Escape

Пятница, вечер. Алекси встречает Йоэля с работы — тот должен прийти в течение пятнадцати минут. Но сегодня всё по-особенному. Он хочет устроить романтический ужин при свечах в качестве сюрприза своему возлюбленному и надеется на интересное продолжение этого вечера. Хоть он и помнит о тревоги Хокка заниматься любовью до совершеннолетия Алекса, он хочет показать ему, что всё в порядке, что он сам этого желает, и что он абсолютно готов. На столе, покрытом белой скатертью, и по углам которого были расставлены свечи, стоит бутылка красного французского вина. В США продают алкоголь с двадцати одного года, поэтому в добыче выпивки на вечер ему помог Йоонас. Красное вино лучше подавать с мясом, поэтому Каунисвеси пожарил шницели. К ним на столе появилось ещё несколько любимых блюд Йоэля: овощи, картофель фри и десерт в виде самостоятельно приготовленного чизкейка. На него Алекси убил целый час, так как готовил его впервые, но результатом остался доволен. С минуты на минуту Хокка должен вернуться домой. Алекс поставил на стол бокалы, зажёг свечи, разложил приборы и салфетки и стал ждать, листая reels в инстаграме. Он уложился практически точно во время — буквально через пять минут в двери заскрипел ключ. — Малыш, я дома, — послышался любимый голос из коридора, — Иди сюда. — А я тебя уже жду, — интригующе ответил Каунисвеси, медленно выходя из кухни в прихожую, — У меня для тебя сюрприз. — У меня для тебя тоже, — Йоэль внёс из подъезда в квартиру огромный букет розовых роз в красной упаковке. Алекси, не сдержавшись, взвизгнул и запрыгал на месте: — Это мне? Ну Йори! — его щёчки налились краской. — Тебе, держи, — с улыбкой ответил тот и протянул ему цветы. — За что? — тот совсем засмущался. — За то, что ты у меня самый замечательный, — Хокка поцеловал его, нежно притягивая к себе за скулу, — А у тебя в честь чего сюрприз? — он прошёл в ванную помыть руки. Алекс же тем временем поставил букет в вазу. Переодевшись и зайдя на кухню, где его уже ждал Каунисвеси, Йоэль замер от удивления в самом проходе. — Ты чего встал? Садись, — улыбнулся младший и разлил вино по бокалам. — Сегодня к-какой-то праздник? — дар речи довольно быстро вернулся к нему. — С тобой каждый день как праздник, — ответил Алекси, — Садись, пока горячее. — Боже, ты самый лучший. Он снова не мог поверить в реальность происходящего. Как будто это всё не с ним. Как будто это не он, и Алекси не для него так старается. Счастья, которое ему приносят эти отношения, пока не достаточно, чтобы залечить все шрамы от долгих страданий и залатать дыру в душе. — Ты это сделал ради меня? — не веря своим глазам, спросил Йоэль и положил себе шницель с овощами. — Конечно, — улыбнулся Каунисвеси, отправляя в рот картошку фри, — Я хотел сделать тебе приятно. — Просто так? — Да, просто так, — свободной рукой он погладил Хокка по ладони, лежащей на столе, — Ой, совсем забыл, — Алекси переставил тарелку со свеже нарезанными фруктами с подоконника на стол. — Боже, я не верю, — Йоэль смущённо улыбался. — Очень вкусно, правда. Невероятно вкусно. Ты сам готовил? — Шницели уже купленные пожарил, а остальное сам, — честно признался тот. — Ты самый лучший, — он положил приборы на стол, встал со своего места и подошёл к возлюбленному, чтобы обнять его сзади и поцеловать в шею. — Я очень люблю тебя, Йори, — Алекси прижался к нему затылком и прикрыл глаза в наслаждении. Хокка оставил ещё один поцелуй в его волосах и вернулся за стол. — Сегодня ровно неделя, как мы вместе, — вдруг вспомнил он. — Если хочешь, пусть это будет поводом сегодняшнего ужина, — слегка усмехнулся Каунисвеси. — И поводом сегодняшнего букета, — рассмеялся в ответ Йоэль. — Только мы сначала дарим подарки, а потом придумываем, зачем, — они снова залились смехом. — Как у тебя на работе дела? — спросил Алекс. — Да как обычно, — ответил тот, — Работаем потихоньку. Без помех, без накладок пока. Если какие-то мелкие вопросы возникают, решаем. Ты как отучился сегодня? — По некоторым предметам пока что лекции только, и играем много, — поделился Каунисвеси, — Вчера бас-гитару в первый раз в руки взял. Такая классная штука. — Тебе интересно учиться? Нравится? — Да, очень, — улыбнулся Алекси, — В школе скучно было. А здесь так круто. И никто не достаёт меня вопросами, как же хорошо! Йоэль лишь рассмеялся в ответ. Он ощутимо испортил этому мальчику жизнь. Но он же сделает всё, чтобы этот мальчик стал самым счастливым. — Уф, что-то я всё, — Алекс отставил тарелки и допил вино из бокала. — А чизкейк? — спросил Хокка, — Даже не попробуешь? — Зная меня, этот чизкейк я захочу попробовать где-то посреди ночи, — они рассмеялись. — А я попробую, — он положил себе кусочек. Алекси же тем временем решил начать действовать. Он дотянулся своей ногой до ноги Йоэля под столом и стал медленно её поглаживать, заигрывающе улыбаясь. — Очень вкусно, — прикрыв глаза от удовольствия, сказал тот, — Как же ты вкусно готовишь! Мне так с тобой повезло, — он почувствовал, как что-то коснулось его лодыжки, — Ты чего? — Ничего, кушай, — ответил Каунисвеси, — Я рад, что тебе нравится. — Что ты задумал? — Хокка понял, что всё это не просто так, и улыбнулся. — Ничего, ничего, — сказал Алекс, — Может, ещё что-то положить? — Ага, — ответил Йоэль, принимая правила задуманной парнем игры, — Иди, себя на кровать положи, — он почувствовал, как потеплело в паху. — Мне даже не придётся тебя уговаривать? — удивился младший. — Да я сразу понял, что твой ужин нихрена не просто так, — улыбнулся тот, — Или я тебя неправильно понял? — он допил вино, встал со стула и подошёл к Алекси, обнимая его со спины. — Правильно, — тот прикрыл глаза и прижался к возлюбленному затылком, — Я правда хочу. Не волнуйся, пожалуйста, по этому поводу. — Я всю неделю об этом думал, — ответил Хокка, медленно целуя шею Алекса, — Осталось меньше двух месяцев. Да и предыдущий опыт тоже надо учитывать, — Каунисвеси почувствовал приятные покалывания по всему телу от томного шёпота на ухо и осторожных поцелуев, — Если ты действительно этого хочешь, я готов. И я не буду врать, я тоже очень хочу тебя. — Очень хочу, — повторил тот. Выпитый бокал вина придал ему ещё больше смелости, и теперь в нём не осталось ни капли сомнений в том, что именно ему нужно прямо сейчас. — Иди ко мне? — шёпотом спросил Йоэль, обвивая руками талию парня. Тот тяжело выдохнул и кивнул. Он приподнял его и, быстро затушив все свечи, подхватил на руки, сразу же отправляясь в спальню. Алекси прижался к нему так сильно, как только мог, и вдохнул запах любимого тела. Он весь дрожал в предвкушении вечера, которого так долго ждал. Через пару мгновений его спина коснулась мягкой кровати. Каунисвеси сразу раскинулся на ней звездой, давая возлюбленному понять, что он ему сдаётся. Хокка улыбнулся, смотря на него почерневшим от возбуждения взглядом. Он скинул с себя одежду до боксеров, отправляя её в дальний угол комнаты, и навис над Алекси: — Ты хочешь отдаться мне? — тихо спросил он, стягивая с парня футболку, — Или сам хочешь всё контролировать? Йоэль помнит, как сильно Алекс желает самостоятельности. Вдруг и в постели ему хотелось бы быть главным? — Я твой, — выдохнул тот, в нетерпении ожидая прикосновений к себе, — Весь и полностью. — Боже, мой мальчик… — он не мог поверить в услышанное. В то, что ему доверяют, его любят и его хотят. И от этого разум туманился ещё сильнее. Йоэль стянул с Алекси домашние шорты, оставляя его, как и он сам, в одном нижнем белье. Расположившись поудобнее на большой кровати, он стал зацеловывать шею парня, оставляя влажные следы и слегка прикусывая нежную кожу, пылающую от каждого прикосновения к ней. Дрожь в теле Каунисвеси становилась всё более ощутимой. Его будто ежесекундно прошибает небольшим разрядом тока, что заставляет его тихо постанывать и извиваться под ласкающими его сильными руками и влажными тёплыми губами. — Ты такой красивый, — шептал Йоэль, спускаясь поцелуями к ключице и груди. Ладони медленно сжимали талию и поглаживали торс и спину, ощущая мурашки на коже и мелкую дрожь, — Расслабься, мой хороший. — Йори… Йо… — прошептал Алекси. — Что такое? — отозвался тот, не отрываясь от любимого тела. — Можно тебя… кое о чём попросить? — он с трудом мог говорить, дыхание совсем сбилось. — Конечно, — Хокка насторожился и на мгновение остановился. — Будь собой, — тихо выдохнул Алекс. — В смысле? — Не нужно быть слишком нежным и очень стараться, если ты на самом деле не такой, — пояснил он, — Будь со мной таким, какой ты всегда. — Я тебя понял, — ответил Йоэль. Он продолжил осыпать податливое тело влажными поцелуями, ускоряя свои движения. С губ Алекси слетели первые громкие стоны. Хокка стал чуть более страстным и настойчивым. Он сжимал его тело всё сильнее, а к поцелуям добавились засосы, розовые отметины и лёгкие укусы. — Ты… сводишь меня… с ума… — тихо захныкал Каунисвеси. Он уже не видит ничего перед собой, мысли рассеялись, разум покинул тело. — Да, — шепнул в ответ Йоэль и медленно стянул с него боксеры. Мягкая ткань проскользнула по чувствительной коже, заставляя парня вздрогнуть. Снова то самое чувство полной доступности. Тогда, на базе, оно казалось унизительным, ранящим в самое сердце, сейчас же — самое желанное и необходимое. — Ты так хочешь меня… — сказал Хокка, проводя тремя пальцами по вставшему члену Алекси. Обхватив его ладонью, он провёл подушечкой большого пальца вокруг головки, распределяя по ней сочившуюся смазку. — Очень… очень хочу… — хныкал Каунисвеси, подаваясь бёдрами навстречу. — Мой малыш, — Йоэль приподнял его бёдра и провёл двумя пальцами по промежности. — Я готов, Йо… — Алекс вздрогнул, … я готов, пожалуйста, Йоэль… Старший распахнул глаза от удивления. Он готовился к этой ночи… на мгновение его мозг затуманили картинки, как Алекси растягивает себя для него, постанывая от собственных движений. Его член призывно дёрнулся, напоминая о том, что он требует горячего тела и скорейшей разрядки. Хокка взял из тумбочки лубрикант и презерватив, но как только Алекс заметил квадратик в шуршащей упаковке в его руках, сразу сжался: — Не надо, — попросил он. — Почему? — удивился Йоэль. — Не хочу с ним. Хочу тебя, — Каунисвеси жалобно посмотрел ему в глаза и закусил губу. Он не смог сопротивляться взгляду этих голубых глаз. — Ладно. Он потом узнает точную причину отказа от защиты. Сейчас ему не до этого. Он слишком хочет этого парня, так открыто и послушно лежащего на его кровати абсолютно без одежды. Вылив на пальцы немного лубриканта, Йоэль приставил их к нежному колечку мышц: — Расслабься, мой маленький, — он навис сверху и успокаивающе целовал возлюбленного в шею. Сразу два пальца свободно проникли внутрь наполовину — мышцы не достаточно растянуты, но действительно готовился. И от этого Хокка снесло крышу. — Да… ах… — несдержанно простонал Алекси, смущённо заливаясь краской. — Как в тебе горячо… — чуть ли не прорычал старший, — Не стоит стесняться. Просто наслаждайся, — тот лишь кивнул и закусил губу, стараясь удержать в себе стон. — Малыш, я не хочу, чтобы ты сдерживался, — сказал Йоэль, продолжая растягивать его уже тремя пальцами и входя ещё глубже. — Это… т-так хорошо… — не контролируя собственный голос и слова, прошептал Алекс. — Я знаю, как сделать тебе приятно, — уверенно прошептал Хокка ему на ухо и, приставив член ко входу, вошёл сразу наполовину. Алекси вскрикнул, впиваясь ногтями в спину мужчины. Его подкинуло на кровати, всё тело будто свело лёгкой судорогой. — Боже, как я скучал, — протяжно застонал он, сжимая плечи Йоэля и зажмуривая глаза. Он еле дышит, но хочет больше. — Всё в порядке? — уточнил Хокка, хотя чувствовал, что больно Алексу быть не должно. — Да, пожалуйста, ещё, — затараторил тот в нетерпении, — Не останавливайся, прошу тебя. — Мой сладкий, — он впился в его губы требовательным поцелуем, ускоряя движения внутри. Одной рукой Йоэль обхватил запястья Алекси и прижал их к кровати над головой. — Йори… — снова позвал его Каунисвеси. — Что, мой хороший? — он продолжал двигаться, медленно, но довольно глубоко. — Привяжи… Хокка снова замер. Он снова попросил его об этом. Привязать. Как тогда, на базе. В первый раз, который казался для шестнадцатилетнего мальчишки сущим кошмаром, но который запомнился ему на всю жизнь как один из лучших её моментов. — Ты уверен? — уточнил Йоэль. — Да… — прошептал Алекси, тяжело выдыхая, … Я хочу. Он вытащил член под недовольный стон младшего и взял из ящика ремень от брюк. Обвив его вокруг рук Алекса, он Хокка прикрепил его к изголовью кровати, после чего вернулся к жаждущему продолжения телу. — Как же ты сносишь мне крышу… Он снова внутри. Там так горячо, так узко, но так хорошо, что разум покидает его. Хочется остановить время, попасть во временную петлю, лишь бы не заканчивалось это блаженство. — Ах… ааах… боже… Йоэль… ещё… — Алекси извивался в его руках, подаваясь навстречу всем телом, стонал, не жалея голоса, просил больше, сводя своего мужчину с ума. — Да что же ты со мной делаешь… — рыкнул Хокка. Он чувствует, что надолго его не хватит. Этот парень слишком сильно сносит ему крышу. Один взгляд на его тело туманит рассудок и лишает всякой способности здраво мыслить. Нужен лишь он. Тепло и влажность его тела, сладость его голоса, нежность его прикосновений и страсть его поцелуев. Его любовь, его желание, его ласка. Хочется только его. Навсегда забыть обо всех других парнях и девушках, только бы рядом всегда был он. Его Алекси. Его счастье. Его звёздочка в непросветной тьме. Его свет в конце туннеля, его лучик солнца среди туч. Его самая большая любовь и самая сильная зависимость. — Боже, Але… — тихо прорычал Йоэль, прижимая своим весом Алекса к кровати и изливаясь глубоко внутрь него. Рука уже потянулась к члену возлюбленного, чтобы в несколько движений довести до яркого оргазма и его. — Йоэль! — вдруг вскрикнул тот, заливая свой живот тёплой спермой и пачкая ей торс Хокка, — Д-да… да…ах… Примерно минуту у них обоих не было никаких сил даже чтобы двигаться. Первым пришёл в себя Йоэль. Поднявшись, он потянулся за салфетками, чтобы убрать с влажных от пота тел следы их любви и страсти. Использованные салфетки отправились в мусорное ведро, а бутылёк лубриканта — обратно в прикроватную тумбочку. — Как же с тобой хорошо… — он лёг обратно в кровать, обнимая Алекси одной рукой. Тот всё ещё с трудом дышал: — Ты самый лучший, — он даже позабыл о том, как затекли связанные руки. — Ой, секунду, — про них вспомнил Хокка. Расстегнув ремень, он вернул его в ящик. — Ты в порядке? — спросил он, снова возвращаясь к возлюбленному и слегка приподнимая его, чтобы посадить его между своих ног и прижать спиной к груди, нежно целуя шею. — Мне так невероятно хорошо сейчас… — прошептал тот, всё ещё восстанавливая дыхание, — Это было волшебно… — Для меня самое главное — чтобы тебе понравилось, — ответил Йоэль, медленно оглаживая торс младшего. Они просидели так, абсолютно без одежды, в объятиях друг друга несколько часов, изредка обмениваясь парой улыбок, взглядов и фраз. Алекси нежно прижимался к возлюбленному, ласково потираясь об его руки или грудь, тот же оставлял на его коже лёгкие поцелуи и крепко обнимал его, вдыхая запах его волос. Они оба думали лишь об одном. « — Как же я счастлив сейчас…»