научи меня видеть свет

серые густые тучи нависшим покрывалом обволокли небо. теплые капли поливали подсохшие низкие деревья, пока по мокрому асфальту туда-сюда ехали машины, давно привыкшие к местности, по которой передвигались каждый день. кеды с брызгами шлепали по небольшим лужицам, а мимо одна за другой проносились мигающие вывески магазинов. промокший насквозь парень в одной толстовке и натянутым на лоб капюшоном несся сломя голову через улицы, опаздывая в университет. черный рюкзак со скудным содержимым небрежно висел на одном плече, пока в летние кеды просачивалась вода. кто же знал, что дождь, как назло, пойдет так резко сегодня утром? абсолютно раздраженный чхве бомгю ворвался в здание университета, где на него устремились несколько любопытных глаз, оглядывая промокшего как пса парня с ног до головы. тот, не обращая внимания пробежал по каменной лестнице до третьего этажа и, достигнув нужного класса, открыл туда дверь. педагог стоял у учительского стола, на секунду прервав свою лекцию, пока студент искал свое место. кинув на чхве достаточно равнодушный, спокойный взгляд, тот продолжил говорить. за окном по-прежнему лил угнетающий дождь, в классе доносилась лишь монотонная речь и легкий скрип ручек о тетради. бомгю достал свою, а вместе с ней скетчбук, на котором, на самом деле, уже давно не красовалось ни одной законченной работы. бомгю переехал сюда несколько месяцев назад вместе с больной матерью, из-за войны на родине. америку парень невзлюбил сразу, но поделать было нечего. сейчас нужно было обеспечивать мать в больнице, учить английский, в котором он был довольно слаб и ходить в универ. другой язык, люди, обычаи - все это оказывало довольно большое давление. все немногочисленные друзья гю остались в корее, и интерес к рисованию, которое он с детства любил больше всего, похоже, вместе с ними. парень ни с кем не общался, желанием не горел. американцы казались ему глупыми и слишком шумными, да и сверстники сами поглядывали на него довольно косо - выглядел тот странновато: порванная, иногда грязная одежда, чаще всего висящая мешком, светло-каштановые неровно подстриженные до плеч волосы, холодный взгляд и изнеможенный вид - типичная серая мышь, вдобавок плохо знающая язык. кто ж захочет с таким дружить? рутинные дни сливались в один - универ, поход в больницу, подработка, домашка. подрабатывал гю в кафе уборщиком. работа скудная, даже позорная, зарплата не очень-то большая, да и работать приходилось много, но на жизнь хватало. приходил он вечером, когда для посетителей уже было закрыто, так что тот спокойно убирал тихое безлюдное помещение и так же одиноко уходил домой. к счастью, деньги на лечение отправляла бабушка, которая личной жизнью юноши, кстати, никогда не интересовалась. диалоги их состояли из перевода денег и короткой благодарности - больше им незачем было списываться. женщина эта, в отличие от матери бомгю ,была консервативная и равнодушная. чхве и сам не знал, отчего это. последний раз они нормально виделись в новый год, когда парню было лет восемь. бабушка тогда осуждающе проницала каждого взглядом, сохраняя при этом укоризненное молчание. весь праздник царила ужасно неловкая атмосфера, так что больше они ее к себе не звали. пары, в которые гю никогда особо не вдавался, снова пролетели почти моментально. положив то небольшое количество книг, что у него было обратно в рюкзак, тот, как обычно, перекинул его через плечо и глянул на часы - пора ехать к маме. парень спустился по лестнице на нижний этаж, на котором толпились другие студенты. кто в паре, кто в компаниях, они болтали обо всем на свете, а их голоса эхом отдавались в голове брюнета. "слишком много" - подумал он про себя и поспешил к выходу. на улице было жарко, как обычно бывало в ненавистном для бомгю лас-вегасе. несмотря на октябрь, солнце пекло как ненормальное, а ведь еще с утра шел ливень... вокруг тоже было шумно, бесконечный гул мотора, голоса, чириканье и прочая городская суматоха. все это парень не выносил, так что тот просто достал из кармана белый скрученный провод наушников и засунул две маленьких "раковины" себе в уши, отгородившись от внешних звуков музыкой. поймав маршрутку, битком забитую людьми, он снова погрузился в свои мысли. в машине было жарко и пот каплями выступал на лбу, все толкались и разговаривали, но ехать, к счастью, было недолго. перед заходом в больницу, юноша решил зайти в ближайший магазин, купить цветов. он выбрал букет белых гипсофил - их мама любила больше всего. забрав нежный букет из рук улыбающейся продавщицы, тот расплатился и вышел из наполненного ароматом магазинчика. вот, он отворил большую дверь, заходя в холл госпиталя. перекинувшись парой фраз с охранником, того отвели к палате матери. бомгю зашел в освещенную светло-голубым комнатушку с большим окном и койками вдоль стен. то и дело доносилось пиканье аппаратов, большинство пациентов либо спали, либо разговаривали с близкими или медсестрами. юноша прошел к самой последней кровати, что стояла совсем подле окна, отгорожденная белоснежной занавеской. —мама, — осторожно позвал гю. — я зайду? тот отодвинул шторку и в следующую секунду его встретили добрые, наполненные нежностью, блестящие глаза. — ах, гю, — улыбнулась женщина и оперлась на локти, чтобы получше разглядеть сына. выглядела та довольно изнеможенной, но по-прежнему ласковой, какой всегда и была. — нет-нет, мама, — парень опустился на корточки подле койки. — не напрягайся, я же говорил тебе. тот уложил ее обратно и поставил букет в наполненную водой стеклянную вазочку. — бомгю, — озабоченно протянула мама, взяв сына за руку. — я же говорила, не приходи так часто. у тебя столько учебы, работы… займись лучше изучением языка и заботой о себе. — нет, мама, — парень сжал ее руку чуть крепче, поглаживая пальцами ее ладонь. — навещать тебя тоже входит в мои планы заботы о себе. ты же знаешь, я не успокоюсь, пока не смогу убедиться, что ты в порядке. нежная, но уставшая улыбка снова окрасила покрытое легкими морщинками лицо. несмотря на всю бледность и болезненный вид, чхве всегда считал свою маму красивой. в последнее время ей, кажется, стало немного хуже, но она всегда убеждала сына, что все в порядке. честно говоря, она никогда особо не делилась проблемами. хотела, чтобы ее сын жил в счастье и не забивал себе голову ее «глупыми заботами». может, именно по этой причине она сейчас находилась в больнице в таком тяжелом состоянии. — я всегда в порядке, гю. — снова заверила она. проболтав еще минут двадцать, юноша сказал, что ему пора на подработку. напомнив друг другу заботиться о себе и хорошо питаться, те тепло попрощались и бомгю, снова натянув капюшон на голову, быстрым шагом вышел из больницы. темнело, воздух стал чуть прохладнее. бомгю убрался в кафе, вдобавок подкинув дворовой кошке остатки еды и дорогу до дома снова провел в раздумьях и музыкой в ушах. в квартире у парня никто не жил, хотя тот давно хотел собаку, ну или кота, чтобы немного скрасить свое одиночество. на девушку тот не рассчитывал, да и не хотел особо, все равно такой интроверт как он вряд ли сможет обеспечить ей хорошую жизнь. в окне автобуса стремительно проносились сумеречные городские пейзажи, размазываясь в одно пятно. на улицах все еще было полно людей и машин; темно-зеленые деревья, ровно посаженные на одинаковом друг от друга расстоянии, скучающе стояли вдоль тротуаров; мигали огни и светофоры. бомгю дошел до своего дома. тот отворил дверь и зашел в пахнущую пустотой темную квартирку. парень разулся, включил свет, вымыл руки и прошел на кухню, в поисках чего-то съестного на ужин. в холодильнике был лишь пакет молока и два батата - особо не разгуляешься. так что тот решил в очередной раз просто заварить себе доширак. домашки, к счастью, сегодня было не так много. быстро расправившись с делами, тот достал тот же скетчбук, на котором и сегодня не появилось ни одного наброска. "надо хоть что-нибудь попробовать нарисовать" - эту фразу гю говорил себе изо дня в день уже несколько месяцев подряд, но ни вдохновение, ни желание не приходили, а если он и рисовал что-то, оно не приносило удовольствия. работы выглядели недоделанно и, по его мнению, отвратительно. за всю свою жизнь у парня, конечно же, были перерывы от рисования, но он никогда не терял интереса, и уж тем более не на несколько месяцев. это очень пугало и расстраивало, ведь от проблем чхве всегда спасался рисованием и музыкой. благодаря им он чувствовал себя живым и счастливым, а сейчас навязчивые и угнетающие мысли все сильнее поглощали его густым болотом. парень снова взял карандаш. потом взял ручку. поменял несколько листов бумаги, включил одну песню, другую - тщетно. вдохновение ушло и, видимо, приходить не собиралось. тот просто сидел, втыкая в лист перед собой с карандашом в руках. так и не сделав ничего стоящего, парень в итоге сдался и решил пойти спать. пересилив большую лень, тот вымыл голову, переоделся и, выпив стакан воды, направился обратно в комнату. настольная лампа освещала его деревянный, чуть забрызганный красками стол, на котором по прежнему беспорядком лежали предметы для рисования, старенький ноутбук и какие-то фантики. на полках подле лежали книги, в основном об искусстве и анатомии, а на стенах висела парочка рисунков и плакатов. улицу за окном уже давно укутала темная, угольная ночь. желтые и оранжевые квадратики-оконца висели на каменных молчащих домах - бог его знает, почему все эти люди еще не спали. бомгю выключил свет - теперь светящегося квадратика в доме стало на один меньше - и комнату моментально окутала темнота. парень лег в холодную постель, желая поскорее провалиться в крепкий сон. *** парень проснулся почти сразу, как уснул, будто моргнул, а уже утро. голову раскалывал противный звук будильника и бомгю не глядя протянул руку к телефону, чтобы отключить раздражающий сигнал. в окно било солнце, не позволяя спать дальше, и парню, все-таки, пришлось встать с кровати. тот быстро умылся, собрал вещи и, переодевшись, вышел на улицу. снова стояла жара, на дорогах во всю кипела жизнь: машины, люди, они шумели и сигналили. кто-то бежал на автобус, кто-то не спеша шел куда-то, а кто посиживал в кафе. сегодня суббота и пары благо начинались позже обычного, так что бомгю тоже решил перед учебой выпить чего-нибудь в уютном заведении. все-таки не каждый день удается начать утро так приятно, разочек можно себе позволить. кто знает, может и настроение поднимется? тот зашел в милую, приятно обустроенную кофейню с кирпичными стенками, в которой тихонько играл джаз. атмосфера была приятная, успокаивающая, даже шум с улицы почти не был слышен. парень подошел к стойке, заказал холодный сок и какую-то вкусную на вид булочку, после чего уселся за столик в углу. бомгю огляделся: на каждом столике стояла фарфоровая вазочка с цветком, а на окнах висели гирлянды и бумажные птички. посетителей было совсем немного, кто-то смотрел в ноутбук, кто-то книжку читал... а одна девушка даже рисовала. парень отвел от нее взгляд и тут как раз подошел официант с заказом. пожелав чхве приятного аппетита, тот удалился, а гю попробовал еду. тот откусил румяное, мягкое тесто и тепло от булочки приятно разлилось по всему его телу, заставляя расслабиться. выпечка ему показалась действительно хорошей, совсем как домашняя. бомгю вдруг стало невероятно спокойно... а ведь на первый взгляд, тот просто сходил в кафе впервые за долгое время. но серьезно, когда он в последний раз сладкое ел? паренек задумался: иногда такие мелочи и правда заставляют людей чувствовать себя лучше, вот только почему он раньше об этом не подумал? он ел, и тут его мысли вдруг прервал громкий крик, взгляд быстро метнулся к стойке. за ней стоял уставший и напуганный бариста, глядя на человека напротив - какого-то очень недовольного и разъяренного парня, чья ругань раздавалась на все кафе. речь была быстрая и невнятная, так что брюнет не уловил, что же этого мужчину так взбесило. он громко возмущался, крича что-то про кофе и цену, пока остальные, тоже раздраженные, просили его замолчать и выйти. а вот гю счел это ужасно забавным, тот с улыбкой наблюдал за красным от гнева посетителем, который все распинался и распинался, а когда тот со стуком поставил стакан от кофе на стойку, громко и неприлично выругавшись по-корейски, так вообще прыснул со смеху. оказывается этот чудак, который после всего этого вышел на улицу, хлопнув дверью, еще и кореец. и из-за чего он эту сцену вообще устроил? бомгю проводил его взглядом и улыбаясь, вернулся к еде. чуть погодя, чхве тоже вышел из кафетерия - парни парнями, а в университет, все-таки, ехать было надо. несмотря на это, настроение было хорошим. но даже в маршрутке бомгю думал о том чудаке. признаться честно, чхве нашел его действительно красивым. с черными как смоль, уложенными волосами и челкой в разные стороны, довольно милыми лисьими глазами, которые он щурил, когда ругался и проницательным взглядом, тот выглядел как кинозвезда. а еще, у него были очаровательные торчащие уши. одет он был тоже хорошо, видно, что из богатой семьи, да еще и весь в черном. так и не скажешь, что такой, на вид, строгий человек, смог бы устроить такое представление перед людьми. гю был заинтересован. кто же все-таки этот парень? что его так разозлило? еще и по-корейски говорит, а таких он здесь раньше не встречал. "а почему я вообще о нем думаю?" - вдруг поймал себя на мысли бомгю - "не дружить же мне с ним, в конце-концов". тот попытался отвлечься, вот только получалось это довольно плохо. человек, которого он видел, дай бог, минуты три, крепко-накрепко засел в его голове и выходить не собирался. даже за учебой гю прокручивал в голове всего его острые черты лица, желая взглянуть на них еще хоть разок. а на последней паре неожиданно достал скетчбук - тот решил запечатлеть героя своих мыслей, чтобы не забыть его со временем. и на удивление, набросок выдался действительно хорошим! бомгю внимательно разглядывал то, что получилось. вышло очень даже похоже: на листе бумаги красовалась длинная фигура у стойки, яростно сжимая бумажный стакан в руках. рот был эмоционально открыт, брови нахмурены, взгляд прожигающий, а над головой виднелась надпись - то самое ругательство, что парень произнес перед тем, как выйти из кафе. гю был доволен работой, а еще больше был доволен тем, что наконец сделал что-то стоящее. и выходя из универа, решил по дороге домой сделать еще набросок, на том же листе. наконец, он поймал маршрутку. погруженный в свои мысли и пялясь в телефон, тот почти не глядя уселся на какое-то место, после чего достал скетчбук. только он открыл его, телефон бешено завибрировал и в наушники, вместо музыки, полилась мелодия звонка - это был начальник бомгю. вздрогнув от неожиданности, парень взял трубку. — хей, бомгю, — раздался мужской голос в трубке. — здравствуйте, босс. — тут такое дело, — начальник сделал паузу, будто собираясь с мыслями. — ты не сможешь больше работать так поздно. — простите? — переспросил гю. — я имею ввиду, что с понедельника твою смену придется перенести на два часа раньше. придется поменяться местами с другим работником. — что? но почему? — недоуменно спросил юноша. для него это значило, что время на встречи с мамой оставалось только на выходных, так что тот хотел выяснить, можно ли что-то с этим сделать. но вот начальник больше слушать и разъяснять ничего не хотел, так что громко отрезал: — чхве! без вопросов. у меня и так времени нет. и тот сбросил трубку, оставляя бомгю наедине с гудками телефона и своим огорчением. все его хорошее настроение с утра взяло и улетучилось в один миг. вот только в следующую секунду над ухом парня раздался голос: — эй, пацан, — бомгю снова вздрогнул и испуганно обернулся, паралелльно вынимая наушники. — это что, я?