Главный герой никогда не говорил «нет» гомосексуальности!

***

Путешествие прошло сравнительно гладко. Пока Цинцю все время держал глаза закрытыми, чтобы медитировать, Бинхэ не торопился, чтобы полюбоваться человеком перед ним в этой безмятежной атмосфере. Время от времени на дороге попадались неровности, из-за которых повозку немного трясло. Кроме этого ничего не мешало их спокойному путешествию. Бинхэ почти заснул. Хотя ему немного не хватало телефона, он не мог жаловаться. Как если бы он сейчас находился в своем собственном мире - он бы читал фанфики о своих любимых персонажах. Увидеть их своими глазами - это как вишенка на торте. -"Проснись." Бинхэ почувствовал легкое прикосновение к своему лбу и мгновенно выпрямился, вытирая слюну с лица. Это Цинцю постучал его веером по лбу и не сказал больше ни слова. Потирая место, куда постучал Цинцю, Бинхэ тоже вышел из кареты с улыбкой на губах. - "Иду, Шицзунь." Этот город Шуан Ху был не таким уж большим, но в нем кишела жизнь. Войдя, они посетили самого богатого человека в этом городе, которого все называют Старым Мастером Ченом. Тот самый, который просил лорда горы Цан Цюн раскрыть дело об убийстве. Как сообщает система, две любимые наложницы этого старого хозяина трагически погибли от руки кожедела. Поэтому, когда он увидел, как Шэнь Цинцю входит в город с кучей утят, он почувствовал сложные эмоции, которые были очевидны в его растерянных глазах. - "Что еще я должен сказать о моих трагедиях?" Было бы преуменьшением назвать действия этого человека плачем. Он стонал и стонал, пока из него время от времени выходили сопли. Которую он тайком вытирал о руку своей третьей красавицы-наложницы —Бабочки. - "Вы, культиваторы, принимайте решение быстро! Я не могу позволить моей Бабочке выйти за порог даже на мгновение. Боюсь, Бабочка может быть унесена демоном в тот же день." Как бы позитивно Бинхэ ни пытался смотреть на это, он просто не мог. Казалось, что шестидесятилетний мужчина любвеобилен с шестнадцатилетней девочкой. Не говоря уже о том, что Бабочка сидела на коленях у этого старика, как будто вокруг никого не было. Бинхэ не было интересно слушать, как старик плачет. Поэтому он тайком немного потянулся, чтобы расслабить суставы. Мин Фан стоял напротив со своей группой, а Нин Инъин стояла прямо позади Цинцю. Тем временем Бинхэ стоял немного в стороне из-за друзей Мин Фаня. Внезапно его взгляд упал на Цинцю. - "Пфф!" Бинхэ крепко зажал рот руками и отвернулся, чтобы его не видели смеющимся. Раньше он не замечал, но, как и ожидалось, Мин Фан и Инъин были ближе к Цинцю — они тайно смеялись с самого начала. Причина их улыбок в том, что все это время, пока старик объяснял свои страдания, Цинцю потягивал пустую чашку чая. Время от времени переворачивая крышку над чашкой, чтобы убрать несуществующий горячий пар. Он изо всех сил старался не хмуриться из-за того, как грязно говорил этот старик, и из-за того, что в него бросали чересчур отвратительную собачью еду. Цинцю не мог уйти сам, пока этот человек не закончит — из-за этикета, и он не мог делать что-то еще, кроме как снова и снова потягивать эту пустую чашку. К счастью, болтовня этого человека вскоре прекратилась. Цинцю, даже не оглядываясь на них, вышел из комнаты, в то время как Мин Фан взял на себя ответственность попрощаться с этим человеком, прежде чем последовать за Цинцю на улицу. - «А-Ло, ты не хочешь пойти со мной на улицу? Я видела, когда шла сюда, немного далеко отсюда есть рынок. Пойдем со мной», — взволнованно сказала Инъин. Бинхэ мысленно поблагодарил свою судьбу, когда Мин Фань вышел наружу, чтобы расследовать дело в соответствии с приказом Цинцю. Как обычно, Цинцю отдал всю работу Мин Фаню, а сам отдыхал в своей комнате. - "Шицзе, как насчет того, чтобы взять с собой Шицзуня? Раз он в своей комнате, можешь пойти и спросить его?" - "Хорошая идея, А-Ло. Я сейчас пойду спрошу его." Инъин быстро побежала к комнате Цинцю, а Бинхэ внимательно следил за ней. Он не хотел, чтобы его видели подслушивающим, поэтому спрятался за дверью. - "Шицзунь, Ин-эр идет на рынок. А-Ло тоже идет. Хотите пойти с нами?" Сладко сказала она, ожидая его ответа. Лицо Бинхэ сжалось в ладони: «Ха… ей нужно было просто упомянуть мое имя заранее? Он даже не подумал бы пойти сейчас. Тц!» Цинцю повернулся спиной к Инъин. Аккуратно раскрыв свой веер, он поднес его к лицу и сказал ей: «Если ты идешь со своим шиди, не нужно брать меня с собой. У меня есть кое-какие дела, прежде чем мы встретимся с кожеделом. Отдыхай до тех пор». Инъин вышла с грустным лицом, и Бинхэ с самого начала знал, что Цинцю не согласится. Поэтому он просто решил пойти на свидание с Инъин. Насколько он знал, кожедел нападал на красивых женщин только тогда, когда они были одни на улице. Кроме того, у Бинхэ были небольшие проблемы с направлением, поэтому ему приходилось все время держаться рядом с Инъин. Кожедел не смог бы напасть на нее в людном месте. - "Все должно быть хорошо, я думаю." Инъин шла впереди Бинхэ и всякий раз, когда у нее появлялась возможность, она заходила в прилавки, чтобы посмотреть на различные вещи. Иногда она заходила в прилавок с косметикой, иногда в продуктовый прилавок, но так как у них было мало денег с собой, они не могли купить все, что хотели. Пособие для них было не таким уж высоким. Им приходилось убеждать себя, просто наблюдая за этими заманчивыми вещами, поскольку они пытались сэкономить свои деньги на вещи получше. - "Ах! А-Ло! Смотри, что я нашла!" Инъин потянула его к прилавку и сказала: «В основном поэтому я и хотела прийти сюда. Когда мы шли к дому этого человека, этот прилавок привлек мое внимание». Прилавок был заполнен различными фигурками. В отличие от продвинутых, которые можно найти в современном мире, вместо этого эти глиняные куклы ручной работы выглядели более милыми и в то же время немного детскими. Были люди, которые делали свои собственные глиняные фигурки. Изначально Бинхэ думал, что они могут просто купить любую куклу, которая есть в наличии. Но делать свои собственные казалось ему даже лучше. - "Шицзе, ты хочешь купить или сделать?" — «Я хотела бы... сделать один! Давай сделаем по одному, А-Ло. Мы можем потом показать это Шицзуню», — Инъин уже передала деньги продавцу, так что Бинхэ, естественно, последовал за ней. «Система, я скучаю по своим коллекциям фигурок. Как вы думаете, о них заботятся, или мама с папой выбросили их? Хотя они никогда не любили их с самого начала... но, если подумать, я думаю, что мама вероятно, будет держать их в чистоте каждый день, а папа будет ходить в мою комнату всякий раз, когда будет скучать по мне. Верно?» <<" Вы правы. Ваши родители, никогда не забудут о вашем существовании. Независимо от того, существуете вы в их мире или нет. Таковы родители.">> Бинхэ вздохнул, впервые эта система сказала ему что-то, что заставило его сердце немного успокоиться. Фигурки, о которых он думал, были теми, что он взял на ярмарке по ПГБД, а некоторые были куплены им. Они были для него источником утешения всякий раз, когда он чувствовал себя подавленным. Пока он думал о разных вещах, он заметил, что Инъин уже сделала глиняную фигурку. - "Шицзе, что ты сделала?" - "А? Ты не слушал? А-Ло, я думала, что смогу слепить из себя глиняную фигурку, но посмотри на это - я и сама не смогла бы узнать это через какое-то время", - искренне засмеялась она. Бинхэ тоже рассмеялся, увидев эту искаженную глиняную фигурку, а затем посмотрел на свою. Его фигурка Цинцю тоже была не в лучшем состоянии, как и фигурка Лю Цингэ. Но Цинцю был в немного лучшей форме, так как он видел Цингэ только в фан-арте, но видел Цинцю в реальной жизни. Он был удовлетворен. - "А-Ло, почему мне кажется, что... ты немного изменился?" -"Я?" Бинхэ попытался больше сосредоточиться на предмете в руке, чтобы не выдать себя так легко. -" Хм. Со дня после фестиваля ты выглядишь совершенно другим человеком. Но я рада, что А-Ло теперь улыбается и говорит немного больше. Раньше всегда казалось, что ты пытаешься что-то сказать,но не говорил. ." Сердце Бинхэ упало от чувства вины. «Прости меня, Инъин... Я не твой А-Ло.... Я не тот, за кого ты должна радоваться...» - "Люди меняются, может быть, и я изменился в лучшую сторону". — "Хм, может быть. Приятно видеть тебя счастливым", — Инъин снова сосредоточилась на своей глиняной фигурке. Внезапно у Бинхэ возник вопрос. - "Шицзе, ты, может быть, знаешь, я имею в виду... я загадал какое-нибудь желание в тот день? Я говорил тебе что-нибудь об этом?" Он и сам знал, как странно звучит, но должен был знать. — "Ты ничего мне не говорил, А-Ло", — покачала головой Инъин, а затем добавила еще одно предложение, — Но Шицзунь что-то сказал мне. Хотя я не знаю, что он имел в виду. - "Шицзунь тебе что-то сказал?? Что это было? Ты помнишь?" Бинхэ затаил дыхание в ожидании. Возможно, он собирался узнать что-то важное. - Я помню. Он сказал мне, что... он хотел стать лучше в своей следующей жизни, где он не был бы связан чувством вины и... я забыла об остальном, но когда я сказала, что он уже лучший, он стал счастливым! Даже Лю Шишу присутствовал там в тот день, но он сразу же ушел, когда я сказала это. Шишу и Шицзунь не ладят, интересно, что он вообще там делал». У Бинхэ было очень зловещее предположение обо всем этом. И он предположил, что чувство вины, о котором говорил Цинцю, давным-давно пустило глубокие корни в его сердце. Тогда его просьба об этом могла означать только одно — в тот день Цинцю пытался покончить с собой. Поскольку он уже довел себя до Бессмертия, он не мог умереть, а только страдал от боли. Пока он боролся со смертью, люди думали, что он просто страдает от обычной лихорадки. Цинцю так эффективно скрывал свое саморазрушение, что даже Му Цинфан, лучший врач своего времени, не мог догадаться, что пошло не так. «Дураки… какая лихорадка могла длиться для него так долго? И не говоря уже о том, что Лю Цингэ тоже каким-то образом был замешан. Что, если ситуация с оригинальным Бинхэ тоже была примерно такой?»> Бинхэ почувствовал острую боль в сердце. Казалось, все не так, как показано. Чем больше он думал, тем больше чувствовал, что это измерение отдельно от романа. Или это вовсе не вымышленный мир — как может быть так много тайн, скрытых за простым романом? Которые никогда не были написаны автором? — «Все не так просто, как я думал…» — вздохнул Бинхэ. После этого Бинхэ просто хотел вернуться обратно к своему Цинцю. Это было нормально, даже если Цинцю не проявлял к нему интереса, даже если он упрекал его в свое удовольствие… Бинхэ со всем этим был согласен. Он просто хотел быть рядом со своим Цинцю в этот самый момент. Был уже вечер, и им нужно было возвращаться домой. Бинхэ снова тяжело вздохнул, прежде чем повернуться к Инъин. - "Шицзе- куда она пропала!?" Расплатившись с лавочником, Бинхэ попытался найти ее среди разбегающейся толпы. Его паника усилилась, когда он вспомнил случай с кожеделом. Рискнув его отвлечением и почти пустой областью, преступник пришел и забрал Инъин??? -"Как же я не заметил???" Словно его сердце колотилось в груди, он чувствовал, что вот-вот упадет в обморок. Он не думал о себе— все, о чем он мог думать, это его друг. Даже если этот друг действительно не был его, но друг остается другом. И представить ее жертвой этого ужасного кожедела было худшим, что сейчас делал мозг Бинхэ. - "Я не знаю....куда...куда мне идти...система...??!" Но система ему не отвечала, и в его голове эхом отдавался только писк. Он не знал, у кого теперь можно попросить помощи. Кто из кожи вон лезет, чтобы отвести его в дом того старика? Никто не осмелился бы оставить молодых женщин из своей семьи одних дома. Ни у кого не было бы времени решить его проблему за него. -" Шицзунь.....помогите..."