Амулеты и морской песок

      — Опять моё бухло стырил? — проговорил Мёрдок, расслабленно усевшись на кровать и поджигая металлической зажигалкой недокуренную сигару. Жаль Рассела здесь нет. Никкалс уверен, ему бы понравился местный выбор табака.       Признаться, ему уже было все равно: хоть дорогое и элитное бухло, которое он нашёл в дьюти фри, хоть травка от местного хиппаря, с которым Туди вчера весь вечер обсуждал знаки зодиака и лучшие по цвету чётки. Он чувствовал себя словно на вершине, обдуваемый лёгким тёплым ветерком от дешёвого вентилятора, поэтому сказать Туди то, что он ему сказал, было скорее многолетней привычкой словесно замучить этого паренька, который, казалось, сейчас еле стоит на ногах.       А Стюарт будто был не здесь: запрокинув голову назад, он тихо засмеялся, упёршись спиной на прохладную стену. Он был в шортах, больше напоминающие плавки и, как сказал Мёрдок, до невозможности уродской цветастой майки, которая совсем не закрывала его, слегка покрасневшие от дневного солнца худенькие плечики. Он ступил на пару шагов вперёд и так легко, словно он сам невесомый, потянул руки к белому потолку, чуть ли его не касаясь. Мёрдок был уверен, разум парня сейчас был точно не в этой комнате.       — Ну, может совсем чуть-чуть, — тихо пробурчал парень, фокусируя мутный взгляд на губах Никкалса, на которых появилась слабая улыбка от такого вида едва соображающего, возможно накуренного, Стюарта.       Парень снял с себя странное ожерелье, купленное на рынке в десятке метров от их отеля, и осторожно, словно это сам хрусталь, положил его на тумбочку возле незаправленной кровати. Встал прямо перед Никкалсом и провел рукой по его взлохмаченным черным волосам, на которых, если приглядеться, можно было увидеть маленькие кристалики морской соли. Стюарт снова улыбнулся, показывая лучам закатного солнца белые зубы. А Мёрдок не мог насмотреться, то и дело кидая взгляд то на его лазурные волосы, то на худенькие бедра, которые словно так и норовят сесть к нему на колени.       — Где ты был? — наконец спросил Никкалс, забираясь рукой под его уродскую майку и едва касаясь шелковистой кожи на плоском животе.       — Ты знал, что в часе езды отсюда можно увидеть дельфинов? — прошептал Туди, будто это была какая-то тайна. Никкалс ухмыльнулся и опустил руку ниже, нащупывая тазовую косточку.       — Ты весь день смотрел на дельфинов?       Стюарт прикусил нижнюю губу и двинул тазом, навстречу прикосновениям. Эту идиллию разрушали лишь непонятно откуда взявшиеся гавайские мотивы с улицы. Стоит уже привыкнуть, что местные здесь слишком любят это дело. Хотя, они даже не мешали, Мёрдок уже давно научился абстрагироваться от внешнего мира, что уж говорить про Туди, который практически большую часть времени витает в облаках.       — А недалеко есть бар с очень вкусным коктейлем, — продолжил он, игнорируя вопрос человека напротив. После парень забрался на кровать позади Никкалса и улёгся так, что закинул ноги тому на плечи, расслабленно вытягивая спину.       — «Секс на пляже»? — предположил Никкалс, зная, что Туди совершенно нет дела до названий коктейлей. Важен лишь вкус, эффект, а главное — коктейльная вишня на взбитых сливках.       — Не хочу, — удивился Стюарт, перебирая браслетик в пальцах. — Уже поздно.       И когда он успевает купить всё это барахло, Мёрдок не знал. Было дело, что паренёк уговаривал старшего купить им парные амулеты, на что Никкалс отказывался до последнего, считая это бессмысленной фигнёй, не имеющую никакого смысла. Но через недолгие уговоры и пару-тройку шотов он согласился. И теперь, на радость Стюарту, он ходит с этим амулетом на шее, периодически возмущаясь, что он ему совсем не идёт.       — Я про коктейль, — Мёрдок прыснул, сжимая его икры и откидываясь назад, укладывая голову на мягкий живот и делая ещё одну затяжку.       — А, — Стюарт и сам улыбнулся, хихикнув. — Ладно, — он пожал плечами и отобрал у того сигару. Вдыхая дым, он закашлялся и, сморщив носик, отдал её обратно. — Есть сигареты?       Мёрдок угукнул, прикрывая глаза. Когда тело под ним перестало играть роль его личной подушки, голова Никкалса упала на мятую простынь. Сил вставать совершенно не было, да и не хотелось, а духота заставляла ещё больше расслабиться. Ему казалось, он разленился настолько, что уже не встанет никогда. Конечно, это до тех пор, пока Туди не заставит его пойти с ним на пляж под палящим солнцем или не заставит показать ему тех дельфинов в часе езды отсюда.       Почувствовав запах ментоловых сигарет, — в последнее время парень только такие и брал — Никкалс приоткрыл глаза. Лицо Стюарта было расслабленным, а дым вокруг него постепенно заполнял небольшую комнату. Хорошо, что окна были приоткрыты, хотя кого это волнует, ведь комната и до этого пропиталась терпким запахом кубинского табака. Как Никкалс предугадал ранее, Стюарт потушил бычок об оконную раму и мягко уселся к нему на колени, начиная рисовать незамысловатые узоры между его лопатками. Парень все делает мягко, что до невозможности бесило Никкалса, но в то же время он наслаждался каждой минутой под нежными прикосновениями этого мерзавца.       Мёрдок провел мазолистой ладонью по его ноге, от чего Стюарт, вроде бы недовольно, но с хитрой улыбкой на лице, что-то невнятно промычал. Ещё один их ритуал: Пот любит строить из себя недотрогу, чтоб потом самому расположится на его бёдрах и активно двигать своими, чуть ли не до крови кусая нижнюю губу. В этом и была вся его прелесть — совокупность чуть ли не детской наивности в свои тридцать девять и так и норовящей вылезти наружу похоти при виде оголённого торса старшего. И Мёрдоку это до чёртиков, до дрожи нравилось. Он упал на спину, позволяя Стюарту действовать самому. Тот замялся, перекидывая одну ногу через него и усаживаясь тому на живот. Руки Никкалса не упустили возможность сжать тонкую ткань на коротких шортах и слегка спустить их. Неудивительно, что под ними оказались ещё влажные от купания плавки и еле заметные частички морского песка.       — Слишком жарко, — невзначай проговорил парень и снял майку, что всё время так сильно мазолила Никкалсу глаза.       Туди шумно вздохнул, когда старший взял его под лопатки и повалил на спину, устраиваясь между длинных ног. Это не заняло много сил. Мало того, что парень совсем не сопротивлялся, так ещё и весил совсем мало, что давало старшему почти полный контроль над его телом в эти моменты. При малейшем ощутимом касании Пот выгибал спину, прижимаясь к Никкалсу настолько тесно, насколько это возможно, и обнимал его так крепко, словно это было в последний раз. Он позволил ему войти, не говоря ни слова, полностью полагаясь на Мёрдока и на его губы, которые уже не в первый раз оставляли красноватые следы на его тонкой шее и груди.       Закатные лучи вечернего солнца проникали в комнату сквозь полупрозрачные шторы, заставляя деревянные стены и кровать окрасится в мягкий оранжевый цвет. Казалось, что время идёт неумолимо быстро. И каждый раз смена времени оказывалась словно сюрпризом: то не заметишь, как на улице заметно потемнело, то закончив кучу дел, не замечаешь, что прошло лишь пару долгих, скучных часов. Но сегодня, как и в предыдущие несколько дней, они не следили за временем, не следили за новостями и за всем, что происходит во внешнем мире. Стюарту было достаточно тёплого вечернего воздуха, коктейля с вишенкой наверху и ворчащего Никкалса под боком, а тому в свою очередь хватало знаменитого кубинского табака, голубой башки рядом и «бессмысленного» амулета на груди, который он, сквозь театральное недовольство, полностью отрицает, но всё же не снимает уже несколько дней, что каждый раз вызывает у младшего расслабленную, счастливую улыбку.       Стюарт вытер со лба небольшие капельки пота, раскинув свои длинные конечности по всей кровати. Вальяжно перевернувшись на бок, он прижал подушку к себе, наблюдая за тем, как Никкалс, лёжа рядом, сжимает в руке пустую пачку сигарет, а после, приподняв одну бровь, смотрит на парня. Он снова будто не в этом мире, смотрит в одну точку, почти не отрываясь. И Мёрдок пользуется возможностью, хватает того за запястье и, притянув к себе, оставляет слабый поцелуй на кончике его вздёрнутого носа. Тот будто приходит в себя и снова улыбается, переплетает их пальцы и, уложив голову на плече старшего, пытается заснуть под неисчезающую музыку и звонкое пение птиц под окнами. А Никкалс утыкается носом в его макушку, надеясь остаться в этом моменте как можно дольше.