футболисты в кармане

Горячий воздух ударил в лицо, и назойливая мошкара, не утихавшая даже в такой жаркий день как этот, окружила выскочившего на крыльцо юношу. Наруто с усмешкой посмотрел на медленно закрывающуюся железную дверь. Он пересдал все возможные контрольные и теперь с чистой совестью мог забыть об учёбе. Хлопок. И парень срывается с места, а широкая деревенская улица тут же любезно принимает его в свои пустые объятия. Совсем ни души вокруг. Наруто невольно ухмыльнулся этому факту, ему нравилось не ощущать чужих взглядов на своей спине. Чувство приятного одиночества накрыло с головой, и зарождающееся непонятное счастье расплылось где-то внутри, смешавшись в лёгких с кислородом. Солнце печёт как сумасшедшее, в траве громко стрекочут кузнечики, а Наруто стоит посреди дороги, напротив старенького здания своей школы и улыбается, уперев руки в бока. Сейчас он по-настоящему счастлив. Даже если его стукнет солнечный удар, он будет счастлив. Наруто посмотрел куда-то вдаль, улавливая взглядом зелёную крышу маленького магазинчика. Рука в кармане нашарила мелочь (на газировку хватить должно), и мальчишка двинулся вперёд. Ничто не испортит этот день. * Мелкие камушки шуршали под подошвами изношенных кед, тёплый ветер подгонял в спину, путал отросшие светлые волосы. Первое июня, и у Наруто три месяца каникул впереди. Три месяца полной свободы, что уже затягивала в свои сети совсем несопротивляющегося парня. Молодой человек свернул к небольшому продуктовому, встречая худенького чёрного кота на ступенях. Наруто немного нагнулся к нему, проводя рукой по слегка спутанной шерсти, и вошёл в магазин. Звенящий звук колокольчика оповестил о посетителе. Внутри тесного прохладного помещения снова никого не оказалось, только пухленькая кассирша в возрасте тихонько расставляла товар. Поэтому, приветливо улыбнувшись ей, Наруто спокойно прошёл вглубь, исследуя прилавки. Через несколько минут перед ним на кассу опустилась баночка содовой и несколько квадратных жвачек в разноцветных обёртках и вкладышами внутри. Женщина в свою очередь сгребала в пухлую ладошку монетки. Не успела она пересчитать — юноша уже скрылся за дверью, что вновь звякнула колокольчиком.  * Наруто снова оказался на жаркой улице и поспешил сбежать вниз, вовсе не глядя под ноги и рассматривая цветные кубики в своих руках. Но взгляд всё же зацепил случайно показавшуюся на периферии зрения неизвестную тень. Он замер, изучая тёмную сгорбившуюся фигуру молодого человека, который уселся прямо на пыльных ступенях. Он казался ужасно неуместным для первого летнего дня. Иссиня-чёрные волосы почти доставали до плеч, чёрная футболка, чёрные скини, подчеркивающие остроту коленей, чёрные кроссовки. Только кожа неестественно светлая, практически белая. Наруто улыбнулся, узнавая в тёмной тени своего одноклассника. — Саске, чего расселся на лестнице? — без капли возмущения поинтересовался он. Тень даже не шелохнулась. Помолчав с минуту и так и не дождавшись ответа, Наруто остановился за спиной знакомого, чуть наклоняясь вперед. Он хотел было спросить что-нибудь ещё, расшевелить Саске, но взгляд зацепила так невовремя упавшая на каменную ступень алая капля. За ней последовали и вторая, и третья. — Да блять. Парень наконец подал хоть какие-то признаки жизни, выпрямляя худую спину с заметно выпирающими позвонками, что виднелись из-под широкого ворота футболки. Наруто пришлось отвести взгляд от скатывающейся по шее и дальше, под тёмную ткань, капельки пота, и тут же столкнуться с чужим, холодным. Саске смотрел на него через плечо, слегка сдвинув тонкие брови к переносице. Чёрные глаза сверкнули железом, заставляя замереть на месте, бояться сделать малейшее движение, останавливая. Узумаки вообще-то и не собирался... На коленях молодого человека, свернувшись крохотным клубком, лежал тот самый кот и почти сливался с чёрными джинсами парня. «Они похожи» — пронеслось где-то в мыслях, но Наруто поспешил избавиться от них. На бледном лице Саске ужасным контрастом смотрелась кровь, что обильно текла из носа и уже окрасила губы и подбородок в алый. — И что ты смотришь? Голос внезапно очень громкий вырвал из оцепенения, и Наруто, отводя наконец взгляд, медленно обошёл парня, спустился на одну ступеньку, остановившись по правую от него сторону. Саске проследил за ним, словно оценивающе, и осторожно дотронулся пальцами до носа, пачкая их в крови. Он резко мазнул по лицу, оставив разводы на острых скулах. А Узумаки стоял рядом и, кажется, вовсе не замечая, как голенью касался чужого бедра, обтянутого чёрной тканью, смотрел куда-то прямо и всё не решался уйти. Хотя очень хотелось. Но что-то останавливало рядом с этим угрюмым парнем, у которого всё никак не прекращалось кровотечение. Наруто шумно выдохнул и, пряча жвачки в карман школьных брюк, нелепо опустился на ступень. Он почувствовал, что Саске прожигает взглядом висок, но виду не подал, продолжая смотреть в неизвестное что-то перед собой. Их колени сопрекасались, и ни один не спешил одёрнуть ногу. Своеобразной границей личного пространства каждого служила баночка газировки, что Наруто опустил между ними. Так и сидели в тишине. Наруто, погружённый в свои мысли и кусающий нижнюю губу, не понимая своей нервозности, и Саске с прижатыми к носу тонкими пальцами, которые его совсем не спасали. Несколько капель уже напачкали воротник футболки. — Ты что гот? — ляпнул Наруто первое, что пришло на ум, позабыв совсем поинтересоваться самочувствием своего «собеседника». — Чего? — Ну, знаешь, ты... — Нет, я не гот, — грубо прервали его, разворачиваясь полубоком и тревожа спящего кота. — Ладно. А кровь почему? —  Ты чего пристал? С детства у меня это, кровь ни с того, ни с сего хлыщет. Теперь проваливай. Наруто ничего не ответил и с места не сдвинулся. Он продолжал чувствовать настойчивый взгляд чёрных глаз, но что-то внутри, совсем непонятное ему, улеглось, успокоилось. Ничто не испортит этот день, даже странный одноклассник, весь испачканный собственной кровью. Мальчик перевёл взгляд на бледное лицо с немного смущающими красными разводами и глазами останавился напротив чужих, удерживая зрительный контакт. Игра в «гляделки». Лучи солнца игрались в его блондинистых волосах, падали на длинные ресницы и своим светом делали голубые глаза ещё ярче, красивее. Саске невольно засмотрелся, забыв про былое раздражение. Он вовсе не соглашался на эту дурацкую игру, но взгляд отвёл только тогда, когда уставшие глаза уже защипало, а в уголках собрались слёзы. Парень перевёл его ниже, на белоснежную, но слегка помятую рубажку, что выбилась в некоторых местах из брюк, прикидывая, почему в первый день каникул Наруто всё ещё при параде. А сам он даже на последнем уроке в школе не появился. Он понимал, что сейчас открыто пялится, но продолжал смотреть дальше, на открытые руки, уже успевшие загореть. Наруто внезапно подался вперёд, заставляя снова поднять взгляд к его лицу. Мальчишка с улыбкой протягивал на ладошке жвачку, упаковка, которой гласила, что внутри прячется вкладыш с известной футбольной командой. — Вот, бери. Саске недоумённо выгнул бровь, но на предложение всё же согласился. Он было потянулся окровавленной ладонью, но спохватившись, вернул её к носу и принял угощение чистыми пальцами. Одна несчастная алая капля всё-таки упала на руку Узумаки, выделяясь на смуглой коже, но того это, кажется, ни капли не смутило. — Пошли. Нужно что-то делать с твоим носом. Наруто вскочил на ноги, хватая за запястье и поднимая следом и Саске, принявшегося разворачивать фантик, а перепугавшийся спросоня кот, тут же спрыгнул на ступень. Они вдвоём шумно завалились в магазинчик, держась за руки. Почти. * Саске поморщился и чуть дёрулся, когда тёплые пальцы с зажатой меж ними ваткой коснулись кончика носа. Наруто придвинулся ещё ближе. Они снова сидели на нагретой солнцем лестнице очень близко друг к другу, рядом лежал чёрный кот, стояла жестяная баночка, уже открытая. Солнце палило всё так же нещадяще, в траве стоял всё тот же громкий стрекот, а на деревенской улице всё ещё никого не было, люди по-видимому боялись выползать до обеда из своих прохладных домов. Саске как никогда был рад этому, ведь так ни один случайный прохожий не увидит, как Наруто почти нежно, если возможно употребить это слово в подобной ситуации, запихивал ватку ему в ноздри. И как ему на неё только денег хватило? Они только вернулись из магазина, и не успевшего и слова против сказать парня Узумаки любезно усадил на ступени и принялся останавливать кровь. В полном молчании, просто идилия. Саске мог справиться и сам, конечно, но от чего-то спорить с мальчишкой совсем не хотелось. Может совершит своё благое дело и отвяжется наконец? Но неловкая близость начинала конкретно раздражать, а избавиться от неё всё не получалось. Наруто растягнул верхние пуговицы на рубашке, оголяя ключицы, что поблёскивали от пота. Саске, бросив наконец стрелять на них смущёнными взглядами, разорвал недолгое молчание: — Узумаки? — полушёпотом позвал он. — Учиха? Парень воздержался от колкого ответа, лишь глаза закатил. А вот Наруто широко улыбался, откладывая лишнюю вату подальше. — Отодвинься, жарко. Мальчишка подался вперёд, становясь ещё ближе, но не успел Саске высказать все свои недовольства, как на ватку в его носу надавили, ставя в ужасное положение и не позволяя вдохнуть. Наруто опустил руку и звонко рассмеялся, глядя на выпрямившегося резко парня. — Идиот. Узумаки словно пропустил оскорбление мимо ушей. Он отсел немного и, поглаживая одной рукой кота, пил газировку из баночки. Наруто даже предложил разделить напополам, но стоило догадаться, что Саске наотрез откажется. Ведь «негигиенично». Ведь «не буду я с тобой бактериями обмениваться». У них снова начались гляделки, и в этот раз первым сдался Наруто, отводя взгляд к неизвестной машине, видневшейся у обочины дома так через четыре. Ответил он спустя время. — Хватит грубить мне. И почему ты всегда такой вредный? — Что ты можешь знать обо мне? Саске хотел вскочить и уйти как можно скорее, но что-то удержало на месте, не давая отвести взгляд от радостного юноши. — Мы, если что, в одном классе учимся, а ещё меня идиотом обозвал. Сегодня мог быть вообще-то приветливее. — Праздник какой-то что ли? Наруто усмехнулся, проводя рукой по волосам. Молодой человек вызывал у него улыбку своим недовольством, смешавшимся с забавной неловкостью. В мыслях неожиданно мелькнуло, что неплохо было бы узнать парня по-лучше, Узумаки был бы рад даже посидеть подольше с ним в тишине на этой лестнице под солнцем. Но возможность слечь от теплового удара пугала, да и день, к сожалению или счастью, не бесконечный. — Вообще да, но я не к этому. Каникулы начались, ты радоваться должен, — после паузы просто ответил он, пожимая плечами. — Ничего я тебе не должен. Наруто снова промолчал, допивая газировку и выбрасывая пустую банку в урну у магазина. Попал с первого раза и улыбнулся своей маленькой победе над неизвестно кем. Он быстро собрал всю вату обратно в бумажную упаковку и посмотрел на Саске. Тот больше не смотрел в ответ, а высоко задрав голову, уставился прямо в синие небо. Там, очень высоко, проплывали пушистые белые облака, вызывающие в мыслях нелепые ассоциации. Захотелось поделиться ими, спросить, о чём сейчас думает Учиха, что представляет, но мальчик почему-то промолчал. В какой-то момент ему начало казаться, что все посторонние звуки исчезли, даже не затихавшие с раннего утра кузнечики и стрекозы затаились в ожидании чего-то. Пропал и запах свежескошенной травы, что до этого приятно ударял в ноздри. Сейчас Наруто мог слышать только спокойное дыхание Саске, так близко и так громко, что его собственное невольно подстроилось под него. Дышали в унисон. Узумаки мог чувствовать его запах, совсем без металла крови, как ни странно. От Саске пахло вишнёвой жвачкой, которую он, Наруто, ему и дал, пахло немного пылью и полевыми цветами. Хотя Узумаки и не был уверен, что навярняка знает, как пахнут полевые цветы, он догадывался, чувствовал от парня именно их лёгкий аромат. От Саске пахло летом. Вот как Наруто охарактеризовал все эти смешавшиеся в один запахи. Он перевёл взгляд на сложенные в замок на коленях руки Саске, отмечая, какие у того тонкие узловатые пальцы, как переплетаются венки на тыльной стороне ладони. Наруто заметил аккуратные, идеальные для тонкого бледного запястья чёрные наручные часы. Он чуть наклонился, различая на отсвечивающем на солнце циферблате римские цифры. Без пятнадцати минут одиннадцать. То ли ставшее наконец известным время, то ли уже прилично надоевшее сидение на одном месте, а может что-то ещё стало знаком, и Наруто шустро отряхивая пыльные брюки поднялся. Причину странного спокойствия рядом с этим человеком он так и не смог себе объяснить, да и не особо хотелось уже. Неважно почему, но ему было комфортно с Саске. За десять лет учёбы в одном классе он не узнал его по-лучше, не подружился, даже никогда не здоровался. Но, наверное, ещё не поздно. По крайней мере Наруто хотелось так думать. Дурацкая кровь Учихи наконец остановилась, впереди ещё целый день, а Узумаки успел заскучать за долгими учебными днями по беззаботным прогулкам по деревни. Поэтому он приблизился к Саске, остановился за спиной всё ещё задиравшего к небу голову парня. Он наклонился сверху, заглядывая прямо в глаза, и с искренней широкой улыбкой звонко сказал: — Пошли гулять, Саске. * Зелёное стёклышко, переливаясь множеством оттенков в лучах солнца, отлетело совсем недалеко, когда Саске пнул разбитую бутулку, брошенную каким-то невеждой прямо на дороге. Не долетел. Учиха прикусил нижнюю губу, прожигая взглядом белобрысый затылок впереди. Он отставал метра на полтора и попытался привлечь внимание несчастным осколком. Не получилось; Наруто даже не обернулся на звон. Кинуть бы в него чем-нибудь побольше да потяжелее... Саске недовольно цыкнул, обнаружив в карманах только телефон и вкладыш от жвачки. Последний он всё-таки достал, теперь рассматривая яркое изображение футболистов и совсем не глядя под ноги. Сборная Португалии, как банально и предсказуемо. Парень точно помнил, что где-то дома, в его комнате в одном из ящиков письменного стола уже собралась целая стопка точно таких же вкладышей с точно такой же картинкой. Нужно будет отдать Наруто. Саске поднял голову и огляделся. С двух сторон широкой дороги мелькали цветные деревенские дома со старенькими ставнями и деревянными заборами. Жизнь здесь будто замерла, и мальчику захотелось замереть вместе с ней. Но приходилось идти дальше, в неизвестное куда-то, потому что Наруто нужно домой, переодеться, ведь: «Дед мне таких пиздюлей отвешает, если брюки замораю», а Учиха, хоть и знал почти всех жителей своей немаленькой деревни в лицо, совсем не интересовался их адрессами. Молодой человек вновь поднял взгляд на бодро шагающего впереди мальчишку со светлыми, практически жёлтыми от солнечного света волосами. Неизвестное чувство поселилось в груди рядом с ним. За Наруто хотелось идти не оглядываясь; этот человек делал мир вокруг себя ярче, даже если этот мир состоял из него самого и Саске, который чувствовал себя пришельцем, попавшим сюда по нелепой случайности и надолго оставшимся. С Наруто было комфортно, уютно, и Саске не хотел объяснять себе почему, он просто чувствовал себя в безопасности рядом с Узумаки, которого, казалось бы, знает большую часть своей жизни, а подпустил так близко каких-то пол часа назад. Он не знал, чувствует ли Наруто то же самое, но сейчас они вместе идут, вроде как, на прогулку, пусть и молчат всё время. Они делают что-то вместе, а это уже знак на возможную дружбу; хотелось надеяться на это. Саске поймал себя на мысли, что действительно очень хотел бы видеть Наруто в свой жизни вовсе не в роли одноклассника. Он мотнул головой, совсем не желая погружаться в размышления сейчас, и ускорился нагоняя Узумаки. Тот внезапно остановился, разворачиваясь, и снова заулыбался своей широкой и искринней улыбкой. Саске подумал, что у него, наверное, никогда не бывает плохого настроения. Человек — радость. Солнце, которому вовсе не четыре с половиной миллиона лет, а всего шестнадцать. — Мы пришли, — и Наруто хватает Саске за руку, утаскивая за собой к деревянной калитке одного из домов. В просторном дворе пахло свежестью и травой, совсем немного зерном и сеном, откуда-то сюда доносился гогот гусей, лай пса. Они проходят к дому по узкой, вымощенной камнем тропинке. Саске бегло  осмотрелся, замечая старенький помятый велосипед, привалившийся боком к стене небольшого сарайчика, несколько железных вёдер, наполненные доверху водой и брошенный рядом шланг. В цветочных кустах под окнами спрятался дырявый футбольный мяч; к ветке невысокого дерева были примотаны качели (обыкновенная резиновая шина на верёвке). Виноград полностью обвил навес над крыльцом, и где-то в листве чирикает маленькая птичка. Наруто остановился, отперая и широко распахивая дверь, и пропустил Саске вперёд. Никто из мальчиков не заметил, как вместе с ними, с улицы забежал маленький рыжий котенок. * Саске неуверенно мялся у порога, всё не решаясь пройти дальше. Узумаки сбросил кеды на ходу и с весёлым «Подожди, я щас» умчался в одну из комнат, на пути открывая все окна в доме, ведь внутри стояла невообразимая духота, и оставил парня одного, не сказав, где именно его можно подождать. Учиха уже минут пять тупо пялился в свои кроссовки на массивной подошве, а у ног вертелся котёнок, то и дело поднимавший большие желтоватые глаза на молодого человека. Саске присел на корточки, беря рыжика на руки, и поднялся обратно, крепко прижав животное к груди. — Здесь котёнок, — стараясь сделать голос громче, сообщил он. Ответа не последовало, и его, кажется, совсем не услышали. Саске обвёл взглядом широкую кухню и, наконец стащив обувь, прошёл вглубь, чувствуя через носки мягкий ворс половика. В комнате стоял сильный запах лечебных трав и чая, ещё какой-то еды — какой именно парень не мог понять — и дерева. Он осмотрел мебель: деревянные шкафчики, большой обеденный стол с оставленной на нём свежей газетой, с сахарницей, у которой откололся краешек крышки, и угловой диванчик с цветастой обшивкой; пригляделся к многочисленным магнитикам на холодильнике, узнавая на них достопримечательности некоторых городов, к красному углу: свечкам в лампадках и иконам на полке . На последних взгляд остоновился, изучая хорошо знакомые изображения, а после спустился на полку ниже, зацепился за фотографию в деревянной рамке. Саске прищурился немного и, различая на фото совсем маленького Наруто, заинтересовавшись, подошёл ближе. Котёнок всё ещё мирно сидел на его руках и тихонько посапывал, обдавая едва заметным дыханием шею. Он с любопытством рассматривал лицо своего нового «друга». Знакомые черты едва угадывались в детском лице мальчика. У Наруто давно пропали пухлые щёчки и изменился, заострился нос, но большие голубые глаза, обрамлённые длинными светлыми ресницами и копна пушистых непослушных волос, торчащих в разные стороны даже сейчас, остались прежними. А вот второго человека на старенькой фотографии, широкоплечего седовласого мужчину в уже пожилом возрасте, Учиха, кажется, не знал. Хотя нет, видел пару-тройку раз. Значит, это дедушка Наруто. Саске не нашёл других фотографий, а проходить куда-либо дальше кухни не решался. Парень осторожно присел на самый край дивана и опустил котёнка рядом, но тот сразу же вернулся обратно, укладываясь на его коленях. Коты отчего-то всегда любили Саске. — Ты живёшь с дедом? И всё? — попытался он снова, на этот раз почти выкрикивая. — Ага, — всё такое же радостное откуда-то из комнат. — Иди сюда, Саске. И он пошёл, всё же оставляя рыжего приятеля в одиночестве. Парень прошёл в небольшую спальню, судя по всему, принадлежащую Наруто, и замер в проходе. Взгляд забегал по разнообразным плакатам на стенах — от музыкальных групп до мультфильмов, — по стопке книг на полке, заваленному всякой всячиной письменному столу, а потом спустился к полу, на усевшегося по-турецки на узорчатом ковре перед невысоким камодом Узумаки. Теперь в светлой широкой футболке с интересным принтом и ярких оранжевых шортах он выглядил действительно по-летнему. Мальчик заворажённо смотрел снизу вверх на маленький стеклянный аквариум с всего одной рыбкой. Рыбка смотрела на него в ответ через стекло. — Подай корм. — Наруто даже не повернулся, не шелохнулся, замечая в комнате кого-то ещё, только указал рукой на стол, где на краю лежал небольшой пакетик. Саске оживился и, выполняя просьбу, подошёл ближе. Он остановился рядом с Наруто и тоже посмотрел на чистую воду за стеклом и её обитательницу. Рыбка была смешной. — Это гуппи, — непривычно тихо сказал Наруто, забирая из чужой ладони корм для рыбки и случайно касаясь подушечками пальцев бледной кожи. — Знакомая деда подарила, а я всё никак не могу подобрать имя для неё. — Звезда. Саске ляпнул, не подумав, и встретил на себе вопросительный взгляд голубых глаз. Он только неопределённо пожал плечами и отвернулся к рыбке. — Ты смотри, какая она красивая. Прямо как звезда. Послышалось копошения, и Наруто поднялся, оказываясь неожиданно очень близко. Молодой человек посмотрел на Саске, глаза в глаза, и широко улыбнулся. Снова. Он помолчал ещё несколько недолгих мгновений, после чего не отводя взгляда, прошептал, словно не желая быть услышанным, словно в доме был кто-то кроме них двоих: — Мне нравится Звезда. * Саске молча наблюдал за тем, как Наруто выносит котёнка во двор, наказывая ему там и оставаться, как запирает дверь, пряча ключи под коврик на крыльце. А потом моргнуть не успевает, и его ведут за руку в огород. Снова ничего не спросив и не сказав, снова неизвестно зачем. Учиха начинал привыкать. Скрипнула калитка, и мальчики оказываются в тени раскидистой яблони. От старости дерево начинало всё больше кланить свои ветви к земле, напоминая иву. Саске усмехнулся, когда перед глазами ярко и донельзя реально предстала картина с мелким Наруто, играющим в прятки под яблоней. Место-то хорошее, особенно за широким стволом, это настолько в его духе. Вообще-то Учиха тоже любил прятки, даже не так — он был мастером этой игры. Всегда выигрывал у своего старшего брата, будучи маленьким и тощим это удавалось очень легко. Сейчас он обогнал бы и Узумаки; роста конечно прибавилось, но заметная худоба всё ещё оставалась с ним. Парень мотнул головой, возвращаясь к реальности из непонятных самому себе глупых мыслей. Какие ещё прятки? Саске поднял взгляд на Наруто, осознавая, что они стоят вот так под деревом уже несколько минут, а Узумаки крепко держит его за запястье, будто опосаясь, что он решит сбежать. Учиха даже собрался сказать что-то, призывая наконец сдвинуться с места, но не успел. Неожиданно чихнул и сам испугался. Чёртова аллергия давала о себе знать. Наруто разжал руку и взглянул как-то удивлённо, всматриваясь в черноту глаз напротив. Саске поёжился под натиском голубых, в тени поблёскивающих немного фиолетовым. — Чт... Что-то на лице? Кровь? — стушевался он, быстро проверяя, на месте ли ватка, сухая ли она. — Ты... Чихаешь, как котёнок, — робко улыбнулся Узумаки. Саске почувствовал, как сердце предательски пропустило удар, а кожа на руках покрылась мурашками, и поспешил спрятать их за спину, заламывая. Ну приехали. Он в удивлении вздёрнул брови, сообразив, что нужно реагировать хоть как-то. Настала его очередь недоумённо пялиться на Наруто, силясь найти объяснение в чужих глазах. Но тот не позволил. Мальчишка, не сдержавшись, прыснул в кулак, отвёл взгляд от всё ещё прибывающего в ступоре Саске, развернулся и стал медленно продвигаться через грядки, продолжая громко и искринне смеяться. Учиха остался, затаив дыхание и прожигая взглядом место, где всего несколько мгновений назад стоял Наруто. Он резко сморгнул оцепенение, отложил анализ собственных чувств в дальний ящик под замком и двинулся следом. — Придурок. Наруто, на удивление, отошёл недалеко. Мальчик остановился у маленьких, плотно прижатых друг к дружке кустиков клубники и упорно всматривался, выискивая там, внизу что-то. Саске пристроился рядом, постаравшись проследить за его взглядом, найти это самое что-то, так тщательно прятавшееся в зелени, но обнаружил только крошечные, виднеющиеся в нескольких местах белые цветочки и листья и посмотрел на Узумаки. А он, кажется, нашёл. Наруто нагнулся к кусту, приседая прямо на колени и слегка пачкая их землёй, и раздвинул веточки. Пальцы подцепили небольшое и красное, висевшие на самом внутреннем стебельке. И как только разглядел? Осторожно держа ягоду в руках, Наруто выпрямился и показал клубнику Саске с забавной гордостью и очередной широченной улыбкой. — На, бери. Первая в этом году. Саске промолчал и не шелохнулся, всё ещё пряча руки за спиной. Он продолжал всматриваться, исследовать глазами другие, ярко-голубые напротив. Что же они всё покоя ему не дают, глаза как глаза, ничего необычного в них нет, разве что цвет. И обладатель их самый, самый, самый обыкновенный. Наруто заметил, как явно подзавис Саске. Парень подался вперёд, уже привычно хватая того за руку, вытянув её к себе, и бережно расскрыл его ладошку, касаясь легонько и тепло, вложил в неё клубнику. Саске «очнулся» и заморгал по-совиному, очевидно не понимая только что произошедшего. Он, немного прищурившись, посмотрел сперва на красную и очень привлекательную ягодку, потом вновь на Наруто. — Так если она первая и, получается, такая ценная, почему не съешь сам? — Саске медленно откусывал кончик, придерживая за листочки. — Я захотел порадовать тебя вот и угостил. Вдруг поднимет твоё настроение. Наруто, не зная, что ещё отвечать, дёрганно пожал плечами. А Саске стоял и смотрел в одну точку, куда-то в районе его ключиц, нервно раздирал заусенец на пальце и силился осмыслить... А что осмыслять-то? Вопросов и тараканов в голове набралось уже так много, что разобраться сейчас во всём и не получится. А ведь настолько рядом друг с другом они, пожалуй, впервые. Губы дёрнулись невольно, совсем чуть-чуть, только уголки, и Саске поспешил вернуть задумчивое выражение, но едва заметная нежная улыбка всё же мелькнула на его лице. Наруто ухватился за неё, как за спасательный круг, и поспешил ответить своей, не такой широкой, но такой искренней и тёплой, что сердце Саске снова воздержалось от парочки ударов, сделав предварительно сальто назад; внутри, в лёгких разлилось непонятное трепещущее чувство, а живот приятно скрутило, совсем не больно, словно от волнения. — Мне очень нравится видеть, как ты улыбаешься, — Наруто сделал шаг ближе, вызывая у молодого человека мурашки, второй раз за последние минут пять. — Улыбайся почаще, Саске. * Они снова шагали по деревенкой улице, на сей раз по-настоящему держась за руки. Наруто бодро, чуть ли не вприпрыжку, сжимая отчего-то холодную и бледную ладонь Саске своей, тёплой и широкой; Учиха же молчаливо плёлся рядом, не в силах отвести взгляд от их сомкнутых рук. Так гармонично смотрелись. Узумаки даже не попытался объяснить причину и логику своих поступков, просто прикрыл за ними калитку, схватил за руку и потопал. А Саске и не подумал сопротивляться, болван. Со стороны внезапно донесся звонкий крик, и несколько писклявых детских голосов поспешили подхватить его. Саске, слегка прищурившись, посмотрел на обочину и заметил группу ребятишек, столпившихся у водоразборной колонки у одного из домов. Осознание того, в насколько нелепом положении они оба сейчас находятся, пришло не сразу. Только когда один из мальчишек, упитанный с кепкой назад, показал на него и Узумаки пальцем и склонился к девчушке с огромным бантом, нашёптывая что-то, Саске быстро отвернулся и впился взглядом в красивый профиль Наруто. Тот, как ни в чём не бывало, с лёгкой улыбкой продолжал смотреть прямо, крепко сжимая его ладонь. — Отпусти, на тебя люди косо смотреть будут, — прошептал Саске, наклоняясь чуть ближе и обдавая ухо парня своим тёплым дыханием. — Да пускай смотрят, — Наруто повернулся, встретив взгляд чёрных, с разноцветными бликами от солнца, глаз. — Я привык уже. Учиха прикусил внутреннюю сторону щеки, чувствую себя почему-то неловко, но руку вырывать из чужой не хотел. Свободной он заправил выбившуюся прядь волос за ухо и снова взглянул на детей. Теперь и девочка смотрела в их сторону, хихикала, прикрывая ротик маленькой ладошкой, мальчуган же ухмылялся недобро. С презрением. Саске усмехнулся и показал пареньку язык, замечая, как быстро поменялся тот в лице и забегал взглядом по траве. Показал бы и жест понепристойнее, да ребенок всё-таки. — Я тоже. Привык.   А дальше шли, разговаривая. Точнее говорил Наруто, много и в основном о себе, редко бросая случайные фразы. И говорил на самом деле много, настолько, что Саске уже начинало казаться, будто теперь он знает об этом мальчишке всё. Любимый школьный предмет (физкультура, он даже не сомневался) и самый ненавистный (вот чёрт, химия, а Учихе она нравилась). Какую музыку предпочитает, фильмы, даже мультики, всё в этом роде. Саске отмечал в вооброжаемом перечне интересов каждый, что у них совпадал галочкой. Оказалось им одинаково не нравятся компьютерные игры, ни одна из них, зато оба хороши в шахматах, и мальчик даже позволил себе предложить Узумаки сыграть партейку на днях. Наруто перепрыгивал с темы на тему, начиная с нечаянно брошенного слова, заканчивая долгим повествованием о каком-нибудь интересном событии в своей жизни. Вот и сейчас, рассказывая о том, как весь прошлый вечер готовился к пересдаче этой самой химии и случайно услышал по телевизору голоса из любимого мультфильма детства, переключился с громким «кстати!». Теперь он беспрерывно говорил о всех мультиках, что смотрел очень давно, о героях, уже взрослый, поумневший, наверное, рассуждал о их поступках и пириодически спрашивал Саске, что смотрел он, чем увлекался. И Учиха, слушающий его всю дорогу не перебивая, не делившийся своим мнением, сейчас, удивляя сам себя, охотно отвечал, вспоминал время, когда был совсем мелким и смеялся вместе с Наруто искренне, не сдерживаясь. — Опа, — неожиданно перебил Узумаки сам себя; он остановился и стал копошиться в широких карманах шорт. — Что там? — Саске развернулся на пятках, качнувшись, и подошёл ближе, уставился вопросительно на светлый лохматый затылок. — Не знаю, сколько им лет... веков... Раньше я их просто обожал, вот и завалялись, наверное, — Наруто раскрыл ладонь с двумя конфетами — ирис кис-кис. — Вот это раритет. Саске улыбнулся. Широко, во все тридцать два (или сколько у него там пока выросло) впервые на памяти Наруто. Взял конфету, покрутил в руках, рассматривая — давно он таких в магазинах не видел. — Ага, — задумчиво протянул Наруто, шурша фантиком. — Со времён Сталина ещё в карманах валяются! — Ты не жил при Сталине, Наруто. Нет, стой. Я знаю, это — шутка, продолжай на чём остановился... — Ты так все зубы в ириске и оставишь, Наруто... — Не бросай фантик на дороге! В карман и до мусорки, Наруто... Они шли, разговаривая, а яркие дома подслушивали их, провожали взглядами своих маленьких окошек. Деревенская улица пустовала. Дорога, вся в трещинах и заплатках, шуршала щебнем под ногами; провода линии электропередач над головой, поддерживаемые частыми высокими столбами с перегоревшими фонарями, гудели и жжужали. Цветастые профлисты, деревянные, но выкрашенные ярко, частоколы мелькали радугой перед глазами. С каждого двора свисали раскидистые ветви фруктовых и ягодных деревьев, словно хвастаясь своей пышностью, красотой. И пахло повсюду жизнью. В деревне всегда спокойно и... ярко. Даже в пасмурные дни цветные заборы и стены домов могли поднять настроение. А бродить вот так, по пустынной дороге — что-то особенное. Наруто так думал и делал часто. Он ненавидел сидеть дома и коротать время за теликом или домашкой, поэтому всегда, даже ночью через окно, чтобы дед не услышал, он выбирался на улицу и бродил, где только можно и нельзя, часами. Так Наруто и выучил каждый уголок, каждую травинку и каждый цветной забор в деревне. Ему не с кем было гулять, и Узумаки облазил всё сам, редко с какой-нибудь соседской дворняжкой, почти всегда с linkin park в наушниках. Они больше не держались за руки. Скорее всего, потому что Наруто сопровождал каждую свою реплику жестикулированием, и в конце концов ему надоело постоянно одёргивать руку и возвращать её же на место, в любезно подставленную ладонь Саске. Молодой человек всё возвращался к мыслям о своих непонятно откуда взявшихся чувствах. С ним такое впервые, и это пугало. Сейчас Учиха заметил за собой ещё одну странность: он всегда ненавидил прикосновение, был от слова совсем не тактильным, но с Наруто всё по-другому. Саске в ответ крепко сжимал его ладонь, не отстронялся и не дёргался, когда Узумаки случайно (или нет) касался волос, запястья, плеча парня. Там, где остальным было запрещено. Наруто очень тактильный. Супермегаультра тактильный, подумал Саске. Даже никогда не общаясь с ним так хорошо, как сегодня, Учиха видел это. Желание взять за руку просто так, потому что ему комфортно, потрогать осторожно и с нежностью, чтобы поддержать, объятия — Наруто привык выражать симпатию через прикосновения, но всегда был грубо отвергнут. Парень видел и это, он вообще часто наблюдал за мальчишкой. Наруто тактильный, и Саске в нём это нравится. В ком-то другом — нет. Определённо нет. — Почему ты гуляешь со мной? — тихо спросил он, остановившись, когда Наруто замолчал. — Потому что сам позвал тебя, не знаю. — Боже, нет. Почему ты позвал именно меня? Разве некого было? — Саске знал ответ — он же наблюдательный, — но отчего-то всё равно продолжал сыпать вопросами. Наруто тоже остановился и, старательно избегая его взгляда, смотрел по сторонам. — Ну я захотел с тобой, — чуть повышая тон начал он. —  А кто согласился бы? Со мной почти никто не общается, я же на-до-ед-ли-вый, — закончил по слогам. — Ты ведь и сам знаешь, Саске. Учиха, не прекращая попыток заглянуть в голубые глаза и понять, внезапно почувствовал жгучую обиду за Наруто, заставившую сердце стучать громче и больнее. Саске сам взял ладонь парня в свою, переплетая их пальцы, и с невесёлой усмешкой зашагал к школьному двору, свернув с дороги. — Пошли сядем где-нибудь, я устал ходить. Наруто покорно пошёл следом и вновь улыбался, словно этого неприятного разговора вовсе не было. — Знаешь, со мной тоже никто не общается, — Саске посмотрел на него через плечо, — Почему мы не стали друзьями раньше? Наруто издал слабый смешок и снова опустил взгляд. И всё-таки, он не всегда улыбался, просто старался скрыть свою слабость, которую таковой и назвать-то нельзя было. Всем бывает тяжело, и проявление настоящих чувств, пусть мало приятных, пусть негативных и морально сложных — не слабость. * — Какого чёрта, Саске? Мальчик так и замер, согнувшись над совсем некстати развязавшимися шнурками, когда из носа опять потекло вязкое и алое. Он осторожно коснулся пальцами, тут же пачкая их, и вынув таки ватку-предательницу, выбросил её в сторону. Кровь капала на губы, оставляла мерзкий металлический привкус; она успела заляпать носы чёрных кроссовок и разукрасила сухую притоптанную траву под ногами своими тёмно-красными и алыми каплями. — Это всё от жары, — буркнул Саске, медленно разгибаясь и стараясь не слишком резко запрокидывать голову. Он выпрямился, прижав ладонь к носу, и попытался проморгаться, чтобы всё вокруг перестало наконец напоминать размытые акварельные пейзажи. Но Учиха моментально об этом пожалел. Голова закружилась, в глазах потемнело и заплясали звёзды, кровь текла горячая, даже обжигающая, и Саске понятия не имел, куда деться от в край обезумевшей жары. К полудню воздух нагрелся до невозможности, стал душным и спёртым, закралось отвратительное чувство, будто всю деревню накрыли огромным целлофановым пакетом. Даже в тени каждый вдох давался с трудом — внутри всё также горело. Только бы не было температуры. Мальчики сидели под высоким каштаном на брошенном здесь в качестве лавочки бревне, окутанные неприятной тишиной, разбавляемой лишь редкими звуками со школы или спортплощадки с другой стороны. Наруто тихонько шуршал коробочкой сока, за которой пришлось бежать в магазин, но она — какое-никакое спасение; Саске прикладывал все возможные и нет усилия, чтобы не отрубиться прямо тут.  Он без доли смущения потянулся чистой ладонью к соку в руках Узумаки и, выхватив его, жадно прижался губаки к трубочке. Наруто ахнул с наигранным удивлением и театрально прижал ладонь ко рту. — А как же обмен бактериями? Это негигиенично, Саске. Учиха бросил недовольный взгляд на него, желая выразить этим все существующие чувства, но всё же ответил: — Да ладно, я помру сейчас, — он попробовал аккуратно шмыгнуть носом, но крови только прибавилось. — Не думаю, что это настолько серьёзно. Ну  наверное. В любом случае, мы ж тут не целуемся, ничего страшного, если обменяемся парочкой микробов. Саске усмехнулся, наблюдая за Наруто. Тот поднялся с бревна и теперь стоял напротив, решаясь на что-то. Наконец с шумным вздохом он приблизился и легонько коснулся волос Саске. Не получив никакого сопротивления, парень потрепал их, чуть портя укладку, если она вообще у него была, а когда Учиха сам немного наклонил голову навстречу, поддаваясь, Наруто позволил себе запустить в волосы пальцы, пропуская сковозь них прядки. — Саске, если честно, я давно хотел подружиться с тобой, ну... — его голос звучал донельзя гармонично и правильно, так близко, контрастируя с тревожной тишиной. — И что же мешало? Саске встретил его взгляд, удерживая. Сейчас, когда Наруто нервно кусал нижнюю губу, силясь собрать мысли в кучу, ему предоставилась самая подходящая возможность рассмотреть его лицо так близко. Молодой человек заметил на носу и под глазами на щеках россыпь маленьких очень светлых и практические незаметных веснушек, что проявились только от мягких лучей солнца, затемнивших немного кожу. Он завораженно смотрел на длинные выбеленные ресницы, поражаясь их необычной привлекательности, и боролся с необъяснимым желанием к ним прикоснуться, проверить, насколько те мягкие и пушистые. — Я... — Наруто заговорил неожиданно и громко и сразу запнулся, продолжая тише, — Я боялся, наверное, сам себя не понимаю. Да неважно это уже, сейчас я хочу быть твоим другом, Саске. Ты нравишься мне. То есть... Как человек, в смысле как личность. Блин. Ну ты понял... Парень говорил сбивчиво, тороторя и путаясь, а его рука в тёмных волосах не двигалась, замерла, слегка сжав их. — Всё нормально, я понимаю, — Саске тепло улыбнулся. Горячий июньский воздух тяжёлый и мутный. В воздухе — запах скошенной травы и монотонный стрекот надоевших кузнечиков. Вокруг — школьный двор, каштаны и ржавые турники. Небо над головой чисто-голубое, а солнце какое-то белое — если взглянуть, жжёт глаза. Лето в этом году пришло рано. Оно с первого дня било по лицу порывами огненного ветра, забиралось под футболку и в волосы, заставляя крупные капельки пота скатываться по спине и вискам, выступать на лбу и над верхней губой. В носу свербит, дышать трудно то ли из-за аллергии, то ли из-за его ненормальной крови. По траве пляшут переливы светотеней и бегают муравьи. Теперь спокойно и хорошо. На небе плывут облака, и Саске смотрит на них, высоко задрав голову. Мама всегда говорит, что так делать нельзя, но какое ему собственно дело. Воздух сухой, от него першит в горле. После сока во рту притарно сладко, со вкусом мультифрукта. Пить хочется ещё больше. Саске тянется в карман за сигаретами, надеясь, что не оставил пачку дома и не позволил брату её обнаружить. Но пальцы находят гладкий бумажный квадратик вместо жёсткого картона. Он достаёт его, поднимая к глазам, и долго всматривается в знакомые лица. Наруто снова сидит рядом, тяжело вздыхая и опустив голову на согнутые в локтях руки. Следит за стайкой муравьев, длинной колонной куда-то передвигающихся. Очень давно он слышал, что эти трудолюбивые насекомые способны переносить груз весом в пятьдесят раз больше их собственного. На одной научной передаче, какие по выходным смотрит дед, насекомым был посвящён целый выпуск. — Муравьи крутые, — сделал вывод вслух; Саске промолчал, но улыбнулся. Мальчик убрал взмокшую от пота чёлку со лба и взглянул на здание школы позади. Блики солнечных лучей отражались на окнах в старых деревянных рамах; каштан, доставая до кирпичной стены, тихонько шуршал по ней ветками. — У меня футболисты в кармане, — просто говорит Саске, констатирует будто бы всем известный факт. Наруто сводит светлые брови к переносице, щурится, от чего на носу появляются милые морщинки. Он так похож на ребёнка, не понявшего какое-нибудь замудрённое взрослое слово, что Саске не может сдержать ласковой улыбки от такого сравнения. — Вот, я забыл совсем, — Саске протянул ладонь с вкладышем от жвачки. — Забирай, если хочешь. У меня таких полно, хоть бы раз редкий попался. Наруто просто смотрел на бумажку несколько секунд, потом улыбнулся своей этой самой яркой улыбкой так тепло и приятно, что сердце у Саске замерло, а мурашки забегали по коже как ужаленные. — Забавно, — тихо усмехнулся он, больше самому себе, нежели отвечая. Саске вопросительно выгнул бровь, всё ещё протягивая руку. Мимо пролетела жжужащая пчёлка, и лёгкий ветерок едва заметно колыхнул волосы. Саске было ужасно плохо от палящего солнца, крови и тяжёлого душного воздуха и ужасно хорошо от улыбающегося неизвестно чему Наруто. — У меня ни одного «частого» вкладыша, — Узумаки коротко смеётся и берёт наконец бумажку. — Мне всегда только самые редкие попадаются. Необычно, знаю. Секундное молчание, и Саске заливается смехом. Так громко и искренне, так не похоже на себя, что Наруто смотрит на него заворажённо широко распахнутыми глазами, с восхищением и ещё одним, неизвестным, засевшим в груди чувством. Он боится, что сейчас в его глазах, на фоне ярко-голубой радужки видны самые настоящие сердечки. — Офигеть, — Саске осторожно отнимает руку от носа, убеждаясь, что кровотечение наконец остановилось и стараясь успокоиться, вытирает выступившие от смеха слёзы. — Круто, наверное, — мальчик улыбается тепло и поднимает взгляд к массивным ветвям каштана, всматривается в широкие листья и красивые бледные цветы.  И сердце у Наруто от этой улыбки замирает, и секретное, неопознанное чувство сковывает, перекрывает кислород. Осознание ледяной водой накрывает его, бьёт булыжником по голове, но Наруто уже всё равно. Единственное, что волнует его сейчас — Саске со своей мягкой улыбкой и спокойным взглядом чёрных сверкающих от лучиков солнца глаз. Он так редко улыбается. * — Смотри, как могу! Наруто весело раскачивается на ржавом и явно ненадёжном турнике, подтягивается и делает пару переворотов. Железо скрипит, широкая футболка Узумаки задирается, оголяя впалый живот, а Саске сидит на бревне и по-доброму усмехается над его забавными трюками. Мальчик срывается, спрыгивает на землю, поднимая облако пыли. — Тоже мне, удивил. — Я бы посмотрел на тебя, — Наруто подходит ближе, задрав край футболки, чтобы промокнуть влажное от пота лицо. Воздух, казалось, нагрелся ещё. Солнце сменило своё прежнее положение, и тень от каштана становилась всё меньше, разворачиваясь в другую от бревна сторону. Глаза режет от света и зелени кругом; кровь успокоилась, но заложенный из-за аллергии нос всё не позволял нормально дышать. С поля позади школы доносились крики, детские или взрослые — разобрать было сложно. Где-то жжужали пчёлы, стрекотали всё те же кузнечики, а в траве копошились муравьи. День был в самом разгаре, и жара стояла невыносимая. А Узумаки умудрялся крутиться на турнике, тот ещё кадр. Саске плавно опускает взгляд, поджимает губы. У Наруто хорошее подтянутое тело, даже кубики пресса заметны. Он стоит так близко, что можно почувствовать тепло, исходящее от него. Так ещё жарче. Саске старается выровнять дыхание и внезапно ускорившийся сердечный ритм. — Чего пялишься, нравлюсь? — голос Наруто разрезает тишину неожиданно и громко, застаёт врасплох. Саске поднимает голову так резко, что в шее, кажется, что-то хрустит. Они встречаются взглядами. Оба, смущённые, с лёгким румянцем на щеках, совершенно не ожидали этого вопроса, даже Узумаки, удивляясь самому себе, нервно улыбался. — Да кому ты нужен... — почти шепчет Саске, силясь сделать голос как можно твёрже. Слабый порыв ветерка принёс запах полыни и дикой земляники, что росла на школьной территории. На дереве зачирикала птица. Саске, неловко кашлянув, посмотрел в сторону, бегая глазами по разросшимся неаккуратным кустам. Наруто отвернулся и снова подошёл к турнику. Через несколько долгих мнгновений Саске поднялся следом, нашаривая в кармане пачку сигарет и вытаскивая одну из них. — Хоть смазали бы турники-то... Саске промолчал, остановился рядом, зажав сигарету в губах. Она сразу оставила во рту лёгкий горьковатый привкус дешёвого табака и чего-то, отдалённо напоминающее ментол. Наруто, буркнув ещё что-то неразборчивое, повернулся, встречая его взгляд своим удивлённым и каким-то непонятно обеспокоенным. — Ты куришь? — Неа, жую, — Саске улыбнулся уголками губ и вынул сигарету, повертев ею в пальцах. —  Я ненавижу дым, но это помогает от стресса. Наруто молчит, смотрит на длинные бледные пальцы, поражаясь тому, как прекрасно их изящность сочитается с мышцами на руках. Он поднимает взгляд на лицо Саске и, кажется, только сейчас замечает, насколько тот красив. У него острые черты лица, угловатый профиль; глаза чёрные-чёрные, настолько, что граница зрачка и радужки практически не заметна, Наруто сравнивает их с озёрами; ресницы длинные и такие же чёрные, словно накрашенные. Губы у Саске довольно тонкие и заострённые, с виду такие гладкие и мягкие, без трещинок или ранок, в отличии от его собственных, вечно искусанных или обветренных. На лице ещё видны неоттирающиеся разводы крови, но и они совсем не портят его. Саске очень красивый. По-особенному. Его красота не бросается  в глаза, не привлекает лишнего внимания. Она нежная и притягательная, даже женственная немного. Такая красота пробуждает сильные чувства; в таких как Саске влюбляются с первого взгляда. Теперь Наруто всё яснее понимал, почему при взгляде на Учиху у него замирает сердце, в животе что-то трепещет, а кожа покрывается мурашками, но думать об этом совершенно не хотел. Как по-детски. Поэтому он вернулся к своему, так и не озвученному ответу: — Ясненько, — протянул он с улыбкой, хотя вопросов меньше не стало, и лишь понятливо кивнув, снова повис на перекладине. Через несколько минут поднялся ветер. Появившийся из ниоткуда, он зашуршал каштанами, взметнул в воздух пыль и скошенные травинки. На небе сгущались тучи, и солнце спрятолось за ними, как за плотным занавесом. Но воздух оставался влажным и душным, спёртым. В мыслях Наруто мелькнуло ненадолго, что он и Саске — до ужаса чудики. Зависают на площадке с какими-то  ржавыми «палками» среди каштанов и колючих кустов, считают муравьёв, жуют сигареты, дурачатся на этих самых палках и останавливают кровь из носа. Наруто выделывался на турниках и, казалось, вовсе не замечал мокрых от пота спины и волос, а ведь на ветру его могло с лёгкостью продуть. Саске стоял рядом, кусал уже надломившуюся сигарету и тихонько посмеивался над довольно милыми попытками Узумаки впечатлить его — парень и не сомневался, что это были именно они. Мальчики перебрасывались парочкой слов, ненавязчивых фраз. Но нависавшая иногда тишина давила и тревожила обоих, поэтому, когда между ними снова повисло молчание, Наруто поспешил разорвать его первым. — Знаешь, Саске, у тебя такие прикольные волосы, — он сделал первый переворот. — Они очень гладкие и... эээ... шелковистые? — второй. — Мне нравится. Ты вообще весь мне очень нравишься. Третий и Наруто тормозит, проезжаясь ногами по земле. Саске оказывается донельзя близко неожиданно и быстро. Он смотрит прямо на него, глаза в глаза и поджимает губы. Рука с зажатой меж пальцев сигаретой замирает между ними. Волосы от ветра путаются, мешают и лезут в лицо. Они стоят так близко, что сделав ещё шажочек-два, обязательно столкнуться носами. И Наруто делает. Он становится ещё ближе и осторожно перехватывает сигарету из рук Саске, оставляя лёгкое касание. Мальчик может видеть собственное отражение в чёрных с крошечными бликами глазах и то, как подрагивают красивые ресницы; чувствует горячее дыхание Саске. Он мнёт сигарету губами, ощущая её слабый вкус.   — Что бы ты сделал, если бы я поцеловал тебя сейчас? — его голос хрипит, а щёки Саске моментально вспыхивают. Расстояние между ними минимальное, одно дыхание на двоих. Сознание мутнеет; кровь стучит в висках, и Наруто даже не удивится, если у него самого она решит хлынуть из носа. Все фоновые звуки исчезают. Саске молчит, он не знает, что нужно говорить. Что вообще нужно отвечать на такие вопросы. Молодой человек с нежностью накрывает ладонь Наруто своей, отводя в сторону. Мысли путаются в голове, а сердце бешено бьётся где-то в горле. Он нервно сглатывает, облизывает губы, чуть солоноватые от крови, но взгляд не отводит. — Поцеловал бы в ответ, — быстро произносит и шумно вздыхает. Тогда Наруто тянется ещё ближе, осторожно кладёт тёплую ладонь на шею Саске, заставляя того тоже поддаться чуть вперёд. Их лбы сталкиваются. Оба боятся, смущаются и краснеют. Они пожалеют об этом потом. Наверное. Но сейчас никто не хочет думать. Наруто спускается рукой ниже, застывая на спине, поддерживая. Дышать всё труднее, в голове белый шум, и кровь бежит по венам огненая, обжигает изнутри. Он смотрит на едва приоткрытые покрасневшие губы Саске, и взгляд у него не вполне осознанный. Наруто не спешит, даёт выбор: остаться или отстраниться. И Саске остаётся. Он дышит шумно и рвано, отчаянно цепляется за пальцы Наруто, а забытая сигарета давно валяется в помятой траве. Ни один не выдерживает тяжёлого ожидания, продолжая играть в гляделки. Наруто снова сминает ткань футболки на спине Саске и выдыхает прямо в губы, едва не касаясь их. — Это неправильно, — шепчет Учиха, прикрывая глаза. И нетерпеливо соединяет их губы, и это так потрясающе. Мягко и быстро, почти не ощутимо, но тепло и приятно. Поцелуй выходит смазанным, коротким и неловким, с металлическим привкусом крови и сладким мультифрукта. Мальчики чувствуют, как воздух кончается в лёгких, и сердца замирают. Наруто отстраняется, чтобы произнести очень-очень тихо: — Всё правильно, Саске. Всё нормально. * Они целуются много и смущённо. Под каштаном на бревне снова тень, ветер потихоньку затихает. Кузнечики опять стрекочут, муравьи копошатся в траве, а солнце выглянуло из-за туч. Спокойно. Они всё обсудили, обговорили свои чувства и переживания сразу, чтобы не причинить друг другу боли. В таких как Саске влюбляются с первого взгляда. Вот и Наруто влюбился, вот только не с первого, не со второго и даже не с десятого. Он так давно знает этого парня, но ему понадобилось слишком много, чтобы разобраться в себе. Кто же знал, что всё случится именно сегодня, на школьном дворе. Наруто влюбился впервые в жизни. В парня. Вот шуму будет, если кто-то узнает. А Саске... Наблюдательный Учиха наблюдал очень долго и тщательно и всё не мог объяснить себе зачем, для чего. Выходит, потому что тоже влюблён, уже давненько, как оказалось. Просто ему нужно немного больше времени, и Наруто готов это время дать. — Ты всё ещё хочешь стать моим другом? — спрашивает Саске с лёгкой усмешкой, а затем снова накрывает губы Узумаки своими. Наруто улыбается сквозь поцелуй и сжимает его ладонь. Он отстраняется и поднимает взгляд на Саске, смотрит на губы, порозовевшие щёки и продолжает ярко и тепло улыбаться. — Чего пялишься? — передразнивает Саске, когда это становится уже невыносимым, и отворачивается. — Нравишься. Наруто придвигается ближе, обнимает Саске, мягко устраивая его голову на своём плече. Он слушает спокойное размеренное дыхание рядом и чувствует такой прилив тёплых чувств, что просто не знает, куда ещё девать свою любовь. Как много времени он потерял. Саске слегка задирает голову, чтобы взглянуть в голубые глаза и быстро целует Наруто куда-то в линию челюсти. — Расскажи мне что-нибудь.