kisses

У Нила Джостена кинк на шею растёт в геометрической прогрессии, без преувеличения. Он уличает любую секунду, чтобы обветренными губами оставить хоть один поцелуй на шее своего мужа. И сегодняшний день вовсе не исключение. Эндрю вновь готовит завтрак на двоих, и вновь в одних лишь шортах, отчего для Нила, стоящего в дверном проёме, открывается великолепный вид на мощную спину, широкие плечи и соблазнительную шею, которую так хочется пометить и зацеловать. Он подходит, аккуратно обнимает мужа за талию и улыбается, потому что действительно счастлив. — Доброе утро, — шепчет Нил, кладя голову на родное плечо. Эндрю в ответ что-то бормочет и продолжает готовить, мысленно благодаря за объятия, потому что в какой-то момент для него и Нила они стали неотъемлемой частью жизни. Джостен чуть приподнимает голову и рассматривает бледную кожу шеи, её изгибы, каждую родинку и выемку, из-за чего внутри всё странно переворачивается и желание припасть губами к шее, будто к кувшину с холодной водой в жаркий день, вспыхивает ярким пламенем. Эндрю и Нил научились обходиться без «да или нет», понимая желания друг друга без слов и делая верные выводы, но сейчас Джостен не уверен, потому решает спросить. — Да или нет, Дрю? — шепотом задаёт вопрос он, едва ли не касаясь губами мочки уха. Эндрю в ответ утвердительно мычит, потому что занят готовкой панкейков и отвлекаться намеренно не хочется, но когда губы Нила невесомо касаются шеи сзади, он замирает, напрочь забывая о завтраке. Внутри что-то слабо трепещет, отзываясь на поцелуи в эрогенной зоне. А Нил всё ещё продолжает, не намереваясь останавливаться. Он чередует нежные поцелуи с не менее нежными и аккуратными укусами, из-за чего у Эндрю пробегают по коже мурашки, а сердце начинает стучать быстрее, будто пытаясь заявить о своём присутствии. Нил позволяет себе ещё одну вольность: он оставляет едва ли заметный засос, после чего целует его. Эндрю слегка вздрагивает и прикрывает глаза, попутно выключая плиту, чтобы панкейки не сгорели. Чертов Нил и его поцелуи мгновенно доводят до исступления. Это заставляет волноваться и чувствовать себя до невозможности странно. Миньярд резко поворачивается лицом к мужу, заставляя того замереть. Он удивленно смотрит на него, но потом вновь припадает губами к шее, оставляя дорожку из поцелуев, спускающуюся всё ниже и ниже. Эндрю дрожит и едва ли может держать себя в руках, но с губ всё равно срывается тихий вздох, когда Джостен нежно прикусывает кожу у ключиц и ставит на месте укуса бледный засос. — Наглый, — бормочет Миньярд, слегка оттянув от своей шеи Нила и смотря на него, — очень наглый. Нил не отвечает, а снова склоняется к шее, проводя по её изгибу кончиком носа, а после, оставляет очередной укус, от которого внутри Эндрю будто взрываются тысячи фейерверков. — Но мы оба знаем, что тебе это нравится, не так ли? — тихо, вкрадчиво спрашивает Нил и ставит засос, чуть ярче, чем предыдущие, близко к уху. Миньярд ощущает, как от этого мысли летят кувырком, потому что слишком приятно и слишком расслабляюще. Тихо хмыкнув, он берёт лицо Нила в свои ладони, притягивает ближе к себе и на мгновение касается его губ своими. Джостен довольно улыбается и кладёт голову на плечо мужа. — Знаешь мои слабости и умело ими пользуешься, — с оттенком веселья шепчет Эндрю, — ты чёрт, Джостен. Нил на это лишь лукаво усмехается, смотря в карие глаза и вновь целует в шею, будто бы дразня. Эндрю прикрывает глаза, позволяя, ведь ему нравятся эти поцелуи, ведь они стали неотъемлемой частью их жизни.