждый раз становилось все тяжелее. Казалось, что легкие горят. Больно. Жарко. Невозможно дышать. Еще мгновение, и возникало такое ощущение, что тело его воспламенится не хуже бумаги, объятое пламенем. Голова разрывалась на части. Желудок скрутило. Хотелось крикнуть, но голос будто бы пропал, лишая Вэнь Сюэхэ не только возможности орать от боли, но даже хрипеть не получалось. Раздался странный булькающий звук. На языке ярко ощущался привкус железа. Вэнь Сюэхэ судорожно пытался сглотнуть или хотя бы закашляться. Но сил не было ни на что. Жизнь покинула старшего наследника — пожалуй, он сам не успел этом толком осознать. Капельки крови закапали на белоснежную простыню, просачиваясь из каждой поры его тела. Мгновение. Капли крови, словно застыв во времени, взметнулись вверх и на короткое мгновение застыли в воздухе. Каждая из них словно светилась изнутри, как стая маленьких алых светлячков. Тело юноши неестественно выгнулось до хруста. Жуткое зрелище. Сейчас он больше напоминал опустевшую тряпичную куклу, которой управлял сумасшедший марионеточник. Мертвое тело продолжило двигаться. Голова откинулась, а длинные черные волосы просто повторили ее движение. Рот его был распахнут, словно бы в безмолвном душераздирающем крике. Но ни один звук так и не сорвался с его губ. Тишина. Кровь, которая без движения застыла в воздухе, резким потоком хлынула внутрь, наполняя тело Вэнь Сюэхэ. Неподвижные зрачки светло-серых глаз закатились, являя белоснежные белки. Мгновение. И все прекратилось. Тело выпрямилось. В тишине раздался щелчок, словно бы позвоночник снова встал на место. Переломанные кости стали постепенно срастаться. Веки опустились. Грудная клетка приподнялась, обозначая первый вдох мертвого тела. Через несколько секунд дыхание стало спокойным и размеренным. В покоях все так же было тихо. Создавалось такое ощущение, что юноша просто крепко и спокойно спал, словно и не было того ужаса, что охватил это юное тело не так давно.