Сплетение судеб

Кулак с особой яростью ударил по деревянному столу, и тот жалобно скрипнул. Белоснежные перья встали дыбом. Голос, который должен быть изящным в силу статуса, сделался скрипучим и надрывным. Стелла впала в неистовую ярость — она кричала в трубку, из ее летели капельки слюны, будто она плевалась ядом, а глаза были безумнее, чем у беса-наркомана. — Как это вы не поймали ребенка?! — взвизгнула Стелла и поднялась со своего места и сделала глубокий, тяжелый вдох, напоминая сейчас больше быка, покусившегося на красную тряпку, а не представительницу аристократии. — За что я вам плачу, бездари?! Безмозглые обмудки, чтоб вас скорая немощь сбила! Стелла грузно рухнула в кресло и бросила трубку, не прекращая причитать. Все это время Андреальфус наблюдал за своей сестрой, которая не замечала снисхождения в его взгляде, и молча слушал ее истеричные крики. Он, в отличие от Стеллы, умел извлекать выгоду даже из ее выходок. Если она гналась лишь за местью, ослепленная ненавистью, то он умел плести интриги и строить козни, что, безусловно, ценилось в высшем обществе. Андреальфус подошел к Стелле и аккуратно взял ее за подбородок. Стелла ощутила хрупкую нежность в его действиях, однако в ее бездонных океанах глаз не появилось даже ряби осознанности. Для Стеллы подобные жесты брата являлись обыденными и естественными, а потому она не дрогнула. Она не догадывалась, что ее опекали, словно неразумное дитя. Если бы Стелла узнала об этом, то вновь закатила бы скандал. Красота, злоба и глупость — опасное сочетание для владельца этих качеств. — Не беспокойся, моя дорогая сестра, — заискивающе начал Андреальфус, прищурившись, — Мы избавимся ото всех причин твоей головной боли. Мы заберем ребенка-полукровку и устраним их родителей, чтобы... кхм... ты смогла получить небывалое могущество и вступить в семью Гоэтии. — И я смогу убить своего горе-муженька? — глаза Стеллы широко распахнулись в ожидании положительного ответа. В своей излишней непосредственности она превосходила даже самых непосредственных простолюдинов из Круга Гнева. Желание Стеллы избавиться от Столаса преобладало над здравомыслием и корыстью. Она не поняла, отчего Андреальфус так тяжело вздохнул, но посчитала, что это не ее забота. Лишь когда она услышала тихое: «Конечно, сестра», настроение ее переменилось на нетерпеливое, веселое и злое. Она сжала кулаки и ойкнула, задевая острыми когтями ладони. Она, как и многие дамы и некоторые господа из высшего света, оставалась изнеженной белоручкой. Многие аристократы считали себя чересчур особенными. — Мы захватим ребенка, и я воспитаю его так, чтобы убедить, чтобы он передал тебе могущество и власть, — Андреальфус лукаво улыбнулся. Стелла не подозревала, что у ее брата могут быть свои планы на полукровку, и она в эти замыслы вряд ли входит. Она искренне верила, что ей достанется все лишь благодаря внешности и деньгам, что ей помогают без скрытых умыслов. — И тогда тебе не нужно будет бороться за долю наследства Столаса. Все его имущество перейдет к тебе, ибо ты заменишь его в качестве Принцессы Гоэтии. Тем более я знаю, куда направятся родители младенца. Я уже подготовил ловушку, — Андреальфус достал хрустальный шар — артефакт гоэтийской семьи, через который можно было увидеть происходящее в любом Круге Ада. — Я расквитаюсь со Столасом раз и навсегда! Мой, точнее наш план идеален! Меня ничто не остановит! — Стелла звонко рассмеялась, прикрыв глаза, а к ней присоединился Андреальфус, чей смех был тихим, но устрашающим. Евгений и Веросика вместе с маленькой Александрой после непродолжительного отдыха направились в библиотеку, чтобы изучить всю информацию о полукровках. К счастью, благодаря способности Веросики получать желаемое они добрались быстро на чужом автомобиле. Не было ни навязчивых подкатов, ни лишних вопросов, так что во время поездки Женя полностью расслабился и предался размышлениям о новой жизни в Аду. Он слегка тосковал по человеческой обыденности, но приключения с Веросикой его воодушевляли и вдохновляли. Они были самой необычной парой, словно Бонни и Клайд или Сид и Нэнси. С одним лишь отличием — Евгений не собирался заканчивать, как те четверо. Он готов был защищать себя, свою суженую и свою дочь, даже если для этого придется противостоять адским легионам. Он был настроен решительно. Войдя в обветшалое здание — кладезь всех знаний, первым делом Евгений заметил старую, сварливую библиотекаршу. Они с Веросикой подошли к ней, чтобы спросить, где хранятся книги об адских детях, в особенности полукровках. Тут старуху прорвало так, что ее крик разнесся по всему помещению, а Женя подумал, что его пытались оглушить. — Если вы посмеете шуметь, я вам всем головы поотрываю и вашему спиногрызу тоже, кучка шлюховатых демонов из Похоти! Никаких стонов, криков и смешков, иначе я вышвырну вас всех, предварительно забив до полусмерти, уродцы! — орала старуха, а потом успокоилась о показала пальцем в сторону. — О детях можно почитать в секции С, она в той стороне. Надеюсь, вы не настолько тупые, чтобы заблудиться. Я думала, такие, как вы, только трахаться умеют, а смотрите-ка, решили заняться воспитанием и саморазвитием. Невероятно. — Пока что ты тут единственная, кто нарушает тишину, стерва! — не выдержала Веросика и попыталась закатить скандал, однако Евгений остановил ее и потянул в сторону секции С, прошептав, что у них есть более важные дела. Напоследок Веросика, ухмыляясь, показала старой карге средний палец. Около часа они исследовали всю информацию, пока наконец не наткнулись на путеводитель по адским пророчествам. Толстая книга в черном кожаном переплете сразу привлекла внимание Евгения, так что он пробежался по оглавлению и шустро нашел нужный раздел — «Пророчества, связанные с людьми». Женя открыл главу и принялся вдумчиво читать, надеясь, что секрет рождения Александры наконец-то сможет раскрыться. В книге были координаты местонахождения различных пророчеств, вероятно, некоторые из которых были липовыми, однако надежда умирает последней, так что Женя, найдя нужные, сообщил об этом Веросике. Они незамедлительно отправились в путь. Хотя Веросика выглядела раздраженной, но Евгений чувствовал, что она, как и он, воодушевилась. Если бы его демоница не хотела идти, она бы утомила его своими капризами и бесконечными отказами. — Веросика, я все хотел спросить. А почему мы не наняли няню, которая бы последила за Александрой? — по дороге поинтересовался Евгений. — Не будь таким идиотом, ты ж до этого был пипец каким умным! В Аду няни чаще не работают, а похищают детей и продают их другим демонам, — Веросика потерла виски и прикрыла глаза, явно ошеломленная столь глупым и смехотворным вопросом Евгения. — Я не доверю свою дочь ни одному из этих жестоких ублюдков. Кто о ней позаботится, если не мы? Поразмыслив, Евгений согласно кивнул. Ад сильно отличался от человеческого мира, и доверие тут являлось не благом, а проявлением неосторожности, неосмотрительности, примитивности и бесхитростности. Нравы в каждом Круге были свои, однако они связывались красной нитью бесчинства, коварства и преступной жестокости. Женя практически привык к новому месту жительства и его особенностям, но порою он не сразу укладывал в голове вещи, которые для человечества были элементарными и привычными, а здесь, в Аду, либо не имели смысла, либо оказывались опасными. Если бы не Веросика, Евгений испытал бы настоящую потерянность в чуждом мире, а потому он, мягко улыбнувшись, взял ее за руку. Спустя пару секунд он ощутил, что Веросика крепко сжала его руку в ответ. Александра звонко и радостно засмеялась. Перед ними предстала стеклянная башня с двумя статуями слева и справа от входа и неоновой вывеской «Увеселительный Зал Андреальфуса». Евгений хохотнул и закашлялся в кулак, потому что первой ассоциацией при виде здания были мужские гениталии, а Веросика цыкнула и закатила глаза, прошептав: «Безвкусица». Богачи в Аду порою имели слишком приземленный и однообразный взгляд на архитектуру, и порожденные ими дизайны вызывали не восторг, а усмешку или испанский стыд. Андреальфус оказался одним из таких бедных на фантазию дизайнеров. — Ты уверен, что ничего не напутал? — прежде чем войти, спросила Веросика, покачивая на руках малышку и притоптывая ногой. — Уверен. Я постоянно сверялся с gps на твоем телефоне. Это на все сто правильное место, — Евгений пожал плечами и двинулся вперед. Если Веросике интуиция подсказывала неладное, то Женя шел напролом, ведомый естественной для человека любознательностью. Внутри обстановка была жутковатой из-за обильного количества мраморных статуй, изображающих его сестру, а также исполинских картин с ней и фонтана, вода в который текла из глаз скульптуры Стеллы. Евгений и Веросика поежились от этого странного и ненормального зрелища, но не отступили. Проследовав в комнату, указанную на gps, Евгений и Веросика столкнулись с кромешной тьмой, которая вскоре была развеяна софитами. Свет падал на две фигуры — Андреальфуса и Стеллы. Женя отметил про себя, что статуи были посвящены этой женщине. Он ничего не знал об этих демонах, но предполагал, что их с Веросикой вновь ждало сражение. Свет резко включился во всем помещении, так что отвыкшие глаза испытали легкую боль. — Добро пожаловать в мой увеселительный зад, дамы и господа! — торжественно начал Андреальфус, активно жестикулируя. — Здесь я провожу казни над низшими и бедняками, чтобы позабавить себя криками жертв, которые корчатся в муках. Но мы можем не доходить до примитивного насилия, если вы отдадите нам ребенка. Я обещаю, что отпущу вас, — Андреальфус прищурился, и в этот момент Евгений, понял, что ему нельзя доверять. — Катись к черту, индюк напудренный! — рявкнула Веросика, покачивая на руках плачущую Александру. Вот она — истинная львица Круга Похоти, в которую влюбился Евгений. На первый взгляд она казалась безответственной и эгоистичной сукой, однако Женя знал, что она будет глотки рвать за свою семью. Он невольно улыбнулся и задорно хмыкнул. — Вы, паразиты, гоните сюда спиногрыза, пока я вас всех тут не поубивала! — сорвалась на крик и неудачные угрозы Стелла. Евгений и Веросика переглянулись и покрутили пальцем у виска. От этого жеста Стелла была готова рвать и метать, судя по ее злому и недовольному лицу. Она достала маленький, изящный пистолет и прицелилась в Веросику. — Не хотите по-хорошему? Тогда будем по-плохому, утырки! Думаете, я с вами шутки шутить буду? Это ангельское оружие, которое вышибет из вас мозги раз и навсегда. Стелла попыталась выстрелить, но ничего не произошло. Она озадаченно осмотрела пистолет и завизжала, что ей продали подделку. Евгений, видя истерику аристократки, приложил ладонь ко лбу и покачал головой, испытывая жгучий стыд за чужой промах. Это было слишком глупо, чтобы быть реальным. — Сними пистолет с предохранителя, — негромко произнес Евгений, а Веросика рассмеялась, так что на уголках ее глаз показались слезинки. — Прошу меня простить за это досадное недоразумение, — мягко стелил Андреальфус, но тут же достал крупную штурмовую винтовку под цвет его наряда. — Не переживайте, я снял с предохранителей. Град пуль прошелся по стенам и статуям, у одной из которой отколол клюв, пока Евгений мчался вперед, уворачиваясь от выстрелов. В демоническом теле он стал еще быстрее, чем раньше, но даже так ему приходилось сохранять спокойствие, не паниковать и вовремя дышать, чтобы не выбиться из сил. К счастью, Андреальфус не стрелял в Веросику, потому что у нее на руках был младенец. Однако проблемы Жени это не решало, ведь он не мог подобраться слишком близко к своему новому врагу и выбить оружие у него из рук. Зато Женя мог досконально изучить обстановку во время пробежки и воспользоваться окружающим пространством в битве. Он заметил огромное устройство, отдаленно напоминающее машину для переработки металлолома, но Евгений знал, что перерабатывались там только мелкие демоны. Он не мог позволить себе оказаться там. Он углядел золотистый рычаг и предположил, что устройство как-то связано с ним. Если бы у Евгения была возможность обратить машину Андреальфуса против него самого... Времени на размышления катастрофически не хватало. Потребовался лишь миг, чтобы, поймав взгляды друг друга, Евгений и Веросика продумали план действий и начали работать сообща. Настолько сильна была их связь, что порою не требовались объяснения — они понимали друг друга без слов. И пока Женя ускользал от выстрелов, которые прошлись по ногам статуй, уродуя их и оставляя множество мелких выемок и трещин, Веросика полностью сосредоточилась на Стелле, ожидая подходящего момента. — Я разобралась! — радостно выкрикнула Стелла, когда ей наконец-то удалось снять пистолет с предохранителя, но в этот момент получила мощный удар острым каблуком Веросики в челюсть, что привело к перелому клюва и полной дезориентации аристократки. — Ах ты тварь! — Сестра! Держись, я иду к тебе, Стелла! — на выдохе произнес Андреальфус и подбежал к Стелле, не осознавая, что он направлялся прямиком в ловушку. Переступая через самого себя, превозмогая боль в мышцах и суставах, надрываясь, открыв второе дыхание, Евгений упорно толкал гигантскую каменную статую Андреальфуса, пока та все-таки не поддалась. Изваяние полетело вниз, прямо на двух аристократов. Веросика с ребенком в руках ловко отскочила в сторону, Андреальфус тоже успел отойти прямо к адской машине, а Стелле повезло намного меньше, ведь ее придавило. Стелла завизжала. Андреальфус собрался помочь своей сестре, но плащ зацепился за острые зубья устройства. Когда он додумался снять элемент одежды, было уже поздно — Евгений нажал на рычаг. Машина затягивала Андреальфуса. Он громко и измученно орал, пока его кости переламывались в труху, смешиваясь с плотью и черной кровью, превращаясь в подобие бульона. Он отчаянно пытался схватиться за что-нибудь, чтобы спастись, но устройство, созданное по его заказу и для его развлечения, оказалось слишком качественным. Спастись было невозможно. Из-за долгих криков Андреальфус потерял голос и мог только хрипеть и едва слышно стонать. Его светлые, ухоженные перья окрасились в темный цвет. Руки безвольно опустились. Раздался последний вдох. Андреальфус почувствовал на себе ту ужасную и мучительную смерть, на которую обрекал десятки бесов, инкубов и суккубов ради эгоистичной забавы. Веросика нависла над корчащейся от боли Стеллой и ухмыльнулась, держа в руках ее пистолет. — Что-то потеряла? — с дерзкой ухмылкой и огоньком азарта во взгляде поинтересовалась Веросика. Стелла хотела что-то ответить, но не смогла из-за сломанного клюва. — Мне не нравится, когда тупые стервы пытаются мною командовать. Но знаешь, что мне не нравится еще больше? Когда кто-то пытается навредить моей семье. Твой братец уже поплатился, а теперь настала твоя очередь, курочка. Готова? Стелла в испуга распахнула глаза. Веросика, не теряя больше времени, выстрелила в ногу своей жертве. Та взвизгнула и затрепыхалась, плача и всхлипывая. Веросика пустила еще несколько пуль в конечности аристократке, растягивая удовольствие, словно кошка, поймавшая в свои цепкие, когтистые лапы очередную добычу. Стелла не могла пошевелить ни ногами, ни руками, но все еще была жива. Веросика прицелилась в лоб Стелле, однако тут же краем глаза заметила модное в Круге Похоти устройство для наказаний. То была машина, на которую клали жертву, чтобы с двух сторон ее имели огромные, твердые дилдо. После того, как жертва кончала, ее выделения стекали в специальный отсек и провоцировали смертельный удар током. Веросика рассудила, что такая месть идеально подходила аристократке. — Жень, подсоби, — попросила Веросика, и Евгений, вытерев пот с лица, подошел к своей демонице. — Можешь приподнять статую? Я знаю, что эта задача тебе по зубам. Твое тело больше не такое хрупкое и слабое, как прежде. Евгений с игривым интересом посмотрел на Веросику, осознавая, что та что-то задумала. Он помог своей суженой, держа статую, пока Веросика вытаскивала Стеллу. Затем аристократку, стонущую от боли, положили на ложе смертельной секс-машины. На всякий случай ее закрепили ремнями, хотя вряд ли простреленная она смогла бы убежать. И, наконец, Веросика нажала на кнопку, запускающую механизм. Стелла разрыдалась, пока один гигантский искусственный член проникал в ее вагину, а второй — в рот. Она знала, что представляла из себя эта машина, но отказывалась верить, что ее ждал настолько унизительный конец. Прошло всего несколько минут, но разгоряченная, стенающая, измученная Стелла думала, что пытка длилась целую вечность. Ее вагина раскраснелась, а клитор начал ныть от приятных и одновременно болезненных ощущений. Она с мольбой посмотрела на Евгения и Веросику, но те не собирались останавливать происходящее. Они наслаждались зрелищем. — Ты сдохнешь, как и жила, сука, — с издевкой произнес Евгений, и они с Веросикой ударились кулачками. Дилдо ускорились и начали долбить Стеллу внутрь, задевая матку и глотку, заставляя аристократку едва ли не терять сознание от переизбытка чувств. Ее тело дрожало, а небольшая грудь, которую Евгений освободил из плена платья, тряслась в унисон толчкам. Настолько яркими и мощными были впечатления от секс-машины, что Стелла даже свое имя позабыла. В глазах несколько раз темнело, но она терпела, ведомая лишь одной целью — не кончить. В первый раз Стелла кончила через час, и ее тут же ударило током. Все ее тело захватили судороги, еще более мучительные из-за пулевых ранений. Она перестала соображать окончательно и могла лишь ощущать. Никогда еще ожидание нового оргазма не было для нее столь невыносимым и нежеланным. Спустя три часа Стелла, закатив глаза, кончила еще раз. Жидкость стекла в отсек. По всему телу аристократки прошелся мощный электрический заряд, который поджарил ее и снаружи, и изнутри. Ее мозг превратился в желе, хотя будь тут Столас, он бы отшутился, что ничего не поменялось. Ее перья подгорели, которые стали черными, как ее душа. Однако Веросика все же прострелила ей голову на всякий случай, чтобы добить наверняка. — Правило Ада номер один — не оставляй за собой даже крошечного шанса, что твоя жертва жива, иначе придет мстить, — с умным видом произнесла Веросика. — В Аду есть правила? — удивленно спросил Евгений. — Ага. Только их никто не соблюдает, — Веросика посмеялась. Они подошли друг к другу, чтобы забыться в сладостном, страстном, глубоком поцелуе. Они вложили в ласки всю свою душу — руки Жени прошлись по талии Веросики, а та запустила пальцы в его волосы и принялась их перебирать. Их языки сплетались, их разгоряченные тела соприкасались. Ни разруха, ни факт двух смертей в этой комнате не могли их остановить. Зато смог крик маленькой Александры, которая указывала пальцем на одну из картин. Евгений отстранился от своей суженой, чтобы проверить, что там было, и обнаружил пророчество, начертанное на каменной плитке, от которой веяло древней магией. Женя и Веросика переглянулись, хлопая глазами, а, осознав, горячо поблагодарили свою дочь и наконец-то принялись читать, чтобы узнать всю правду: «Ребенок, рожденный в смеси человеческой плоти и прогнившей адской души, станет путеводной звездой для того, кого он сам изберет. Сквозь тернии дитя проведет избранного на путь истинных могущества и власти. Встань же, избранный Плотью и Духом, да воспрянешь ты над адскими тварями, да будет имя твое сеять страх, да обретешь ты силу, о коей помыслить не мог!»