Загнанный Зверь

      Профессор Клэй сейчас работал в одном из самых просторных помещений своей лаборатории. Достаточно большая камера, специально предназначенная для того, чтобы содержать бакугана в истинной форме. Его монитор находился на балконе, от самой камеры учёного отделяло толстое стекло. За ним было ещё четыре монитора, по два с каждой стороны. И каждый из них был укомплектован стажёром.       — Ты думаешь… аргх-х! — внутри самой камеры продолжалась отчаянная борьба бакугана Хаоса, Блейд Тигрерры, будучи в своей полной форме. Несмотря на то, что она была фактически насильно зафиксирована в боевой стойке и очень сильно утомлена, она не сдавалась. Тигрерра упорно пыталась освободиться, со всей хищной грацией норовя разорвать свои оковы. Она не отрывала глаз от учёного, находившегося на уровне головы. Тот даже не думал инстинктивно сделать шаг назад после её попыток полоснуть барьер своими лезвиями. Наоборот, он стоял спокойно, неподвижно, и Тигрерра, как ей казалось, чувствовала исходящую от него непоколебимость.       — Думаешь, я сдамся без… боя?! — её угрозы были упреждены очередным разрядом, отчего та зашипела от боли. Ток прошёл по костям и мышцам, словно их пронзили тысячи острых спиц.       Однако такие демонстрации силы были совершенно бессмысленны, а пытки — пустой тратой времени для профессора:       — Боритесь, сколько хотите. Конец всё равно один, — со вздохом заключил Клэй. — Никому не выгодны приложенные вами усилия. Вы тратите моё время и свои силы, напрасно пытаясь высвободиться.       Один из ассистентов оторвался от монитора. Он был самым молодым и новым в группе, его тёмно-рыжие волосы и зелёные глаза были скрыты за необходимыми для поддержания индивидуальности фирмы козырьками:       — С-сэр, есть ли другой способ превратить её в камень? — дрожащим голосом спросил он. — Менее болезненный?       — К сожалению, нет, — слегка обречённо ответил Клей. — У нас у всех есть приказ. Возвращайтесь к работе.       Помощник немедленно подчинился и удвоил внимание к своему терминалу.       Тигрерра продолжала биться, но не могла вырваться. Она даже не могла отдёрнуть свои лезвия, не то что принять другую позу. Одна только железная воля удерживала её в сознании, блокируя все прочие инстинкты.       — Выпусти меня, — изо всех сил старалась, чтобы её голос звучал тихо и пугающе, несмотря на боль, заставляющую её хотеть кричать во всё горло.       — Я подчиняюсь приказам, Блейд Тигрерра, — даже не поднимая на неё глаз, ответил Клэй. — Так же, как бакуган подчиняется бойцу.       В этот момент, начиная со стоп, её тело начинает твердеть, покрываясь металлом. Бронзовый слой добрался до грудной клетки бакугана, насовсем зафиксировав её на месте. Вместе с этим её охватывал почти животный ужас. От бравады в её взгляде не осталось и следа. Только шок напополам с отчаянием.       — Отпусти меня! — умоляла она, извиваясь в стальных объятиях. Боль становилась всё нестерпимее.       — Боюсь, что нет.       Тигрерра открыла пасть, чтобы сказать что-то ещё, но слова застряли у неё в горле, оставаясь беззвучными. Бакуган окончательно затвердела.       С работой было покончено.       — Процесс металлического мутирования завершён, — потерев переносицу, объявил Клэй своим помощникам. — Вы, четверо, свободны. Можете идти.       Персонал синхронно кивнул и собрался было покинуть помещение. Но на полпути по стенам эхом разнеслись громкие аплодисменты. Клэю пришлось обернуться на остолбеневших возле своих же мест сотрудников. Сам руководитель проекта не был удивлён тому, кому взбрело на ум наблюдать за происходящим из тени, скорее он был даже раздражён этой выходкой.       — Чему я обязан такой честью? — сухо спросил он. Хлопки прекратились. Наступила следующая фаза эффектного появления.       Голубой огонёк был практически единственным видимым признаком присутствия незваного гостя. Сам источник света был бесконечно мал, не излучал ничего, кроме тусклого холода. Остальные элементы последовали за ним, формируясь на свету постепенно. Сперва высокие блондинистые волосы, затем алый кожаный плащ с чёрными перьями и, наконец, главный атрибут всего образа — стальная маска, отдалённым образом повторяющая очертания клюва птицы.       — Разве бойцу не дозволено созерцать плоды трудов своих? — с натянутой подковыркой в голосе вопросил незнакомец.       Учёные тем временем таращились на маскарадный силуэт, явно поражённые увиденным. Особенно это касалось рыжеволосого помощника:       — Это же Спектра…       С некоторой неохотой Клэй кивнул. Его лицо было мрачным:       — Разумеется, ты можешь посмотреть. Вексы не обделены подобными привилегиями, — его глаза внимательно следили за каждым движением векса Пайруса, пока тот проходил мимо.       Вместе с тем, своим непринуждённым поведением в служебном помещении вошедший рассматривал окаменевшую Тигрерру с недюжинным любопытством.       — Утончённости Его Высочеству не занимать. Достойный его коллекции образец.       — Принц Хайдрон, должно быть, того же мнения, — заметил профессор. Оглянувшись на коллег, он добавил: — Оставьте нас. Это приказ.       Замечание учёного дошло до его ассистентов, и все четверо удалились с явным облегчением. Когда они вышли, профессор снова повернулся к Спектре.       — Я весьма удивлён, что ты так легко отказался от Тигрерры. Зная тебя, я бы предположил, что ты, возможно, сам бы захотел воспользоваться её силой.       — Вы такого мнения обо мне, Профессор Клэй? — усмехнулся блондин. Его бирюзовый огонёк блеснул в прорези маски. Профессор, впрочем, не смутился. — Да, её показатели впечатляют. Но я беру только лучшее.       — Ясно, — равнодушно проговорил Клэй. Ему порядком надоел весь этот разговор. — Так в чём настоящая причина твоего визита, Спектра?       Ухмылка бойца ни на йоту не изменилась. В этом было что-то издевательское, но Клэю, конечно, было плевать.       — Я собрал данные боя с Тигреррой, — произнёс векс, вынимая флешку из-под рукавов. — И у меня возникли кое-какие мысли по этому поводу. Слышал, они вам могут пригодиться.       Сам Клэй не выглядел впечатлённым. Приняв прозрачный кусок пластика, он стал в него пристально вглядываться.       — Что насчёт новичка в ваших рядах? Бойца Сабтерры.       Спектре потребовалась доля секунды, чтобы осознать суть сказанного, затем хмыкнуть.       — Завербован после финала в Альфе-сити. Присягнул на верность вексам.       Профессор не изменил выражения лица, однако в глубине души он позволил себе усмехнуться.       — Больше похоже на верность тебе.       Блондин никак не отреагировал. Усмешка сползла с видимой части его лица. Учёный закончил рассматривать накопитель, спрятав его в карман. Спектра некоторое время молчал, будто решая, какой следующий вопрос можно будет задать.       — Чем я ещё могу быть ещё полезен? — спросил он наконец. Тон стал совсем деловым. Однако, можно было подумать, что он спрашивал о чём-то более личном, чем служебные вопросы.       Впрочем, ответа не последовало. По крайней мере, сразу. Просто в воздухе повисло затянувшееся молчание. В дело вступил язык тела: Клэй вцепился обеими руками в спинку ближайшего кресла, наклонившись вперёд. Его стеклянный взгляд был направлен куда-то в пустоту, сквозь фигуру бойца Пайруса.       — Уходи, — приказал Клэй. Его голос был пустым, невыразительным, словно душа решила временно покинуть его тело. — Ты забрал у меня сына. А затем и мою дочь, поссорив её со мной. Из-за тебя я потерял всех, кто мне был дорог.       Напряжение, сопровождавшее разговор, возросло до такой степени, как никогда прежде. Мир будто сжался до одного помещения с двумя застывшими фигурами. Никто из них, впрочем, не был подвержен влиянием невидимой стихии. Огонёк маски тускнел с каждой секундой, а её носитель должно быть и вовсе оставил необходимость дышать, перестав поддерживать себя какой-либо энергией, в которой могли нуждаться смертные, но не альтернативно мыслящие.       — Поэтому прошу я тебя сейчас: не мешай мне работать, — после бесконечного, казалось, безмолвия вполголоса продолжил Клэй. — Это всё, что у меня осталось.       — Сочту за честь, — всё, что ответил на прощание призрак в маске, не выразив ничего кроме пустоты. Прежде чем окончательно раствориться во мраке, откуда явился, он мог заметить краем глаза заблестевшие капли слёз в глазах учёного.       «Следуя по пути, помни о том, кто остаётся позади, и о последствиях, которые влекут за собой твои шаги… Нет никого в мире, который был бы полностью застрахован от поражения…»