Мы забыли, как раньше...

Шурик смотрит за окно. Там все четче вырисовывается пейзаж Марбельи, который Аська неоднократно выкладывала в историях. Самолёт садится, под боком завозилась Ева. Дочка весь полет спала, устроившись в кресле, а потом, сама того не заметив, переползла на папино плечо. Оливер с Лизой, сидящие сзади, тоже потихоньку просыпались. Все в самолёте спали, кроме Шурика. Шурик весь полет рефлексировал. Они с Лёвой умудрились потяфкаться по какой-то причине. Она, кажется, была совершенно незначительной и мелкой, но разрослась до колоссальных масштабов. Мужчины почти не разговаривали между собой. Лизка с Евой на пару уговаривали всё-таки остановиться у Лёвы дома. Аська была всеми руками за, пацаны тоже ждали прилета папиного друга с семейством с трепетом и нетерпением, и Шуре пришлось согласиться. Аэропорт, такси, море, влажность и восхитительный запах. Шурик балдел всю дорогу, все его семейство балдело вместе с ним. Морской воздух пропитал весь город насквозь. Море тут было другое, совсем не такое, как дома, как у родителей или в Австралии. Оно было теплое, почему-то маленькое и отдавало в груди чем-то родным. Машина паркуется около дома, похожего на остальные дома на этой улице. Шурик приглядывается и понимает - приехали. По двору друг за другом носятся парни с собаками, с радостной улыбкой за ними наблюдают Ася и Лёвчик. Последний напрягся, когда остановилась машина, и чуть ли не бегом помчался к ней. Опередили его пусть уже и взрослые пацаны. Давид крепко-крепко обнял Еву, а та обняла его - дети затосковали друг по другу. После чего от мини-Бортников раздалось «Привет, дядь Шур и тёть Лиз» почти в унисон. — Шурик, Лизка! Привет! — улыбается Аська, встречая гостей вместе с мужем. Муж лишь сдержанно кивнул. — Голодные, дорогие? Устали? Ну, по глазам вижу. Хватайте вещи, будем расселяться! Лёвчик, помоги. А я ужин разогрею. Ася упорхала в дом, за ней, весело смеясь, помчались четверо шкодливых мордочек. Бортники прекрасно знали, какие комнаты подготовлены для друзей, поэтому сейчас они разложат вещи, а после еды побегут купаться, потому что на улице невыносимо жарко. Впереди ещё три дня, и они успеют навеселиться вдоволь. Лёва молча идёт с Лизой и Шурой. Девушка, наблюдая все время с момента встречи Шуры и Левы, кажется, начала понимать, что между ними происходит. Она сгрузила на мужа чемоданы и убежала вслед за Асей. Пусть лучшими подружками они не были, но найти общий язык явно не составит труда. Лёвка неловко улыбнулся другу, молча забрал у него чемодан и повел его в нужном направлении. — Как долетели? — прокашлявшись, интересуется он. — Нормально. Мои спали всю дорогу, — излишне вежливо улыбнувшись, отозвался Шурик. Перед ним открылась дверь в комнату. — Располагайся. Полотенца в шкафу, на полке, для лица, остального... Там тебе и Лизе. Я пойду вниз. Присоединяйся. Лёвка как можно быстрее сбежал от друга. Оставаться с ним наедине было просто невыносимо. После обеда все снова разбрелись по своим делам. Ася мыть посуду, Лёва закрылся в кабинете, Шурик с Лизой пошли прогуляться, а дети убежали «играть». Никто не стал уточнять, что значит «играть», во что или на чем. Просто из уст Давида так привычно слышать шкодливо-хитрое «мы играть!», что взрослые даже не задумались. То, что у Давида давно сломался голос, самому младшему из компании тоже достаточно годиков, чтобы не играть в машинки, почему-то тоже не смутило. Дети закрылись в мини-студии и сели за инструменты. Авив за барабаны, Ева взяла гитару, Давид - бас, а Оливер, так как не особо горел любовью к музыке, в отличие от всех собравшихся, отыскал где-то бубен и с чувством в ритм звенел в него. От Евки поступила идея, ещё пару месяцев назад, выучить «Нас всегда было двое» и спеть для пап, сюрпризом. Мам они тоже ввели в курс дела, чтоб была хоть какая-то поддержка от взрослых в сложившейся ситуации. И как раз сегодня вечером, после ужина, планируется настоящий концерт для взрослых. — Что-то деток нигде не видно, — замечает Лёва ближе к вечеру, отрываясь от книги. Шурик, сидевший неподалеку за столом, тоже настораживается. Мужчины переглядываются и собираются рвануть на поиски компании из четырех подростков. Вряд ли это займет много времени и сил, дети - существа шумные. — Сидите, они занимаются все вчетвером, я не стала уточнять чем. Не мешайте им, — тут же отзывается Ася. Беспокойные отцы садятся на места. — Лизка, позови, пожалуйста, мелких кушать. — Да чего Лизка-то, пусть сидит, она же гость, к тому же девушка, я сам, — улыбается Лёвчик, приобнимая жену друга за плечи. — Спасибо, Лёвка, за заботу, правда, но я справлюсь. Ты лучше Аське помоги, я с этим точно не справлюсь. Обе семьи в полных составах собираются на ужин, вокруг большого стола. Ася накладывает всем еду и, довольная, плюхается сама рядом с мужем. — Пап, мам, дядь Шур, тёть Лиз, у нас для вас новости, — заявляет Давид. Все на него оглядываются и улыбаются. — Сынок, поешь, пожалуйста, потом будут новости, — просит Лёвка и подаёт ребенку салфетку. Парень промокает рот и снова оглядывает присутствующих. — Нет, принципиально щас, — поддерживает брата Авив. — Короче, после ужина ждём вас во дворе. — Да, перед сценой. У нас сюрприз есть, — таинственно завершает Ева. — Хорошо, детки, мы обязательно придем к вам. А теперь пожалуйста, ешьте, молча, — улыбается Шурик. Дети, как по команде, кивают и доедают ужин. Толпа после еды быстро рассасывается - Лёва бредёт в студию, что-то набросать, пока не забыл. За ним несмело крадётся Шурик, Лёвчик же, заметив такой «хвостик», решил, что совершенно не возражает. Пусть они и обижаются друг на друга за какую-то хрень, работа остаётся работой. Во двор их в буквальном смысле вытянули жены. Работая, оба успели разругаться ещё сильнее, обидеться, но издеваться над моделью упорно продолжали. Места им выделили рядом. Демонстративно не замечая друг друга, мужчины уселись и стали внимательно наблюдать за своими детьми. — Всем привет, хотя мы уже виделись столько раз, что здороваться бесполезно, — хихикая, начинает Ева в микрофон. — Мы долго-долго готовились к этому сюрпризу. — Да. Приходилось изворачиваться, как мы только могли придумать, — подхватывает Давид. — Даже дядю Карася подключили незаметно. Ну, мы на это надеемся. Презентуем вам результат нашей работы. Ев, погнали. Знакомая мелодия, проевшая плешь ещё в московской студии, не менее знакомая сбивка и аккуратным Евиным голосом слова: «Технология фальши И неправильный кто я Вы забыли как раньше Вас всего было двое» Шурик почувствовал, как что-то крепко схватило в груди. Он глянул на друга и готов был поклясться - у него тоже. Лёвка, почувствовав на себе взгляд, тоже посмотрел на Шурика внимательными глазами. Дальше пел Давид. Слова, написанные Мишей, резали не хуже ножа. Резали они по сердцу, по горлу и, что самое больное, по душе. К третьему четверостишью Шурик не выдержал. Он с трудом поднялся с места, взял за руку Лёвку, поднял его с нагретого стульчика и прижал к себе. Крепко-крепко прижал, так, что, кажется, у Бортника что-то где-то хрустнуло. Лёва же вцепился в друга с такой же силой. Тихое «прости меня» одновременно слетело с уст обоих. Когда песня завершилась апплодировали только мамы. Отцы не могли друг друга отпустить, слишком уж они истосковалась друг по другу за время ссор и разногласий. — Спасибо, дорогие. Вы ещё поиграйте, мы с Шуриком отойдем, — вздыхает Лёва. — Нужно кое-что обговорить. — Да мы вас подождем! — хихикает Авив. — Чтоб вы тоже послушали. Может ещё чего так же проймет. — Нет, Авивыч, разговор будет долгим, — качает головой Шурик. — Порепетируйте. Или сыграйте для мам. — Да. Мы все увидим и услышим позже. Ну или не сначала, — улыбается Лёвчик и тянет за собой друга. Разговор и правда предстоит долгий и, чего уж скрывать, совсем не простой. Но он того стоит, чтобы больше никогда не сметь забывать, что их всегда было двое.