Кровь и Пламя

      Кель поднял усталые глаза и перевёл свой взгляд на окно. Лучи рассветного солнца уже вовсю изливались на опалённые улицы Луносвета, что означало, Кель опять проработал всю ночь напролёт. Которую уже по счёту.       Кель вздохнул и, прикрыв веки, откинулся на спинку стула. Стоило ему отвлечься от не терпящих отлагательства дел, как изнурённый организм тут же завопил о необходимости отдыха. Жуткая слабость одолевала всё тело Келя, а голова так и вовсе раскалывалась от недостатка сна. Задумавшись над этим, Кель даже не смог точно вспомнить, а когда же именно он этому самому сну предавался. Три дня назад? Четыре?       И всё это время он только и делал, что работал, прерываясь лишь на еду и редкие походы в уборную. Но сколько бы сил Кель ни вкладывал, работы от этого меньше не становилось. Скорее наоборот. На месте каждой разобранной им кипы документов возникало ещё по три новых. И это минимум.       Приоткрыв один глаз, Кель нехотя посмотрел на заваленный бумагами стол. Донесения, прошения, распоряжения, приказы, предложения… И всюду требовалось его личное внимание. Где-то нужно было просто дать своё одобрение и поставить печать да подпись. Где-то приходилось писать полноценный развёрнутый отзыв с замечаниями и предложениями. А где-то Кель был вынужден немедленно снимать с должности того индивида, что додумался положенный ему на стол бред написать. И так по кругу. День за днём.       Ещё Келя постоянно преследовали всевозможные совещания и аудиенции, львиную часть которых он теперь также проводил в своей комнате. Больно уж много времени (да и сил) отнимали бесконечные хождения по Шпилю Солнечных Скитальцев. Прежде столь любимые им просторы дворца теперь становились Келю откровенно ненавистны.       Но усталость усталостью, а отдыхать Келю было некогда. Времени оставалось совсем мало.       Поэтому он вновь заставил себя податься вперёд, склоняясь над письменным столом, и зажал в правой руке зачарованное перо. Перед Келем лежали результаты последнего подсчёта общего числа выживших, а также несколько вариантов их размещения на кораблях во время скорого отплытия.       И в части размещения все варианты Келя более-менее устраивали. Всё же они мало чем друг от друга отличались. При фиксированной численности пассажиров, кораблей и припасов сложно было выдумать нечто эдакое. Дело оставалось лишь за реализацией, которая, как всегда это бывало, неизбежно должна была внести свои коррективы. Но вопрос был решаем, и это радовало.       А вот что вызывало лишь бесконечную печаль, так это сами результаты подсчёта численности. У Келя просто сердце кровью обливалось от того, сколько именно высших эльфов погибло. В живых осталось чуть более десяти тысяч. А ведь до вторжения Артаса в Кель’Таласе проживало по меньшей мере на сто тысяч эльфов больше. По всему выходило, что пережить нашествие нежити удалось даже не каждому десятому.       Кель понимал, что были и другие выжившие. Многие высшие эльфы проживали за пределами родного королевства. Кель и сам до недавнего времени был именно таким. Только вот на протяжении многих лет жил он в Даларане, что также пал под натиском нежити. Как и ряд других королевств Альянса, которые в качестве своего нового дома высшие эльфы и выбирали. Сейчас даже примерно нельзя было подсчитать, как много (или уж, скорее, как мало) высших эльфов осталось за пределами Кель’Таласа. Если бы их смогла набраться хотя бы одна тысяча, то это уже стало бы огромным успехом.       «Успехом, да?» — мысленно спросил сам у себя Кель.       Да какой же это был успех?!       Руки Келя сами собой сжались в кулаки, одновременно с чем раздался негромкий хруст. С некоторым запозданием Кель понял, что причиной этого хруста стало сломанное им на эмоциях перо.       — Просто прекрасно, — прошептал со вздохом он, гладя на испорченный письменный инструмент.       А ведь запасного у него при себе не было.       Отчитывая себя за столь глупый промах, Кель обеими руками упёрся в стол и, напрягаясь всем телом, заставил себя встать. Это было тяжело. Очень тяжело. Мало того, что Кель устал, как крылобег после гонки, так ещё и мышцы его от долгого сидения полностью одеревенели.       Сперва Кель хотел просто крикнуть страже за дверью, чтобы принесли ему новые перья, но теперь осознал, что лучше ему было самому немного подвигаться. Да и в борьбе с сонливостью небольшая прогулка вполне могла помочь.       Медленно отойдя от стола, Кель изо всех сил потянулся и, поборов зевоту, зашагал к выходу. Однако не успел он сделать и пары шагов, как вдруг резко замер, ибо взгляд его зацепился за другой присутствовавший в комнате стол. Поколебавшись с пару секунд, Кель всё же дал слабину и повернул от двери налево. Три лунных кристалла ожидали его на приставленном к зеркалу столике, но, несмотря на сформировавшуюся между ними связь, вовсе не к ним Кель желал приблизиться. Сейчас его вниманием завладел иной, куда более ценные для него артефакт. Пускай и сломанный.       Фело’мелорн.       Обломки этого легендарного меча лежали поверх алой скатерти, напоминая Келю о его личных потерях.       Отец…       Фело’мелорн — это во многом отражение тысячелетнего величия и могущества Кель’Таласа. Даже сейчас меч продолжал им оставаться. В сколь удручающем состоянии находился клинок, столь же печальна была участь всего королевства.       Кель сомкнул пальцы на рукояти и поднял один из обломков. От изогнутого ало-золотого лезвия по-прежнему исходил жар. Едва ощутимый, но всё же. Остатки вложенной в меч магии всё ещё таились где-то там в глубине. Ослабленные. Но не изничтоженные.       И эту магию можно было восстановить. Даже более того. Высшие эльфы владели особым искусством перековки, что позволяло заметно усилить сломанные ранее мечи. Само собой, процесс этот был чрезвычайно сложным и выдвигал высочайшие требования к навыкам взявшегося за подобное кузнеца. А в случае с Фело’мелорном так ещё и помощь опытного мага обязательно требовалась. Но всё было возможно. Фело’мелорн можно было возродить.       Как мог возродиться и Кель’Талас.       Всё было в руках Келя.       Преисполнившись решимости, Кель уже вознамерился положить обломок меча на место, как вдруг раздался негромкий стук в дверь.       — Кель, это Лиандра, — представилась его сестра.       — Входи, — тут же ответил он.       Дверь отворилась, и Лиандра вошла внутрь, неся в руках поднос с одним-единственным стаканом. Она подошла к Келю и, поставив поднос на край стола, внимательно посмотрела на сломанный Фело’мелорн в его руках.       — Я как раз размышлял о том, что его надо перековать, — сказал Кель, заметив в её взгляде невысказанный вопрос.       — И, разумеется, ты хочешь сделать всё сам, — с долей грусти улыбнулась Лиандра.       — Это мой долг, — ответил ей Кель.       Солнечный Скиталец изначально выковал этот меч, и Солнечный Скиталец же должен был его починить. Благо всеми необходимыми для этого знаниями Кель обладал. Да и умениями тоже. За его плечами были десятилетия опыта создания различных артефактов, немалую долю которых приходилось именно что ковать. В своих способностях Кель не сомневался. Ему нужно было лишь выкроить нужное время. И поднакопить силы.       — Боюсь, ещё немного, — тяжело вздохнув, вновь взяла слово Лиандра, — и всё, что ты должен, тебя просто сломает. Кель, ты же снова не смыкал глаз, я права? — посмотрев ему в глаза, обеспокоенно спросила Лиандра.       А Кель в ответ только кивнул в сторону своего рабочего стола. Обилие всё ещё не сделанной работы говорило само за себя. Слишком уж большая на Келе лежала ответственность, чтобы он позволял себе отдыхать. Отплытие в Калимдор было его инициативой. Потому он и должен был выложиться больше всех остальных, подготавливая для этого всё необходимое.       Тем более что у них оставалось не более пары дней, после чего бежать куда-либо стало бы попросту поздно. Разведчики каждый день докладывали об очередном продвижении нежити, армию которой теперь и изрядное количество демонов дополняло. Судя по донесениям, Кель’Талас не был их единственной или хотя бы приоритетной целью. Эти твари просто изничтожали всякую разумную жизнь к востоку от Предгорий Хилсбрада. Доставалось в основном землям Лордерона и Даларана, но и про Кель’Талас, разумеется, никто не забывал.       — Так и знала, — разочарованно покачала головой Лиаднра, после чего взяла с подноса принесённый ею стакан. — Хотя бы выпей это, — попросила она, протягивая стакан Келю. — Поможет не свалиться от усталости.       И, расставшись с Фело’мелорном, Кель без лишних вопросов всё выпил. Осушая стакан большими глотками, он успел различить смесь из некоторых весьма специфичных трав, а также следы сотворённого над ними заклятия. И не успел он толком выдохнуть, отнимая стакан от губ, как тело его наполнилось теплом и энергией. Голова и та мгновенно перестала болеть, а разум тут же прояснился, готовый трудиться ещё многие и многие часы.       — А можно мне ещё несколько таких? — спросил с живой улыбкой Кель, ставя стакан на поднос.       — Даже не думай, — строго заявила Лиандра. — Как только эффект зелья пройдёт, ты ляжешь спать. И точка, — отрезала она. — А будешь снова упрямиться, ударю чем-нибудь тяжёлым, — пригрозила она под конец.       И Кель, глядя на её суровое выражение лица, мог лишь принять все условия и усмехнуться.       — Хорошо, как скажешь, — озвучил он свою капитуляцию.       Кель и сам прекрасно понимал все риски чрезмерного употребления такого рода зелий. Вечно бодрствовать невозможно. Рано или поздно, но негативные последствия недосыпа и усталости настигали всех. Даже магов.       — В любом случае, к вечеру я уже должен закончить, — сообщил Кель о своих намерениях разобраться со всеми делами до конца текущего дня. — Потом можно будет и поспать.       — Ты и про еду, пожалуйста, не забывай, — напомнила ему Лиандра, что, помимо сна, организму ещё и кушать требовалось. Хотя бы иногда. — Загнав себя до смерти, ты никому не поможешь.       С последним утверждением спорить было сложно.       Впрочем, ужасно усталый вид самой Лиандры несколько расходился с отстаиваемым ею посылом. Келю даже особо присматриваться не требовалось, чтобы понять, насколько на самом деле измотанной сейчас была его сестра. Но, к сожалению, ничего поделать с этим он пока не мог. Нынешнее время от каждого требовало более чем стопроцентной отдачи. Размах затеянного Келем переселения банально не оставлял иного выбора.       — Спасибо, что зашла, — поблагодарил он Лиандру. — И в целом спасибо. За всё, что ты делаешь. Если бы не ты, я…       — Знаю, — прервала его Лиандра с по-сестрински доброй и понимающей улыбкой. — Со мной то же самое, — сказала она и опустила свой взгляд к отцовскому мечу.       И отчего-то нахмурилась.       — Что-то не так? — тут же поинтересовался Кель.       — Не хотела тебя этим беспокоить, — заговорила после недолгой паузы Лиандра. — Но ты у нас не единственный упрямец со сломанным мечом.       Она вновь подняла глаза и посмотрела прямо на Келя.       — Дело в Лориане, — сообщила она. — Он не собирается плыть с нами.

***

      Кель отыскал Лориана на первом этаже в тренировочной комнате. Одной из тех, в которых когда-то сам постигал искусство фехтования. И, подобно ему самому в ранние годы, Лориан сейчас без устали атаковал расставленные вдоль стен манекены. Перебегая от одного к другому, Лориан явно имитировал бой с целой группой противников и, насколько мог судить Кель, крайне эффективно со своей задачей справлялся. Быстрая атака, отступление, смена позиции и рывок к новой цели. Кель не видел в его движениях ни единого изъяна. А обломки меча в руках мальчика так и вовсе будто бы стали неотъемлемой частью его тела.       Идеально.       Только это слово приходило на ум Келя, когда он пытался описать для себя навыки Лориана.       С другой стороны, сам он мастером клинка никогда не являлся и потому не мог в полной мере способности Лориана оценить. Для этой роли куда больше подошёл бы Лор’темар или, например, Иллиона, которую Кель с некоторым для себя удивлением обнаружил также наблюдающей за Лорианом. Она стояла в углу комнаты и, казалось, даже не моргала. Настолько сильно тренировка Лориана её поглотила.       Желая остаться с Лорианом наедине, Кель подошёл к Иллионе и сперва поинтересовался целью её пребывания здесь, на что получил предельно честный ответ. Она следила за Лорианом. Во-первых, потому что Кель сам приказал Иллионе обеспечивать безопасность Лориана и не позволять ему сбегать из дворца, а во-вторых, потому что она Лориану не доверяла. По её словам, с ним «что-то определённо было не так».       — Сказать, что он талантлив, это ничего не сказать, — высказала она свою профессиональную оценку навыкам Лориана. — Он движется так, словно за его плечами десятилетия, если не века, боевого опыта. Это ненормально.       И потому Иллиона, когда у неё была такая возможность, следила за Лорианом лично, отправляя своих подчинённых выполнять другие задачи. Она хотела изучить Лориана и разгадать, в чём же именно заключалась причина его необычных способностей. Так она, во всяком случае, говорила, хотя у Келя закрадывалось стойкое подозрение, что о чём-то Иллиона старательно умалчивала. В Лориане её смущало нечто ещё.       Впрочем, сейчас Кель пришёл отнюдь не с целью что бы то ни было у Иллионы выпытывать (хотя мысленную заметку об этой странности и сделал). Вместо этого Кель попросил Иллиону ненадолго удалиться, настояв на приватном разговоре с Лорианом. Иллионе приказ, конечно же, не очень понравился, но как-либо противиться она ему не стала. Дверь за ней захлопнулась, и Кель с Лорианом остались только вдвоём.       Как Кель и хотел.       — Лориан, прервись, пожалуйста, на пару минут, — попросил Кель, неспешно к Лориану приближаясь. — Я хочу с тобой поговорить.       Оставив на одном из манекенов несколько новых борозд, Лориан послушно остановился и, подняв на Келя глаза, спокойно его подождал.       — Слышал, ты не хочешь плыть со всеми в Калимдор? — сходу перешёл Кель к главному.       Лориан коротко кивнул.       — А почему, не скажешь? — спросил Кель следом.       — Мне нужно убивать мертвецов, — медленно проговорил Лориан. — Мертвецы здесь. Не там.       «Ожидаемо», — подумал про себя Кель.       — Лориан, ты же понимаешь, что останешься совсем один? — указал он на очевидный факт. — Когда нежить снова явиться сюда, некому будет тебе помочь. Ты просто умрёшь, так ничего и не добившись.       Лориан помолчал секунд пять, глядя на Келя ничего не выражающими глазами, после чего равнодушно ответил:       — Я не умру.       И всё.       Кель снова вздохнул. Взывание к здравомыслию Лориана, как и предполагалось, нужных результатов тоже не принесло. Кель уже достаточно хорошо знал о том, насколько нездоровым был разум Лориана. Тут обычная логика была бессильна. Неважно, насколько аргументированные и неоспоримые доводы использовал бы Кель, Лориана они всё равно бы не убедили. Лиандра вон уже пыталась. С полдюжины раз, как она сама призналась. Лориан был непрошибаем.       Только вот, несмотря ни на что, он оставался слишком ценен, чтобы Кель мог позволить ему просто так умереть. И умения Лориана как паладина, и уж тем более факт его принадлежности к Ветрокрылым были Келю очень нужны. Чуть ли не жизненно необходимы.       Поэтому, спускаясь сюда, Кель заранее продумал, как он мог Лориана переубедить. Вопреки всей демонстрируемой Лорианом апатичности, в этом мире всё ещё оставались вещи, которые его волновали. Да, их было мало. Крайне мало. Но они всё же имелись. И одну такую вещь Кель мог ему предложить.       — Понимаю, — кивнул Кель. — И я не стану тебя ни к чему принуждать против твоей воли, — частично слукавил он, ибо, чтобы удержать Лориана, пойти готов был на очень многое. — Но скажи мне, Лориан, — опустил Кель взгляд на его оружие, — разве уничтожать нежить не лучше, когда у тебя есть настоящий меч? Не сломанный? — спросил он.       Лориан поднял перед собой зажатые в руках обломки и открыл рот, чтобы что-то ответить.       Но Кель его опередил.       — Я бы хотел перековать твой меч, — заявил он. — Если ты, конечно, согласишься.       И в этот момент оно изменилось.       Совсем чуть-чуть.       Едва заметно.       Но лицо Лориана изменилось.       И Кель понял, что был на верном пути.