«…всякий человек ложь» — Псалтирь. 115:2
Шесть изломанных тел с изуродованными лицами, припадая на одну ногу, шли прямо на двух женщин. Горло одной из них конвульсивно задергалось от подступающей рвоты. Вымазанные кровью ходячие шаркали, уже примериваясь к сочному куску. Стон этого хищного организма, движущегося прямо к своей цели, заставляет кожу покрываться мурашками. — Нет-нет-нет… Голос звучит пусто и пронзительно в собственных ушах. — Marche, marche, marche, marche, marche, marche… Ноги, запутанные в веревках, не дают сделать и шагу. От дрожи в руках и паники, попытки распутать ловушку заканчиваются лишь еще более запутанным узлом. Итальянка пытается достать что-нибудь из режущего на своем ремне, но, как назло, самое близкое к режущему — чертова отвёртка. Ходячие подходят все ближе и их, кажется, стало больше, чем прежде. Громкие всхлипывания, переходящие в рыдания подруги совсем не помогают, а лишь заставляют дрожать от неизбежности быть растерзанными этими вечно голодными тварями. Но спустя мгновение в глаза ударяет слепящий свет, раздаются выстрелы и все ходячие падают замертво. Теперь уже навсегда. — Люди… — сквозь слезы шепчет англичанка. Одно из окровавленных прогнивших тел падает замертво рядом, и женщина сгибается, выплеснув последнее, что осталось в желудке. Она заходится в сухом кашле и поправляет светлые волосы. Мертвеца удалось разглядеть: пожилой человек в поношенном домашнем свитере, широких брюках для гольфа и дорогих шипованных ботинках. Женщина успела подумать: чей-то дедушка. — Так-так-так, кто это тут у нас? Дамы в беде, я полагаю? — голос мужчины мгновенно смыл то хрупкое подобие безопасности и теперь в голове билась лишь одна мысль: если они умрут не от ходячих, то от этих людей — вполне возможно. Гаденькая ухмылка этого человека со странно выбритыми усами не вселяла ужас, нет, лишь наводила на мерзкие мысли. Он вальяжно размахивал пистолетом, словно это детская игрушка, и совсем не беспокоился о том, что эти множественные выстрелы могли привлечь еще ходячих или, что хуже, целую орду. — Что-нибудь нашли при них? — снова раздался голос этого неприятного человека. — Только лекарства, немного еды и инженерные инструменты. Оружия никакого нет. — Забирайте все, что есть. — взгляд мужчины снова обратился к женщинам. — Вы должны радоваться, вас нашли Спасители. Я Саймон, но считайте, что говорю от лица… — мужчина замолк, услышав нервный смешок блондинки. — Твое имя? — Люси. Люси Кэмпбелл. — И что же тебя так рассмешило, Люси Кэмпбелл? — Вы… вы называете себя Спасителями, но пока что вместо спасения вы лишь забрали наши припасы и лекарства. — еë голос немного дрожал. Страшно было. — Разве это спасение? Саймон засмеялся и полез в кобуру за пистолетом. Мгновенный удар обжег щеку, оставляя после себя кровавый след. Спаситель смотрел с минуту, после обошел за спину, заставляя нервничать еще больше. Холодная сталь сталкивается с затылком женщины. В глазах темнеет и та приземляется прямо на тело одного из мертвецов. — Нет! — вторая женщина дрожащими руками поднимает подругу, укладывая ее голову себе на колени. — Только что она рыдала, как сука, а сейчас смеет перечить тем, кто еë спас. — он перевёл взгляд на вторую женщину. — Имя? Женщина вздрогнула, когда Саймон наставил на неё дуло пистолета. — Джина Моретти. — ответила она осипшим голосом. Один из мужчин, с намечающимися залысинами и слегка вьющимися волосами, протянул ей бутылку с водой, несмотря на явное неодобрение Саймона. Джина одарила его благодарным взглядом. — Ниган решит, что с вами делать. — он больше не ухмылялся, но менее мерзким от этого не становился. — Грузите их. Джина пресекла на корню зарождающуюся мысль о сопротивлении и, уже будучи в грузовике, перехватила руку Люси и переплела пальцы, дожидаясь, пока она придёт в себя.***
Раньше казалось, что увидеть хотя бы одного живого человека — уже радость. Пока что они видели только горящие безумным светом глаза мертвецов. Но сейчас мысль о столкновении с людьми пугала не меньше встречи с ходячими. — Черт… — Джина в полной темноте смогла разглядеть силуэт очнувшейся подруги. Она застонала и, судя по шороху, села. — Где мы? — В грузовике. Нас везут на свою базу. Повезёт, если не убьют. — Прости. — Люси не видела её лица, но последние слова спутницы были сказаны очень недовольным тоном. — Глупо было дерзить этому придурку. — il più stupido possibile. — буркнула Джина. Люси смолчала, поджимая колени к груди. Не хотелось узнавать, что именно сказала Джина. Обе женщины понимали, что сетовать на то, что уже случилось, бесполезно. Это ничего не исправит и не вернет, главное, что они живы. И было бы славно, продолжайся их жизнь чуть дольше. — Я не злюсь на тебя. — в полной темноте итальянка нащупала бутылку с водой, оставленную тем мужчиной, и протянула ее подруге. — Просто не поступай так безрассудно. Это не civiltà, где все может ограничиться ссорой. Теперь мы все выживаем, и если этим людям что-то не понравится, они просто убьют нас. — Знаю. Я просто… Сколько прошло с начала всего этого? Я все еще не привыкла. Все еще испытываю страх, когда остаюсь наедине с этими монстрами. Чувствую себя беззащитной. Я вечно ждала спасения, знала, что в случае чего, мне кто угодно поможет. Сейчас же мы можем ждать спасения только от себя. — Это основа выживания: никто тебя не спасет, кроме тебя самого. — Утешила конечно. — О, не язви, иначе я стукну тебя бутылкой. — Не стукнешь. — она фыркнула. — Тут темно до такой степени, что я готова выпрыгнуть из кожи*. Джина засмеялась и прикрыла лицо руками. Неожиданно Люси шикнула, призывая подругу молчать. Она наощупь прислонилась к перегородке между водителем и кузовом, прислушиваясь к тому, что говорят мужчины. Они очень коротко переговаривались о том, что сделает с этими суками Ниган — Люси агрессивно фыркнула, поняв, что речь о них. — Вероятно, заставит работать на себя, как и других. — сказал в ответ один из мужчин в фургоне. — Или трахнет их обеих. Они же в его вкусе. — добавил другой, загоготав. По голосу Люси поняла, что это был тот Саймон, который вырубил её. Некоторое время спустя женщины почувствовали, как машина замедлила ход. Снаружи они могли слышать эхо рычания и шипения того, что казалось большим количеством ходячих. Люси начала опасаться, что они столкнулись с большим стадом, и они теперь умрут в кузове вонючего фургона. Но водитель, в конце концов, снова нажал на газ, и звуки ходячих стали становиться все слабее и слабее. Через несколько минут фургон остановился. Снаружи послышались приглушенные голоса, а спустя мгновение двери кузова открылись. — Не рассиживаемся, девочки. Ниган ждёт. Пара рук схватила Люси и бросили ее на землю. — Мудила, это джинсы от Карла Лагерфельда. — с раздражением сказала женщина. — Люси, заткнись! — чуть ли не застонала от отчаяния Джина, борясь с желанием врезать Саймону. После того, как их чуть ли не вытолкали из кузова, она пообещала себе, что в случае чего, этот Саймон умрет первым. Она до смерти забьет его гаечным ключом, отверткой, да чем угодно. Но в живых его не оставит. Люси осматривала своё новое окружение — это оказалась старая фабрика, которую эти люди превратили в пригодное для жилья место. Они не только окружили здание сетчатым забором для защиты, но и создали стену из ходячих, которые были прикованы к столбам цепями. Люси поняла, что они никогда не сталкивались со стадом, это были лишь ворота этого места. — Арат, где Ниган? — крикнул Саймон, хватая женщин за плечи. Те сразу же повели руками, сбрасывая его ладонь. — Ваш папочка тут, Саймон! Женщины перевели взгляд на мужчину. Косуха на нем и шея, обмотанная красным шарфом выглядели для Люси настолько нелепо, что она с трудом сдержала рвущийся наружу смешок. Но ему стоило отдать должное, выглядел он действительно устрашающе, в отличие от тех идиотов, которые занервничали, как только увидели его. Мужчина по имени Ниган спустился по лестнице и шел прямо к ним, размахивая битой, обмотанной в проволоку. — Мы привезли парочку тупых сук, что угодили в нашу ловушку. — Саймон самодовольно выпятил грудь. — Тупых сук? — по лицу мужчины было видно, что он не оценил подобного прозвища, когда его бровь дернулась. — Я полагаю, у этих дам есть имена? Саймон кивнул. — Блондинку зовут Люси, брюнетку Джина. — сказал он, поочередно указывая на женщин. — Саймон, мальчик мой, я спрашивал не тебя. — несмотря на улыбку, лицо мужчины наводило страх на всех, кто тут присутствовал. — Итак, девочки, познакомимся? Я Ниган. А это Люсиль, и она охереть как крута. Он ухмыльнулся, присаживаясь на корточки перед двумя женщинами и демонстрируя им биту. — Джина. Джина Моретти. — она первой подала голос. — Мой, мой, это что, итальянский акцент? Обожаю итальянцев! — с его лица не сходила улыбка. — Очень приятно, Джина. Что насчет тебя? Люси подняла взгляд, сталкиваясь с Ниганом глазами. Она несколько секунд помолчала, но потом заговорила: — Какое полное имя? Ниган сощурил глаза, не переставая ухмыляться. — Ниган Смит. — Я Люси Кэмпбелл, мистер Смит. — Очень приятно познакомиться, мисс Кэмпбелл. — прошептал мужчина. — На кой хер вы связали им ноги? Саймон прочистил горло. — Эта блондинка слишком много выебывалась. Чтобы не убежали. — Ну, раз эта блондинка слишком много выебывалась, то было бы логично, связать им и руки? Или что, при неактивности жопной части, верхняя атрофируется, и она бы не смогла пырнуть тебя чем-нибудь? Ниган достал из-за пазухи нож и перевел взгляд на женщин. — Я развяжу вас, если пообещаете быть хорошими девочками. Мы договорились? Джина кивнула, а Люси посмотрела на него исподлобья. — Что за взгляд, красотка? — он засмеялся. — Просто кивни головой, как твоя подружка, если согласна. — Какая вероятность, что вы нас не убьете? — неожиданно спросила Люси. Мужчина засмеялся, запрокидывая голову назад. — Люди — это ресурс. Я не убиваю никого без весомой на то причины. Тем более, я не люблю убивать женщин. Особенно, таких красивых. Я ответил на твой вопрос? Женщина сверлила его несколько секунд взглядом, но по итогу кивнула. Ниган усмехнулся и разрезал веревку на ногах сначала у Джины, потом у Люси. — Пойдёмте, проведу вам экскурсию! — Ниган с белозубой улыбкой поднялся с колен и перехватил свою биту поудобнее. — Это место, конечно, не пятизвёздочный отель. — сказал он, уже идя по пустому коридору, его шаги были громкими и тяжелыми. Ниган кивнул в сторону комнаты, безмолвным жестом приглашая женщин войти. Люси зашла первой и огляделась — комната была в какой-то степени пуста, ничего, кроме шкафа на всю стену, маленького вентилятора и большого стола со стульями тут не было. Она смекнула, что это что-то вроде переговорной. — Итак, поболтаем! — Ниган сел во главе стола, закидывая на него ноги. Саймон остался стоять у двери. Мужчина махнул битой, чтобы женщины тоже присели. — Расскажите о себе, девочки. Кем вы были до начала этого дерьма, который все мило называют апокалипсисом? — Механик в автомастерской. — сказала Джина, сцепляя руки в замок. Насквозь промокшая от пота одежда неприятно липла к телу. Нервы сжались в тугой комок под солнечным сплетением. — О, так значит, ты владеешь всеми этими инженерными штучками? — При них мы нашли инженерные инструменты. — подал голос Саймон, и Джина поморщилась. — Как у тебя с плавильными печами? — мужчина перехватил биту и прижал её ручку к подбородку. — Сможешь починить? — Если там не безнадёжный случай — могу попробовать. — Это охеренно! Тогда позже проверим твои способности с этой дерьмовой плавильной печкой. Что насчёт тебя? — он перевёл взгляд на блондинку. — Люси, верно? Кем ты была раньше? Женщина прочистила горло и столкнулась взглядом с Ниганом. — Адвокат. Владела собственной юридической фирмой. — О, это крутое дерьмо. Фирму подогнал папочка, досталась в наследство? Люси вздернула голову. — Прежде, чем ты вывалишь сейчас на меня невероятно охуенный фактик о своем прошлом, я бы хотел утолить свое любопытство. — он дождался ее кивка. — Вот ты уже несколько раз мне «выкала», называешь мистером Смитом, вся хуйня, хуе-мое. Ты ведь англичанка, да? Акцент у тебя британский. — Англия, Лондон. Я окончила Оксфорд с отличием и все, что у меня было до апокалипсиса, заработано собственными силами. Так что фирму мне подогнал не папочка. — с раздражением добавила Люси. — Я задел твое эго, да? Люси подозрительно на него покосилась, ничего не отвечая. Ниган засмеялся, запрокинув голову. — Определенно задел! — он перевел взгляд с Люси на Джину, помолчал несколько секунд и заговорил, сощурив глаза: — С итальянкой то все ясно, ей я место в команде найду. Сейчас хер найдешь того, кто профи в инженерии. Как оказалось, блядских врачей найти проще, чем инженеров! А вот что насчет тебя, Люси? Какую полезную херню ты умеешь делать, м? Все, что делала Люси, это сидела и смотрела на него, пока он сидел перед ней. Её лицо не выражало никаких эмоций, поэтому Ниган понятия не имел, боялась она или запугана. — Мне нужно доказать свою полезность что ли? — Люси почувствовала ладонь Джины, схватившую её за руку под столом. Молчи, молчи, молчи, молчи. — Это выглядит как блядское неуважение! — он смеется, обнажая свои белые зубы. — Это выглядит как вопрос. — Ты, блядь, не понимаешь ситуацию, не так ли? — он грузно поднимается, с громким шумом кладя биту на стол прямо перед Люси. Она не дернулась, но крепче сжала руку Джины. Ниган довольно успешно пытается воздействовать на нее через страх. Люси ничего не сказала, поджав губы. Могло показаться, что она не боится. Но страшно было. Провоцирует. И в этот момент замерли мысли. Складывалось понимание: он хотел, чтобы она боялась, хотел видеть её откровенный ужас. Хотел видеть её покорность перед ним. Точно жертва перед хищником. — Ладно, должен признаться, это охереть как круто, что у тебя есть стальные яичники, и ты еще не разрыдалась, размазывая сопли тут вокруг. — усмехнулся он. — Но! — Ниган наклонился к её лицу. — Несмотря на твои выебоны, я спрошу еще раз, потому что чувствую себя охуеть каким щедрым. Какую полезную херню ты умеешь делать? Побелевшие от напряжения пальцы начала сотрясать дрожь. — Что вы подразумеваете под полезностью? Я умею стрелять из нескольких видов оружия и охотиться. Лучше обращаюсь с бумажной работой, если нужно пересчитать провизию, оружие и что-то… подобное. — У меня достаточно ребят, которые могут застрелить, не моргнув глазом. — Ниган посмеивается. — Разумеется, с твоими исключительными сиськами и задницей я разрешу тебе присоединиться к нам. Но это место нужно заработать! Ниган провел пальцами по зачесанным назад волосам, и вздох сорвался с его губ. Люси восприняла этот комментарий, как оскорбление, но она промолчала, понимая, что это также и её возможность. Шанс, который необходим, чтобы выжить. Не только ей, но и Джине. — Как именно я могу заработать себе место? Ниган садится на край стола рядом с Люси. — Ты видела рабочих на первом этаже? — дождавшись её кивка, он продолжил. — Они работают за баллы. Я создал систему, чтобы поддерживать порядок и жизнь в этих стенах. Всем рабочим выдается минимальный прожиточный паек, но, если они хотят больше, то им приходится зарабатывать баллы, чтобы потом это обменять на еду, какие-то вещи или средства личной гигиены и вся подобная херня. — Это… довольно мудрое решение. — Люси кивнула словно сама себе, соглашаясь с такой идеей распределения ресурсов. Ты бесплатно получаешь еду, необходимую для поддержания жизни, но, если хочешь больше, то заработай на это больше. В условиях апокалипсиса это действительно мудрое и логичное решение, способное поддерживать жизнь многих людей в этих стенах. — Что насчет других? Здесь ведь не только рабочие, если я верно поняла. — Абсолютно верно поняла! — он ухмыльнулся. — Есть сами Спасители. Этим ребятам не надо зарабатывать баллы, чтобы что-то себе купить. Они в любой момент могут взять необходимую им для жизни херню, только нужно записывать, что взял. Потом я одинокими ночами проверяю все эти хитровыебанные тетрадочки со всеми записями и, если брали больше, чем работали, то вместо заслуженных пиздюлей, этот человек будет просто отрабатывать. Поедет в патрули чуть чаще или поработает у стены с теми ходячими. — заметив, как оживилась Джина при информации про ходячих у забора, Ниган продолжил: — Этой херней с мертвецами мы отгоняем непрошенных гостей. Кто в здравом уме пойдет в место, где ходят эти мешки с кровавым дерьмом? Нужно быть ебаным психом, чтобы сунуться сюда, честно говоря! — Другие ходячие не забредают на звук? Стадо же может прибиться, услышав большое скопление ходячих. — Джина прокашлялась, с трудом смотря мужчине в глаза. — Стадо не забредет сюда, если его никто не приведет, верно? Да и скопление тут не такое большое. Штук пятнадцать, не более. — Не выглядит надежно… — пробормотала Люси. Ниган засмеялся. — Минус тебе в копилку. Во мне, блядь, нельзя сомневаться. — не дождавшись от Люси какой-либо бурной реакции, мужчина продолжи: — Но есть еще один охеренный клуб в Святилище, в который можно вступить и делать ровным счетом нихуя. Еда, вода, все удобства и для этого не надо прилагать усилий. Люси с Джиной настороженно переглянулись. — Честно говоря, пока что это самое подозрительное, что вы говорили. Я имею в виду… — она сглотнула. — Мы с Джиной были в месте, которое называется Терминус, и там обещали спасение всяк туда входящему. А оказалось, что это кучка каннибалов, пожирающих всех, кто к ним приходит. Ниган громко засмеялся. — Блядство, серьезно?! Охренеть! Получается, мне даже повезло, что я с моими ребятами не наткнулся на этот Терминус! Уже представляю, как эти ублюдки жрут какую-нибудь часть от моей задницы. — он смеялся с хрипотцой и с придыханием. Видимо, считал свою шутку действительно смешной. — Но, возвращаясь к теме! Ты понимаешь, к чему я клоню? — В чем подвох? — Почему же должен быть херов подвох? — Ниган с ожидающей улыбкой смотрит на Люси. — Бесплатный сыр бывает только в мышеловке. — Я чувствую себя подростком с его влажными мечтами об охеренных сиськах, когда ты говоришь все эти английские штучки! Люси сцепила зубы. Это все ради безопасности. Ради Джины. Она выдержит его мерзкие комментарии. Она выдержит. — К чему вы клоните? — Чтобы вступить в этот охеренный клуб, нужно стать моей женой. Послышался смешок Саймона. Или трахнет их обеих. Они же в его вкусе. — Конечно, только при твоём полном согласии. Ты охереть, как горячо выглядишь, и, черт! Ты определенно в моём вкусе. Обожаю блондинок! Я бы с таким удовольствием объездил тебя. Стул Люси отодвигается с противным скрежетом в оглушительной тишине. Ублюдок, как он вообще… Хлесткая пощечина обжигает лицо Нигана. Удар. Грубый, жесткий. Огонь во всей застывшей позе. — Честно говоря, теперь ты мне нравишься еще больше. — посмеивается мужчина, потирая место удара. — Ты… Как ты… — Люси судорожно вздыхает. Она упирается руками в стол, прикрывает глаза на несколько секунд и пытается собраться с мыслями. Джина. Джина. Люси бросает на неё мимолетный взгляд. Та сложила руки на коленях и не сводит взгляда с биты Нигана. Она замечает, как по виску Джины стекает капля пота, скрываясь в её черных волосах. Люси открыла для себя неприятную истину — видеть Джину испуганной не только непривычно, но и так… беспокойно? Страшно. Видеть испуганную Джину — страшно. — Я согласна, если ты обеспечишь Джине место в команде, даже если ей не удастся починить плавильную печь. Она хороший механик. Казалось, легкие залиты водой. Просторное помещение давит этими четырьмя стенами, душит своими мерзкими руками, а с лица не пропадает улыбка. Или оскал. И, кажется, речь совсем не о комнате. — Люси. — Джина хватает подругу за руку. — Я мог бы убить тебя за эту биполярную херню, что ты мне только что устроила. — перебивает Ниган, затыкая ей рот одним взмахом ладони. Джина сжимает кулаки так сильно, что причиняет себе боль. — Но тебе повезло, к созданиям без члена я более благосклонен. — Убить? Да. Как и любой другой человек. Как и ходячий. Как и собака. Ты не особенный. Упрямая. — Милый херов засранец с отличной задницей! Но расставляй ебаные приоритеты, я ведь могу пересчитать твои ребра. Ты не особенная. — По двенадцать с каждой стороны. И я могу стать особенной. — Нахальная маленькая чертовка, я в восторге.***
Пахло гарью и полуразложившейся плотью. Не столько от запаха мертвечины, сколько от длительного голода к горлу подступил приступ тошноты. Джина взяла кусок шнура диаметром один или два миллиметра и обмотала нихромовую проволоку, чтобы предохранить витки нихрома от замыкания между собой. Она плотно намотала проводник и нихромовую проволоку в виде спирали на трубу. Приступ сухого кашля сопроводился неприятными ощущениями во всем теле. Второй конец проволоки она закрепила на втором замке. Крахмал, разведенный в теплой воде, был уже готов. Несколько десятков глаз внимательно следило за каждым её движением. Среди этих глаз Джина наткнулась на чисто голубой взгляд. Зрачки расширены и затмевают всю радужку. Люси. Невольно, невольно, Джина коротко кивнула. Почти незаметно. Она обмазала разведенным крахмалом всю намотанную спираль. — Нужно будет… — вздох. — Когда жидкость подсохнет, нужно будет удалить проводник. Примерно через час. И тогда печь будет работать. Джина стерла капли пота со лба. Её голос звучал по-другому. В нем уже не было страха и паники. Она справилась. На лице Люси появился слабый намек на улыбку. Ниган закинул на плечо биту, в два шага обошел женщину и устремился обратно к Люси, пока она пыталась просверлить его взглядом. Если бы только та обладала какой-нибудь силой мыслей, то Ниган бы уже вспыхнул как спичка. — Я сорвал охеренный куш! Что он вообще о себе возомнил? Высокомерный кретин. — Наши новые девочки охренеть как хорошо впишутся в команду! Не все их знают, верно? Я познакомлю. Вот эта охуеть какая горячая блондинка моя новая жена, и к ней надо относиться охереть как уважительно! Впрочем, как и к остальным моим девочкам. Правила вы знаете. Люси почувствовала на себе взгляды. И среди них — Нигана. Насмешливый, беснующийся огонек в глазах. Такой, что зубы сводит. — Джину вы уже знаете. Если какое-то дерьмо случится с тачкой или другой херней, смело тащитесь к ней. Но она у нас горячая итальянка, так что с абсурдом вроде «в моей дерьмо-тачке не включается дерьмо-музыка» тащиться не советую, иначе она запиздит вас гаечным ключом! Люси подумала, что с чувством юмора у него дерьмово.***
— Знаешь, тебе не стоило… — неловко начала Джина, не зная как подступиться к этой теме. Люси не оторвала взгляда от тарелки с кашей, в которую были неуклюже нарезаны яблоки. Хотелось горячей яичницы с золотисто обжаренным беконом, фасоли в томатном соусе и тостов. — То, что Ниган предложил тебе… Тосты с арахисовой пастой и бананом. Привкус ореха и банана тут же отозвался на языке едва уловимой сладостью. Люси вздохнула, заглушая чувство голода кашей. — Не беспокойся об этом. — Как я могу не беспокоиться, когда из-за меня ты теперь будешь каждый раз трахаться с ним? — Твой чертов язык. — усмешка сорвалась с губ Люси. — Тебе не нужно винить себя. Я сделаю ради тебя всё, это правда. Но, знаешь, я и себя достаточно люблю. Мне гораздо проще лечь в постель с этим Ниганом, чем батрачить за баллы, а потом влезать в долги, чтобы оплатить себе какие-нибудь грёбаные прокладки или лекарства. — Ты что-то задумала, не так ли? — Ничего такого, что повлечет за собой неприятности. Они продолжали есть в тишине. Джина, наверное, только сейчас до конца осознала, что Люси никогда не делится своими мыслями. Вечно себе на уме, вечно думает, много думает, вечно спасает других. Кого угодно, но не себя. Благородство — не порок, верно?