Папы больше нет, милый

-Папы больше нет, милый, - эти слова стучали в голове набатом. Он мчался по пустым улицам Москвы, радуясь лишь тому, что успел проскочить перед красным. Руки неимоверно дрожали, если бы пришлось писать что-то, или набрать номер, скорее всего не смог бы. Мама позвонила двадцать минут назад. Как во сне. Они снова сошлись десять лет назад, успели родить ему сестру, такая она была маленькая, такая хорошенькая. Папа работал, бегал за преступниками, а потом возвращался и все было, как прежде. Прохор успел закончить институт, устроиться работать, правда вовсе не по специальности, но все же работа хорошая. Последние несколько дней были напряжёнными. Он никак не мог вырваться и съездить к родителям, звонил пару раз, мама была спокойной, сестра лепетала что-то про школу. Отец тоже чувствовал себя хорошо, и тут такие новости. И ведь толком даже не объяснила ничего, пришлось просить адрес, это оказался какой-то торговый центр. Это шутка? Пусть лучше будет шутка, первоапрельская шутка и не важно, что в июне. Этого просто не может быть, никак не может быть. Не возможно, не правда, не реально. Он едва не влетает во внезапно появившуюся перед глазами машину, топит в тормоз и только сейчас по щекам начинают бежать слезы. Мама была такой потерянной по телефону, такой разбитой. Она ведь не стала бы шутить таким, ни за что не стала. Парень тряхнул головой, пытаясь вновь сосредоточиться на дороге, не хватало ещё ему самому куда-то вляпаться. -Я не понимаю, не понимаю, - бормочет она, кидаясь от одного человека к другому, как это, КАК ЭТО? Олег был на вызове, опрашивал свидетеля, большой торговый центр показался им обоим хорошим местом чтобы поговорить, но это самое хорошее место зачем-то стало последним для многих снующих туда-сюда людей. На кухне фудкорта загорелось масло, испуганый повар уронил сковородку, следом загорелся прилавок, вывеска, перекрытия. Людям свойственна паника, людям свойственно замирать, когда опасно, а надо бежать. Кто успел выбежал на улицу. Олег ломанулся наверх, спасать всех, кого можно спасти. Кто строил это здание? Почему оно горит так, словно сделано из картона. Он вывел много людей. Детей, родителей. А себя не смог. Второй этаж рухнул за спиной, кто успел тот ушёл. Следом за вторым рухнул первый. Спасатели ещё работают, но надежды нет, человек не может выжить после такого. Никто бы не смог. Катя не верила, не могла верить, не хотела. Эти десять лет с ним были её лучшими годами. Их дочь воплощение любви родителей. Маленькое солнышко, ради которого муж готов был на все, что угодно и сейчас он просто обязан был выжить, обязан вернуться. Этого просто не может быть. Невозможно. -Екатерина Сергеевна, Катя, - кажется Митрохин постарел лет на десять, а ведь итак уже не молод, его вторая дочь лучшая подруга их дочери. -Мне тоже не верится, но, шансов настолько мало, что их нет, там только пепел, понимаешь? -Нет, нет, - он пытается обнять, она отходит до тех пор, пока не упирается в стол мужа. Он теперь сидит в отдельном кабинете и вовсе не должен был никуда ездить, но он так любит полевую работу, так устал сидеть в четырёх стенах, так устал... -Не может этого быть, - Коля все-таки подходит к ней, берет за плечи, заглядывает в глаза, Лесков прячет взгляд, для всех них эти известия стали ужасным ударом. -Я хочу поехать туда, сейчас, где это было? - Коля морщится, там не на что смотреть и более того, он бы не хотел, чтобы Катя видела, как её мужа достают из-под груды теперь уже мусора, оставшегося от здания. Если там ещё есть, что доставать...Но она была крайне настойчива, настолько чтобы поехать. И, увидев место, не упала только потому что её успели поймать. Только потому что Андрей оказался достаточно быстрым, чтобы оказаться рядом. -Екатерина Сергеевна, давайте вернёмся в машину -Ни за что, -они ещё долго стояли там, вглядываясь в пыльное облако. Кто-то ходил внутри него, что-то происходило, то и дело все замирали вслушиваясь в звуки, в точнее в тишину, что ничего не говорило, что там внизу ещё кто-то остался. Катя медлила, нужно позвонить Прохору, нужно что-то сделать, пойти и самой начать искать?Да хоть бы и так, лишь бы только не это безделье. Ближе к вечеру, Коля сунул ей телефон. -Пусть лучше от тебя узнает, чем из новостей, - а репортёры уже сновали там, пытались и к Кате подойти, но мужчины отогнали. Брюнетка замотала головой, по щекам потекли слезы, прокладывая влажные дорожки по пыльным щекам -Нет-нет, Коля, давай подождём ещё, он найдётся, он точно найдётся, - мужчина зажмурился, глубоко вдохнул и кивнул, он даст ей ещё немного времени, самую малость, но уже нужно. Солнце - предатель, принялось садиться на горизонт. -Черт, скоро закончат поиски до утра, без света не станут работать, - Катя с ужасом посмотрела на Лескова -Не говори так, - а как говорить, что вообще он мог сказать. Это ведь правда. Но чем сильнее садилось солнце, тем более определённым становилось будущее, если Олег и выжил, то эту ночь, вполне возможно не переживёт. Собрав силы в кулак набрала сына, и стоило на том конце прозвучать родному голосу, как все, что она смогла членораздельно сказать было: -Папы больше нет, милый, - у самой эти слова вызывали натуральное отторжение. Не сумев ничего от нее добиться, Прохор попросил адрес и бросил трубку. А что адрес, какой тут теперь адрес. Невольно вспомнилось утро, такое необычайно спокойное, умиротворенное. Ему не нужно было никуда спешить, не нужно было, как обычно мчаться куда-то. Никто ничего не натворил на работе, Олег стоял перед зеркалом и примерял галстук, один был синий, однотонный, который подарила супруга, а второй такой же синий, только с мелкими мишками, который выбирала дочь, их можно было разглядеть только если сильно приблизиться, для всех других он был обычным галстуком в крапинку. -Не можешь решить? -Напротив, я решил, но два галстука будет странно, а один...хочу два, - Катя смеётся и забирает из его рук тот, что с медведями. -Тогда за тебя выберу я       И вот именно в этом красивом смешном галстуке он и остался тут? Под этой кучей? Почему? За что? Как рассказать об этом дочери, которая ни разу в жизни не засыпала без папиной сказки, без его теплой улыбки не просыпалась. Как теперь быть? Её мотает из стороны в сторону, Коля находит, где ей сесть, так чтобы было видно, что происходит. Он тоже приклеился взглядом к снующим туда-сюда спасателям, к собакам то и дело подающим голос, к все новым и новым трупам, каждый раз замирая, боясь увидеть в одном из них Олега. И если и была надежда, то она тает, от того, что живых больше нет, никого, даже тот маленький шанс тает. На площадку влетает Прохор, кажется он уже понял в чем дело, выискивает взглядом знакомые лица и по бледному, изможденному виду матери только убеждается в своей догадке. -Мама, его нашли? - Николай мотает головой, Катя, кажется, даже не услышала, что ей говорят. -А Машка где? -У нас, - Митрохин криво улыбается, качается головой. Как же так, до чего глупо получилось. Глянул на здание, сложившееся, словно карточный домик, кто вообще так строит. Лает собака, где-то вдалеке, но так громко и истошно, что это просто невозможно не заметить -Что там такое? - место быстро окружают люди, кран осторожно цепляет бетонную плиту и внутрь юркает один из спасателей, зацепившись за трос лебедки и тишина. Настолько оглушаюшая тишина, что в какой-то момент начинает казаться, что они все разом просто оглохли, или попали в вакуум, но вот все возвращается. Оживает. Кто-то кричит, кто-то куда-то бежит, второй стропой плиту поднимают чуть выше, вниз кидают другую лебедку и какую-то конструкцию и достают. Достают живого человека, судя по той осторожной аккуратность, с которой они это делают -Надо же, живой - это просто чудо, - бормочет кто-то рядом и Николай больше не может стоять на месте, оставляет Катю с сыном и бежит, правда только до ленты, которой тут все огородили, Андрей остался с Борщовыми, оставаясь все же самым здравомяслящим среди них. -Кто там, кого нашли, скажите, прошу вас, - рослый патрульный, стоящий в оцеплении, сначала хотел отогнать настырного мужчину, но все же сжалился, достал рацию, спустя несколько минут ему ответили: -Мужчина, лет 40-50 , без сознания, открытый перелом ноги, судя по всему сам наложил жгут, кажется галстуком, - Митрохин кивнул, поблагодарил и пошёл назад к Кате и Прохору, все подходило, это должен был быть он.       Издалека видно плохо, чёрная куртка превратилась в серую от пыли и грязи. Его укладывают на носилки и несут к скорой. Там толпятся сейчас, кажется все, кто все ещё надеется. -Он, это он? - настолько сильно сжимает руку сына, что тот морщится от боли, но не отходит, точно также высматривает, пытаясь приподняться на носочки, но людей вокруг слишком много, ничего не разглядеть. Только здравый смысл и сила Коли, который держит её за локоть отделяют от того чтобы рвануть туда, расталкивая людей, чтобы увидеть, убедиться. На какое-то возвышение забирается мужчина в форме мчс. -Внимание, найден человек, при нем документы на имя Борщев Олег Борисович, есть тут родственники? Катя и Прохор одновременно поднимают руки, по лицам ползёт откровенно счастливая улыбка. -Хорошо, первая градская, можем взять одного в машину. -Я поеду, я жена, - мужчина кивает, спрыгивает со своего постамента и люди вокруг расступаются, чтобы она могла сама пройти, кто-то смотрит с завистью, кому-то и вовсе не до нее.       Олег просыпается в больнице. Какое знакомое место, в сознании постепенно приступают воспоминания о прошедшем дне, о том, как пытался выжить в чудом образовавшемся кармане. Как наложил жгут на ногу, которую сломал, в полнейшей темноте, как в конце концов от нехватки кислорода и боли начал терять сознание и вот он здесь. Либо умер и ему это снится, либо и правда выжил. По близости не было ничего чтобы опеределить достоверность реальности и решил использовать действенный метод. Боль, ущипнул себя за руку, а в следующую секунду в палату заглянула испуганная мордашка -Папа, - Катя, заходящая следом хотела было попросить быть тише, но супруг уже не спал -Значит я не умер, - даже наличие дочери в комнате не помешало брюнетке сделать это, преодолела разделяющее их расстояние и припала к его губам. Не на долго, но как капля воды в пустыне был этот поцелуй. Также, как ему было необходимо почувствовать себя живым, ей было необходимо убедить себя в том, что все снова в порядке. Она быстро отстранилась, настолько быстро, что он не успел скрыть разочарования. -Как ты? - Катя присела на краешек кровати, Маша забралась на стул. -Нормально, - едва дочь оказалась в поле досягаемости, как Олег потянулся и поцеловал её в макушку. -Исчерпывающе, - они посидели так немного, поболтали ни о чем, но Маше нужно было ехать в школу, Прохор, который вместе с мамой просидел в больнице всю ночь вызвался отвезти сестру и Катя с Олегом остались наедине. -Если бы только знал, как я испугалась, - он понимал, что поступил безрассудно, но то была не прихоть бахвальства, а реальная серьёзная беда, возможно он спас кого-то, это его работа, кого-то не смог, но он не чувствовал за собой вины за это, не он строил, не он разрушил, но если бы просто ушёл, то никогда не простил бы себе промедления, не смог бы остаться прежним любящим отцом и мужем, ведь на душе уже висело бы ярмо труса. И это, вполне возможно, могло привести к ещё большим проблемам, он бы пытался доказать обратное и вписался куда не следует. -Прости, но я не мог поступить иначе, - и даже это она понимала, ибо форма, погоны накладывают на них определённые обязанности, если по-честному и она бы сделала тоже самое. И к сожалению, а может к счастью, там оказался Олег, а не она. -Нет, не извиняйся, я видела сколько людей спаслось, видела сколько осталось погребено под бетоном и пеплом и если даже один из спасеных остался жить благодаря тебе, я рада, и все, что мне остаётся благодарить бога, или судьбу, что ты выжил, - он застыл, совсем не этого ожидал, далеко не этого, но...напряжение, что он чувствовал прошло. -Галстук испортил, - Катя усмехнулась и полезла в сумку, доставая коробку с точно таким же, это был подарок для Прохора, но он им ни разу не воспользовался и с радостью отдал отцу. -Да ладно, откуда ты взяла такой же? - почти детский восторг, он ведь и правда любил тот галстук, первый настоящий подарок от дочери, который сама выбирала. -А это уже секрет фирмы, - он отнял взгляд от коробки, положил её на тумбочку возле кровати и потянул жену на себя за руку.       Возможно стоит благодарить и быть благодарным за каждый прожитый день. За все. В этот раз поцелуй не пришлось досрочно прерывать, руки на небритых щеках, запах гипса и медикаментов и он, живой, довольно урчит, притягивая её все ближе. Хорошо. Очень хорошо.