Щечки

С самой первой встречи Дань Хэн не думал, что Келус, на первый взгляд робкий и неловкий серый мышонок, будет хохотать во весь голос, саркастически выплевывая ответы на те вопросы, которые ему чем-то не угодили. У него довольно странное чувство юмора, заставляющее чаще смеяться с откровенной глупости шуток, чем с самой шутки. И, может быть, именно из-за этого парень так хорошо спелся с Март 7, что защитник экспресса до сих пор не может понять, хорошо ли это… Теперь практически ни один день на поезде не проходит в тишине. Дань Хэну приходится баррикадироваться в архиве, лишь бы эти две взбудораженные ходячие катастрофы не утянули его в очередную глупую вылазку. Ладно, не глупую. Он преувеличивает. Ему просто слишком много этих двоих. Особенно Келуса. Этот паренек-ходячая-бомба, в прямом смысле этого слова, постоянно к нему липнет: то иногда забежит с утра, вытащив из лап кошмара, спасая утренним кофе, который сам несет с закрытым носом, то ляжет на колени, когда защитник читает очередные отчеты с миссий в главном вагоне, засыпая потом, отчего у темноволосого сердце не на месте, то навалится вечером со спины, спрашивая о каких-то записях с такой скоростью, что, чаще всего уставший мозг Дань Хэна, не успевает обрабатывать поступающую информацию… И подобных ситуаций миллион. Сначала он его неловко отталкивал, потому что этот бешеный ураган сносил всю привычную рутину, собирая по кирпичикам новую, вплетая туда себя. И это нервировало. Нервировало, пока не стало привычным до такой степени, что Дань Хэн, при входе в главный вагон ищет взглядом, не как обычно, свободное место, скрытое полумраком, а Келуса. И не потому, что знает, что носитель Стелларона к нему придет в любом случае и ляжет на колени или навалится сбоку, а потому что самому уже непривычно без ощущения чужого тела рядом. Это и смущает… И пугает. Поэтому Дань Хэн уже который день просто запирается в архиве и пускает в него чуть ли не с паролем, расспрашивая, что конкретно нужно узнать пришедшему. — Дань Хэн? Ты здесь? — утро началось не с кофе и, на удивление, не с знакомых кошмаров, а с неуверенного стука в дверь. — Можно войти? Защитник боролся с желанием открыть замок и впустить свой новый личный кошмар наяву, разрушив какой-то последний бастион, или молча завернуться в одеяло с головой, слушая громкий стук сердца и отдаляющиеся тихие шаги. Он не знал, чего хочет. — Тут. Зачем? — собственный хриплый после сна голос неприятно громко отразился от стен. — Я кофе принес… Все-таки с кофе. Дань Хэн громко вздохнул, на выдохе ощутив какое-то волнение. Март 7 рядом не слышно, тогда может быть?.. Впустить, не впустить, впустить, не… Он встал, шлепая босыми ногами по прохладному полу в сторону двери. Та, после негромкого щелчка, с тихим шуршанием отъехала в сторону, открывая вид на такого же взъерошенного, как и сам архивариус, парня, который был одет еще в спальную одежду. Келус приветливо улыбнулся, чуть не остановив своей яркостью и так волнующееся сердце. Но его глаза вдруг опустились ниже уровня лица, мельком падая на чужой голый торс, отчего улыбка превратилась в какую-то гримасу, отражающую смущение и шок. — А… Вот твой… Кофе. Перед лицом появилась изящная чашка с блюдцем, на котором были пара печений. В груди приятно кольнуло, а на губы неконтролируемо рвалась улыбка. — Спасибо большое. — защитник принял из чужих застывших рук завтрак, все-таки дернув уголками губ. Келус выглядел чересчур ошарашенным. Уже собираясь вернуться в комнату, Дань Хэн еще раз посмотрел на парня, что буквально застыл истуканом, все так же держа руки, из которых ранее забрали еду. — Келус? Ты в порядке? — названный будто по команде выпрямился, неловко отступив на пару шагов. По его шее начали расползаться красные пятна смущения. — Я, да-да, я в норме, все отлично, приятного аппетита! — тараторящий парень хотел было уйти, но вдруг развернулся, нахмурившись. — Слушай, Дань Хэн… Ты не хочешь пойти со мной и Март 7… — парень посмотрел исподлобья так, будто темноволосый его ударит, скажи он хоть еще что-то. Но тот стоял и лениво моргал, явно не собираясь растрачивать энергию куда-либо еще. Он и правда работает как лошадь на износ, а Келус тут со своими дурацкими просьбами. Парень даже не стал продолжать. — А знаешь, что… наверное ничего, лучше отдохни подольше. И спасибо, что впустил. — первопроходец развернулся в сторону своей комнаты. Дань Хэн тупо стоял со своим завтраком, пока дверь чужой комнаты не хлопнула, а спальный вагон не погрузился в тишину. По собственным ушам стало расползаться тепло. «И спасибо, что впустил» И вот как понимать это выражение?..

***

После завтрака в поезде действительно продолжительное время было довольно тихо. Защитник даже осмелился выползти на кухню, пересекаясь там с хлопочущей Пом-Пом. — Неужели наш затворник решил показаться! — И тебе доброе утро, Пом-Пом, — он рад был встретить здесь ее, а не кого-то другого. — А где все? — Сегодня утром мы вновь ненадолго прибыли на Ярило-VI и наши младшие пассажиры решили наконец познакомить госпожу Химеко и господина Вельта со своими друзьями в Белобоге, — малышка отставила в сторону пульверизатор и уныло поправила скатерть на ближайшем столе. — Пом-Пом бы тоже хотелось познакомиться с ними, но! — она тут же с каким-то огоньком в глазах схватила опрыскиватель. — Она не имеет права оставить Звездный экспресс без присмотра! Вы ж его погубите без ее надзора! — и, со всей решительностью, ушла к соседнему цветку, напевая какую-то песенку. Дань Хэн с приподнятыми бровями наблюдал эту драму одного актера. Но теперь он хотя бы знает причину полной тишины во всем поезде. Нужно взять что-то перекусить и можно со спокойной душой не замыкаться в себе в архиве до вечера.

***

— Келус-Келус, ну давай! — девушка уже сколько минут уговаривала парня поспорить с ней на что-то связанное с Дань Хэном. Они только что вышли из белобожской закусочной, решив, что сегодня с них хватит и стоило бы вернуться на экспресс. Химеко с Вельтом захотели остаться ненадолго и пообщаться с Наташей, которую их компания случайно встретила на Центральной площади. — Март, он и так меня не жалует, а ты хочешь, чтобы мы совсем перестали общаться? — лицо первопроходца в какой-то момент было настолько печальным, что девушка даже захотела отступить. Но нет, она точно знает, что делает. — Келус, он тебе хотя бы дверь открывает!.. — Вот именно, что хотя бы открывает! А так вообще перестанет. — Да ты даже не знаешь о чем я... — она возмущенно запнулась. — Ну тогда я скажу Химеко, что ты отказался от высадки на ту дрейфующую планету полную всяких железяк и остального межгалактического мусора! — Март 7 приоткрыла один глаз наблюдая за реакцией, которая не заставила себя ждать. Парень, словно получивший удар в самое сердце, шокировано посмотрел на подругу. Пусть они и не могут сказать, когда их поезд доедет до этого места, ведь никто, даже Пом-Пом не знает о месте назначения во время гиперпрыжка. Но эта планета точно есть в списке «обязательно посетить». А явно нездоровая тяга парня обшарить все доступные уголки, даже мусорки, в таком случае не позволит отказаться от спора. Беспроигрышный вариант! — Но… — Никаких «но»! Если не согласишься, пеняй на себя. Келус скривил лицо… Нет, он не смеет так поступать с Дань Хэном, он не будет принимать… — Ладно, что за условие? — протараторил парень, внутри сжимаясь. Если спор и правда будет бредовый, он откажется. Да, нечестно, но, если защитник экспресса не будет с ним хоть как-то контактировать в их следующих путешествиях… Келус сам выпрыгнет в открытый космос. — Ура! — девушка радостно захлопала в ладоши. — Ты должен прийти к Дань Хэну в архив и… — решающий момент. — Потрепать его за щечки! Парень настолько выкатил глаза, что Март 7 всерьез забеспокоилась за него. — …И всего-то? — Ну вот, видишь! А сам драму-то какую устроил. Пошли, ну же! — Тогда, если меня убьют, ты пьешь до дна кружку кофе Химеко. — О, Эоны, ты сама жестокость, Келус…

***

Но, находясь перед заветной дверью, Келус уже растерял свой запал, вытирая потеющие руки о штаны. Да что ж это такое в самом деле! Это просто Дань Хэн. Просто Дань Хэн, который вызывает в его и так нестабильной душе еще большие помехи. И просто Дань Хэн, которого нужно потрепать за щечки… — Ты долго будешь сопеть перед дверью? Обычно же сразу врывался. Уставшее лицо и водолазка с закатанными рукавами замаячили перед лицом, заставляя почему-то вспомнить сегодняшнее утро. Ох. — Можно войти? — архивариус подозрительно прищурился, открывая пошире дверь. — Входи. Темноволосый сел обратно за свое рабочее место, скрючившись над какими-то записями, скрепленными меж собой. — Если ты насчет каких-то правок по поводу базы данных - запиши и я их внесу чуть позже. Келус не ответил. Вздохнул, набрав полную грудь воздуха. Сейчас или никогда. Он уверенно подошел сзади защитника, мягко развернув его в низком кресле. Тот вопросительно посмотрел на него снизу вверх, а после одеревенел, почувствовав неловкие прикосновения к своим щекам. Его… Тискали? Пока Дань Хэн обрабатывал информацию, Келус был напряжен донельзя. Он уже был готов стартануть к двери при чужом малейшем движении, при этом продолжая щупать чужую кожу. Потом сероволосый, походу, от страха совсем сошел с ума, раз решил сжать с двух сторон лицо напротив, делая чужие приоткрытые губы бантиком. Нервный смешок сорвался с губ. Теперь его точно убьют. Пора закругляться. — Ты это… Э, прости, — Келус опустил взгляд, медленно отходя в сторону двери. — Я с Март проспорил, честно говоря, и ну, ты понимаешь, да… Он запнулся, когда почувствовал рядом движение. Ничего лучше не придумав, парень закрыл глаза. Ну а что, если ты не видишь опасность, значит и опасность тебя не видит! На его собственные щеки аккуратно положили теплые ладони и через секунду, Келус почувствовал чужие влажные губы на своих, отчего резко распахнул глаза. Это быстрое и легкое прикосновение было до того щемящим душу, что Дань Хэн, испуганный своими же действиями, уткнулся в шею первопроходца, крепко обнимая того. — Ну и куда ты спрятался? А целовать кто будет? — от страха кто-то, кажется, не только с ума сошел, но и обнаглел. — Дурачок. Лицо Дань Хэна, слегка красное, отцепили от шеи и вновь сжали руками с двух сторон. В получившиеся бантиком губы ткнулись быстрым чмоком. — Ну и все, теперь не закроешься от меня в своей конуре, понял? Почему-то на чужую наглость хотелось лишь улыбаться. А где-то в главном вагоне выдохнула одна Март 7, которой не придется пить фирменный напиток госпожи Химеко.