Кактус

Серость родного города давила. После ярких красок столицы казалось, что кто-то выкрутил контрасты на минимум. Безликие здания и такие же безликие непримечательные люди. Еще стоя на выходе из аэропорта и с трудом удерживая багаж подрагивающими пальцами, Никита никак не мог справиться со своими эмоциями. Горечь от разочарования в самом себе топила с головой. Парню казалось, что в этом городе он даже дышать не сможет нормально. Каждый глоток такого необходимого воздуха давался с трудом. Никита заправил светлые пряди под кепку и увереннее перехватив чемодан, направился в сторону ожидающего его такси. Легкая усмешка сама касается его губ, как только он замечает цвет машины. Серая. Такая же, как и вся его нынешняя реальность. _______________________ Никита никогда особо не жаловался на жизнь. В прошлом году он окончил факультет живописи в одном из ведущих вузов Москвы. В самых смелых мечтах видел себя художником-иллюстратором детских книг и мультфильмов. Парень сам себе пророчил успешное будущее и еще во время учебы брал небольшие заказы за чисто символические деньги. Тогда он успокаивал себя тем, что это пригодится ему для портфолио и что главное в его случае опыт. Первую трещину розовые очки дали практически сразу после выпуска, когда на собеседование прямо сказали, что художник без имени и опыта никому не нужен. А свои картинки он может продавать разве что в интернете и то, если найдет кому. Устроиться на работу ему тогда помог бывший куратор. Знакомый которого искал преподавателя в недавно открывшуюся художественную школу и был готов взять Никиту на испытательный срок. Зарплата опять же выходила небольшая, но парень был рад и этому. Уже в первый месяц стало понятно, что денег откровенно не хватает. Он едва мог оплатить аренду комнаты на окраине города, и какую-никакую еду. В таком темпе он смог продержаться лишь полгода, пробовал искать вторую работу, рассылал резюме. И все еще на что-то надеялся, продолжая бережно заклеивать все сколы на розовых линзах. Его судьбу решил случай. Хозяйка квартиры, в которой он снимал комнату, решила продать свою жилплощадь и буквально за неделю нашла новых покупателей. Вернула залог и даже помогла собрать чемодан, лишь бы квартирант не задерживался. Жалость к себе душить не получалось. В ту ночь он сидел в номере первой попавшейся гостиницы, пил дешевое вино и впервые за долгое время плакал. Розовые очки уже было не починить. Так Никита и оказался в нелюбимом городе, вынужденный идти на работу совсем никак не связанную со своей профессией. Разговор с родителями выдался тяжелый. Парень знал, что они его впустят, не оставят одного на улице. Переступая порог родного дома, он боялся увидеть разочарование на их лицах. Но его не было, были лишь переживания и забота. Даже отец, который с самого начала знал, что на рисунках много не заработаешь, выразил поддержку как умел. Молча, крепко сжав плечо сына. Уже в ночных сумерках он сидел на лавочке возле подъезда и смотрел в тяжелое серое небо. Сырая древесина неприятно холодила сквозь джинсы, но Никита не обращал на это внимание. Дожди в этом городе не редкость. Парень откинулся на спинку и потянул руку в карман за сигаретой. Подкурив и вдохнув холодный, терпкий дым, он прикрыл глаза. Его тело медленно расслаблялось, получив такую желанную дозу никотина. Телефон, лежащий рядом, призывно завибрировал. Приглашение на собеседование от кофейни со странным названием «Кактус». Никита не планировал идти туда и отправил свое резюме совершенно случайно. Докуривая сигарету, он впервые за долгое время поймал себя на мысли, что может все не так уж и плохо. К своим 25 годам Ник все еще не растерял веру во что-то хорошее. Возможно, так сказывалась его творческая специальность. Ведь с первых курсов их учили даже в черном размытом пятне видеть что-то прекрасное. Розовая оправа так и не была выкинута и теперь хранилась на полке меж его старых книг и тетрадей. Живя в Москве, парень пытался соответствовать своему окружению. Выбирал одежду более смелых цветов, сочетал между собой различные принты. Не боялся быть ярким. Но здесь и сейчас это начинало казаться странно неуместным и даже смешным. На смену легким летящим рубашкам космических расцветок вернулись излюбленные толстовки с растянутыми рукавами. Прямые классические брюки светлых тонов заменили самые обычные потертые джинсы с небольшим разрезом на колене. Дополняли теперь его образ однотипные черные кепки и кроссовки в цвет. В этом городе нельзя было выделяться. Собеседование было назначено на 10 утра. Парню казалось, что он и не спал вовсе. Длительный перелет и смена часовых поясов накладывали свой отпечаток. Никита стоял в ванной и смотрел на свое отражение сквозь запотевшее зеркало. Глаза немного покраснели, и под ними залегли глубокие тени, из-за чего голубая радужка казалась еще более насыщенной. Одногруппницы часто шутили, что в его глазах хочется утонуть, но он никогда не воспринимал их флирт всерьез. Парень сам прекрасно понимал, что внешностью его природа действительно не обделила. Достаточно высокий, не сильно худощавый и хорошо сложен. Вьющиеся светлые волосы, которые всегда выгорали летом и напоминали своим цветом солому. К ним же в особенно солнечное время года добавлялись легкие едва заметные веснушки, рассыпанные по всему лицу. И губы пухлые вечно покусанные из-за постоянного стресса, а от того еще более полные. Он как художник мог оценить собственную красоту. Но, несмотря на весь теплый и солнечный образ, многим он казался вечно задумчивым, скрытным, отчасти холодным. Бывали случаи, когда за спиной его называли даже высокомерным. Никита соврет, если скажет, что это не задевало. Ему как и всем в этом возрасте хотелось надежных друзей, любимого человека рядом и просто кого-то, кто смог бы поддержать и согреть. Но приоритеты были расставлены. Учеба для него всегда была на первом месте, что в старших классах школы, когда парень усиленно готовился к поступлению, что на учебе в вузе. Он работал на результат, а времени на что-то столь энергозатратное попросту не оставалось. Были множественные знакомые и приятели по проектам, но дальше обоюдных приветствий их общение никогда не заходило. Единственный человек, который вызывал в нем какие-то теплые чувства, остался далеко позади. Тогда Никита про себя называл его балластом, который не даст ему развиваться и двигаться вперед. Но сейчас, сейчас он, наверное, даже жалеет. И если быть совсем честными скучает по этим пристальным долгим взглядом, которые каждый раз словно обжигали кожу. Никита прибыл на место за полчаса до назначенного времени. Адрес сразу показался ему смутно знакомым. Кофейня располагалась недалеко от его старой школы, и занимала небольшое здание из красного кирпича практически целиком. Парень практически сразу узнал это место. Еще во времена учебы здесь располагалось кафе, в которое он часто забегал после уроков. Занимал дальний столик и мог рисовать за ним часами напролет, заказав лишь одну чашку чая и большое пирожное. Владельцами заведения тогда была пожилая пара, замечательные и отзывчивые люди. Это место было едва ли не единственным теплым воспоминанием из его прошлой жизни. Сейчас даже внешний фасад заведения выглядел совсем иначе. Видно было, что над ним поработали дизайнеры. Ник стоял недалеко от входа и кутал замерзшие пальцы в длинных рукавах толстовки. Отчаянно хотелось курить, но парень отдергивал себя. Он считал, что невежливо заявляться на собеседование с руками пропахшими табаком, вот и приходилось катать во рту безвкусную конфету. За пять минут до назначенного времени Никита толкает створку двери и снимает с головы кепку. Светлые волосы непослушными прядями спадают на лоб, и парень зачесывает назад слегка нервным движением. Как бы он не успокаивал себя, но пальцы едва подрагивают от волнения, и он спешит сжать их в кулак, чтобы стоящая за прилавком девушка не успела это заметить. Внутренний интерьер помещения его приятно удивил. Обделанные под дерево стены и большие широкие подоконники. Не было привычных цветов, которые зачастую стояли в кофейнях. Лишь теплый приглушенный свет и легкая тюль молочного цвета на окнах. На стенах висело несколько картин, выполненных в одном стиле, что удивительно вписывались в окружающую обстановку. Некоторые из них показались Нику смутно знакомыми, но он не стал заострять на этом внимание. Это и не было важно. С первого взгляда это место показалось ему уютным и максимально комфортным. Он бы хотел здесь работать. - Добрый день, - Никита подошёл к стойке, привлекая к себе внимание. – Я… - Вы на собеседование, да? – Выпалила девушка, даже не дав договорить, и резво вышла к нему в зал. Парень успел лишь кивнуть, как она подхватила его под руку и на буксире повела к ближайшему столику. Вопросы были странные и едва ли уместные. Но Никита честно пытался отвечать на многие из них. Он не раз ловил на себе ее заинтересованные взгляды и делал вид, что не замечает всех ее ужимок. Улыбался уголками губ и едва щурил глаза на ее нелепые шутки. Их разговор занял не более 20 минут, и девушка хотела уже вернуться к работе, когда парень окликнул ее. - Евгения, а когда я смогу познакомиться с директором? – ему было действительно интересно, кто сейчас владел этим местом. Где-то глубоко внутри жила надежда, что он мог встретить тех самых стариков, к которым привязался в школьные годы. - Давай просто Женя, ладно? – Девушка легкомысленно махнула рукой и поправила на себе брендовый фартук кофейни с небольшим вышитым кактусом на груди. – Александр Сергеевич сейчас занят. Он планирует открытие еще одной кофейни. На самом деле тебе повезло, что тебя встретила я. Он слишком требователен к своим сотрудникам. А я уже ужасно устала работать без выходных. Одна моя сменщица решила внезапно уволиться, а Олег сломал руку. Я тут одна уже неделю отдуваюсь. Приходи завтра к этому же времени, начнем стажировку. - Вас устраивает то, что у меня нет никакого опыта? – Никита удивленно вздергивает брови. - Меня лично устраивает, а Алексу мы про это не скажем, - Женя смеется и прикладывает наманикюренный палец к губам. – Главное, что ты хорошенький, школьницам понравишься, хотя может даже и школьникам. Первое знакомство с «Кактусом» выдалось странным. Парень ожидал увидеть модное и современное заведение, а встретили его уют и немного взбалмошная администратор Евгения. Уже дома, разогревая обед, заботливо приготовленный мамой, Никита поймал себя на мысли, что хотел бы задержаться в этом месте надолго. Постигать кофейно-чайное искусство оказалось действительно сложно. Женя хоть и производила впечатление легкомысленной девушки, но во время приготовления первых напитков кружила над ним коршуном, замечая все ошибки. И в первый же день отчитала за внешний вид. - Если бы тебя сейчас увидел Алекс, то ты вылетел бы сразу, как только открыл дверь, - хмурилась администратор. – Даже твое личико бы не помогло. Завтра жду в рубашке! Джинсы можешь оставить. За неполную неделю стажировки Никита смог привыкнуть к белоснежной рубашке с вечно завернутыми рукавами. Женя говорила, что скрывать такие прекрасные руки от народа было просто преступлением. И она сама лично была готова платить за то, чтобы просто смотреть на него во время работы. Парень на это лишь тихо смеялся и по привычке щурил глаза. Он бы и подумать не мог, что его художественное образование здесь пригодиться. Ему на славу удавались рисунки на молочных напитках, каждый день он с удовольствие писал мелом на доске блюда дня и обязательно в уголке рисовал кактус. Для полноценного трудоустройства оставалось познакомиться с директором. Все эти дни мужчина практически не появлялся в заведение. Он заезжал вечером уже после закрытия, забирал какие-то документы из своего кабине и практически сразу же уходил. Никита лишь единожды столкнулся с ним в дверях, но даже не успел его рассмотреть. Лишь поздоровался и надвинул пониже любимую кепку. Сегодня был первый раз, когда он остался в кофейне один. Женя написала утром, что очень плохо себя чувствует, и хотела бы отлежаться дома. Долго желала удачи и была готова поклясться на крови, что босса сегодня не будет. Никита не чувствовал даже. За стойкой он себя чувствовал себя вполне уверенно. Рецептуру напитков знал практически назубок. И у него уже появились даже первые постоянные посетительницы. Девчушки каждый раз мило смущались и краснели щеками, когда красивый бариста с обаятельной улыбкой спрашивал, какое имя написать на их стаканчиках. За окном с самого утра разыгралась непогода. Дождь лил непроглядной стеной. Тяжелые капли разбивались о стекло кофейни и тонкими змейками стекали вниз, оставляя за собой разводы. Никита с некой тоской наблюдал за ними и находился глубоко в своих мыслях, делая очередной глоток горячего какао. Он и сам успел промокнуть, пока добирался до работы. Хорошо, что по совету администратора хранил здесь еще одну чистую рубашку. Переодевшись в сухую одежду и кое-как расправив сбившиеся влажные кудри, парень сделал себе горячий напиток и медленно согревался. В первую половину дня в кофейне не бывало много гостей, а в такую непогоду о них можно было и не думать. Ник был предоставлен сам себе. Он включил музыку в наушниках, и, напевая одну из любимых песен, рисовал на бумажной салфетке очередного кактуса. В противовес непогоде за окном малыш был в больших солнечных очках и с цветочком на макушке. Дверь кофейни распахнулась, запуская в помещение уличную прохладу и мелкие брызги дождя. Никита, поджав губы, наблюдал за вошедшим. Молодой мужчина в мокрых насквозь кроссовках и такой же джинсовой куртке стремительно пересек кофейню, направляясь в сторону помещений для персонала. - Кофе мне как обычно, - не глядя бросил он и скрылся за одной из дверей. - А как обычно? – Шепотом спросил парень, смотря на дорожку грязных расплывающихся следов, которые оставил за собой незнакомец. Никита ведь только недавно вымыл полы. Гадать смысла не было. Идти переспрашивать, что именно от него хотят, было неудобно. Ведь так смело в заведение может врываться в заведение мог лишь его владелец. А судя по тому, что успел увидеть парень настроение у того и так было близкое к нулевой отметке, если уже не отрицательное. - Жень, тут такое дело, - начал он издалека. – Александр Сергеевич прибыл в весьма скверном расположении духа и требует свой кофе «как обычно». Но проблема в том, что я не знаю как это «как обычно». На несколько секунд повисла тишина, Никита слышал лишь тяжелое дыхание администратора и подозрительное жужжание на фото, словно та была на приеме у стоматолога. - Блин, Никита, солнце мое, звезда моя, ты уверен, что это он? – в голосе девушки сквозило неприкрытое волнение. - А кто еще мог ворваться, даже не позаботься о том, чтобы вытереть ноги, засрать полы и что-то потребовать. - Во-первых, я не требовал, а просил. – Чужой голос грудной и глубокий пробирает до мурашек. – Во-вторых, я сам бы вытер полы. Вот же подстава! Никита боится поворачиваться и сжимает тряпку в руке. Он отдаленно слышит судорожные вопросы Жени в телефоне и молча сбрасывает вызов. Не так парень себе представлял знакомство с непосредственным руководителем, ой не так. - В-третьих, - мужчина медленно обходит его и останавливается напротив, убирая руки в карманы темных джинс. – Ты кто вообще такой? Парень молчит и все еще не спешит поднимать голову. Он упирается взглядом в чужие ноги. Мужчина переобулся и теперь на его ногах теплые домашние тапочки. Кажется, он снял даже носки. Грубая ткань джинс плотно обтягивает напряженные ноги. Даже под ними хорошо выделяются подкаченные икры и бедра. Их директор не редко бывает в спортивном зале. - Новый стажер в вашем заведении, - Никита едва слышно скрипит зубами и поднимается, расправляя плечи. Сырую тряпку он оставляет лежать у чужих ног. Велик шанс того, что сегодня был последний день его стажировки. Мужчина хмурит брови и не отводит пристального взгляда от чужого лица. Скользит по чужим чертам, бровям, небольшому шраму над левым глазом и каждой родинке. Он в миг из грубого и напряженного мужчины превращается в молодого растерянного парня. Который смотрел на него широко распахнутыми карими глазами. Словно олененок, что впервые застыл в свете фар. - Ник?