***
2023 год. Вторник. 14:50. Дима ужасен. Он совершил ошибку. Ошибка, которую нереально исправить. Ошибка, которую он никогда не простит. «Каждый человек имеет право на ошибку!» – говорили они. «Но моя ошибка слишком ужасна…» – отвечал Позов. Отвечал Дима, собирая кусочки сердца с пола. Отвечал Дима, в голове повторив, какой он урод. Отвечал Дима, даже не слушая вопроса. Он был слишком плохим партнёром. Его колени упираются в влажную землю и пачкают ткань темных штанов, оставляя пятна. С лица капают капли дождя. Кажется, что дождь — это его слезы, в тот день, когда он узнал, что случилось. Они капают быстро, барабанят по плитки могилы и мочат одежду Дмитрия. Но ему наплевать. Ему плевать на дождь. Он протягивает трясущуюся руку с букетом роз. Четыре штуки. Четыре самых прекрасных и одновременно печальных роз. Будто это та роза, из сказки «Маленький принц». Серёжа любил эти цветы… Позов аккуратно положил их на возвышенную землю перед собой и всхлипнул. Слезы перемешались с дождем и градом падали вниз. Чертовски больно. Так больно Диме ещё никогда не было. – Сереж, солнце… А помнишь, как мы познакомились? Ты врезался в меня на скейте со стаканчиком кофе и пролил его на меня… – дрожащим голосом говорил Поз, сжимая руки в кулаки, дабы они тряслись не так сильно. – А я так зол был на тебя… Потом весь день в футболке проходил на работе… – он слабо и горько усмехнулся. Но в ответ молчание. Ну, а что он ещё ожидал? Что сейчас Сережа вылезет из могилы и расскажет Диме анекдот? Было бы неплохо на самом деле… – А потом мы с тобой в кафе увидели друг друга… Ты мне ещё передал тортик, чтобы я тебя простил. И я простил, обожаю медовик с тех пор… А помнишь наш первый поцелуй?... Я тогда так переживал, так руки тряслись… Я был безумно рад, когда ты ответил на него… Твои губы были так красивы, я, наверное, отдельно влюбился и в них… Серёж, зайчик, солнышко мое, прости меня… Прости, вернись… – эти слова были на столько печальны и разбиты, что любой прохожий, проходящий мимо сам заплакал. Но сейчас рыдал только Позов и небо, кидая свои холодные капли слез на землю. Ответа никогда не будет. Он больше никогда не услышит этот ангельский голосок. Лучше бы Сережа курил, чем совершил самоубийство… Лучше бы Дима молчал. Стоит зашить ему рот толстыми черными нитками. Но сейчас это уже бессмысленно… Сейчас Сережа не вернётся и не накинется на Позова с объятиями. Сейчас, когда Дима придет домой, он услышит тишину. Гробовую. Он услышит собственные вздохи, крики, всхлипы, дыхание, но не как тот родной, любимый голос. Ошибка, которую совершают только… Никто. Только Дима смог так облажаться. – Вернись, Серёж, вернись!.. – он начал стучать кулаками по земле и откинул голову назад, смотря на небо, а ему в глаза покапали большие капли дождя, и Дима зажмурился. Только какой толк в этих словах?...Ошибка
3 июня 2023 г. в 20:07
2019 год. Вторник. 14:50
Позов взглянул в окно, зло хмуря брови и даже оскалился, стиснув кулаки.
Черт, снова этот засранец курит! Ну Дима же множество раз уже просил бросить это вязкое дело!
«Серёженька, я переживаю за тебя», «Серёнь, солнышко, кури поменьше, пожалуйста?», «Сереж, ты же знаешь мне не нравится, когда ты куришь, даже хотя бы одну сигарету…».
А Серёже что? А Сережа похуй!
Ах, ну раз так, значит и Диме будет кристаллически похуй. Раз его парню плевать на его слова, почему Дима всегда должен его слушать? Да в пизду этого Матвиенко, эгоист!
Мужчина раздраженно фыркнул, пытаясь успокоиться, но все попытки были зря. Это была его последняя капля! Сережа, конечно, уже не малое дите, но Дима, честное слово, уже готов взять кожаный ремень и вылупить парня, чтобы он запомнил это на всю жизнь.
Но он не может так сделать. Он ведь правда ему не отец. Может именно поэтому Сережа никогда не слушает Диму?
Да впрочем уже не важно, сейчас Дима и посмотрит, как Сережа его, наверняка, не очень сильно любит, что так неуважительно относится к его мнению и просьбам.
Он устало протер лицо руками, думая, как ему быть и сел за стол, судорожно трясся под ним ногой.
Сперва стоило бы просто успокоиться. Но у Димы ничего не получается. Кошмар какой-то! Сереже вроде двадцать шесть, а ведёт себя на пять, и он напоминает мальчика, который делает все наоборот, чтобы подразнить свою маму или друга.
Спустя какое-то время дверь открылась и через порог дома переступил Сережа, оглядываясь, с хлопком закрывая за собой дверь. Он повернул голову, увидел злого Диму и по коже прошлись мурашки от его вида.
– Ой, привет, ты уже дома? Я думал ты ещё на работе, – как ни в чем не бывало улыбнулся паренёк и стянул с себя куртку, вешая ее на крючок.
Дима одарил Матвиенко злым, недовольным взглядом и резко встал с места, упираясь руками в стол.
Его глаза, казалось, почернели от злости и словно разреза́ли Сережу на маленькие куски, от чего тот некомфортно ежился.
– А я думал, что ты бросил курить. Как и когда-то обещал, сукин ты сын! – громко, злостно прорычал тот, ударив ладонью по столу, от чего Сережу пробила дрожь и он сделал шаг назад, чуть не упав.
– Дим… Дима, ты чего? – он сглотнул вязкую слюну, прикусив алую нижнюю губу и начал перебирать кольца, зная, что сейчас будет скандал.
А он будет. Будет потому, что Дима слишком заебался терпеть все выходки Серёжи. У него больше нет терпения.
– Что я?.. Да ничего! Вообще ничего! Просто ты, урод худощавый, совсем уже перестал быть человеком, ты животное! – Дима не понимал, что говорит. Он был настолько зол и недоволен, что хотел выплеснуть все эмоции наружу. Хотел показать Сереже, как он зол на него, чтобы парень почувствовал свою вину и перестал совершать такие глупые ошибки.
А Сережа растерялся. Он широко раскрыл глаза, хлопая длинными ресницами и его глаза были настолько печальны, что хоть драматичную картину пиши.
– Дим… Что ты такое говоришь?.. Я животное?..
– Да! Ты, мать его, нахуй, животное! Ты не заслуживаешь ничего! Я переживаю, сука, я боюсь и думаю о тебе каждую чертовскую секунду, а ты в эти секунды куришь, забыв, что обещал так не делать! Ты урод! Я так устал от тебя, лучше бы ты не появляться в моей жизни!..
Лучше бы ты не появляться в моей жизни…
Хорошо, Сережа все понял. Все понял в одного слова. Все понял только с одного взгляда.
Он схватил куртку и выбежал на лестничную клетку, сильно хлопая дверью, бегом спускаясь вниз по лестнице.
В этом хлопке было все. Был конец. Были осколки сердца. Была боль, которая разреза́ла душу на пополам и небрежно кидала её куда-то в мусорное ведро.
Дима рванул с места, открывая дверь, выбегая на лестничную площадку, но от Серёжи и след простыл.
– Вернись! – закричал во все горло Позов, топая ногами, как маленький ребенок и из глаз ручьем полились горячие, казалось, обжигающие слезы, которые разрывали все внутри.
Примечания:
Стекло я писать не умею