Невесомый

***

      Толпа учеников волной пустилась на студёный февральский мороз под звук угасающего звонка. Окончание уроков было одинаковым: весёлые и облегчённые голоса в предвкушении уйти из столь ненавистного здания; столпотворения в небольшие группки которые обсуждали последние новости произошедшие в течении дня; одиночки, которые спешили домой в надежде не опоздать и не получить нагоняя от родителей. Всегда одинаково, но это придавало особую атмосферу происходящему. Антон вышел из металлической двери школы, заполняя лёгкие прохладой зимнего воздуха. Защищая лицо воротником куртки от обжигающего ветра, юноша выпустил изо рта клуб пара. Такой лёгкий, практически невесомый - и спустя мгновенье растаявший где-то в вышине. "Хотелось бы исчезнуть так же, не оставляя за собой и следа"       Позади послышались какие-то неясные смешки, которые вскоре рассеялись так же, как и появились. Мальчик старался не вслушиваться в едкие плевки за своей спиной, явно адресованные его персоне. Лишь издав хриплый вздох, Антон прикрыл глаза, с ярым желанием провалиться куда-нибудь. За последние две недели это стало обыденным - после пропажи его одноклассницы Кати, все ядовитые взоры были направлены на главного подозреваемого. "Главного" - со слов самой Кати, которые в дальнейшем подхватила добрая часть школы. С учётом его не лучших отношений с исчезнувшей девушкой, ученики не разбираясь указывали свои кривые пальцы в сторону Петрова. "Это он! Сначала Бабурина завалил, а потом и за Катьку взялся!" "А я сразу заметила, как он на неё смотрел.." "Почему полиция сидит сложа руки? И так всё ясно." "Тише! Иначе, не дай бог, и за нас примется.." "Убийца"       Антон отчаянно закрывал уши желая хоть на мгновенье убрать отголоски слов его одноклассников. Да что одноклассников - вся школа косо смотрела на бедного парня, обходя стороной на добрые пять метров. Даже учителя не сдерживали подозрительных взоров на светлую макушку юноши, буквально просверливая в ней дыры как на уроках, так и на переменах. Антону оставалось лишь игнорировать, боясь произнести хоть слово, даже самое безобидное - "это не я", как на него тут же налетят. Словно коршуны: душу всю выцарапают, глаза с сердцем вырвут и даже не подавятся. В глаза резанул солнечный свет отражавшийся от белоснежного снега, когда Антон открыл глаза почувствовав на плече резкое касание -Чего, примёрз что-ли?       Взгляд устремился на подошедшего парня, привычно спрятавшего ладони в карманы своей протёртой кожаной куртки. Рома Пятифан - один из практически вымерших в школе ребят, которые не поменяли своего отношения к Антону после случившегося с Катей. Мальчишка оставался таким же - не совсем дружелюбным, но верным своему выбору. Как он однажды сказал: "если ты не доверяешь своим друзьям, то не доверяешь самому себе." На лице юноши появился слабая, но облегчённая улыбка. Рома, чуть вскинув бровь, бросил негромкое: -Зову - зову, а ты как отключился. Ещё и лыбишься тут. -П-прости.. я задумался. А где Бяша? Я думал, вместе пойдем -Да я тоже так думал. Только вот училка наша по-другому решила - оставила нашего косоглазого на дежурство. Мол, нехуй на парте Ван Дама рисовать.       Антон чуть прыснул смехом в кулак, на что Рома тоже слегка улыбнулся. За последнее время их совместные похождения до дома стали нечто обыденным - включая и такие переделки когда от их без того покалеченного Вольтрона оставалось лишь двое. То Ромку оставят после уроков писать эссе на тему "выражаться в стенах школы - не пример для подражания", то Бяша с чем-то на подобии сегодняшнего случая потеряется -Возможно, она подумала - это он её так изобразил. -Антон без злого умысла отозвался о рисунках своего приятеля -Ну дык. У Бяши одно распределение на пацана и телку: дорисовать н есть сверху или снизу Спустившись с оледенелых ступеней, благополучно преодолев миссию не упасть лицом в снег, ребята медленно пошли вдоль просёлочной дороги. Антон чуть поправив очки, продолжил: -Не так уж и плохо Бяша рисует. Он просто лучше умеет природу рисовать, нежели людей -Уж точно не как наш юный Ван Гог       На имени художника Пятифан несильно ткнул локтем в бок Петрова, чуть ухмыляясь. Антон же почувствовал приятное тепло в груди, будто сейчас его похвалил не одноклассник и местный хулиган, а директор академии Искусств. С Ромой было легче. Хоть немного - но проблемы будто понемногу уходили на второй план под натиском подобных разговоров. Нелепых, глупых, иногда грубых. Но это отвлекало. Хоть и совсем немножко, утекая сквозь пальцы подобно песку, возвращая в пагубные мысли Продолжая свой путь, парни были уже на мосту. Разглядывая покрытые инеем деревья над рекой, Антон на мгновенье задумался Может, на одной из этих ветвей висит какая-нибудь вещица Кати? Как тогда, Вовы..       Наваждение пробило тело парня мелкой дрожью. Нет. Здесь ничего нет. Полиция уже все обыскала.. Спрятанные в карманы руки рефлекторно сжались в кулаки, будто ожидая внезапную атаку. С мыслями о пропаже Кати так происходило постоянно - словно в любой момент из-за деревьев выйдет милиционер и застегнёт на этих самых руках металлические наручники. Антон представлял, как обжигающий метал будет сдавливать кожу, а затем ладони просто - напросто отвалятся. Как у тех кукол с шарнирами которые есть у Оли. Все старые, облезлые, наполовину безволосые и с отвалившимися конечностями - и он таким станет. В тюрьме все такие.       Почему он вообще уверен, что его посадят? Он ведь ничего не делал, так? "Делал. Это все ты виноват" -эхом отзывался чужой голос в собственной голове. То-ли очередного одноклассника, то-ли Лилии Павловны с её безумно тяжёлым взглядом, то-ли лейтенанта, то-ли самого Антона. Собственный голос кричал: ну же! Скажи уже, что это был ты! Пусть все знают, какой ты ничтожный.       Заглушать мысли не помогали даже лекарства. Сон и вовсе оставил парня уже как третий день - того гляди, упадет, да провалиться под снег. И пропадет, точно так же, как Катя. Как Семён. Как Вова. Как Сенечка.       А может, это и не плохо? Просто пропасть. Под натиском снежного покрова не будут слышны эти извечные перешептывания за спиной. Не будет этих недоверчивых взглядов. Он никогда не услышит лязг УАЗика по заснеженной дороге, вторично приехавшей в их школу. Антон больше не будет закрывать уши в надежде не замечать криков родителей, притаившись с сестрой в чулане. Больше никого. Ничего. Лишь томные песни леса, вдалеке разбавляемые той самой чёртовой флейтой. Даже её дьявольские мотивы были ласковей звуков окружавших его дома, на улице и в школе. Лишь он да эти песни. И пусть его ищут. Пусть не найдут. Без него же будет лучше?.. -Але, блять! Вынь бананы из ушей. Взгляд юноши отрезвился, впиваясь в хмурого Рому напротив. На секунду оглядевшись, Антон понял, что те уже давно идут по лесу - буквально в десяти минутах от дома. Опять, забыв обо всем, ушел в свои мысли - не первый раз уже. Неловко отведя взгляд, парень произнес: -И-извини.. что ты сказал? -Тебе, блять, на диктофон записывать надо? Я тебе не попугай       Парень в спортивках глядел хмуро, выискивая в лице напротив хоть какое-то объяснение сие наглости, как игнорировать его. Антон же даже не знал, что ответить. Мысли, до этого нескончаемым потоком льющиеся в его голову, незаметно ускользнули - уже и не припомнить, о чём именно он думал. Но что явно ощущалось - так это тот привкус серы на собственном языке от терзающих душу раздумий Рома вздохнул. Как ни странно, отчитывать не стал, а взгляд с раздражённого сменился на более спокойный. Даже сказать, печальный. Не успев сообразить, что произошло, с уст Ромы слетело страшное. То, чего сейчас Антон не хотел бы слышать вовсе - ведь ответ на это был не в силах найтись -Что с тобой не так?       Юноша будто смотрел сквозь друга, боясь заострять взгляд на чем-то конкретном. Он знал, как именно Рома сейчас смотрит на него. Просто чувствовал - сейчас его глаза выглядят так же, как тогда, в момент лжи Антона про военную службу отца. Осуждающий, злой, и с какой-то толикой обиды. Стараясь не зацикливаться на этой теме, Петров произнес краткое: -Все нормально. Не выспался просто Хруст снега под чужими подошвами вмиг прекратился. Обернувшись, невзначай посмотрев в чужое лицо, Антон увидел сведённые к переносице темные брови и нескончаемо серые хищные глаза парня. Ответ явно его не удовлетворял, на что блондин коротко сглотнул -Это ты Бяше пизди о том как у тебя все нормально. Мне в уши ссать не надо.       Голос твердый, серьезный, заставляющий собственные мышцы в руках и ногах деревенеть. Чужой взор буравил, выбивал воздух из лёгких. Слишком проницательный, слишком понятливый. Рому всегда было трудно обмануть - ради этих ухищрений требовалась большая выдержка. Что уж думать, если Антон не мог совладать с собственными эмоциями и лицом, то и о вере в своих же словах говорить не стоило. Но мальчик не рассчитывал так просто сдаваться. Не было не сил, не желания раскрывать и без того растерзанную душу перед кем-то.. вроде Ромы. Нет, ему как раз-таки и хотелось рассказать, больше всего на свете. Но.. Он не поймет. Не сможет Никто не понимает. Даже сам Антон -Тебя это не касается.       Резко, грубо, на сколько получилось возможным холодно. От собственных слов стало холоднее - зачем он так? С одним из единственных, кто не бросил его, и сам же отвергает. А может, так лучше? Остаться одному, да не беспокоиться за чужие мысли и ожидания о нём. Легче их разрушить напрочь, что бы нечего было чинить и латать. Чужая ладонь схватилась за рукав куртки, насильно волоча куда-то. Антон зажмурился, думая о том, что вот сейчас все и сломалось к чертям. Добился-таки своего. Действительно ли хотел? Поздно думать. Сейчас он почувствует на своём лице мощный удар изодранных костяшек, за коими последуют пинки в область живота, а возможно и удар о близ стоящее дерево. Он не боялся. Лишь где-то внутри желая поскорее все закончить и остаться наконец одному.       К своему удивлению, парня усадили на что-то твердое. Опираясь об это что-то, до заторможенного разума дошло ощущение коры под замёрзшими ладонями. С опаской открыв глаза, он увидел стоящего перед ним друга, опасливо скрестившего руки на груди. Лицо не было более злым или угрожающим как можно было подумать - лишь все та же лёгкая хмурость, вдобавок к неясной тревоге. Оглядев себя, Антон понял что сидит на срубленном ранее дереве - или поваленном ветром, никто точно не знал. Но факт того, что его голову об это самое дерево до сих пор не расшибли, уже удивлял Рома навис сверху, глядя в голубые глаза напротив. Антон чуть поёжился, но в этот раз не стал отводить взгляд. Будь что будет Хрипловатый голос парня прорезал чужую душу насквозь вынесенным вердиктом: -Это из-за Кати, да?       Антон издал сдавленный вздох, словно в последний раз ему было позволено дышать, перед трибуналом. Хладный воздух застрял комом в лёгких, заставляя юношу жалко закашляться, будто заставляя исторгнуть ненавистные лёгкие. То ли волнение сказалось, то ли он готов был прямо сейчас умереть - но реакция была многозначительной. Рука Ромы вдруг осторожно дотронулась чужого плеча, аккуратно похлопывая по ткани пуховика. Такое простое, но такое тёплое для Антона действие заставило сломаться окончательно. Осторожно отдышавшись, юноша пытался собрать мысли в единую паутину. И без того путавшие сознание, они не хотели выстраиваться в единую цепь, заставляя Антона чувствовать себя ещё более жалким. Единственное ,что удалось тихо выдавить из себя, было краткое словосочетание: -С чего ты взял? И это ты ответил после того как начал задыхаться от вопроса. Действительно, с чего?-внутренний голос уколол сарказмом, но Антон проглотил собственный комментарий на этот счёт Рома, чуть отпрянув, вдруг начал вглядываться вглубь леса. Словно выискивая чужие ненужные взоры, в надежде что бы их разговор оставался максимально приватным. -После того как она пропала, ты начал ходить как в воду опущенный. Постоянно витаешь где-то, а когда тебя кличат - шарахаешься. Да и вообще.. в себя ушел.       Антон молча принял изложенные перед ним факты, не зная, что ответить. Оправдываться, а тем более оспаривать что-то в данный момент уже не имело смысла. Как на допросе, когда пред тобой выложили снимки с жертвой в которую ты воткнул нож, начать кричать что это кто-то другой и вообще тебя подставили. Но Рома выступал вовсе не в роли следователя. Он был просто понимающим человеком, который замечал малейшие изменения в окружающих его людям - тем более, друзьях. -Ты боишься? -тихо продолжил он, присаживаясь рядом.       Антон сжал собственные руки в замок, вовсе не чувствуя хоть толики тепла от этого действия. Лишь лёгкий озноб и пот, прошибающий все тело были спутниками бегающих под светлыми ресницами глаз. Губы, плотно сжатые в ровную линию, осторожно разомкнулись, выпуская изнутри слабый клуб пара. Его невесомость вновь привлекла внимания юноши, позволяя чуть расслабить мышцы в плечах. Взгляд вкрадчиво направился к лицу напротив, ощущая некое моральное утешение Если Рома до сих пор не стал бить или кричать на него, то.. может, попробовать дать ему желанное объяснение? Вздохнув раз, другой, Антон осторожно, практически шёпотом признался: -Да. Пятифан чуть поджал губы на чужой ответ, и Петрову казалось, что парень сейчас начнет стыдить его. Но тот лишь продолжил допытывать друга до сути, ощущая явную недосказанность -Чего именно? Что.. тебя тоже могут похитить? -Вовсе нет. -даже как-то слишком быстро отчеканил блондин- Если бы я боялся какого-то маньяка, было бы куда проще. Но.. я просто.. Ногти нервно царапали хладную кожу пальцев, оставляя алые полосы. Сглотнув сбившийся в трахее ком, юноша серьезно посмотрел на Рому -А если это все правда? Подобный ответ заставил парня опешить, от чего тот в недоумении вскинул бровь и стал разглядывать друга. -Что - всё? Тип.. маньяк? Или гараж? -Да нет же.. -Ну так ты уточняй, блять. Я тебе не гадалка чтоб додумывать       Антон вновь отвёл глаза, впиваясь ими в абсолютное ничего поблескивающее на заснеженных деревьях. Голос, до этого приобретший толику храбрости, вдруг задрожал инеем на ветру. Так тихо, что бы не слышал никто кроме сидевшего напротив мальчика, как самый страшный секрет - что даже лес, как бы не вслушивался, не понял бы страшное предположение парня -Ч-что.. если я и правда м-маньяк, как все считают?       Будто бы обременяя самого себя на вечные муки озвучивая свои мысли вслух, Антон не смел даже пошевелиться. Больше не страх перед Ромой, вовсе нет - страх перед тем, что он признался сам себе что думает об этом. Не просто думает, а практически согласен. Иначе бы не стал сейчас рассказывать это своему другу, если считал все подозрения в его сторону бредом. Очень даже хотелось, но уже не оставалось сил и оправданий для самого себя.       Дыхание, вместе с прежним дрожанием худощавого тела приостановилось, оказываясь ледяной скульптурой на ветру. Хоть ставь здесь краеведческий музей и подпиши табличку: само провозглашенный маньяк Таёжных лесов, ужас близ лежащих деревень в идиотских окулярах. Хотелось горько рассмеяться с собственных мыслей, но мышцы были слишком атрофированы под страхом вердикта сидящего напротив парня Рома же, до этого чинно соблюдая минуту - а скорее все пять - молчания в собственных думах и в память нервам Антона, наконец заговорил -Почему ты так решил? Ну, то есть.. что за "и правда" - ты же этого не делал?       Не своевременный ответ юноши уже заставил Ромку всего напрячься - хотя, скорее больше опасаясь, что Антон такими темпами так и примерзнет к треклятому дереву от собственных наваждений. Надеялся, что наваждений. Мозолистая рука осторожно опустилась на чужое плечо, отрывая взгляд Петрова от транса пред снежными покровами их леса -Тоха.. блять, ответь пожалуйста. -Я.. не уверен.. -голубые глаза вновь забегали по чужому лицу, что заставило парня ещё больше встрепенуться -Что значит, блять, не уверен? -тон вновь стал более грозным, хотя скорее раздражённый из-за не понимания ситуации- Знаешь, если ты кого-то грохнул - то должен быть в этом уверен. -То и значит. -тут уже Антон, выбравшись из объятий соблазна остаться статуей, резко вскочил чуть повышая тон голоса- потому что я не знаю!       Выражение лица напротив подталкивало юношу к продолжению разговора. Собственные мысли же повадили просто сбежать - того гляди, сможет, дом ведь совсем рядом. Лесная чащоба же, будучи третьей стороной, будто бы наблюдала дальнейшего развития событий. Словно ожидая, когда Антон наконец сорвётся - что было уже на грани происходящего. А что терять? Он уже сделал непоправимый шаг в его отношениях с Ромой. В их еле завязавшейся "дружбе". Все и так уже понятно. Осталось просто дойти до финала и похерить все настолько, что бы и жалеть о недосказанном было нельзя. Набрав в легкие побольше воздуха, Антон наконец сказал: -Ты знаешь.. -он со всей серьёзностью смотрел в лицо Ромы, который внимательно ожидал каждого слова брошенного с обветренных губ парня- о моих приступах? Короткий кивок. Знает. Сам выпытывал - да и Антон, дурак, решил поведать. Друзья же Насколько же всё было шатко -И ты знаешь, что иногда мне мерещиться всякий бред. Я не могу отличать.. реальность и вымысел. Все расплывается в единую массу, будто на ещё не высохший холст налили воды, превращая четкий смысл в невиданную хрень.       Опять короткий кивок. Антон же начал слегка ходить взад-вперёд перед другом, что явно начинало раздражать, но тот решил не перебивать его еле начавшийся монолог -И когда такое случается.. я просто не соображаю. И.. а что если.. я мог что-то натворить в таком состоянии? -Нет. -вдруг резко отчеканил Рома, глядя прямо в расширенные от волнения глаза- ты бы ничего не сделал. -Почему ты так уверен?! -резко, с грёбаным хрипом в голосе, вырванный из плена крик- Откуда ты знаешь? Даже тогда, в лесу, я просто убежал от вас с Бяшей. Откуда ты знаешь, что я не побежал тогда к Семёну и не ёбнул где-то в сопке?.. Очки! Юноша резким движением снял с себя злосчастные окуляры, буквально размахивая ими пред удивлённым лицом Пятифана -Откуда они у меня? Да я сам не понимаю! Их забрал Семён, а потом вечером - пуф, и они оказались на подоконнике. Какого хрена?! -Ты сам говорил, что тебе их кто-то подкинул. -парень начал осторожно вставать, на что Антон вовсе не обратил внимания, углубляясь в собственный порыв откровений -Одна из моих несуществующих галлюцинаций, Рома! Не может так все хорошо совпадать..       Переводя дух, взгляд парня потерялся где-то в лесу. В ушах словно эхом раздавался до боли знакомый голос - будто сама Тайга говорила. Хотя, скорее подначивала и хвалила юношу за то что он признался. Признался сам себе, признался Роме и всему миру. Признался в том, что уже не доверяет самому себе - как же глупо. На лице появилась ухмылка - никогда, никто не видел подобного на беззлобном лице Петрова. Даже он сам. Но сейчас, казалось, стирались все границы ясного и нормального -Самое смешное - они ведь оба не ладили со мной. Ни Семён, ни Катя.. -Да у них врагов больше, чем у меня! -Пятифан пальцем указал на себя, как бы, вот это сравнение- Мало ли кто их пришибить-то хотел -Но исчезли они после того как я пришел! Как только я пришел, начался блядский кошмар. Когда я пришел, пропал Вова - в ночь, когда у меня были те галлюцинации. Затем Семён, а теперь Катя! И все, все считают что я виноват.. да на меня уже родители косо смотрят!       Учащённое дыхание жгло горло, трахею, прожигая все лёгкие насквозь. Словно из его рта сейчас наплывом лились не слова, а настоящий яд. Яд для Антона, его собственный - душевные терзания. Руки, до этого активно жестикулируя, вдруг повисли как у тряпичной куклы. Глаза вперились куда-то сквозь Рому, который не смел подойти ближе чем на тот единственный шаг. А большего и не нужно. Антон своими мыслями занял все возможное свободное пространство, что становилось слишком удушливо вдыхать хоть толику кислорода. И сам он задыхался. От всего. От мыслей, от людей, окружавших его. Давивших на него. А вдруг Антон и правда.. -Вдруг я тот убийца? -тихо, но весьма отчётливо для чужих ушей, слова отражались о кромки окружающих их деревьев- Но со своими таблетками, или ещё чего.. просто не помню..? Как.. псих.. С раздвоением личности, да не важно..Вдруг.. и-их кровь на моих руках, Ром..?       Словно мольбой послышалось чужое имя, как последнего человека, кого можно было позвать напоследок. Суд завершён. Осматривая собственные пальцы, взгляд туманился и плыл, а ресницы болезненно склеились от холода.       Антон плакал. Плакал, обжигая кожу будто кипятком солёных слез. Не понял, когда так получилось - но остановиться было уже сложно. В ушах звоном отдавалось собственное хриплое дыхание, прерывающиеся на слабые всхлипы и непонятные слова. То-ли просил прощения, то-ли просто звал кого-то. Слишком неясно, слишком туманно. Как на пике истерики, мозг воспринимал информацию медленно, отдаваясь лишь кромке ощущений, отвечающих за боль. Больно. Как же больно. И страшно Страшно было слышать тишину в ответ на все то, что сейчас вытравил Антон. А Рома, как назло, молчал. Стоял и смотрел - а может, уже и ушел? Антон не видел. Слишком страшно было поднимать затуманенный взор на.. а друга ли уже?       Чем он думал? -начал проскальзывать рассудок за все это время- Рассказать подобное Роме было равно смертному приговору. А вдруг он согласен с мыслями Антона? И сейчас ,того гляди, исполнит волю мальчика, да опорошит землю его бренной кровью. Чего терять? Он и так это заслужил. А может и просто вызовет полицию. Даже не смотря на его отношению к ней, ситуация обязывала. Тогда бы Антон и правда получил бы по заслугам. Больно. Холодно.       Пока он стоял по ощущениям прошла целая вечность, а в это время рой мыслей намертво съедал его изнутри. Стоял, прикрывая лицо озяблыми руками то-ли от стыда, то-ли от собственных страхов защищался. Так бы и стоял, пока снег под чужими ногами вновь не захрустел - быстро, четко преодолевая расстояние в малые пару шагов. Стоял бы, пока его содрогающееся от слез тело в одно осторожное движение не прижали к себе. -Я не считаю, что ты виноват. Тошик..Тихо, всё хорошо.. я здесь. "Рома"       Первое что выдало смутное сознание, чувствуя знакомый запах сигарет от уже такой родной кожаной куртки, в которую теперь утыкали слёзное лицо Антона. Юноша ощущал осторожные поглаживания по спине, заставляющие налитые свинцом мышцы хоть немного расслабиться. Что происходит? Не ясно. Ведь подобное могло прийти в голову лишь безумцу - что бы Рома, да обнял кого-то. Ясно было лишь то, что Антон, давно признавший себя безумным осторожно обнял парня в ответ, сжимая промерзглые ладони где-то за спиной Пятифана. От теплоты чужого тела собственная дрожь мальчишки постепенно угасала. А такой спокойный, вкрадчивый и даже - а может Антону просто кажется - нежный голос Ромы действовал как самый не на есть антидепрессант, лучше любого лекарства -Накрутил ты себя, вот что я скажу. Дрожишь весь.. давай, я тебе куртку свою дам?       Антон, не в силах что-либо произнести от всё ещё текущих слез, лишь коротко мотнул головой куда-то в Ромкино плечо, на что тот лишь хмыкнул, продолжая уже чуть увереннее гладить спину парня. Как дикий зверь, доселе не знавший теплоты и уюта - так и Рома никогда никого не успокаивал. Но сейчас, чувствуя что его методы помогают, парень приобретал некой уверенности. Он хотел помочь, даже не понимая, почему. Казалось бы, ситуация отторгала нежели притягивала, призывая уйти куда подальше. Но тело само прижало такого плачущего, дрожащего Антона, желая лишь искоренить его страхи - даже если они были обоснованны. Антон же очевидно не понимал происходящего, рассчитывая вовсе на другой исход. Но, противиться он не стал, лишь сильнее вжимаясь влажным носом в чужой воротник. Побитые собаки и то не так жалко выглядят - мелькнуло в затуманенных мыслях, но теплая рука что прикасалась к его озябшему телу отгоняло все дурное из сознания -Нет твоей вины в пропажах детей, уж в этом я уверен. -голос был чуть более твердый, что лишь придавало осознанности его словам- А ебланы со школы эти.. ну, пусть только попробуют теперь ещё слово сказать, я им.. И он это сделает. Антон знал наверняка. Ведь это Рома - если он сказал, значит так и будет. Антон, правда, вовсе не хотел избиения половины школы - но подобные слова сейчас работали весьма отрезвляюще. Издав приглушённый вздох, юноша совсем немного отстранился - лишь для того, что бы наконец посмотреть в глаза напротив.       Никакой злобы. Обмана. Скрытых мотивов или язвительности. Лишь уверенность, теплота и забота - чего так не хватало изгоняемому всеми мальчишке. Рома глядел внимательно, будто пытаясь запомнить все до мельчайших подробностей - его покрасневшие от мороза щёки, на которых лёгкой коркой покоились дорожки от недавних слез; склеенные светлые ресницы придававшие опухшим глазам ещё более чудаковатый вид. Пятифана он весьма устраивал. Лучше так, чем кричащий в собственном отчаянии, верно? Антон хотел что-то сказать, но по итогу безмолвно закрыл рот. Рома же, чуть вздохнув, протер тыльной стороной ладони чужое лицо, избавляясь от остатков недавней истерики -Ты странный. Со своими непонятными зверями под луной, или масками откуда не возьми.. но ты не злой. Временами даже слишком.. хороший? Вон даже, со мной закентился после того как я тебе чуть пизды не вставил       Антон издал короткий смешок, на что Рома тоже ухмыльнулся. Собственная рука оставалась на хладном лице друга, но это лишь придавало эдакой смелости своим словам, заставляя Антона смотреть только на него без шанса на отступление. Теперь пусть он слушает что думает Ромка -И многих это бесит. У нас здесь как - либо ты бьешь других, либо бьют тебя. Третьих, тех кто пытаются избежать подобного оставаясь в своём мирке просто не переносят. Потому что все привыкли жить по системе. А ты, Тошик - ломаешь её, оставаясь самим собой. Вот все и с цепи сорвались, дай им повод над тобой поглумиться. И ты решил вникать их бредням? Совсем ебу дал?       Парень коротко замотал головой. Не уверенно, что заставило Рому чуть нахмуриться - явно не верит до конца его словам. Отпрянув - хоть и с некой неохотой - Рома положил руки на чуть поджатые плечи парня, слегка сжав их. -И что если у тебя бывают глюки? Это ещё не делает из тебя убийцу. Ты не смог бы. Я знаю. Ты.. слишком добрый. Ебал я то что думают остальные, и тебя это волновать не должно! Не хотят верить - пусть катятся, но ты не смеешь доламывать самого себя из-за их трёпа. Ты не убийца, слышишь?       Антон смотрел в Ромкины глаза, чувствуя отчеканивания собственного сердца в ушах. Не смотря на то, что сам Антон опустил руки. Опустил, видя в самом себе созданного окружающими монстра. Монстра, психа, маньяка.. Он верит мне       Не отдавая отчёта своим действиям, юноша вновь припал к чужому телу, сильнее хватаясь за крепкие плечи. Вот он, тот спасительный выступ - доверие близкого человека. Антон не знал, когда именно Рома стал близким ему. Может, когда после пропажи Семёна не стал обвинять его? Или, ещё раньше, когда провожал до дома в их первую встречу. Сейчас это было не важно Важны были Ромкины руки, вновь сомкнувшиеся за спиной парня. Его теплое дыхание где-то подле шеи Антона, заставляющие сильней жаться к источнику тепла. Важна была тишина вокруг них, когда потаённый лес перестал манить своими песнями и голосами. И Антон чувствовал, что не повадился бы уже. Важно было, что он уже не желал пропасть где-нибудь, обретая новое желание - чувствовать это редкое, это необъяснимое тепло под своими ладонями. Всем телом, до самой кромки сознания, запоминая лишь запах сигарет и чужой вкрадчивый голос. -Спасибо..       Кратко, но вполне ясно и многозначительно. Не боясь что их кто-то услышит - пусть, сейчас это было не так важно. Рома улыбнулся, утыкаясь в чужую дурацкую шапку. Благодарности на деле были ни к чему - не ради этого Пятифан все это делал. Но тем не менее, от этих слов будто что-то внутри сжималось. От тихого, еле дрожащего голоса Антона в собственной голове всему сжаться хотелось. Но Ромка не признается, одарив на благодарности лишь краткой улыбкой. Ветер, словно затихший до этого ради их беседы, вновь начал осторожно задувать свои песни проходясь сквозь ветви деревьев. Чуть поёжившись, Антон с неохотой отпрянул - и Рома был благодарен, ведь сам бы он вряд-ли это сделал. Разок шмыгнув носом, Петров неловко глянул на друга -Пойдем, наверное.. а то родители ругать будут. -Погодь.       На удивление в лице напротив Рома лишь взялся за чужую ладонь, доселе сжимавшую ранее снятые очки. Антон удивлённо захлопал глазами, когда душки окуляров перехватили чужие руки и маневренными движениями вернули их на чуть покрасневшее лицо юноши. Пятифан чуть надавил у переносицы, напоследок поправляя и оценивая, достаточно ли ровно он их надел. Но, заметив недоумение и некое смущение в чужих глазах, резво отвернулся . -Чего зыркаешь? Мне ещё не хватало, что бы ты опять по дороге заплутал. Опять же истерить будешь -Д-да нет.. я просто только заметил, что так и не надел их. Я и сам мог..ты просто сказал бы- -Ой, завали. Не дослушивая юношу, Рома повернулся к нему спиной и побрел в лес, выискивая тропу с которой они сошли. Антон, опомнившись, побежал следом, вскоре оказываясь подле товарища.       Ребята начали вести беседы на отвлечённые темы, стараясь не затрагивать то что произошло ранее. Рома понимал, что Антон вряд-ли захочет распинаться о своем состоянии, а сам Рома ни за что не станет объяснять свой внезапный приступ нежности. Им этого и не нужно было, что бы понимать друг друга. От того говорить о всякой ерунде связанной со школой, Бяшей, назойливыми учителями и так далее трогало душу сильнее чем откровенные разговоры       Антон выпустил слабый клуб теплого пара, пытаясь отчасти согреть озябшие пальцы. Взгляд на мгновенье заострился на его траектории, уходящей куда-то ввысь, вглубь вершин темнеющих деревьев. Такой невесомый, такой свободный.. Взгляд перевёлся на идущего рядом Рому, до этого неряшливо споткнувшегося о торчащую из под снега ветку, и яро бранившего сейчас всю окружающую природу. На губах Антона появилась улыбка Всё таки, я могу быть счастливым не исчезая