Шум волн заглушал громкие разговоры на палубе, не прекращающиеся даже во время усердной работы. Солнце едва ли взошло над горизонтом, однако работа уже шла во всю. Капитан, стоящий на носу корабля и наблюдающий за всей этой суматохой, довольно улыбался. Его короткие золотые волосы растрепались на ветру, а небесно-голубые глаза глядели хоть и со смешинкой, но очень внимательно, не упуская ни единой детали.
– Михаил Юрьевич!
Мужчина повернулся в сторону окликнувшего. Парень, ещё совсем юный, чудом вообще попал в команду, тяжело дыша, пытался что-то сказать. Капитан усмехнулся, неспешно подходя ближе, давая ему еще немного времени.
– Что-то случилось, Владимир?
– Да! – наконец совладав с собственным дыханием, воскликнул юноша, – Алексей Рюрикович попросил передать, что прямо по курсу у нас Русалочьи воды! Гиблое место, делать там нечего, нужно срочно менять направление.
Михаил лишь молча покачал головой. Вот удивил, конечно, ничего не скажешь. Ну разумеется он прекрасно знал о том, куда движется корабль, в конце концов, он ведь лично и составлял маршрут.
– Нет уж, передай Алексею, что поворачивать корабль мы не будем. А если возникнут вопросы, пускай приходит ко мне сам, – разворачивается и уходит в сторону своей каюты, планируя в уже пятидесятый раз разложить эти чертовы карты, чтобы снова убедиться в неизбежном.
Комната обставлена просто, как впрочем и все остальные на этом корабле. Так даже и не скажешь, что находишься на пиратском судне.
Михаил Московский – убийца, вор, изменник государства, последний развратник и Иуда, если верить байкам пьяненьких постояльцев городских пабов. На самом же деле, реальность звучала куда прозаичнее, все таки капитан пиратского корабля звучит каплю скучнее, чем все выше перечисленное.
Михаил аккуратно выдвигает из-под кровати сундук, после чего открывает его небольшим ключиком, висящим прямо на веревочке на шее. Как говорил его старший брат: всё самое ценное носи всегда при себе. Распахивает крышку и аккуратно достаёт содержимое. Вот небольшой, довольно потрепанный портрет, с которого ещё юный Михаил улыбается вместе с двумя старшими братьями. Несколько книг, парочка писем, кольцо, доставшееся после смерти матери по наследству и наконец, на самом дне, сложенный в несколько раз, уже пожелтевший от времени лист. Подходит к столу, поднося уже развёрнутую бумагу поближе к свету из-под свечи и внимательно вглядывается.
Да, за последние несколько часов ничего так и не изменилось. Все та же карта, с все теми же обозначениями, и с все тем же путём, пролегающим через Русалочьи воды. И зачем он только, спрашивается, послушал тогда этого старика в таверне?
Говорили ведь отец и братья, что бы не случилось, никогда не приближайся к местам, принадлежащим этим тварям.
Ещё с самого детства Миша, проживая окола порта, наслушался всяких легенд и историй про путешествия в дальние края, неизведанные воды и необитаемые острова. С ранних лет мечтал он однажды так же, как и эти бесстрашные моряки, взяв в руки штурвал, уплыть куда-нибудь подальше от этого скучного города. Матушка рыдала, когда в свои неполные семнадцать он всё таки сбежал из дома, пробравшись на первый попавшийся корабль, оказавшийся потом торговым судном, везущим товары куда-то в сторону севера. Отец кричал и рвал на себе волосы, когда спустя неделю Миша вернулся потрепанный, уставший и солёный, но чертовски довольный. Братья укоризненно качали головами, всем своим видом показывая негодование. А потом, в ночи, тайком расспрашивали мальчишку о том, где он побывал и что видел.
Увидеть то он ничего в тот раз не увидел, зато сколько наслушался историй от уже бывалых моряков... Были среди них и смешные, и страшные, и даже трагичные. Но больше всего в душу Мише запали истории о них, о сиренах.
Говорят, ещё никто и никогда не выживал, если сталкивался с ними. Эти безупречные с виду существа своим волшебным пением заманивали к себе, заставляли делать все, что им вздумается. А затем пожирали, разрывая тела в клочья. Миша ещё в тот момент для себя осознал, что сирены - потрясающие и интересные существа, с которыми он однако никогда в жизни бы не хотел столкнуться. Так что же, чёрт возьми, пошло в его жизни не так, что он по собственной воле ведет свой корабль прямо в логово этих морских убийц?...
– Идиот, – недовольно шипит, со злостью складывая вещи обратно в сундук и падая на кровать, закрывает лицо руками, – Что же я творю...
Ведь пьяный старик, сунувший эту карту ему под нос, когда уставший от долгого плавания Миша только сел передохнуть за барной стойкой ближайшего портового паба, точно мог наврать с три короба. Ну какие к черту несметные сокровища...
Откровенно говоря, в любой другой момент он бы просто напросто рассмеялся тому типу в лицо, обозвав как-нибудь, и ушёл. Однако в тот день дела обстояли весьма скверно. Пришло письмо, сообщающее о недавней кончине отца с приглашением на похороны. Причем странствовало письмо, вероятно, довольно долгое время, раз назначенная дата была уже как неделю тому назад. Теперь дома, в родном городе, его ждали только младшенький братишка, да бабушка. Старшие братья ещё несколько лет назад разъехались по разным городам, каждый в поисках лучшей жизни, после чего они и не виделись. Миша же, прочитав такую новость, внезапно осознал, что теперь последние его близкие люди остались там совсем одни в нищите, лишившись последнего кормильца. Эта мысль упала на голову как ковш ледяной воды, приводя к плавному осознанию, что ему просто необходимо им как-то помочь. Однако собственных сбережений было не так уж и много, ему ведь и команде платить как-то надо.
Именно поэтому, когда ему начали втирать историю про зарытые много лет назад сокровища на затерянном острове Черного черепа, он моментально загорелся этой идеей.
– Вот, мне эта карта от моего деда осталась. А ему от его деда, а тому деду от...
– Да понял я, понял. Древняя карта от ещё более древнего деда, но с чего вдруг ты её мне отдаёшь?
– Ты, Миша, славный парень. Хоть и пират, но душа у тебя добрая. Я моряком никогда не был, как и все мои предки, карта то к нам по случайности попала, уж как именно это произошло, кто теперь знает, но передавалась из поколения в поколение как самая ценная реликвия. Детей то у меня нет, а пропадать такому добру жалко. Возьми её, я не сомневаюсь в том, что ты правильно распорядишься сокровищами, если все таки найдешь.
Михаил с сомнением повертел в руке полученный свёрток. Остров Черного черепа, подумать только,
да в него едва ли сейчас вообще кто-то верит. А тут на тебе, карта, ведущая прямо к нему. Выглядит мягко говоря подозрительно. Хотя, с другой стороны, врет карта или нет, ему все равно нечего терять.
Как оказалось, терять такт есть что. Карта и правда была очень старой, многие указания уже не совпадали с реальностью. Многие пометки отсутствовали, поэтому Михаил понял, что, если верить координатам, тот самый таинственный остров Чёрного черепа находится ровненько посередине Русалочьих вод, только на шестой день пути, когда уже поворачивать назад было слишком поздно. При таком раскладе было вообще не удивительно, что остров стал призрачной легендой и его никто не видел на протяжении столетий. Тут и увидеть то некому было, кровожадные русалки ни за что не позволили бы добраться до него.
Миша потёр виски и, обречённо вздохнув, рывком сел. Нет уж, хандрить точно нельзя, а то он такими темпами сам себя быстрее в могилу сведет, чем они успеют добраться до русалок. Корабль шел быстро, попутный ветер будто специально подгонял из вперед к неминуемой гибели. Такими темпами они доберутся до места назначения не больше чем через три дня.
Окончательно взбодрившись, Московский быстрыми шагами вышел из каюты.
– Внимание всем!
Гомон прекратился, каждый внимательно смотрел на капитана. Конечно же слух о том, куда и зачем уже плывут разошёлся уже по всему экипажу. Тем не менее каждый ждал личного подтверждения именно от Михаила.
– Я думаю, все ведь уже в курсе, куда именно мы держим путь? Что ж, отлично. В таком случае, мне остаётся лишь подтвердить, да, прямо по курсу у нас ничто иное как Русалочьи воды, – беспокойный шёпот начал было расходиться среди собравшихся, как послышался громкий стук. Алексей Рюрикович, один из немногих, кто пребывал в команде с самого её возникновстарпом по совместительству старпом, недовольно качал головой, опираясь спиной на мачту. Михаил благодарно ему кивнул и поспешил продолжить, – Все вы знаете, что не так давно в мои руки попала карта. Древняя карта сокровищ, которые спрятаны на таинственном острове Черного черепа.
– У нас ведь нет вообще никаких доказательств того, что этот остров действительно там будет, что уж говорить про клад! – возмущенный крик раздался от черноволосого бледного мужчины, всем своим видом выражающего недовольство.
– Так можно сказать абсолютно про любой клад, – фыркнула женщина средних лет, обладательница светлых волос, схваченных в простую косу, – Однако в случаях любого другого клада у нас не будет практически стопроцентной вероятности поражения. Мы идем прямо в логово сирен, вы вообще в своем уме, капитан? – последнее слово было протянуто с издевкой, выражая все свое пренебрежение к обладателю этого звания.
Михаил только закатил глаза на эти выпады.
– Вполне себе, Василиса Ярославовна. Так, послушайте. На этом острове, если карта не врет, спрятаны такие сокровища, что на каждого у нас до конца жизни хватит, да ещё столько же останется. Просто представьте себе, как мы заживём тогда. Ну, если же нет, то мы просто станем первыми, кто смог проплыть через Русалочьи воды и остаться в живых.
– Откуда такая уверенность, что мы останемся? – негромко спрашивает невысокая девушка, стоящая довольно близко к капитану.
– Оттуда, оттуда, Камалия. Как давно вообще хоть кто-то пытался туда плавать? Может эти твари уже и померли, а мы тут с вами переживаем. В конце концов, вспомните, кто вы такие и где находитесь! Мы с вами из каких только передряг не выпутывались, а тут испугались каких-то полурыб. Отставить все кислые мины! Вы не были такими понурыми даже когда под плахой стояли, а сейчас что?
– Так под плахой мы знали, что нас ждёт, а тут плывём практически вслепую!
Московский цокнул языком, закатив глаза. Ну и упрямые, честное слово, им бы хоть чуточку побольше оптимизма и веры в лучший исход.
– Под плахой вы знали, что в любом случае умрёте! И как? Все обошлось, мой план сработал, и сейчас вы все стоите целые и невредимые. А сейчас нам просто напросто предстоит пересечь обычный участок океана, все заткнем уши и закроем глаза, если понадобится. Я, честно говоря, вообще очень хотел бы посмотреть на то, как меня попытается соблазнить рыба, – он ухмыльнулся, – Да ладно вам, серьёзно, кто, если не мы вообще сможет сделать подобное? Именно поэтому так держать и полный вперёд к острову Черного черепа! Да здравствует Москва!
Раздалось троекратное "Ура!" от заметно приободрившихся после столь пламенной речи матросов. Все начали неспешно расходиться каждый на свою позицию. Им предстоял тяжёлый путь.
***
Вода здесь неспокойная, буйная. Небо, будто под стать ей, тоже заволокло тучами.
– Местность незнакомая, надо бы сбавить ход, – задумчиво говорит Святогор Рюрикович, потирая рукой бороду, стоя рядом со штурвалом.
Его собеседник тяжело вздохнул и, поправив повязку на глаз, перехватился за штурвал.
– Ты же знаешь, Миша упрямый, ему сколько говори, все равно ведь по своему сделает.
– Знаю, Алёша, знаю, поэтому и говорю это тебе. Из нас двоих он к тебе все равно прислушивается гораздо больше. Поговори с ним, пожалуйста. Я понимаю, он не дурак, знает на что идёт и какие могут быть последствия, но ведь и мы не просто так здесь.
– Хорошо, я постараюсь.
Какое-то время они просто молчали, пока Алексей держал штурвал, а Святогор смотрел куда-то вдаль, как неожиданно раздался крик.
Резко дернувшись в сторону, Смольный вовремя опомнился, и махнул рукой на друга.
– Сходи, глянь, что у них там произошло.
Волхов спешно подошел к столпившимся у правого борта и рявкнул:
– Ну, что за крики? Что у вас здесь? – едва договорил и тут же осёкся, разглядев таки, на что так уставилась толпа, – Да быть такого не может...
Там, на одной из выглядывающих из-под морской глади подводных скал, лежал человек. Мужчина, это было видно даже с такого расстояния. Но какого черта он вообще тут делает?
– Может быть это и есть русалка? – послышался испуганный шёпот Владимира. Все тут же начали переглядываться, что если и правда?
– Балда, где ты видишь у него хвост? – тут же зашипел рядом его друг, пепельноволосый и такой же юный парень по имени Леонид.
– Но как он тогда здесь оказался?
– Кто знает. Может быть, так же как и мы, плыл на каком-то судне, потом произошло крушение, причем догадайтесь из-за кого. И вот, лежит теперь там, доживает свои последние минуты, пока его ещё никто не сожрал.
Вова вздохнул, его глаза распахнулись от ужаса, а сам он всем корпусом подался вперёд, едва ли не переваливаясь за борт.
– Тогда мы точно должны ему помочь! Святогор Рюрикович, ну же, скажите что-нибудь!
А мужчина только сейчас наконец смог отмереть от парализовавшего его шока. Подумать только, человек посреди Русалочьих вод, совсем один, да еще и возможно живой.
– Алексей! Сворачивай к тем скалам! – говорит он, быстро возвращаясь к старпому.
Смольный изумленно выгнул брови.
– Ты с ума сошёл, старик? Мы разобьёмся. И что там такое всё таки произошло?
– Человек за бортом. Просто сверни чуть правее, а там спустим шлюпку и подберем его.
– Нужно звать капитана.
– Пускай сейчас отдыхает, пока есть время. Затащим того бедолагу на палубу, вот тогда и позовем, пускай уже дальше сам решает, что с ним делать, но оставить парнишку там я не позволю.
***
Миша смотрел в потолок. Сколько, интересно, он так уже лежит, пять минут, час, а может быть целых пол-дня? Обычно всегда вставал раньше всех из экипажа, а тут Алексей со Святогором чуть ли не насильно запихнули его в спальню, едва он успел выйти наружу ещё на рассвете.
– Ты, Миша, как хочешь, а нам ещё жить охота. Ты выглядишь так, будто не спал и не ел неделю, иди и отдохни наконец нормально, мы тут без тебя уж справимся.
Он и не сомневался, что справятся, вот только сам теперь умирал от скуки. Будто в плену тут сидит, честное слово...
Неожиданно раздался топот нескольких пар ног, который, судя по всему, приближался как раз таки к его комнате. Выжидающе уставившись на дверь, он сел на кровати, спешно поправляя волосы.
– Михаил Юрьевич!
Дверь резко распахнулась, показав за собой Владимира и Леонида. Московский заинтересованно приподнял брови.
– Там такое!
– Да, вам срочно надо выйти наружу!
Моментально подскочив на ноги, Михаил зашагал следом за юношами.
Оказавшись наконец на свежем воздухе, он довольно зажмурился,
с наслаждением вдыхая аромат солёной воды. Затем, вспомнив, что его сюда вытащили всё таки по какому-то важному вопросу, огляделся и, заметив у первого борта скопление из чуть ли не всего экипажа корабля, поспешил е ним.
– Что вы тут столпились, работы нет что ли?
Окинул недовольным взглядом всех присутствующих, задержавшись на Камалии, стоявшей в самом центре этой толпы, которая тут же указала на что-то, лежащее прямо на палубе.
– Капитан, вы только посмотрите!
Распихнув в сторону загораживающих обзор пиратов, он подошел чуть ближе и наконец увидел то, что всех так поразило.
На палубе лежал мужчина. Каштановые волосы, вьющиеся аккуратными локонами, спадали на лицо, прикрывая тем замым глаза. Ровный овал лица, слегла приоткрые губы и бледная, фарфоровая кожа делали его похожим на особу знатных кровей. Он был совсем не похож на кого-то, кто принадлежал их ремеслу. Кожа нежная, не познавшая ещё тяжелой работы, совсем не похожая на огрубевшую кожу опытных мореплавателей. В общем, образ, совсем не стыкующийся с местом, в котором он оказался.
– Мы увидели его на одной из подводных скал, – негромко доложил Святогор, – Вытащили беднягу, чудом повезло добраться до него раньше русалок.
Московский кивнул, продолжая разглядывать незнакомца. Аккуратно присел на корточки, убирая волосы со лба. Красивый, но определённо не моряк, и уж тем более не пират.
– Михаил Юрьевич, и что же нам теперь с ним делать? – первой прервала затянувшееся молчание Камалия, с неприкрытым интересом при этом продолжая разглядывать незнакомца.
Капитан задумался лишь на мгновение, практически сразу отдавая приказ:
– Перенесите его ко мне в спальню, так хоть будет возможность приглядывать, мало ли. Подождём, когда очнётся, расспросим обо всем, кто такой и как тут оказался, а там посмотрим.
– Так точно, капитан.
Парень оказался до непозволительного лёгким, у Михаила невольно мелькнула мысль о том, что возможно он тут один уже достаточно давно, раз так исхудал. Почему же его тогда не схватили сирены?
Уложив мужчину на кровать, матросы поспешили ретироваться из комнаты, каждый начал возвращаться к своим обязанностям.
Михаил какое-то время просто молча пялился на бессознательное лицо юноши, после чего все таки решил, что спать в мокрой одежде на его кровати, это не дело, и, подойдя в плотную и присев на край, начал снимать с него хлопчатую, итак уже насквозь просвечивающую от воды рубашку, как тело в руках неожиданно дернулось и распахнуло глаза.
Пару секунд они просто смотрели друг на друга, осознавая произошедшее. Незнакомец растерянно пялился в голубые глаза Михаила, явно не понимая что вообще происходит. Он медленно опустил взгляд на чужие руки, все еще замершие с задранной по пояс рубашкой. Что-то, вероятно, щелкнуло у него в голове, потому что, увидя эту неоднозначную картину, он широко распахнул глаза, резко отползая в сторону, и со всего размаху залепил звонкую пощечину.
Миша зажмурился, пытаясь унять звон в ушах. Внезапно вместо растерянности пришла злость.
– Совсем с ума сошел что-ли?!
Парень, все ещё ничего не понимая, молча и животным ужасом в серых глазах смотрел на него.
– Я же помочь пытаюсь, что-б тебя! – недовольно потирает саднящую щёку, бормочет Михаил.
– Кто ты? – едва слышно шепчет незнакомец, обхватывая себя руками, будто надеясь таким образом защититься.
Теперь Мишу наполнил уже стыд. Почему то стали очень неловко за всю сложившуюся ситуацию, за свою реакцию в первую очередь, в конце концов, что он ожидал от напуганного человека, оказавшегося на незнакомом корабле?
– Моё имя Михаил Московский, – в знак примирения поднимая руки перед собой мягко начал он, – Я капитан корабля, на котором ты сейчас находишься. Сегодня мои люди увидели тебя без сознания, совсем одного лежащего на одной из морских скал. После чего они вытащили тебя оттуда и вот теперь ты здесь, в безопасности. Никто тебя не тронет.
Серые глаза недоверчиво прищурились, после чего их обладатель выдохнул и медленно кивнул.
– Хорошо. Я понял.
– Как тебя зовут? – все так же аккуратно продолжал диалог Миша, внимательно глядя на собеседника.
– Александр. Александр Романов.
– Рад знакомству, Александр, – нежная улыбка, пытающаяся расположить к себе нового знакомого, тут же возникла на губах Московского, – Так как же ты попал сюда? Эти места сложно назвать типичными для встречи с потерпевшими крушения.
– Да, – неловко усмехнувшись, согласился Александр, – Я плыл на корабле вместе со своим отцом. Но мы потерпели крушение, я не ожидал, что вообще выживу после случившегося, и вот сейчас я здесь, практически невредимый на борту вашего корабля, – задумчиво протянул он, глядя куда-то в стену.
Миша таким скудным и едва ли правдоподобным рассказом остался крайне недоволен, однако решил не давить, списав неразговорчивость Александра на слишком сильное потрясение.
Неловко хлопнул в ладоши, отходя в сторону плотяного шкафа и вытаскивая оттуда чистый комплект одежды.
– Я может быть и чуть крупнее тебя, но в сухом все равно ходить лучше, чем так, – произнес он, протягивая штаны и рубашку.
Романов принял одежду, неловко улыбнувшись и отведя глаза в сторону.
– Спасибо.
Михаил заторможенно кивнул в ответ, пытаясь понять, что с ним не так. Александр может и был дюже очаровательным внешне мужчиной, однако совсем не в характере Московского так завороженно смотреть на кого-то. Он и сам был очень даже не дурен собой, так откуда такие эмоции?
– Отдыхай, не буду тебе мешать.
Решив, что ему лучше будет просто дождаться, когда парень полностью придет в себя, снаружи, спешно выходит за дверь, шумно выдыхая воздух.
Александр какое-то время просто пялился в закрытую дверь, будто ждал, что она вот вот снова откроется. Когда уже спустя не меньше двадцати минут этого так и не произошло, он наконец откинулся на подушки и довольно закрыл глаза.
– Конечно не будешь мешать, Мишенька.
И его мягкие, изящные губы изгибаются в зловещей, не предвещающей абсолютно ничего хорошего улыбке, в которой едва заметно блестит парочка острых клыков.
Под дивным сиянием месяца
По морю плывут корабли.
Опасность таится у берега.
Не ведают зла моряки.
Звучит сладострастное пение —
Сирены в сети влекут,
И лица их жемчужно-белые
Странникам погибель несут.
Божественный голос — оружие,
Чтоб плоть разорвать на куски.
Смеются над смертью бесстыжие,
Сами не имея души!
