Пепел

      Путники прибыли в Королевскую Гавань на рассвете. Чтобы не попадаться людям на глаза, они посадили драконов в Королевском Лесу и стали ждать сумерек. План был таков: незадолго до заката Эймонд проведет по тайным путям Алисенту, Ванду и Джейхейру в свои покои, после вернется в лес и они с Эйгоном двинутся на драконах в Красный Замок. – Главное, чтобы твои покои пустовали, – сказал Эйгон, сидя на земле. – Я жил в самых дальних и неприметных покоях. До меня они пустовали почти сотню лет, – отозвался Эймонд. – Помнишь, что делать, если кто-то войдет? – обратился он к жене. – Все кто туда войдут – уже не смогут выйти никогда, – девушка сверкнула глазами и набрала полную ладонь энергии. – Неужели ты такая непобедимая? – фыркнул Эйгон. – О, это ты зря, – усмехнулся Эймонд. – Я не стану драться с тобой при ребенке, – отозвалась Ванда и принялась затягивать второй ботинок.       Девушка закончила со шнурками и решила пройтись по лесу, желая настроиться перед предстоящей битвой. В душе она надеялась, что им удастся пройти незамеченными. Будто опровергая ее мысли за спиной взревел Каннибал. – Интересно, что происходит в общине? – спросила ведьма, услышав шаги. Она знала, что это Эймонд. – Я думаю, что там все в порядке. – Как думаешь, Феликс обиделся? – Не думай об этом. Что сделано – то сделано. Он любит тебя и поймет. – Я ночью думала о том, как твой брат будет уживаться с нашими, – Ванда усмехнулась. – Держу пару, что Ли ввалит ему. – Я думал о том, что это сделает Якоб. Он ревнив. – Это правда, – кивнула девушка. – Но у Лины реакция быстрее. – Им позволят остаться? В общине ведь нельзя находится простым людям. Джейхейра энергетик и ей можно жить с нами, но мать и брат, – Эймонд не договорил. – Я не знаю. Думаю, что Лисбет придумает что-нибудь. Она ведь знает, что мы можем вернуться с ними.       Всю дорогу до Красного Замка Алисента тяжело вздыхала, выдавая свое волнение. Ей было тяжело возвращаться в место, где она столько лет страдала и боролась за свою жизнь и жизнь детей. Ее преследовало навязчивое чувство того, что сейчас из-за угла выпрыгнет Рейнира или Деймон и схватят их, убью, или будут пытать. Ванда взяла женщину за руку перед самым входом в тайные коридоры. – Не переживайте. Мы сможем защитить вас и Джейхейру. Если что-то пойдет не так – мы уйдем оттуда и спрячемся, – сказала девушка. – Все будет хорошо.       Эймонд долго вел их по темным ходам, пока, наконец, они не оказались в его спальне. Там было пусто и пыльно. Очевидно, принц так и остался последним хозяином этой комнаты. – Сидите тихо. Я постараюсь вернуться как можно быстрее, – сказал Эймонд, а потом оставил пылкий поцелуй на губах жены. Проход закрылся и Ванда тут же принялась телекинезом перетаскивать всю мебель к двери. Закончив с этим, она подошла к зеркалу и стала готовить поверхность к открытию портала. Увидев как девушка ловко перебирает энергию в руках, к ней подошла Джейхейра и стала наблюдать за ней. – Покажешь мне свое поле? – Ванда села на колени перед ребенком. Девочка подумала пару секунд, а потом подняла ладони и явила зеленый туман. – Пекло, – простонала Алисента, увидев это. Женщина закрыла лицо руками. – Почему я не удивлена? – со слезами на глазах промямлила королева. – Может быть, потому что прожили столько лет рядом с драконами? – улыбнулась Ванда.       Комната погрузилась во мрак, Королевскую Гавань накрыла ночь. Раздался оглушительный рев, а в следующую секунду разбилось окно и в комнату проник сначала Эймонд, а затем и Эйгон. – Начинаем! – сказал младший из братьев. – Каннибал и Санфаер охраняют нас, но это может быть не на долго. – Я подготовила зеркало, но дальше я ничего не могу. Это твое воспоминание и только ты можешь построить переход. Вот, это схема заклятья. Справишься? – Ванда протянула ему свой блокнот. – У меня нет выбора, – отозвался он и принялся за работу.       Прошел уже почти час. Несколько раз у Эймонда все срывалось и он начинал заново. Наконец, все стало получаться, но появилась новая проблема – их нашли. В комнату ломились. – Я пойду к Санфаеру, попытаюсь отвлечь их, – сказал Эйгон. Ванда закрыла глаза и схватила его за руку. – Идем вместе. Думаю, что летающий человек удивит их больше, чем дракон. – Нет! – рявкнул Эймонд. – Послушай, если он пойдет один – умрет. Ты идти не можешь, потому что должен строить портал. Не упрямься.       Не дожидаясь ответа, Ванда схватила Эйгона и вылетела в окно. Она нашла Санфаера и приблизилась к нему. Несколько раз девушка пыталась скинуть своего пассажира вниз, но в последний момент понимала, что промахнется мимо седла. – Заставь его сесть, – попросила Ванда.       Санфаер и Каннибал громили Красный Замок, цепляясь крыльями за выступы камней. Если на площадки выбегали люди, черный зверь сжирал их так быстро, что те даже и закричать не успевали.       Эйгон скомандовал своему змею и тот приземлился. Пара мгновений и всадник оказался в седле, а Ванда уже вступила в схватку с противником.       Как она и предполагала, первое впечатление было эффектным – войны замерли с разинутыми ртами, задрав головы, правда, потом начали бросаться на нее пуще прежнего. Она кружила над двором, поднималась выше, ныряла в окна, пролетала по коридорам, а затем снова оказывалась на улице. Где-то вдалеке она слышала рев Каннибала, которого обстреливали лучники.       Идиоты.       Чешуя чудовища была настолько толстой, что пробить ее такой мелочью, как стрелы, было невозможно. Они лишь больше злили его. Рядом пролетел Санфаер, со спины которого доносился безумный смех Эйгона – молодой человек вошел во вкус и палил огнем по всем, кого видел. Возможно, жестоко. Но люди, которые воевали с его семьей столько лет поступили не лучше. Так что он имел право так себя вести.       Иногда девушка приближалась к окну комнаты и мысленно звала мужа, чтобы спросить о состоянии портала. *Возвращайтесь через 15 минут* – отозвался голос принца в голове, когда она позвала его в очередной раз.       Ванда рванула вверх, пытаясь найти Эйгона. В этот момент из-за башни вырвался Каннибал и сбил девушку. Она полетела вниз, но перед самой землей смогла восстановить полет. Мимо ее лица пролетела стрела, заставляя отшатнуться. Только она хотела ударить энергией по противнику, как на него обрушился столб пламени. – Спасибо, – крикнула Ванда, глядя на улыбающегося Эйгона. – Не улетай далеко. Эймонд почти закончил. – Понял, – отозвался он и улетел.       Ванда продолжала сражение, когда услышала отголоски сознания – все готово. – Эйгон! – рявкнула она. Санфаер пролетел над ее головой. – Возвращаемся! – Минуту. Я хочу кое-что сделать, – сказал он и подлетел к окну, которое выходило из коридора того крыла, в котором когда-то жил Эймонд. Эйгон отдал команду и его дракон залил все пространство огнем. – Вряд ли они смогут пройти сквозь огонь, а пока потушат – мы успеем уйти.       Ванда подлетела вплотную к Санфаеру и обхватила старшего Таргариена руками. – Хороший мальчик, – он похлопал по спине дракона. – Сожри их всех. Прощай, Санфаер.       Они вернулись в комнату, где уже все было залито светом, исходящим от портала. – Сматываемся! Коридор горит, – сказал Эйгон. – Две минуты, – отмахнулся Эймонд. – Надо идти в две волны. Я боюсь, что переход не выдержит нас всех.       Ванда в этот момент залезла в карман рюкзака и ее сердце ушло в пятки – четыре проводника. А их пятеро. Сразу вспомнились слова Лисбет – он спасет двоих. Они с Эймондом совсем забыли о чертовых проводниках в этой суматохе. Решение пришло моментально. – Бери мать и Джейхейру и идите вперед. Я и Эйгон пойдем после вас, – сказала Ванда, надевая маску безразличия. Девушка раздала им проводники. – Что это? – спросила Алисента. – Это проводник. Он защитит вас в переходе. Там очень большой поток энергии, которая без помощи проводника может уничтожить вас. Держите его крепко, хорошо? – отозвалась Ванда.       Она подошла к мужу и поцеловала его. Со всей болью и горечью. – До встречи, – улыбнулась она.       Трое шагнули в портал. Ванда зажмурилась и обернулась к Эйгону. – Держи, – она дала ему последний проводник. – А твой где? – У меня больше нет. – Что значит нет? – Эйгон, иди, – настаивала девушка. – Рехнулась? – спросил он и попытался вернуть монету. – Я останусь здесь. Улечу на Санфаере куда-нибудь. А если не смогу – так хоть отомщу за семью. – Нет! Как я потом буду смотреть ему в глаза? – Могу задать тебе тот же вопрос. – Эйгон, пожалуйста, – они оба глянули на дверь – в нее снова кто-то ломился. – Уходи. – Пошли вдвоем. Пусть портал сам решит, кто должен выжить.       Черт. Он казался тупее. Это ведь и правда идея. – Сожми проводник, – попросила она и взялась за его кулак правой рукой.

***

      Эймонд вывалился из портала в штабе, а следом поймал мать и племянницу. К его удивлению за столом сидела вся штабная группа, включая Лисбет. Первым от шока отошел Феликс. Он в несколько больших шагов оказался рядом с принцем и ударил в лицо, а потом схватил его за воротник патрульной куртки обеими руками. – Где моя сестра, урод?! – прорычал он. Якоб обхватил Феликса со спины, пытаясь оттащить. – Гросс, отпусти его! – рявкнула Лисбет. – Эймонд, где она? – спросила Вебер, напрягаясь. – Она пошла во второй волне. Мы побоялись перегрузить портал.       В этот момент все присутствующие закрыли уши, потому что из портала послышался истошный женский вопль.       Эйгон вывалился из толщи перехода, держа на руках тело. – Что случилось?! – взвыл Эймонд подлетая к брату. – У нас был один проводник на двоих, – отозвался Эйгон. – Я просил, чтобы она пошла одна.       Лисбет кричала в часы, вызывая Джеймса. Девушку положили на стол. Вся левая сторона тела ведьмы, начиная от самой шеи и до стопы, обгорела. – Она дышит, – сказала Ли, нащупывая пульс. – Бьется! Она жива!

***

      Ванда лежала без сознания уже почти неделю. Эймонд сидел у ее постели круглыми сутками. Депо девушки было разбито и опустошено до ничтожных одиннадцати процентов, когда она вывалилась из перехода. Когда ей перелили энергию Лисбет, дело пошло на лад. Эймонд хотел сам стать донором, но его избил Феликс и старшая запретила. Принц даже не сопротивлялся, когда его бил брат Ванды, потому что считал, что заслужил большее наказание за свою невнимательность. Он забыл про чертовы проводники.       Внешняя сторона левой ноги, краевая часть таза, живота, ребер и шеи, тоже с левой стороны, и вся левая рука – таковой была площадь ее ожога. Он лежал в подобном состоянии чуть больше года назад, но у него было обожжено лишь лицо. Эймонд вспоминал боль, которую испытывал и ненавидел себя, потому что понимал, что ей в сотни раз больнее.       Алисенту и Джейхейру поселили в соседнюю половину их дома, Эйгон же жил в гостиной. Он испытывал чувство вины из-за случившегося и был готов получить от брата, но тот не стал обвинять его. Эймонд винил лишь себя. Дома он появлялся лишь для того, чтобы проведать семью.       Когда в госпиталь приходил Феликс, принц уходил, потому что слышал, какими "лестными" эпитетами его кроет парень. Иногда он приходил вместе с Мари и Теоной. Девочка здорово подросла за время их отсутствия. Мари тоже не говорила с Эймондом. На удивление Якоб и Ли поддержали принца. Молодые люди помогали его семье, пока тот сидел в госпитале у постели жены. – Феликс отойдет, ему просто нужно время, – сказал Якоб. – Он разгромил штаб, когда вы ушли и писал прошения в Ковчег о том, чтобы Лисбет сняли с должности за то что она отпустила вас. Это прошение до сих пор рассматривают. – Эймонд, – позвала Лисбет, выглядывая из окна своего кабинета. – Зайди. Строде, ты тоже.       Когда парни стояли на пороге, она долго молчала, упираясь руками в стол. – Я уезжаю в Ковчег, – начала Вебер. – Они ведь не снимут тебя? – встревоженно спросил Якоб. – Я понятия не имею. Я оставляю вас обоих за старших, поняли? – Нас? – они переглянулись. – Да, вас. Обоих. Потому что по одному вы кромешные идиоты, но вдвоем справитесь. Как только Ванда придет в себя – сообщите мне.       В кабинет ворвался Джеймс, размахивая бумажками. – Лисбет, я понял, почему она выжила, – еле дыша сказал мужчина и протянул ей листы. – Где твой брат?! – рявкнула старшая и бросилась прочь из штаба.       Лисбет ворвалась в дом и, схватив Эйгона за шиворот, явила проекцию организма. – Он энергетик. Выброс произошел во время перехода. Его поле защитило ее, – огласила женщина. – Зеленое, нестабильное.       Группа добровольцев в лице Якоба, Криса и Ли взялись за обучение новобранца. Эйгон не понимал половину того, что имеют ввиду окружающие его люди и стал необычно молчаливым.       Эймонд большую часть времени приводил в штабе, выполняя всю ту работу, которую обычно делала Лисбет. Каждую свободную минуту он посвящал нахождению с женой. Ванда не приходила в себя, но её показатели улучшались, пусть и медленно.       В один из дней Таргариен сидел на кухне, обхватив голову руками. Уже давно было пора ложиться спать, но он не мог. Утром Джеймс снял с тела Ванды бинты и принц увидел её тело, точнее то, во что оно превратилось. Из-за него. Чувство вины сжирало его изнутри, а сверху ложилось презрение её брата.       Эймонд рисовал в голове картины того, как Ванда посмотрит на него, когда увидит свое отражение в зеркале. Что он сделал с ней? Сколько раз она спасала его, сколько раз закрывала собой, а он не смог. Он боялся потерять её доверие, боялся, что она возненавидит его.       Он боялся её потерять. – Сын? – на плечи легли руки матери. – Почему ты не спишь? – спросил он. – Не убивайся. Твои стенания не воротят сделанного, – сказала женщина. – Ты не можешь уследить за всем, никто не может. Любой мог оказаться на твоём месте и забыть об этом. Все люди совершают ошибки. – Ошибки? Она могла погибнуть! – Она ведь сама приняла решение идти без проводника и не сказала тебе об этом. – Я должен был помнить об этом. Должен был быть рядом с ней, когда она принимала это решение, но меня не было. Ошибка не в том, что она шагнула туда, а в том, что ей в принципе пришлось встать перед этим выбором, – Эймонд все больше и больше повышал тон, а потом рвано выдохнул. – Она всегда жертвовала собой ради меня, готова была все отдать, лишь бы я был счастлив, а я заставил страдать её.

***

      Собрания штабной группы проходили в напряжении. Феликс не хотел слышать даже голоса Эймонда. Неприязнь стала так остро ощущаться, что остальные присутствующие стали взывать к его здравомыслию.       Выслушав очередную порцию ругательств в свой адрес, Эймонд поплелся в госпиталь. Он сел на стул рядом с кроватью Ванды и осторожно взял её за руку. – Лисбет пока что не писала нам. Все переживают, что её могли снять с должности. Мы с Якобом пытаемся успокаивать людей, но нас никто не слышит. Если бы ты сейчас могла встать на место Лисбет, то все было бы хорошо. Тебя уважают и к тебе прислушиваются. Ты нужна здесь, очень нужна, – он наклонился к её лбу и поцеловал. – Особенно мне. *Эймонд* – раздался слабый голос в его подсознании. *Я здесь* *Почему мне так больно?*       Вопрос был как удар по голове. *Твоя семья? С ними все хорошо? Они целы?*       Ещё один удар. Ей плохо, а она думает не о себе, а о нем. *Да, с ними все впорядке* *Что со мной?* *Портал чуть не уничтожил тебя, но у Эйгона случился выброс. Он теперь такой же как мы* *Это так хорошо. Теперь можно не бояться, что его выгонят. Я очень рада, что брат будет рядом с тобой*       Нокаут. *Прости меня* – не выдержал он.       Его сердце сжалось и ощутив это, Ванда судорожно вздохнула и распахнула глаза. Аппаратура взвыла, вызывая врачей. Первым в палате появился, конечно, Джеймс. – Якоб, напиши Лисбет. Она очнулась, – сказал Эймонд в часы. – Джеймс, что со мной? Почему я не могу пошевелиться? – Твоё депо было почти полностью уничтожено. Ты восстановишься, только нужно подождать. И тебе стоит быть очень осторожной – ожоги обширные. Какое-то время твои движения будут скованы, но и это пройдёт. – Ожоги? – Ты что же, ничего не помнишь?       В палату влетел Феликс. – Как ты? – набросился он на сестру. – Как ты же ты нас напугала! Когда ей можно будет домой? – парень посмотрел на Джеймса. – Думаю, что ближайшую неделю ей лучше оставаться здесь, а дальше посмотрим по динамике. – Мы с Мари начнём перевозить твои вещи. Тея с нами живёт, так что мы обустроим для тебя гостиную. – Что? Вещи? Феликс, о чем ты? – Ванда непонимающе моргала. – Мы решили, что ты теперь будешь жить с нами. – Зачем? – Чтобы ты была в безопасности. – Феликс, она только очнулась. Ей нужен покой, – сказал Джеймс и поджал губы. – Да, конечно, – нехотя кивнул парень. Он развернулся и подошёл к Эймонду. – Чтобы я тебя больше здесь не видел, ты понял меня? – шёпотом сказал он. – Ты не имеешь права запрещать ему, – раздался голос Якоба. – Все вышли вон отсюда! Кроме Джеймса и Эймонда, конечно. – Не много ли ты на себя берёшь? – Феликс сощурил глаза. – Сейчас я предводитель общины и ты обязан слушать меня. Нравится тебе это или нет, – сказал Якоб, а потом добавил. – Он её муж и никто, даже ты, не может принимать решения за неё. – Он чуть не угробил её! – Это их личное дело. Занимайся работой, семьёй, собой, а к ней не лезь. Надеюсь, что я понятно объяснил. – Я тебе припомню это. – Я считаю до одного! Все вон!       Когда все вышли, Якоб присел на стул рядом с Вандой. – Ну как ты? – улыбнулся он ей. – У меня слабость и вообще я мало что понимаю. Лисбет оставила тебя за старшего? – Нас с Эймондом. Вдвоём.       Ванда перевела взгляд на мужа и улыбнулась ему. – О чем говорил Феликс? – Не бери в голову. Он в последнее время нервный стал. Ты, самое главное, отдыхай и приходи в себя. Если тебе что-то понадобится – проси. – Спасибо. – Мы придём вечером вместе с Линой, ладно? – Я буду ждать вас.       Они остались наедине. Эймонд не мог заставить себя двинуться. Он боялся смотреть ей в глаза. – Эймонд? – Я здесь. Да, – принц пересилил себя и сел на стул. – Расскажи мне все. Как давно я лежу здесь? – Уже месяц. – Месяц? Я ничего не помню. Помню, что мы с Эйгоном зашли в переход, а потом тьма. – Мы вывалились из перехода, а потом услышали твой крик. Эйгон вынес тебя оттуда на руках, всю обожженную и без сознания, – безликл отозвался принц, а потом заглянул ей в глаза. – Почему не сказала? – Ты бы не пустил меня и пострадал. Эйгон уговаривал меня пойти одну, но я не смогла его бросить. Я не хотела причинять тебе боль. Ты только нашёл его и я не могла позволить вам потеряться снова. – Я так виноват перед тобой, – он перешёл на шёпот. – Прости меня, прости, прости. – Что с тобой? За что ты извиняешься? – девушка дотянулась до его ладони и сжала насколько смогла. – Ничего ведь не случилось, все хорошо. Мы дома, мы вместе. А депо восстановится. – А твоё тело? – Подумаешь, ожоги, – фыркнула она. – Что я, ни разу к сковороде не прислонялась? – Ванда, ты не понимаешь о чем говоришь.       Она и правда не понимала. Джеймс обезболил её почти в ноль, так что девушка не ощущала того, что стало с её телом.       Почти через неделю Ванда смогла по опоре подняться на ноги. Она встала напротив зеркала и сбросила с себя больничную сорочку, оставаясь в одном белье. Девушка повернулась к зеркалу левой стороной и округлила глаза. Её тело было обезображено. Вся его левая сторона стала одним огромным красным пятном. Ванда подходила все ближе, вглядываясь все внимательнее, а когда была в шаге от отражающей поверхности в палату вошёл Эймонд. Принц замер, увидев взгляд жены и сжал кулаки. – Так вот о чем вы все говорили, – тихо сказала она, поворачивась к нему. – Мне никогда не искупить вины перед тобой. Я знаю, что ты ненавидишь меня и приму любое твоё решение. Если ты хочешь переехать к брату, то я помогу ему собрать твои вещи. – Ненавижу? – опешила она, а потом выдохнула и прикрыла глаза. – Феликс. Что он наговорил тебе? – Ничего. – Эймонд, – она подошла к нему. – Помнишь, ты спросил меня, когда мы были в Браавосе, жалею ли я, что пошла с тобой? Что я тогда ответила? – Что не жалеешь. – И это не изменилось, – сказала Ванда, дотрагиваясь до его лица. – Ты ни в чем не виноват. Это было моё решение и я не жалею ни о чем, ясно? Я бы сделала это снова, – она встала совсем вплотную к нему. – Потому что я люблю тебя и это, – она кивнула на свою левую руку. – Такая мелочь по сравнению с тем, что я могла потерять тебя.       Он обнял её. Старался делать это осторожно, но все равно задел раны, но она молчала, потому что ощущала как болит его сердце. – Отведи меня к Феликсу. Я хочу поговорить с ним.       Вскоре девушка сидела в гостиной брата. Первым делом она навестила свою племянницу, которая сладко спала. Девочке уже шёл пятый месяц и она изрядно увеличилась в размерах, с того момента как Ванда видела её в последний раз. – Мы начали перестановку, но если тебе что-то не нравится – скажи. Мы сделаем все как ты хочешь. – Феликс, – начала Ванда. – Ничего не нужно переделывать и не нужны никакие перестановки и переезды. У меня есть свой дом и я хочу остаться в нем. – Я не позволю тебе жить с ним под одной крышей. – А почему ты решил, что можешь решать за меня? – Он чуть не угробил тебя! – Так, – девушка поднялась на ноги и глубоко вздохнула. – Постарайся меня услышать – во-первых, у него есть имя и его зовут Эймонд. Он мой муж и этого никто не изменит, ясно? Также как и то, что я люблю его. Во-вторых, идти вместе с ним было моим решением. Он пытался оставить меня в общине, ушёл пока я спала. В-третьих, о том, что я зашла в портал без проводника он не знал. Я скрыла это от него, чтобы спасти. – Я все сказал! Я больше не позволю тебе страдать из-за него. – Пошёл ты в задницу, Феликс! С чего ты решил, что я страдаю?! Я счастлива, ясно тебе?! – девушка вышла из себя. – Ты эгоист! Когда я нырнула за Мари – ты молчал! Когда я пошла за тобой в Свечу ты тоже молчал! Я тоже могла умереть и я тогда тоже пострадала, но это в твоём понимании нормально. Ведь это касалось тебя и твоей семьи. Так вот он – моя семья и я буду спасать его до тех пор пока бьётся моё сердце. Столько раз, сколько потребуется. И если ты не извинишься перед ним за все свои слова и за то что избил его – забудь обо мне! – Ванда набрала воздуха. – Когда ты страдаешь, я поддерживаю Мари, нахожусь с ней рядом, потому что знаю как она дорога тебе. А ты бросил его, вместо того, чтобы помочь ему. Да как тебе только совести хватило поднять на него руку. Ты не его избил – а меня!       Она ушла, оставляя Феликса и Мари стоять с раскрытыми ртами. Ванда увидела Эймонда неподалёку от дома брата и кивнула ему. Он подошёл и помог ей вернуться в палату. – Что-то случилось? – спросил Эймонд. – Я сказала ему, что если он не извинится, то я больше никогда не заговорю с ним. – Зря ты. Он ведь прав. – Нет! Не смей так думать, – Ванда строго посмотрела на него. – Ты моя семья и я не позволю никому и никогда так обращаться с тобой!       Через несколько дней Джеймс отпустил девушку домой. Ванда переживала за Лисбет, потому что за все это время они общались лишь один раз. Ведьма должна была дать показания и после того, как она их дала, Вебер пропала. Девушка собралась с мыслями и силами и попросила Якоба и Эймонда объявить о собрании в штабе. Когда все собрались в главном зале, Ванда стояла у трибуны вместе с парнями. – Обычно когда Лисбет уезжала, на ее место вставала я. В силу некоторых обстоятельств ей пришлось оставить главными Якоба и Эймонда. Это было ее решение и никто из вас не имел право оспаривать его или сомневаться в нем. Вы проявляете неуважение в первую очередь к самой Лисбет, отказываясь выполнять приказы нынешних предводителей. Сейчас мы нужны ей как никогда. Положение нашего предводителями стало весьма и весьма шатким, а вы, вместо того, чтобы сплотиться и помочь ей, устраиваете бардак и привлекаете ненужное внимание к общине. Вторая Северная всегда была самой дружной, так что же, выходит это не так? Община наш дом и я призываю вас к благоразумию, не разрушайте то, что мы с вами и те, кто были до нас, строили десятилетиями. А еще я хочу обратиться к тем, кто виновен в том, что Лисбет сейчас нет с нами. Это прошение было направлено в Ковчег несправедливо. Лисбет не заслужила этого и я прошу тех, кто это сделал, отозвать жалобу, иначе нас всех с вами ждет печальная судьба. Община слишком большая и нового предводителя нам не дадут. Нас просто всех расформируют по другим общинам. Подумайте о том, хотите ли вы оказаться среди чужих людей и жить в чужих домах.       Ванда, Эймонд, Якоб и Ли ходили по домам поселенцев и собирали подписи, а тех, кто отказывался подписывать новое прошение – пытались уговорить изменить мнение. В конечном итоге спустя неделю молодые люди собрали подписи абсолютно всех жителей, кроме Мари и Феликса. – Ну чего ты нос повесила, – толкнула Ванду Лина. – Ну хочешь я ему ляпну? Он тогда точно все подпишет! – Ляпнуть я ему могу и сама, – вздохнула девушка. – Я не знаю, что происходит в его голове, потому что мы с ним ни разу не разговаривали с того дня, как я отчитала его за то, что он избил Эймонда. – Надо идти, – встрял Якоб. – У нас нет другого выбора.       Ванда подошла к двери брата и коротко постучала. Им открыла Мари, которая держала Теону на руках. – Привет. Я хочу поговорить с Феликсом. – Пришли за нашими подписями? – спросила Мари. – Я могу подписать вашу бумагу, только это вам не поможет. – Почему? – Феликс ночью ушел в Ковчег. – Зачем? – опешила Ванда. – Исправлять ошибки, – пожала плечами Мари, а потом улыбнулась. – Между прочим, твоя племянница соскучилась по тебе. Заходите.       Мари отдала дочь на руке Ванде и кивнула всем на дверь, приглашая войти. Вскоре все скрылись в коридоре, а Эймонд остался стоять на улице. – Ну тебе что, особое приглашение нужно? – фыркнула девушка и схватила его за руку. – Проходи!

***

      Феликс и Лисбет вернулись домой почти через неделю. Старшая сразу собрала собрание в штабе. Дождавшись пока все соберутся, молодые люди, входившие в штабную группу, протянули Вебер бумагу, вставленную в рамку, на которой были собраны подписи всех жителей общины. – Ах вы черти! – улыбнулась она. – Так, я не поняла. Гросс, а где твоя подпись?! – женщина посмотрела на Феликса. – Ладно, так и быть, оставлю тебе свой автограф, – сказал он, доставая ручку. – Правда, я привык расписываться в несколько других местах.. Ай! – парень получил подзатыльник от сестры и склонился над бумагой. – Что мы будем делать с мамой Эймонда? – спросила Ванда, когда все жители разошлись. Вебер улыбнулась и протянула девушке бумагу. – Что это? – Это разрешение. Джейхейра несовершеннолетняя и при ней имеет право находится один опекун. – Так у нее же есть отец. – Ну я объяснила, что папаша у нее не сахар и мне разрешили. *Прошло два месяца*       Алисента никак не могла привыкнуть к тому месту, в которое попала и почти не выходила из дома. Первое время вместе с ней сидела и Джейхейра, но Ванда и Эймонд убедили женщину в том, что девочке нужно привыкать к социуму. Ее записали в школу и стали обучать обращению с энергией. Почти сразу к девочке стала проявлять интерес Наргиз. Несмотря на четырехлетнюю разницу в возрасте, они быстро нашли общий язык и подружились. Джейхейра была в восторге от подруги, потому что рядом с ней ходили толпы насекомых и животных. Все это напоминало ей о матери. В соседней общине Ванда нашла женщину, которая в прошлом была психологом и стала водить к ней девочку, чтобы помочь ей справиться с тем ужасом, который ей пришлось пережить. Хотя опекуном Джейхейры была Алисента, девочка большую часть времени проводила с Эймондом и Вандой. Со временем они с Эйгоном поменялись местами и теперь девочка жила в гостиной молодой семьи. Они передвинули диван к стене и купили для нее кровать. Постепенно комната превратилась в детскую. – Ты, наверно, зла на меня. Я совсем не помогаю вам, – вздохнула Алисента, наблюдая за тем как Ванда готовит. – Нет, – отозвалась девушка. – У вас шок, я понимаю. Да и потом, вы ведь никогда не жили в таких условиях, так что это неудивительно. Знаете, вам лучше не сидеть дома. В общине много хороших людей, вы могли бы завести друзей и тогда вам было бы не так одиноко. – Я чувствую себя лишней. Вы ведь все, – она осеклась. Ванда кивнула и улыбнулась. – Да, мы все здесь странные, но в обычных делах мы не используем энергию. Знаете, у нас есть небольшая группа женщин, которая занимается рукоделием. Эймонд говорил, что вы любите вышивать. Думаю, что вам бы пошло на пользу посещение этого кружка.       Женщина согласилась не сразу. Все-таки Ванда смогла ее убедить и привела в неприметное здание. Внутри находились несколько комнат в одной из которых их ждали несколько женщин. – Все-таки пришли, – улыбнулась полноватая женщина. – Здравствуйте, меня зовут Сара. – Я оставлю вас, – тихо сказала Ванда, а потом посмотрела на Сару. – Когда закончите – сообщите мне. – Не переживай, милая. Я провожу ее.       Постепенно Алисента начала привыкать к новым людям, стала выходить из дома, а потом и вовсе пошла работать в детский сад. Сара работала с самыми маленькими детьми и взяла женщину к себе в напарницы.       Эйгон влился в коллектив быстрее. Его поле было слабым и неустойчивым, однако он делал неплохие успехи. Лисбет назначила Лину ответственной за его обучение. Старшая понимала, что бывший король имеет дурной нрав и ему нужен кто-то, кто сможет усмирить его. Для Лины же она хотела преподать урок и научить ее терпению. – Черт бы тебя побрал! И откуда ты такой криворукий! – рявкнула Ли, устраняя последствие неудачного заклятья. – Да пошла ты! – О, я смотрю занятия идут полным ходом, – засмеялась Ванда, заходя в кабинет. – Я пыталась уговорить Лисбет отстранить меня, – вздохнула Ли. – Я больше не могу. Ну какой из меня учитель? – Иди, я сама с ним закончу, – вздохнула ведьма. – Тебя, кстати Якоб искал. – Зачем? – спросила Ли, собирая вещи. – Не знаю. Он, если что, в аппаратной, – Ванда села за стол и опустила глаза в книгу. – Ну и что тут у вас не получилось? – Ничего не получилось, – раздраженно ответил Эйгон. Девушка усмехнулась – этим ее уже не удивишь – к характеру Таргариенов она привыкла благодаря мужу. – Она меня ужасно раздражает. Почему меня обучает она? – Потому что так сказала Лисбет и не советую спорить с ней. Да и с Линой ругаться тоже не стоит, потому что если ты ее обидишь, сначала она сама тебя врежет, а потом еще и Якоб добавит.       В это время Ли вошла в аппаратную и увидела Якоба и Эймонда. – Твой брат идиот! – Если ты пыталась меня удивить, то у тебя не вышло, – пожал принц плечами. – Какие-то проблемы? – У меня никаких проблем. А вот у него проблемы с восприятием речи!

***

      Ванда стояла у зеркала в спальне и смотрела на себя. Девушка не любила, чтобы зеркало стояло там, но после того как вернулась из госпиталя, переставила его. Изо дня в день она смотрела на себя, пытаясь привыкнуть к виду собственного тела. За спиной скрипнула дверь и она мгновенно прикрылась ночной сорочкой. Эймонд встал рядом с ней и попытался забрать ткань из ее рук, но она лишь сильнее сжала ее. – Ты много месяцев убеждала меня в том, что мое лицо не ужасно, учила привыкать меня ходить без повязки при тебе, а теперь закрываешься от меня, – тихо сказал он. – Мне хочется быть красивой в твоих глазах, – начала она, бессознательно перебирая ткань в руках. Ванда посмотрела на него и вдруг потянула за руку. Она развернулась к зеркалу левой стороной и заставила его сделать тоже самое. Девушка прижалась спиной к его груди и посмотрела в зеркало. – Смотри. Теперь я продолжение тебя – если нас соединить, получится целый человек. – И правда, – усмехнулся принц. – Эйгон снова подрался сегодня. Лисбет отправила его в патруль в наказание. – Так он же не состоит в патруле – Ванда изогнула бровь. – Она никак не может найти ему место. В штаб ему нельзя, потому что они вечно ссорятся с Ли. Госпиталь и школа тоже отпадают. Лисбет отправила его в дозор с первой группой, потому что единственный с кем Эйгон ладит это Аид. – Неправда. Он ещё спелся с моим братом. – Вернее было бы сказать спился. – С кем он подрался? – спросила Ванда, присаживаясь на кровать. – С Дереком. – У твоего брата совершенно отсутствует чувство самосохранения. – У нас прибавилось проблем с его появлением, – Эймонд сел рядом с ней. – Но я все равно ему рад. – Нам всегда хватало проблем, так что это мелочь. Кстати, знаешь, возможно, мне показалось, но Джеймс, кажется, проявляет интерес к твоей матери. – Правда? – усмехнулся он. – Да. Я видела как они разговаривали несколько раз, а сегодня он расспрашивал про неё у меня. – Вот как. – Ревнуешь? – А должен? – Мальчики часто ревнуют своих матерей. – Ну во-первых, я уже не мальчик, – начал он. – Что, правда? – с ужасом спросила Ванда. – Я была о тебе лучшего мнения. – А во-вторых, – продолжил он, игнорируя её речь. – Это не моё дело. – Во всяком случае ты можешь не переживать о внезапных братьях или сестрах. Твоей матери, кажется, это уже не надо, а Джеймс не может иметь детей. – Вы все ещё пытаетесь восстановить твоё депо? – осторожно спросил он, беря жену за руку. – Да, но, знаешь, это больше похоже на отчаяние, чем на лечение, – усмехнулась Ванда. – Я почти не думаю об этом с появлением Джейхейры. Она замечательная. – Она стала совсем другой. Стала обычным ребёнком, играет, разговаривает и смеётся. *прошло три года*       Ванда и Эймонд вышли из перехода в кабинете Лисбет. Девушка держала в руках сверток. – Ну и как ощущения? – спросила Лисбет, заглядывая в пеленки. – Может быть стоило предупредить всех? – Ванда проигнорировала вопрос старшей. – Брось, это ваше личное дело.       Полгода назад Лисбет узнала о том, что в одну из общин в скором времени должен попасть новорожденный ребенок – маленькая девочка с рыжими волосами. Когда она сообщила об этом своей правой руке, девушка сначала опешила. Несколько недель они с Эймондом принимали решение и в конце концов поняли, что второго шанса может не быть. Депо ведьмы так не начало восстанавливаться и Джеймс завершил безрезультатное лечение.       Лисбет убила много времени на то, чтобы руководство Ковчега разрешило определить девочку в семью, а не в детский дом распределительной общины. Все эти месяцы Ванда и Эймонд тайком готовились к пополнению – покупали мебель, одежду, игрушки и все необходимое для девочки. Было сложно держать все в тайне, потому что в их доме всегда было много гостей. На какое-то время им пришлось закрывать дверь спальни на ключ, чтобы туда никто не зашел и не увидел детскую кровать.       Лисбет вошла в дом первой и приложила палец к губам, глядя на сидящих в гостиной Феликса, Мари, Якоба, Ли и Эйгона. Предводитель заманила молодых людей туда обманом, сказав, что у нее к ним есть серьезный разговор. Когда в комнате появилась Ванда, все замерли. – Это Леа, наша дочь, – сказала Ванда, понимая, что молчание затягивается. – Откуда? – промямлил Феликс, подходя к сестре. – Гросс, тебе ли не знать, откуда берутся дети, – усмехнулась Лисбет, а потом глянула на Мари, руки которой покоились на округлившемся животе. – Я серьезно. – Ее хотели отдать в распределительную общину, – отозвалась Ванда. – Мы решили, что ей будет лучше расти в семье.

***

      Жизнь шла своим чередом – штабные собрания, вой сирены, разборки с темными, патрули, концерты, дети, играющие на поляне перед зданием детского сада, поселенцы, бегущие по своим делам. Кто-то умирал, покидая Вторую Северную, а кто-то только приходил в нее, чтобы с головой окунуться в новый мир.       Община была не просто деревушкой на незримой границе между мирами, о которых не знают обычные люди. Община это семья, где каждый мог обрести то, чего не имел. Но главное, что каждый обретал здесь веру в чудо, в то, что ты можешь получить второй шанс, даже тогда, когда это казалось невозможным. Души не должны страдать.       Так было, так есть и так будет.