«Поттеру и его команде. Вы проиграли войну. Ваша смерть — вопрос времени. Я точно знаю, где вы находитесь. Выслушайте меня сегодня вечером, прежде чем броситься в бега. Потому что даже если вы аппарируете, я вас найду. Мне есть, что вам предложить. Что-то очень весомое, что поможет вам попытаться победить. Не за просто так, Поттер. Драко Малфой»
Гермиона помолчала, перечитывая сотню раз одни и те же строки и пытаясь найти то, что хотел сказать Малфой. «Что-то весомое». Что? Что может предложить им сын Пожирателя смерти, сам ставший приспешником Волдеморта на шестом курсе Хогвартса? Может, он хочет стать шпионом? Влиться в доверие на правах бывшего однокурсника, подслушать их планы и потом все рассказать Пожирателям? Эту мысль Гермиона и высказала Гарри. — Я тоже так думаю, — Гарри потер лоб там, где багровел шрам от убивающего проклятия. — Но если он знает, где мы находимся, знает, как нас отследить… Гермиона, это конец! — Ничего не конец! — Гермиона подскочила и стала просчитывать вероятности. — Возможно, это просто случайность. Может, он заметил, когда кто-то отходил ненадолго в кусты… Что он делал в этом лесу я боюсь представить — до любого поселения еще далеко. Если мы прямо сейчас аппарируем… — Гермиона. Он знает, где мы. — Мы будем сражаться! — Гермиона схватила палочку и повернулась к Гарри. — Боже мой, Гарри, только не говори, что ты… — Я не знаю, — он схватился за голову. — Гермиона, что если это ловушка? Что Вол… Том научился отслеживать аппарации? Что если следующее, что мы увидим, когда переместимся — темницу и трупы дорогих нам людей? — Ты что-то видел? — Гермиона понизила голос до шепота, будто их кто-то мог услышать. Рона не было рядом, он ненадолго отлучился в лес за хворостом. Сейчас тут были только они вдвоем. — Да, — Гарри тоже перешел на шепот. — Я видел Малфоя глазами Во… Тома. Он стоял перед ним на коленях и что-то говорил. Я слышал как Вола… Гарри снова замялся, его очки сердито сверкнули. На имя Волдеморта все еще был наложен запрет, стоит ему что-то сказать — их местоположение сразу же раскроют. Гарри вздохнул и продолжил: — Тот-кого-все-не-называют похвалил Малфоя. Гермиона, я знаю, это точно ловушка! Только я нужен ему. И раз он знает, где мы, он придет за мной! Вас он не тронет. Вы убежите, а я один встречу его, так будет лучше! — Мы останемся с тобой! — Гермиона тряхнула головой. — Я боюсь за вас. Я не хочу подвергать вас смертельной опасности. Это ловушка Малфоя, я уверен. Но я не могу придумать план. Я устал. Гарри обессилено сел на пол, схватившись руками за волосы и нервно дергая себя за пряди. Гермиона села рядом и положила руку на его голову, останавливая его пальцы. Они все устали. Война забирала все силы, оставляя лишь крохи. Что будет с ними через месяц? Через неделю? Доживут ли они до завтра? Переживут ли они вечер? Гарри начал раскачиваться из стороны в сторону, обхватив себя руками за плечи. Гермиона обняла его и раскачивалась вместе с ним, чтобы хоть как-то успокоиться и найти какое-то решение. Дышать. Думать. Жить. Ей так хотелось жить. Гермиона всегда ненавидела войну. Она читала книги о Первой и Второй мировых войнах, слушала об издевательствах над евреями в концлагерях, видела фото покалеченных и изуродованных людей. В их глазах отражалась пустота. Бесконечная пустота и страх. И теперь эту пустоту она видела в глазах Гарри. И Рона. Свои глаза Гермиона не видела — она предпочитала не смотреть в зеркало. Ей хотелось обязательно победить и выжить. Любой ценой. Каждое утро она просыпалась и радовалась, что может дышать. Что у нее целые руки и ноги, что она видит своими глазами, что уши и нос на месте. Вдыхая и выдыхая, Гермиона ощупывала себя, щипала и гладила по плечам, пытаясь успокоиться и доказать себе, что она еще жива. Она просыпалась по ночам и слышала сопение Рона и вздохи Гарри. «Спасибо, — думала она, закрывая глаза и успокаивая бешеное сердцебиение, — спасибо, что они живы. Что жива я. Что мы еще боремся». Их души были в шрамах, их сердца были истерзаны войной, но они были еще живы. И Гермиона благодарила неизвестно кого за еще один день рядом с друзьями. За возможность бороться. За возможность жить. Казалось, дни растягиваются и сжимаются одновременно. Будто от января, когда они покинули убежище Уизли и до сегодняшнего июньского дня прошло меньше суток и одновременно больше сотни лет. Они изнывали от безделья и потерянности. От ожидания провидения или подсказки. Но вся их удача закончилась на моменте разбитого медальона Слизерина. Им оставалось только множество раз строить планы, делать рискованные вылазки в города маглов за провизией и слушать магическое радио, которое все чаще молчало. — Гарри, Гарри, — Гермиона нежно обхватила парня за лицо и повернула к себе, вглядываясь в его потухшие глаза. — Мы тебя не бросим, даже не думай! Мы подготовимся. Соберем лагерь еще до вечера и будем сражаться. Если не получится — побежим. Если нас будут догонять — трансгрессируем. Мы будем готовы. Мы… Ее голос предательски дрогнул и она закашлялась. В голове проскользнула отвратительная мысль: а что если Малфой действительно может помочь? Но ее она отбросила, как несущественную. Он зло. Он чистое зло во плоти, теперь, когда он принял метку и потакает всем желаниям своего Темного Лорда, не было и мысли о том, чтобы довериться ему. — Ты права, — Гарри кивнул. — Мы сделаем все, что в наших силах и будем сражаться. Мы ведь храбрые, правда? — Самые наихрабрейшие люди, — Гермиона вымученно улыбнулась. Они сделают все, чтобы использовать ситуацию по максимуму. А если удастся победить Малфоя и взять его в плен… Они выведают все планы Темного Лорда. Все до единого. — Что я пропустил? — у входа в палатку замер Рон, держа в руках охапку дров.***
Вечером было холодно. Странно — середина июня, а так холодно. Гермиона надела вязанный джемпер — старый подарок от Молли Уизли — очень мягкий и теплый, в нем не больно падать, даже на землю, собрала волосы в низкий пучок, проверила свои запасы зелий и впервые за долгое время посмотрела на себя в зеркало. В ответ на нее смотрела уставшая девушка лет двадцати, в глазах которой не было жизни. Будто она уже умерла. Гарри и Рон сложили палатки. Гермиона проследила, чтобы на земле не осталось следов кострища или вещей. Ничего, что могло бы привлечь «егерей», если они все же пойдут по их следу. Акцио помогло найти все волосы, случайно разбросанные по лагерю. Говорят, человек каждый день теряет порядка сотни волос, даже не замечая этого. Так что следовало позаботиться о такой мелочи. Вдруг Пожиратели смерти используют их для оборотного зелья? Инсендио сожгло консервные банки, которых касались руки Гарри, Гермионы и Рона. Эванеско убрало обугленные поленья. Облитеро разгладило следы от их ботинок на влажной мягкой земле. Гермиона выдохнула, позволяя себе ненадолго успокоиться. Она сделала все, что в ее силах. Она подготовила и представила себе по меньшей мере 5 различных планов и стратегий, которых им стоило придерживаться в определенных случаях. «Малфой-убийца» — если Драко приведет с собой отряд Пожирателей Смерти. «Малфой-шпион» — если он попытается сразу же втереться в доверие. «Малфой-добрый-мальчик» — если он безо всякой причины попробует каяться в грехах и падать на колени (очень вряд ли). «Малфой-под-прикрытием» — если вместо него придет Пожиратель Смерти под его личиной. «Малфой-переговорщик» — если он действительно придет что-то предложить. В «Малфоя-переговорщика» Гермиона верила еще меньше, чем в «Малфоя-доброго-мальчика». Но план был готов и обсужден с Гарри и Роном. Оставалось только действовать. Оставалось только ждать. В девять вечера сигнальные заклятия сообщили об аппарации в сотне метров левее от лагеря. Гарри и Рон подскочили на ноги, поднимая палочки, а Гермиона пристально вгляделась в темноту, готовая при первой же возможности защищаться и атаковать. Пятьдесят метров. Гермиона вскинула свою палочку, не смея даже моргать. Сорок метров. Рон нервно забормотал проклятия. Двадцать метров. Гарри выдохнул через зубы. Десять метров. У Гермионы заныло внизу живота. «Он здесь!», — осознание было таким же пугающим, как и ожидание. Гермиона вглядывалась куда-то между толстых стволов деревьев, силясь угадать, где появится Малфой. Напряжение ощущалось кожей, оседало на волосах, забивалось в легкие. Вдох. Выдох. «Да где же этот Малфой, черт его побери?» Шуршание шагов где-то слева заставило ее медленно повернуть голову, ощущая всем телом ужас и дрожь в коленях. Упустили! Позволили подобраться! Сейчас им точно конец. — Ну здравствуй, Грейнджер, — ироничный голос, доведший когда-то ее до истерики. — Давно не виделись.