У личного пространства есть границы

Лео не раз видел, как Раф и Сплинтер гладили Донни по голове, как сам же он гладил Майки и обнимал его в ответ. И Донни вовсе не был против! Не хмурился, не игнориловал! Где же логика!? Лео, конечно, мало шарил за логику, но почему он должен видеть, как фиолетовый обнимал брата, который может получить еще обнимашек когда захочет, пока Лео с трудом садился рядом с Ди, когда они играли в приставку!? Воу, воу, круто, очень круто. Раф гладит Донни когда захочет, отец может положить руку на плечо сына в любой момент и сказать чтобы принес чипсы, а Майки... Это же Майки! Его все любят, даже Гений — "Так, я вдруг вспомнил что у нас есть Майки, пойду поглажу его, пока Леон ревнует меня от них!". Да. Нардо ревнует. Не ну а что? Он просто любит. Любит своего младшего брата так, что готов отдать свои любимые комиксы за простые обнимашки с вечно занетой черепахой. Лео с детства был очень тактильным, а Донни наобарот. Он всегда избегал касания братьев. Вот в 5-тый день рождения семья его обнимает, а он то лекцию читает о личном пространстве. Тогда Леонардо младший был немного тупым и чхая на пространство, обнимал, щекотал, даже целовал маленького гения до смерти. Тот сначала злился, но потом громко хохотал. Затем, успокоившись, обижался на брата минут 30, не более. В детстве они много прикасались, в основном это делал голубой, но тогда его младший брат не слишком сопротивлялся. Они были как не разлей вода! Конечно, Раф и Микеланджело тоже были рядом, дополняя "сверепых псов". Только братская любовь между ними была особенной. Они всё делали вместе, ели, спали, играли, ходили. И так каждый день, от утра до вечера. Помнится один случей, скогда очкарик закатил панику за то, что Лео упал в обморок в канализации без причины. Тот тащил его к папе, ведь малец знал, что ничем он ему не поможет. Свет фоноря освещял маленькую комнату маленькой черепашки. Было холодно, но самостоятельно взять плед он не мог. Голова еле двигалась, рук он как будто не чувствовал. Но вместе с холодом, ему было жарко. Ему казалось, что его головка это вскипевший чайник, а тело замороженная пицца. От странного чувства было не по себе. Он услышал скрип открывающей двери. — Братик? Ты спишь? — он узнал этот голос, это голос Донни. — Нет. —Тогда можно я посплю с тобой? Леонардо лишь смог вяло кивнуть. Когда младший укрыл их одеялом и лег, больной всё же спросил: — Не можешь без меня спать? — Заткнись. — сразу послышался ответ. На следующий день Лео сразу выздоровел. Никто из них не знал, что очень легко разлучить — можно повзрослев. Вернуть их дружбу это хорошо. Но прикаснуться к нему, как никто из семьи не прикасался — подвиг. И поэтому синий ниндзя сейчас стоит перед дверью лаборатории его брата. Весь вспотевший, взволнованный, заходит в эту самую дверь. — Йоу, Донни! Что ты делаеш? Опять чинишь свои гаджеты? — Да, я чиню свои гаджеты, Лео. Что тебе еще надо? —с горем пополам он повернулся к источнику лишнего шума. Лео схватил Дона за плечи и нервно улыбнулся, забыв что хотел сказать. Давай же Лео! Ты буквально репетировал это милион раз! Доннателло покосился на его руки. Собираясь вести очередную лекцую своему брату, но замолчал. — Тебя. — Чт-... — это последнее что он успел произнести, пока он сначала стукнулся зубами с синим ниндзя, потом затенулся в нежный поцелуй. Доннателло был в шоке. Но он ответил ему. Уж Леон будет праздновать этот момент всю свою жизнь. И в следующей жизни тоже. И конечно расскажет всем чтобы завидовали. Еле оторвавшись, синий первым делом спросил: — Так ты всё это время любил меня? — Заткнись.