Субкультура.

Ваню Бессмертных заливают перцем на очередной сходке в ТЦ, он бьет в слепую, не попадает. Жаль, в прошлый раз получилось. Парню прилетает несколько ударов по лицу, жгучих таких, как воск. Голову кружит, в глазах то белеет, то чернеет. —Во бля, менты, —кричит кто-то из его, ну, а может, из их. Все разбегаются, Ваня слышит это, но бежать ему сейчас бессмысленно, это он понимает. Врежется в ближайшую стенку и ляжет, а потом в участок оформлять. Кто-то хватает его за руку, а Ванек ее отдергивает. —Тебя загребут сейчас, я свой. Бежим, — снова цепляется за руку и бежит куда-то туда, где сразу стает темно. Потом пробегает еще дальше. — Тебе молока купить может? —Бля, тип, нихуя не вижу, кто ты? — Ваня пытается открыть глаза, которые пекут больно-больно, но закашливается. Сплевывает. Незнакомец говорит, что сейчас вернется и уходит. Выходит, он сейчас возле какого-то магазина. Сейчас примерно двенадцать. Убежали они не так далеко и, если вычесть ларьки и супермаркеты (если незнакомцу хватило ума увести его подальше от света), тогда выходит он возле парка. Ваня проводит рукой по шершавой поверхности, на которой сидит, и понимает где находится. Но мысли его перебивает спаситель. —На, — протягивает пакет. Ванек не видит его, но предполагает, что где-то перед лицом, — умойся. —Открывает его Ваня зубами и сразу пьет много, чувствует, как стает легче, но боль тут же возвращается. Раздвигает ноги, льет из пакета себе на руки и протирает опухшие глаза. —Ебаный пиздец, — поднимает голову к небу и моргает. —Легче? —Чет нихуя, — Ванек решает глаза пока не открывать. —А потому что нехуй бредом заниматься, паук, — и усмехается, а Ване самому почему-то смешно становиться. —Так ты не «свой», — вздыхает Ваня, голову опускает и посмеивается. —Я такой херью не страдаю, — незнакомец сплевывает. —Курить будешь? Девидол с капсулой. —Давай. Щелкает зажигалка. Ваньку дается уже зажженная сигарета, он благодарит. Тело опять стонет, а сердце, кажется, отстукивает «•••---•••», давно зацветшие легкие скребут. Несколько минут парни курят в тишине. Ваня решает открыть веки, которые, кажется, прошли испытание огнем, и в глаза сразу льется не сильный, но для парня очень яркий свет фонаря. А он то думал, здесь темень совсем. Черные пятнышки и странная замыленная реальность не дает адекватно осмотреть собеседника, но в глаза сразу же бьют розовые прядки. —Выпить не хочешь? — моргает и моргает, видит он все размыто, но видит, и то хорошо. —От такого не отказываться, — собеседник, кажется, оживился. —Сганяй, будь добр, — Ваня наощупь находит пятихат и всовывает парню. —Мне шестнадцать. —Мне тоже. Ты в «Искорке» был? — парень, кажись, кивает. — Там всем продают. Купи портвейна. — Незнакомец берет деньги и снова идет в магазин. — Постой. Как тебя зовут? —Серёжа, — отвечает тот. Возвращается Серый с пакетом алкоголя и, не особо церемонясь, делает глоток с горла. Передает потом Ване. —Ты вот мне объясни, зачем вы этим занимаетесь? Бегаете чет с перцем и ножами, а смысл какой? — А Ванечка молчит. Он не знает. Сначала говорили, что «ЧВК Редан 4» это сообщество людей, которые отстаивают права людей в выборе одежды, а оказалось — показалось. — Молчишь? Вот-вот. Бред это все. Не думаешь, четыре? —Я Ваня, а не четыре, — чувствует он как в горле раздражение заседает все больше и больше, как ком снега скатывающийся с горы. —Да расслабься, че ты, — Смотрит на Ваню и улыбается. — Делай что хочешь, — Бессмертных проглатывает свой ком паутины и делает глоток. —И кто же ты? — Ваня смотрит странно, опасливо. —Я, считай, Бетмен. Только вот, не припомню, чтобы он спасал Человека-Паука. Не очень люблю фэнтези. —Иди ты, — и смеется снова. —Расскажи о себе. Что ты умеешь кроме драк? — Сережа осматривает Ваню. — Ладно. Не так. Что ты умеешь кроме как получать пизды? —Что тебе рассказать... Книжки читаю. —Какие? —Люблю классику и детективы. Агата Кристи, Достоевский, Артур Конан Дойль. —Читал «Униженные и оскорбленные»? —Нет, но не подъебывай меня. Они сидели и сидели, говорили про книги, музыку и политику. Говорили много, но, в то же время, ни о чем. Сознание начало мутнеть, а реальность покрываться ответами на все вопросы, которые когда-то тревожили. Парни играли в игру «нравиться». Играть в нее легко, называешь все, что так или иначе, затрагивает струны твоего сердца, не пропуская ни одного аккорда. —Я люблю Бетховена, — Сережа допивает дешевую хрень, которая спиртом воняет на весь парк. —Мне нравиться, — слова путаются, — рисовать. —А я люблю парней, — Серый берет последнюю сигарету из пачки и мучается с зажигалкой. —Бля, чувак, я тоже. Представляешь? — Бессмертных смеется. — Мы так похожи. —Поцелуемся? — предлагает Сережа. Сигарета наконец зажглась, клацнула капсула, парень смотрит в глаза Ванечке долго-долго, пронзает своими черными глазами. Ваня пожимает плечами и тянется поближе к спасителю. Тот кладет руку ему на затылок, в мягкие волосы зарываясь... Сережа надолго запомнил этот день. Тогда просидели они до утра, разошлись в часов шесть. Но Пешков забыл взять контакт. Ни телефона, ни инсты тебе. Да, и, в общем, забил он на это, пока Ванечка сам его не нашел. «Сегодня, на центральном торговом центре, был убит 16-ти летний подросток. Оказалось, что парень принадлежал к банде «ЧВК Редан». Кто-то из противников достал нож и поранил старшеклассника. К приезду скорой парень не дожил. Сейчас на месте работают оперативники.» Были прикреплены еще фото Вани в белой рубашке, не с красными глазами. Сережа смотрел на них, и не мог понять: зачем? Актуально?