***
Ревность была довольно забавной штукой. Не то, чтобы Леви этим чувством гордился. Все началось с руки хорошенькой женщины на золотых волосах и закончилось разбитой губой, некоторым количеством царапин и синяков на его теле. Приличный удар по самолюбию. Поскольку Кенни забирал добрую часть их заработка, чтобы иметь возможность вести дела в этой части города, расплата за выходку не заставила себя долго ждать. Родственные связи никогда особо не спасали Леви от ответственности за собственные проступки. В противном случае он не стал бы зарабатывать на жизнь этими жалкими вымогательствами в подворотнях. Хотя он и продолжал упрямо игнорировать каждый звонок и каждое сообщение от Эрвина на протяжении уже нескольких недель, вид мужчины, ужинавшего с симпатичной брюнеткой задел его настолько, что он спровоцировал драку с местными карманниками. — Какого черта ты продолжаешь создавать мне проблемы? — Кенни бранился, пока сам Леви был уже на грани обморока. От приспешника босса мафии можно было получить очень много точных ударов, — Ты уже должен мне грёбаную кучу денег, но потом и ты берёшь и добавляешь в свой долг ещё и ещё, как будто я какой-то твой папик. Кенни наблюдает, как он сплевывает кровь на пол. И, когда Леви не реагирует, ударяет его по голове: — Мешок с дерьмом. Отвечай, когда задают вопрос. — Завались, — бормочет Леви, но на этом его красноречие иссякает. Кенни впечатленным не выглядит, но он глубоко вздыхает и трёт устало переносицу. — Он убьёт меня когда-нибудь такими темпами. Я умру в расцвете сил из-за высоко давления и без переемника. Боже блять, — Он пинает стул, и тот летит через всю комнату, заставляя остальных вздрогнуть, — Чего вы, сука, вылупились. Подлатайте эту крысу, придурки.***
— Леви? Он курил на ступеньках у дома Эрвина, когда мужчина вернулся. Все его ранения, должно быть, зажили не так хорошо, как он хотел представлять. Теплые голубые глаза немедленно обозначили все видимые синяки. Одетый в хорошо скроенный костюм, который выгодно подчёркивал его узкие бедра и широкие плечи, с уложенными на пробор волосами, он выглядел как полная противоположность Леви, которого сейчас можно было сравнить только с облезлым мокрым котом, разве что. Как и ожидалось, Эрвин был не один. Брюнетка из ресторана тоже была здесь. Спасавшаяся от октябрьского ветра длинным пальто, со стройными ногами в джинсе, выглядывавших из-под подола и в сапогах с каблуком на стопе, которая выглядела больше стопы Леви. Может из-за скудного света, но она не выглядела такой хорошенькой больше. Долговязая, со слишком крупной челюстью и слишком уродливыми очками на крючковатом носу. Её волнистые волосы были убраны в низкий хвост. Леви захотелось снять с неё скальп. — Это кто? — спросил Леви, не пытаясь скрыть свою враждебность, — твоя новая платная проститутка? Приятное удивление и лёгкое беспокойство тут же стерлись с лица Эрвина: — Леви, — повторил он, но теперь его голос звучал строже и из него исчезла вся теплота. Раньше он никогда не говорил таким тоном с ним. — Что? Она тоже не берёт денег? — Леви продолжал из чистой злобы, — Тогда, думаю, нас теперь двое. — Леви, следи за выражениями. — Иначе что? Леви невозмутимо выдержал его взгляд. Лицо Эрвина становилось все краснее, а это не назовёшь привычным событием — во всяком случае, не в постели -, так что Леви уже дорожил этими минутами. Любые эмоции Эрвина, вызванные тем, что его выводили из себя, стоили того, чтобы ими дорожить. Да, Леви хорошим человеком не назовешь, он это знал. Женщина прочистила горло: — Может, мне вас двоих оставить, чтобы вы как-нибудь наедине разобрались, а? — предложила она глубоким задумчивым голосом. Глаза Леви расширились: — Это мужчина? — он смотрел на спутника Эрвина, потом на Эрвина самого в ожидании объяснений, которые, на самом деле, он не особо хотел слышать. — Ты трахаешься с другим мужчиной? Брюнетка… или брюнет выглядел не в своей тарелке: — Ну, не совсем… — А ты заткнись. — Дстаточно! — резко вмешался Эрвин. Он сжимал и разжимал кулаки, хмурился. Это был первый раз, когда Леви видел его таким рассерженным. Леви замолчал, пусть и на секунду. Он наблюдал, как Эрвин глубоко вздохнул, поправил галстук. Затем наблюдал, как мужчина прошёл мимо него и открыл входную дверь, жестом пригласил своего компаньона войти. Разгневанный Леви собирался идти следом в дом, но Эрвин остановил его сильной ладонью. — Уже поздно. Это спальный район, и ты создал достаточно проблем сегодня. Мне придётся попросить тебя уйти, — и в голосе ни грамма тепла. — Ты холодно ко мне относишься из-за этого штриха? — Господи, это я ещё холодно отношусь? — прошипел Эрвин, глядя на него сверху вниз. Ладонь на груди Леви превратилась в упирающийся между ребер палец, — Это ты тут всё решил. Ты положил этому конец. Всё кончено. Дак на каких правах ты сейчас устраиваешь сцены и что-то требуешь от меня? — Ты обручён. Сбивчивое дыхание Эрвина ощущалось теплом на щеке. — А это не твоё дело. — Как долго ты собираешься ей изменять? — Не слишком ли поздно для тебя из всех людей взрастить совесть? Леви открыл было рот, чтобы возразить, но блеск розового золота на пальце мужчины остановил его. Он взглянул Эрвину через плечо на брюнета, уже начавшего снимать пальто внутри, и сжал губы в тонкую линию. В самом деле, какое он имел право? Но, если Эрвин полагал, что Леви было всё равно, это было глупо с его стороны. — Ты собираешься с ним переспать? — невозмутимо спросил он. — Ханджи не мужчина. — Так вы собираетесь трахаться или нет? — Собираемся. Немногозначно. Это заставило Леви буквально вспыхнуть. Он схватил мужчину за воротник и дёрнул вниз туда, где их рты должны были втретится. Губы Эрвина были холодными и совсем чужими. Горячее дыхание Леви не смогло согреть их. Кулак прилетел ему в солнечное сплетение буквально за секунду. Леви попятился назад, хватаясь за живот и хрипя. Он никогда раньше не испытывал на себе физическую силу Эрвина. — Уходи, — процедил Эрвин, вытирая губы рукавом. Его глаза были ледяными.***
Если гнев Леви был магмой, то гнев Эрвина был вулканическим пеплом, застилающим небо. Он запачкал чувства Леви, заслонил свет его мыслей и осел на его беспокойной сущности после извержения, заставляя Леви медлено, но верно разлагаться изнутри. На его звонки не отвечали днями, а сообщения оставались непрочитанными. Кто-нибудь более смелый нанёс бы любовнику ещё один визит, чтобы искупить свою вину. Леви боялся презрения голубых глаз. Недели, пара месяцев. Полгода. Отказывать Эрвину на собственных условиях было детской забавой; но отказ самого Эрвина — дело совсем другое. Убийство требовало не так много мужества, как попытка наладить отношения. Тут в пору было уже сдаться. Одержимость в его рутину вписываться не должна была. Учитывая, к тому же, что рутина Леви — это жизнь преступника, а другой жизни он и не знал. И всё же — где он сейчас? Закатывает истерику, словно избалованный ребёнок, каждый раз, когда видит Эрвина, идущим с кем-нибудь рука об руку. Ущерб был колоссальным. Быстрый секс с подчинённым или минет от секс-работника вообще не удовлетворяли ничего. Он потерял бы интерес, если бы они не рыдали, охотно отдаваясь и выжимая из себя всё до последней капли. Оказывается, бесстыдство — это улица с двухсторонним движением. Его вновь обретённая жадность не знала границ. Однажды он даже не досчитал нужный взимаемый процент, потому что сын клиента был высоким, и светловолосым, и нуждался в деньгах для получение степени бакалавра. Кенни не оставил его доброту незамеченной. Фингал держался несколько дней, а на спину Леви теперь без слёз было не взглянуть. Ночами он не смыкал глаз и мечтал о розовом золоте.***
— Я извиняюсь за это. Если Эрвин и заметил его неискренность, то виду не подал. Поздним утром в закусочной было шумно. Какая-то поп-песня, звучащая из динамиков, уже была достаточным предлогом для его подчеркнутого игнорирования, однако Эрвин только на неё полагаться, видимо, не хотел. Ни волосок на нём не изменился а последние полгода, но он стал ещё более недосягаемым, чем когда-либо. Мужчина упорно избегал взгляда Леви. Эрвин был занят успокаивающими поглаживаниями по спине своего друга, а его платок лежал на краю стола, скомканный и испачканный красным. Леви тем временем размышлял об ещё одном ударе. — Нет, нет. Всё в порядке. Бывало и хуже, — ответил друг, натянуто улыбаясь, несмотря на разбитую губу. Круглые очки на прямом носу разбились от удара о твёрдый бетон, а его борода, по видимому, не видела триммера несколько месяцев. На нем была дорогая льняная рубашка, не скрывающая атлетического телосложения, самая опрятная из всего, что Леви в этом друге наблюдал. — Будет синяк, шрам, может быть, но не больше, — Эрвин все ещё на него не смотрел, — Я оплачу приём в больнице, если хочешь. Или можешь пожаловаться на меня. День за решёткой или штраф — не такая уж проблема. — В этом нет необходимости, — вмешался наконец Эрвин. — Это не ты тут пострадавший, — парировал Леви. Раненый оборвал их зарождавшуюся перепалку: — Мистер Смит прав, — настаивал он. — Леви, правильно? Это просто царапина. Я всё равно не хочу прерывать сегодняшнюю встречу. Так тяжело найти время, когда вы работаете, как мистер Смит или я, ну вы понимаете. — Я покрою ущерб. — Хватит, — Эрвин нахмурился, но затем быстро прикрылся водянистой улыбочкой. — Он сказал, что всё в порядке, так ведь? Его спутник кивнул и заулыбался шире. Чересчур. Леви заставил себя хоть чуть-чуть расслабиться. Эрвин все ещё игнорировал его вопросительно поднятую бровь. Он всегда таким был, когда дело касалось его собственного образа жизни. Вместо объяснений мужчина схватился за свой грязный платок и встал из-за стола. — Извините, я пойду застираю это. Закажите мне кофе, если подойдёт официант. Примерно через минуту после того, как они сделали заказ на два кофе и пиво, Леви тоже поднялся под предлогом отлить. — Так что с этим очкастым придурком? — он наблюдал, скрестив руки на груди и прислонившись к кафелю туалета закусочной, как Эрвин выжимает розоватую воду в раковину. — А что с ним? — Эрвин на него и не взглянул. — Ты будешь притворяться, что он не лапал тебя под столом, пока ты осматривал его губу? Эрвин остановился. Медленно поднял глаза и пересекся со взглядом Леви в зеркале. — Всё с ним отлично. Ты же знаешь: я могу с ним справиться. Леви покачал головой: — Ты вздрогнл, когда он взял тебя за руку. — И поэтому ты его ударил? Ты буквально набросился на моего делового партнёра средь бела дня, совершенно беспричинно, потому что я вздрогнул? — Эрвин наконец повернулся к нему. Леви только дёрнул плечами. — А что, ели бы он действительно вызал полицию? Что тогда? — Он как будто надеялся на вразумительный ответ, — Да что с тобой не так? — Я… Блять, я не знаю, — ответил Леви, нервно зачёсывая волосы назад. Он чувствовал приближающуюся мигрень, — Я собирался заняться собственными делами, как обычно, потом сорвался, окей? Я не подумал. Извини. Этого достаточно? Теперь-то ты мне скажешь какого чёрта творится? Эрвин громко выдохнул через нос, но в целом хранил молчание. Леви неохотно уже начал думать о том, чтобы уйти, когда мужчина наконец заговорил: — Я думаю, он собирается меня шантажировать. — Что? — Он узнал, — Эрвин тяжело сглотнул, скрестил руки на груди. Влажные пальцы оставляли следы на рубашке, голубые глаза прикованы к полу. Леви никогда не видел его таким запуганным. Покорным — да, но не приниженным. — Он попросил сегодня встретится, под предлогом обсудить работу. Я не мог отказаться. Он плотно сжал свои пухлые губы. — Если в компании узнают, мне конец. Леви задумался: — У него есть веские доказательства? — Фотки, — Эрвин уронил голову в ладонь, снова вздохнув. — Может быть, и больше. Я не знаю, откуда они у него. — Я говорил тебе не спать с кем попало, — контрпродуктивно заметил Леви. — Ага, — Эрвин побежденно согласился. В безрадостном смехе широкие плечи едва заметно дрожали. — Да, говорил. Я должен был прислушаться. Леви, я должен был прислушаться. Леви застыл на месте. Он видел этого человека во всём спектре страданий, наблюдал, как он легко сносил давление, как он наслаждался вещами, которых принято отчаянно избегать. И при этом всём, он боялся быть раскрытым кучке конторских служащих. Ну что за элемент. Леви был безнадёжно пленён. — Я могу избавиться от него, — предложил он. Хорошенькая головка Эрвина взлетела так стремительно, что чудом не оторвалась: — Пардон? — Тот парень, — ответил Леви. — Я могу о нём позаботиться. — Можешь? — Конечно. Нескольких угроз хватит, да? Он всё равно выглядит как размазня. Обосрётся при виде пистолета. наверное. На лице напротив было написано недоверие. Когда смысл слов Леви дошёл до него, оно превратилось в беспокойство, а затем Эрвин нахмурился: — Почему? — пробормотал он. Леви, по ощущениям, ударили током. Этот вопрос ему задавали слишком часто. — У него уродливая борода.***
Вломиться в дом после разведки длинной в пару дней было довольно легко; вырубить парня после небольшой потасовки, найти изоленту в его же кабинете, примотать его к ближайшему стулу оказалось ещё легче. Как и ожидалось, на разбитой губе остался красивый шрам. Фотографии молодого человека с каштановыми волосами, который мог бы сойти за серийного убийцу, лишь на мгновение заинтересовали Леви. Полы и большая часть мебели были деревянными. Цветочный горшок у окна, казалось, был единственным, что отличало интерьер от картинки в катологе. Да и в тех индивидуальности было бы побольше. Когда его заложник начал приходить в себя, Леви отвлёкся от созерцания и поудобнее устроился на диване. — У тебя миленький загородный домик в глуши, весь твой. Разве это не удобно для меня прямо сейчас? — Он прокомментировал. Учитывая, что с их последней встречи прошла всего неделя, Зик Егер испытывал трудности с определением голоса своего взломщика. Выражение его лица невежественно склонялось к панике. Леви его не винил. Мало кто может без всяких последствий перенести внезапный удар затылком о шкаф. На это раз он решил сделать парню послабление. Леви снял маску, закрывающую половину его лица и сунул её в карман, но перчатки оставил. Узнавание мелькнуло в глазах Егера: — Леви! — поздоровался он, выглядя даже приятно удивленным. — Где они? — Где что? — Ты, блять, прекрасно меня понимаешь. Мужина склонил голову в невинном жесте. Похоже, ему понадобилось немного времени, чтобы понять, что именно нужно Леви. Но, как только он понял, удивления на его лице не было вообще: — Ах. А я-то думал, зачем такому человеку, как Эрвин, такой друг, как ты. Эрвин. Не мистер Смит. Леви позволил себе поддаться искушению. Кулак неприятно заехал по челюсти и из рассечённой губы опять хлынула кровь. Егер сплюнул на пол и захрипел. Леви разачарованно заметил, что зуб выбить не удалось. — Где они? — повторил он. Мужчина выглядел так, будто он либо собирался обмочиться, либо уже сделал это. — Зачем мне отвечать, если ты всё равно меня убъёшь, — пробормотал Егер, пытаясь дышать. Часть его лица стремительно краснела, а слоги получались невнятными из-за больной челюсти. — Кто сказал, что я тебя убью. Егер усмехнулся. Ну или, по крайней мере, Леви думал, что это был смешок. Звучало больше как подвывания умирающего животного. — У меня глаз на такие вещи. Ты выглядишь так, будто мечтал меня убить с момента нашей первой встречи. После ещё двух стратегически направленных ударов мужчина ответил нормально. Леви на мгновение забеспокоился, что наткнулся на крепкий орешек, но Егер, как и большинство других, мог только чесать языком. Леви даже не пришлось прибегать к угрозам сломанных пальцев или отрезанного языка. Извлечение жёсткого диска, который мужчина держал в кожаном портфеле вместе с ноутбуком, было самой лёгкой частью. Было уже далеко за полночь. Ещё около часа, и запоют ранние птицы. Леви включил ноутбук, подключил диск и перерыл все папки как и в системе, так и на внешнем хранителе. Кое-кто был довольно опрятным в хранении данных. Леви это ценил. Это сэкономило ему много времени. User_Manuals, Sales, imp_emails, Movies… Затем в папке с названием «Yes_It's_Porn», расположенной в User_Manuals, среди других скачанных кинк-видео, он нашёл, что искал. — Боже, тебе нужно было видеть своё лицо прямо сейчас, — Егер с придыханием рассмеялся со своего места напротив. Леви пожалел, что не заклеил ему рот скотчем. — Ты это сделал? — спросил он, стиснув зубы. Пальцы сжаты до побелевших костяшек, подрагивают в спандексовых перчатках над тачпадом. — Ты снимал его? — Некоторые. Остальные пришлось получать тяжёлыми трудом. Большинство сняты с обоюдного согласия, как видишь. Я, разумеется, не хотел этим всем заниматься, —Егер нахмурился. — Он меня вынудил. Использовал, чтобы забраться выше по карьерной лестнице, а теперь не хочет больше иметь со мной дело. Высмеял мою симпатию. Что ещё мне оставалось делать? Вежливо попросить? — Ты грёбаный кусок дерьма. На видео, снятом на телефон, Эрвин с энтузиазмом заглатывает средних размеров член и глупо улыбается, когда его шлепают по лицу. — Что бы он тебе не обещал за это, всё ложь. Он над тобой издевается. Это то, чем он занимается. Делает вид, что его заботит только бизнес, но всё равно заставляет тебя ожидать большего, а потом начинает относится к тебе, как будто ты какое-то бельмо в глазу, когда ты уже по уши в нём. Он дьявол, — мужчина немного приподнялся в своих путах. — Но не волнуйся. У меня есть не так много всего, но он боится, этого хватит. Мы справимся с ним, ты и я, Леви. Мы в одной лодке с тобой, так ведь? Леви понимал, что Егер просто хватается за свои последние шансы, но всё равно задумался. Задумался избавиться от концов и выйти за дверь с жёстким диском. Было бы так просто. Закрепить гильотину над шеей Эрвина и удерживать там, где Леви было нужно, наблюдая, как он задыхатся каждый раз, когда Леви опускает лезвие только для того, чтобы отступить в последний момент, из милосердия позволяя сделать ему ещё несколько вдохов, прежде чем повторить всё опять и опять… Мысль была столь же волнующей, сколь и отвратительной. Леви громко выругался и закрыл окно приложения. — Есть какие-то другие копии? Дружелюбие на лице Егера растворилось: — Думаешь, я бы тебе сказал? Он усмехнулся, но, должно быть, сломанная челюсть напомнила о себе, и глаза расширились от тревоги. — Справедливо, — Леви отключил дисковод и выключил ноутбук, повернувшись на стуле. — Ты водишь ауди, да? Неплохая машина. Та, что стоит внизу. Он взглянул на своего заложника. — Думаешь, газа достаточно, чтобы спалить всё это место?***
Когда Леви ворвался к нему в дом, как будто это не он совершил поджог всего ничего времени назад, руководствуясь только своими разболтанными чувствами, Эрвин не выгнал его, как Леви ожидал. Мужчина выглядел обеспокоенным. — Ты в порядке? — спросил он, оценивая его взмыленный вид, одежду и запах бензина. — У тебя костяшки все в крови. Болит? Леви ему не ответил. Он протиснулся мимо него, игнорируя огорчённый голос, в едва знакомую спальню. Кровать была незаправлена, одеяло лежало на полу, книга на прикроватной тумбочке, поверх которой аккуратно сложены его очки для чтения. Рядом блестело розовое золото, ни с чем не сравнимое. Эрвин вошёл в комнату за ним, прикусив нижнюю губу. — Не мог бы ты объяснить мне, что происходит, пожалуйста? — Надень его, — он бросил кольцо владельцу. Эрвин вздрогнул, словить не попытался, но сумел придать себе слегка возмущённый вид, несмотря на непричёсанные волосы и наполовину распахнутый шёлковый халат. — Что? — Я сказал, надень свое чёртово кольцо, сука. На мгновение Леви показалось, что он перешёл черту. Как таковой, черты не было обозначено, не совсем, если быть честным, потому что простое «нет» от Эрвина, хотя и редкое, помогало, когда требовалось, но если какая-то линия и была, то Леви предполагал, что наткнуться на неё он должен был прямо сейчас. Но всё же, ещё больше нахмурившись, Эрвин поднял злосчастное украшение с ковра и надел его на безымянный палец. Блеск кольца не был таким тревожным или отвлекающим, как Леви ожидал. Эрвин обхватил левой рукой его член и медленно, уверенно поглаживал. Его расчетливые движения были довольно приятными, но что-то искаженное, невероятно уродливое внутри Леви снова боролось за господство. Он схватил мужчину за волосы и выебал его в горло, наблюдая, как он задыхается. Не то, чтобы Эрвин жаловался после это. — Боже, — пробормотал он, цепляясь за грязные скомканные простыни, когда Леви вошёл почти без должной подготовки. Смазка делала многое, когда они оба были так сильно заведены этим самым чувством, что съедало Леви заживо. — О боже, чёрт… — Слишком? — мягко спросил Леви, но мужчина под ним только вздрогнул. Несмотря на боль, он двигался в ответ, навстречу Леви. Раскрасневшееся лицо прижато к бледно-голубым простыням, ноги раздвинуты, халат задрался. Он был невероятно тугим, — Но тебе же нравится? Когда тебя грубо и грязно трахают так, что больно. Блять, посмотри, как ты меня принимаешь. Тебе так сильно нравятся члены? Эрвин кивнул. Легко согласился, бесстыдно. Леви не был уверен, что этот человек вообще знаком со значением слова стыд. — Чёртова шлюха, — Леви толкнулся ещё, стиснув зубы. — Твоя хорошенькая невеста знает? Эрвин не оторвал голову от постели. Он сжался вокруг Леви, издал тихий скулящий звук, но слов у него не нашлось. Леви потянул его на себя за волосы, наблюдая, как он вздрагивает, переводя дыхание. — Отвечай. Она знает? — прошипел он. Пару секунд Леви смотрел, как Эрвин сглатывает, хватает ртом воздух. — Н-нет, — выдохнул он. Леви ликовал. — Ты ей не сказал, что тебе нравится брать в задницу? — Нет, — повторил Эрвин. — Почему же? — Она моя невеста. — простой ответ. Чувство восторга, как прилив, билось волнами, переходя в безумие. Отпустив волосы, Леви схватил крупную руку мужчины и скрутил её на скульптурной спине. — Я, чёрт возьми, уничтожу тебя для неё. Эрвин содрогнулся под ним всем телом и пробомотал что-то подозрительно похожее на «пожалуйста».***
— Ты влюблён в меня. Слова были настолько странными и неожиданными, что застали Леви врасплох. Эрвин гипнотизировал потолок, светлые волосы в беспорядке, одеяло никак не прикрывало то, что так отчаянно оставлял Леви в течении этой недели, словно утопоющий, хватающийся за каждый глоток воздуха. Эрвин, в своей склонности к подчинению, оставлял обручальное кольцо каждый раз, когда они трахались. Леви почти хотелось, чтобы он не делал этого, чтобы он поднял анархию ещё раз. Потому что, чем больше Эрвин ему поддавался, чем больше терял собственый контроль, тем больше Леви хотелось брать. Мужчина выглядел измученным, но в его глазах была определённая ясность. Та, которой не было никогда раньше во время их встреч. — Ты приложился об изголовье или что? — Ты так и не рассказал, что ты сделал с мистером Егером. — Тебе необязательно знать, — если копы когда-нибудь догадаются расспросить Эрвина о пожаре или о другой подозрительной активности вокруг его покойного делового партнёра, незнание будет лучшей защитой для этого человека. Если случится худшее, Леви всегда сможет взять на себя ответственность. В любом случее, ему уже светит пожизненое, так что ни к чему такому человеку, как Эрвин, падать за чьи-то склонности к насилию. — Ты же понял, что это я его использовал, а не наоборот? Люди вроде него о таком не могут молчать, — Эрвин взглянул на него, его губы растянулись в насмешливой улыбке. Леви не был уверен, хочет он её поцеловать или просто ударить. — Но ты всё равно позаботился об этом всём. А материалы, то, что у него на меня было… Ты их, наверное, оставил себе? — Я всё сжёг. — Почему? — Эрвин недоверчиво замограл. — Было бы приятно для тебя держать что-то подобное надо мной. Леви возмущенно нахмурился: — За кого ты меня принимаешь? Эрвин долго на него посмотрел, потом отвернулся. Даже выглядел слегка разочарованным. — Видишь? Я этого не выдумал. Ты гораздо более простодушный, чем я себе представлял. — Тогда ладно. Раз кот в мешке обнаружен, хочешь начать выбирать имя ребёнку со мной? — Леви старался звучать как можно более саркастичнее. Он сделал вид, что занят, встал с кровати, потянулся за зажигалкой и пачкой сигарет в штанах, брошенных на полу. — Как насчет Джерарда? Хорошее имя. Но Джерард Смит звучит тупо невозможно. Тогда Ричи. Нет, подожди, я знаю. что насчёт Террана… — Дата моей свадьбы согласована, — перебил его Эрвин, договаривая на последнем дыхании. Потребовалось всё мужество Леви, чтобы не позволить повиснуть неловкому молчанию. Если он выпрыгнет с окна прямо сейчас, сколько костей пощадит бетон? — У тебя хотя-бы член рядом с женщиной встанет? — Ну это проблема моя и моей будующей жены, не так ли? Леви пожал плечами и выдохнул дым в свежий утренний воздух. — Сама свадьба в часе езды от моего родного города. Будет небольшая церемония. Мы забронировали модный отель и всё такое. Друзья, родственники, некоторые коллеги. Наши семьи очень взволнованы. Они ждали этого много лет, — он взглянул на Леви. — Хочешь присутствовать? Леви моргнул: — Ты хочешь, чтобы я присутствовал? — Нет. — Тогда не спрашивай. Гребаный идиот. Улыбка, которой Эрвин ему ответил, была самой прекрасной вещью, которую Леви наблюдал за очень долгое время. Он убил бы за такую ещё пару раз в любой день. Как раз тогда, когда Леви начал мысленную дискуссию, не выбросить ли своё жалкое «я» из этого окна, чтобы избавить себя от унижения. Объект его возмущений поднялся и подошёл к нему. Леви с изумлением наблюдал, как сигарету выняли у него изо рта и, вместо того, чтобы положить её между губ и затянуться, как обычно, Эрвин наклонился поцеловать его. Нежно, тепло, приятно, как бальзам на пострадавшее эго Леви, заставляя его балансировать на гране здравомыслия. Затем поцелуй углубился, обнажённая спина Леви прижалась к узорчатым холодным обоям, губы ловили каждый его вдох. Казалось, что из него высасывают саму жизнь. Когда мужчина отстранился, Леви потянулся за ним, как пчела за запахом нектара. Эрвин уклонился от поцелуя. Леви, ни капли не смущенный, остановился на чувствительном месте за ухом, коснулся резцами челюсти, пальцами вепился в корни волос и потянул. Эрвин, свободной рукой упирающийся в стену рядом с Леви, одобрительно застонал. — Чего ты хочешь? — Леви вдыхал пьянящий запах рядом с шеей. — Твою сигарету. — Хочешь курить? Эрвин отстранился, другой рукой аккуратно вложил украденную сигарету обратно между пальцев Леви. — Хочу, чтобы ты меня ей отметил. Слова скользнули Леви прямо между бёдер, заставив жалкое животное переполошиться от любопытства. Можно было подумать, что, то, как они набрасывались друг на друга, должно умерить его пыл, но Леви никогда не мог насытится, когда это касалось Эрвина. Запах пота и секса на этом человеке отключал все его мыслительные процессы. Леви тихо выругался и бросил сигарету на столик. — Я не буду этого делать. — Я хочу, чтобы ты это сделал, — Эрвин торопливо влил мёд в свой тон. Он полностью осозновал, какой эффект мог оказывать на Леви минимальными усилиями, ублюдок. Леви начал поддаваться. Он положил ладонь на чужую грудь и начал медленно, чувственно массировать. Эрвин заскулил, одновременно разочарованно и возбуждённо. — Леви, пожалуйста. Я знаю, ты тоже хочешь попробовать. Он не мог это отрицать. Предложение было заманчивое. — В следующий раз, — Леви попытался пойти на компромис, он прилбизился и нежно лизнул пухлый, покрасневший сосок. Теплые ладони успокаивающе баюкали его голову. — Следующего раза может и не быть. Леви сильно укусил, до крови. Вздох Эрвина был приятным в тишине тех чар, которые мужчина наложил на него. — Заткнись, — пробормотал Леви, слизывая железо с зубов. — Блять, заткнись.***
Возможно, Эрвин был прав. Возможно, он и был влюблён. Ничто другое, в конце концов, не объясняло, почему он всё-таки подчинился странным желаниям Эрвина, он не трахался; он занимался любовью. Прислонившись к большому окну, без единого предмета одежды, который мог бы хоть как-то защитить от потенциальных любопытных взглядов с улиц внизу, Эрвин сладко стонал от боли. Когда горящий конец сигареты оставил красные, раздражённые пятна между его лопатками, он вскрикнул и часто задышал. Леви видел, как Эрвин возбуждается, видел, как он умолял, но это было что-то большее. Он нарочито медленно двигал бедрами, позволяя мужчине ощутить каждый дюйм его члена. Облизывал свою работу на спине, как кормящая кошка. Три едва заметных красных пятна. Леви был безусловно предвзят, но они довольно неплохо смотрелись на гладкой коже. Эрвин вознаградил его сухим оргазмом. Потом он оседлал Леви на кровати рядом с наполовину собранным чемоданом, брошенным из-за бесцеремонного появления Леви на пороге. Все его тело покраслено, на мускулах красивых бицепсов блестел пот. Один только его вес на двигающихся бёдрах Леви удерживал последнего на земле. — Кончи в меня, — молил Эрвин, когда ритм Леви начал сбиваться. Его широкие ладони отчаянно цеплялись за спинку кровати. — Да? — Леви выдержал его взгляд. Хватка на бёдрах усилилась, и, несмотря на боль в ногах, он заставил себя не терять темп, ради другой пары слабеющих конечностей. — Ты хочешь, чтобы тебя пометили изнутри, да? Не хочешь забывать, чья ты шлюха даже у алтаря? Красивое лицо Эрвина скривилось от удовольствия, когда Леви кончил.***
Он не провожал Эрвина. Какой вообще был бы смысл? Последние минуты перед тем, как Эрвин проснулся, он вместо этого впитывал в память стены его спальни и угол его носа, а когда Эрвин предложил заварить чаю, то он зевнул до неприличия мило для человека, которому удалось выбить чью-то добрую волю прямо из рук. Леви вежливо отказался, прежде чем одеться в мятое и уйти. — Я зайду повидаться, увидимся, — крикнул Эрвин вдогонку, предлагая ему лёгкую свежую улыбку. Он не зайдет, Леви знал. Несмотря на то, что его вид добропорядочного граждана был не больше, чем маской, несмотря на ложь, которая естественным образом скрывалась за его золотистым личиком, у Эрвина был свой кодекс чести. Настоящая измена его не привлекала. Он сам говорил об этом, объясняя условия их секса без обязательств. Леви принял их все без особых возражений; он собирался выполнять свою часть сделки до самого конца. В конце концов, все слова о владении и принадлежности, которые они когда-либо произносили, были всего лишь фантазиями, сказанными в пылу момента.***