***
В душном застоявшемся воздухе, наполненным пылью и едва ощутимым запахом нагретого пластика, словно под водой расходились глухие возгласы, крики и просто чьи-то слова. Пока сознание с трудом поднималось из пропасти глубоко сна, тело уже успело ощутить все прелести этого волшебного места — левую сторону лица что-то сильно припекало. Не успев удивиться, что этим чем-то было окно автобуса, нагретое палящим солнцем, парень встрепенулся, потирая руками заспанное лицо и тут же резко откинулся на спинку высокого автобусного сиденья. Голову пронзил тонкий протяжный звон, похожий на помесь какого-то ненатурального пугающего свиста и монотонного шипения. В отличие от растерянности, звук исчез быстро, хотя и успел заставить юношу поморщиться, стиснув зубы покрепче. Тряхнув головой, отбивая остатки сонливости, парень рассеяно огляделся. В салоне мельтешили дети и подростки разных возрастов, тягали огромные чемоданы и сумки, не останавливая звенящий гул людских голосов ни на секунду. Разноцветные футболки, шорты и незнакомые лица слились в один несвязный поток. Парень вдохнул горячий воздух, оттягивая от вспотевшей шеи воротник тонкой рубашки. Первая растерянность, какая бывает после сна, начала сходить. Он еще раз огляделся, цепляя взглядом зелень за окном машины, и выпустил протяжный вздох, наконец вспомнив, куда после многочасовой поездки прибыл автобус. Воспоминания всего недельной давности казались отрывками словно из прошлой жизни. Он вспомнил тихий вечер в своей комнате, подзывающего к себе отца, который неумело пытался скрыть радостный трепет и протянутый им слегка пожелтевший листок с какими-то картинками. Путевка в пионерлагерь, выданная за активное участие в каком-то школьном мероприятии, про которое он уже успел забыть. Нельзя сказать, что парень был сильно рад или расстроен этой возможности, но глядя в радостные глаза отца, он уже мысленно начал паковать чемоданы на отдых в лагере где-то посреди Горьковской области. Сквозь толстое стекло просматривалась длинная, уходящая полями за горизонт дорога, здесь, рядом с лагерем, прижатая с двух сторон исполинскими металлическими вышками — опорами ЛЭП и переливающимися на солнце серебром кустами можжевельника. С другой стороны проглядывалась часть кирпичного забора из горящего в солнечных лучах красного кирпича и площадка перед главными воротами лагеря, где уже вовсю толпились пионеры. С тяжелым вздохом вспорхнув с нагретого места, парень потянулся на верхнюю полку и быстро нащупал свою сумку, тут же спустив багаж. Сделав несколько шагов по узкому проходу между сиденьями, он миновал суетящихся в салоне детей и шагнул прочь из душного Икаруса. День был жарким, утомляющим даже самых активных пионеров, но все же он с удовольствием вдохнул свежий, по сравнению с автобусным, воздух и спустился по скрипящим металлическим ступенькам автобуса. Отступив от выхода на пару шагов, парень прислонился к боковой стенке машины рядом с раскрытой дверцей отделения для багажа. Чуть съеденный ржавчиной корпус транспорта был раскален до предела после долгой поездке под солнцепеком. Чёрная сумка приземлилась на потрескавшийся асфальт в узкой полоске тени, которую отбрасывал высокий автобус. Исподлобья разглядывая мельтешащую толпу, парень начал дожидаться распределения по отрядам, или хотя бы более организованного построения. Взгляд не цеплялся за что-нибудь знакомое — ничего такого попросту не было. Он с удивлением обнаружил, что даже не может вспомнить лица своего соседа. Они не обмолвились и парой слов со светловолосым пареньком, который подскочил на очередной остановке и шумно приземлившись рядом, сразу же начал лопотать с кем-то знакомым. Так же незаметно, как и этот паренек пролетели все часы поездки, которая в начале казалась бесконечной. Юноша понял, что толком не помнит дороги, ведь большую часть пути попросту проспал, привалившись к жаркому окну автобуса. Так было всегда, сколько он себя помнил — сходиться с новыми людьми было не то чтобы трудностью, скорее ненадобностью. Он не считал себя нелюдимым или замкнутым, для своих был открытым и разговорчивым, хотя все чаще задавался вопросом — кто такие "свои". В толпе мелькали совсем уж экзотические экземпляры — какая-то девчушка с ярко желтыми волосами, такими насыщенными, словно выкрашенными совсем недавно. Чего уж только не приносит хлынувшая волна заграничной моды — для него это было скорее странностью, аномалией далёкой от чего-то нормального, хотя на самом деле волновало не сильно больше засилья других иностранных вещей в последнее время. Мелькали и более привычные, знакомые глазу варианты — две девчонки, с разными оттенками рыжего волосами, яркими пятнами выделялись на фоне бегающих туда-сюда пионеров. — Хорошо тут... Показавшийся знакомым голос заставил парня скосить глаза в сторону. Чуть поодаль, возле другого края открытого багажного отделения, прислонилась к автобусу незнакомая фигура. Парень уже был выряжен в пионерскую форму — всю, вплоть до алого галстука на груди. Странные блики и игра теней скрыли его лицо, будто специально оставляя только изогнувшуюся в ухмылке нижнюю часть. Он легонько кивнул и как будто бы подмигнул растерянному юноше. Толпа у ворот зашевелилась и загудела еще активнее — вожатые начали заводить пионеров внутрь лагеря. Вернув взгляд, парень не обнаружил незнакомца, теперь на его месте суетился пожилой водитель автобуса. Вздрогнув от прошедшегося по спине холодка, юноша поднял сумку и медленно двинулся вслед за толпой, стараясь держаться позади основной массы рвущихся в лагерь детей. Ступив на сухую пожелтевшую траву на обочине, он выждал несколько минут и двинулся вперед, проходя через большие свежевыкрашенные ворота, на ходу пробегаясь взглядом по стройным буквам, выстраивающимся в название лагеря. Совёнок. Автобус за спиной захрипел, выпустил темное облако дыма и скрипя колесами тронулся в путь, постепенно исчезая за горизонтом.***
Многие отдыхали здесь не впервые — он приметил это довольно быстро. Едва переступив границу лагеря, многое пионеры разбегались в стороны, явно пользуясь знакомыми тропами. Вожатые только для виду пыталась усмирить возбужденную толпу, но в основном с усталостью и снисходительными улыбками отпускали детей исследовать территорию. Ему показалось, что чуть ли не целые отряды после долгого расставания собирались вновь, не исключая кончено вожатых, так же радостно встречающих знакомых по прошлым сменам подопечных. Все это не то чтобы доставляло неудобство — жизнь крутилась и вертались сама по себе, юноша не был уверен, что когда-нибудь испытает то же, что и они. Даже обзавестись здесь парочкой друзей было для него сомнительной перспективой. Знакомые — возможно, но вот друзья... По крайней мере он точно понимал, что будет вести себя, как обычно — навязываться на знакомство уж точно не будет. Выложенная крупными серыми от песка и пыли плитами дорожка за воротами без лишних петляний вела прямо вперед, куда и двинулась основная толпа. Особенно хитрые, в основном совсем мелкие пионеры, ныряли в пышные кусты вдоль дороги и исчезали где-то в лесопосадке, оставляя за собой шумный след. Трескучие ветки старых сосен нависали над широкой аллеей, создавая слабую, но желанную пионерами тень. Трава на обочинах дорожки прижухла, погасла под неумолимым солнцем и осталась дожидаться прихода вечерней прохлады. Перескакивали между статными деревьями и крышами двух невысоких зданий редкие птицы, заливаясь трелью вслед тянущейся вперед колонне детей. Заброшенные на вид, но крепкие строения торчали по разные стороны дорожки, приковывая к себе совсем малочисленные взгляды. До площади добрались быстро и почти без происшествий — залюбовавшегося местными красотами подростка в бок пихнула мелкая девчонка, пронеслась как ураган и сверкнув напоследок хитрющей улыбкой скрылась впереди. В ней он без проблем узнал рыжеволосую, которую приметил раньше на остановке. А говорили, к старшим нужно относиться с уважением — парень наконец взбодрился и сбросил апатию после долгого сна, ступая вслед за другими пионерами на просторную площадь. Территорию она занимала приличную, да и убрана была аккуратно, по его скромному мнению — почти красиво. Вожатые хлопотали над сбившимися в кучи пионерами, расставляя вдоль края площади длинные ряды. Найти своих получилось довольно легко — самые старшие возвышались над малышней довольно прилично и были заметны издалека. Отряд на удивление показался небольшим, несколько девчонок и пара парней — без пристального разглядывания он прибился сзади, ожидая появления своей вожатой. Взгляд непроизвольно пробежался по соотрядцам, в большинстве своем они тоже не проявляли активности — глазели по сторонам, присматриваясь к месту и людям, кто-то откровенно скучал и всем видом показывал, что хочет поскорее свалить. С расспросами не лезли, уже неплохо. Когда впереди выскочила еще одна девчонка, ему показалось, что у отряда состоится пополнение, но значок вожатого на груди поставил все на свои места. Совсем молодая, возможно студентка — пионер пробежался взглядом по длинным каштановым волосам и выглаженной форме, вполуха слушая речь вожатой. Ольга Дмитриевна, как сама представилась женщина, разводить демагогий не стала и по существу призналась, что времени на разговоры особо нет и просто возложила надежду на благоразумие старшего отряда. Пролистав какой-то блокнот, девушка начала поочередно называть имена и выдавать каждому пару ключей, скрепленных небольшой биркой с номером домика. Пионеры разбирали ключи и быстро удалялись осваивать новые жилища, попутно начиная знакомиться с соседями. — Так... Теперь ты, Семён... Вожатая пролистнула еще несколько страниц в своей книжке, порылась в кармане и выудила пару ключей, на бирке красовался номер 27. — Пока один поживешь. Не скучай, — девушка едва заметно подмигнула, хлопнула пионера по плечу и быстро убежала вглубь площади, где другие вожатые разбирались с детворой. На душе сразу разлилось спокойствие и некое внутренне удовлетворение — повезло одному занять целый домик. Хотя, как и в любой бочке меда, здесь поспешила появиться своя ложка черной жижи — он посмотрел на кипящую вокруг жизнь и медленно побрел в пустое и тихое жилище. Все было, как всегда — убедить себя в этом не было большой проблемой. Всем вокруг он по большей части безразличен, все они безразличны ему — не изменилось абсолютно ничего, красная нить даже не шелохнулась. И это, пожалуй, устраивало новоиспеченного пионера. По крайней мере, так старательно он пытался себя в этом убедить, что такое положение дел и правда стало реальным и обыденным. В далекой части лагеря, где располагался домик, было относительно тихо и даже веяло запустением. Большинство жилищ еще оставались пустыми, дожидаясь своих постояльцев, лишь в парочке домиков рядом начинала закипать жизнь. Пионер ускорился, подборов сумку повыше и рассекая длинную дорожку постепенно приближался к собственному дому. Полдень маячил впереди — зной только набирал обороты, загиная серебристые листья тополей. Горячий ветер гнал вдоль аллеи клубы пыли и растворяющиеся в застывшем воздухе возгласы оставшихся позади пионеров. В безжалостном июльском солнце, под которым гасли и чернели вдоль дорожки душистые ветки ракитника, всполохами огня показались две рыжие пионерки. Семён приметил их еще на подходах к собственному укрытию. Не заметить их было, пожалуй, невозможно — девчонки о чем-то громко спорили на пороге собственного домика, перетягивая из рук в руки черную тряпку. По каким-то белым отметинам, что удалось разглядеть мимолетно, пионеру полотно напоминало ни то пиратский флаг, ни то Баклановский стяг. И чёрт их знает, откуда они его раздобыли — уж они то могли, в этом он не сомневался. Девчонки были из тех, о ком складывается впечатление с первых секунд, вот и он еще с остановки, пожалуй, всё для себя уяснил. Хотя вряд ли это имело какое-то значение, они не обратили и взгляда на тихо прошедшего мимо пионера. Оставив позади выложенный из таких же рыжеватых, как пионерки, досок домик, парень проскочил несколько метров и остановился на порожке собственного жилища. Особенными чертами дом не хвастался — обычная полубочка, слегка заваленные ступеньки и скосившаяся лавочка, приваленная к светлой стене. Ключ бряцнул в скважине и дверь со скрипом отъехала, открывая взгляду пустую комнату, с двумя голыми панцирными кроватями, парой тумбочек и большим фанерным шкафом во всю высоту помещения. Едва переступив порог домика, пионер остановился и вытащил из-под ноги сложенный пополам белый листок. На явно закинутой кем-то в щель под дверью бумажке виднелась едва читаемая надпись. — Следуй за звездой... Чей-то розыгрыш не развеселил и даже не позабавил, подкинутая кем-то записка не заинтересовала парня, да и предназначаться могла вовсе не ему. Хотя когда стоило подумать, кто мог её подбросить, в голове сразу всплыли две рыжие безымянные оторвы. Семён прошел вглубь домика, бросил сумку на железную кровать, а сам рухнул на шаткий стул. Странное послание отправилось на столик, удобно расположившийся под окном.***
Время летело незаметно — стоило только пару раз пройтись по утоптанный доскам на полу веником, найденным тут же в шкафу, да смахнуть пыль с настенных полок, как потихоньку начал подкрадываться момент для похода за формой и другими вещами — время назначила вожатая еще на площади. Коричневая, почти полностью изъеденная ржавчиной бочка с водой была найдена за углом домика, для питья жидкость конечно не годилась, но прибрать давно стоящий без хозяев домик было самое то. Над бочкой нависала согнутая треугольником железная пластина, отводящая со ската крыши дождевую воду в тару на углу — судя по всему, конструкция была самодельной и досталась в наследство от прошлых обитателей. За самим же домиком нашлась спрятанная кустами боярышника полянка с поваленным по центру гнилым бревном. Раскидав кое-какие немногочисленные пожитки, Семён с усталым вздохом свалился обратно на стул, цепляясь взглядом за маленький выдвижной ящичек в старой деревянной тумбочке, разместившейся у изголовья пока что пустующей кровати. Заглянув в нишу, пионер с удивлением обнаружил покрытую слоем пыли книгу. Твердый синий переплет практически не имел грязных пятен или царапин, что делало книгу на вид достаточно новой, что само по себе было странностью. Большие позолоченные буквы выводили смутно знакомое название. "Изобретения профессора Вагнера" Семён с настороженностью повертел сборник в руках, пролистнул несколько начальных страниц и аккуратно вернул находку на место. Забытая каким-то незадачливым пионером вещь сама по себе не была чем-то из ряда вон выходящим, единственное, что делало находку странной — слишком хорошее состояние. Да и слой пыли по сравнению с окружающей поверхностью казался слишком тонким. Слегка заинтересовавшись книгой, пионер решил вернуться к ней позже и задвинул ящик обратно. Немного приподнявшись на стуле, чтобы дотянуться до сумки, парень замер на месте, когда некто едва слышно постучал в дверь домика. Гостей парень уж точно не ожидал — тихий неуверенный звук заставил пионера насторожиться. Стучали так, словно хотели проверить внимательность и слух того, кто внутри. В пылу бурной деятельности ничего не стоило не заметить слышимое на грани постукивание с легким скрежетом по дереву. Быстро соскочив со стула, Семён в два шага достиг входа и схватился за холодную ручку, распахивая дверь настежь. В лицо сразу ударил сильный и неестественный порыв ветра, словно специально дожидавшийся, пока юноша высунется наружу. Зажмурив глаза от полетевшей в лицо пыли, Семён попятился и вздрогнул от громкого хлопка позади, со стороны окна. Проморгавшись от налетевшей грязи, парень выскочил на наружу, чтобы встретить пустующую улицу. И только лишь удаляющийся звук ломающихся веток где-то за домиком подтвердил, что во всем этом был замешан какой-то человек. Ломиться по зарослям не было никакого желания — пионер вернулся в домик, поплотнее закрыв дверь, и уставился на распахнутое настежь окно, хлопнувшее створками после порыва ветра. Он несколько секунд неотрывно сверлил взглядом столик и внезапно вспомнил о найденной у входа бумажке, которая теперь исчезла, по всей видимости, вместе с неизвестным, удравшим по кустам. Кому и зачем это было нужно пионер не знал и даже не хотел думать, лишь захлопнул окно и посильнее задвинул тоненькие серые шторки. На узком подоконнике обнаружилась еще одна неожиданность, которую он умудрился не заметить раньше — коричневый горшок с несколькими чахлыми веточками, торчащими из сухой земли. Потерев маленький листочек между пальцами, парень безошибочно распознал горьковатый запах — обыкновенная полынь. Кто и зачем додумался выращивать степное растение в горшке пионер не понимал, но чтобы не дать растению окончательно загнуться, выбежал на улицу и зачерпнул немного воды старым контейнером, размягчив землю у травы. Немногочисленная запасная одежда отправилась в шкаф вместе с парой полотенец и другим вещами, наиболее необходимое пионер расставил по широкой настенной полке и прикроватной тумбочке. Закинутых дома в спешке вещей оказалось совсем мало — собираться пришлось быстро. Свалившаяся на голову путевка в лагерь была фактором внеплановым, неучтенным — такое Семёну было не по душе. Но переборов первое желание отказаться, парень заставил себя забраться в автобус и теперь был приятно удивлен — место оказалось неплохим. Комнатка стала выглядеть уютней, даже невзрачные стены как будто пропитались появившейся жизнью и отбросили мрачные серые полутона. Теперь домик больше походил на пионерское обиталище, особо привередливым Семён не был. Отсутствие соседа даже пошло на руку — тишину нарушал только маленький будильник и редкий скрежет склонившихся над крышей домика веток старого вяза. Скинув пелену легкой растерянности, Семён выскочил из домика и торопливым шагом направился к складу. Найти нужное место оказалось не сложно — тянущиеся со всего лагеря стайки пионеров сходились в одной точке. Крепко сложенный барак и правда был складом, вокруг здания разметались огромные картонные коробки, укрытая брезентом мебель и много чего еще, дожидавшегося места под крышей. Толпа вокруг массивного входа только прибывала, особенно шустрые уже выбегали из прохладного темного помещения со свертками постельных вещей, тонких матрасов и другой лагерной собственности. Семён удивился, что многие уже успели сменить повседневную одежду на форменные белые рубашки да юбки с шортами. Скептично осмотрев собственный наряд он понял, что сейчас уж точно не походил на пионера. В стороне от главной тропинки к складу, Семён приметил двух парней, которых уже видел на короткой линейке. Странная неуверенность сковала юношу, он хотел двинуться вперед, но к тому времени товарищи уже заметил пионера, сделав пару шагов навстречу. Знакомство вышло сносным, хотя и слегка скомканным. Представившиеся прозвищами Шурик и Электроник подтвердили ранние догадки пионера — почти весь старший отряд приезжал в Совёнок не впервые. Перекинувшись парой предложений, друзья пригласили Семёна в свой кружок кибернетики и двинулись вперед к раздаче вещей. Очередь понемногу продвигалась и в конце концов пионер получил положенный набор вещей. Помогающая женщине в годах светловолосая пионерка приветственно улыбнулась парню и выдала аккуратно сложенную форму — Семён вспомнил, что заметил и её на собрании отряда. Задержаться не получилось, да и не было особого желания — поток пионеров не ослабевал. Он еще раз, теперь уже другим взглядом оглядел мельтешащих вокруг детей и своих собственных соотрядцев — было заметно, что лагерь для них был местом привычным и обыденным, что нисколько не отнимало радости от возвращения в дороге место. Глухая растерянность зародилась внутри — пионер попытался отогнать мысли о том, что был чужим в этом месте. Не заметить носившуюся по округе в компании юных товарищей рыжую пионерку было невозможно. Старшей подруги на этот раз поблизости не наблюдалось, что совсем не смущало бойкую девчонку. Бегающая за ней группа поддержки едва поспевала, слишком уж резвой была пионерка. От проходящих мимо кибернетиков они удостоились лишь усталого вздоха и тихого комментария Шурика, мол "опять всю смену будут по лесу бегать и доставать всех со своими сказками, а потом ходи и спасай их из всяких ям..." Затихать лагерь не собирался, оставшиеся до обеда часы пионеры пытались провести с пользой для себя, наматывая как можно больше кругов по лагерю, стараясь залезть в любую щель и закрытое здание. Семён закинул полученные вещи в домик, наконец сменил одежу на форменные рубашку с шортами и устало рухнул на кривую лавочке перед домиком, прислонившись спиной к разгоряченным доскам, отдающим едва уловимым едким запахом лакировочной смеси.***
Затертые ступеньки у домика были слегка тронуты влагой, пара оксидированных гвоздей поднялась вместе с широким бруском, открывая небольшую выемку у самой земли. Торчащий кусок бумаги привлек внимание пионера и из-под доски показался давно не видевший солнечного света обрывок старой газеты. Текста на пожелтевшем листе практически не было — слишком сильно он размазался по куску газеты, подмоченному дождевой водой. Виднелись только часть оригинального заголовка: "Указом Президиума Верховного Совета СССР..." и менее стертые влагой надписи, сделанные кем-то вручную. Длинная последовательность чисел, нацарапанная синими чернилами, проглядывалась лучше всего. 25-28-11-31/22-15-32-33-21/22-24-6-26/5-18-7-14-22-29 Остальной же лист был исписан и изрисован множеством беспорядочно разбросанных букв и цифр, посередине выделялись тонкие границы, словно выводящие большой квадрат в центре обрывка. Само пространство внутри было расчерчено на множество ячеек, в которых проглядывалось буквы, почти стертые от времени. Еще одно слово было жирно выведено над квадратом: ОБЕРЗИММЕНТАЛЬ Рассыпающаяся бумага со странным содержанием отправилась обратно, Семён вскочил с нагретой солнцем скамейки, потянулся и медленным шагом направился в сторону площади. Пионеры бегали по лагерю не унимаясь, изредка отмахиваясь от кричащих вслед вожатых. Практически не было во всем Совёнке тихих мест, куда не заглянешь — кипит жизнь. Вычищались и отмывались домики, подметались улицы, натирались окна. Вселение в лагерь шло полным ходом. Со спортивных площадок глухо доносились звуки перекидываемого мяча, кое-кто уже успел устроить футбольный матч и даже собрать публику. Возле столовой, откуда уже слышался звон посуды, собралась толпа самых нетерпеливых. Жаркий летний день загнал многих на пляж или в укромные затененные места, ответственные за кружки осваивали полученную территорию. Семён завернул на площадь, задержался на пару секунд возле большого фанерного щита с картой лагеря и другой информацией, проскочил несколько залитых солнцем скамеек и приземлился в тени. Через ветвистую широкую осину на затененный участок пробивались единичные блики, рассыпаясь блестящими осколками по вымощенной площади. Теплый ветер колыхал опустившиеся под жаром ветви, заставляя тени плясать свой печальный хоровод. По небу плыли, не торопясь, белоснежные исполины — пионер задрал голову, следя за наползающим на солнце облаком. Пара минут и звезда скрылась за сизым гигантом, оставаясь мутной точкой на небосводе. Ветер рванул чуть сильнее, покатив по площади облако пыли и опавшие листья, деревья всколыхнулись, заскрипели и будто бы вздохнули с облегчением от исчезнувшего зноя. Семён зажмурился от взметнувшегося порыва, вдохнул с удовольствием прилетевшую с реки свежесть и застыл, наблюдая за подрагивающем на флагштоке алым знаменем. Место и правда казалось хорошим — спокойным и тихим, провести здесь всё лето напролет теперь казалось не такой уж безумной идеей, но смена была сильно ограничена. Парень подумал о доме, но тут же отбросил эти мысли — слишком уж расплывчатыми и странно заплывшими они казались. Дом осталась позади, впереди только лагерь и лето. Время обеда еще не подошло, Семён поднялся и неспешно покинул приглянувшееся место. Оставалось только бесцельно бродить по лагерю и изучать территорию. Едва приблизившись к повороту на широкую аллею, пионер поспешил затормозить, поздно услышав приближающийся топот чьих-то ног. Кто-то несильно врезался в бок, парень быстро развернулся и подхватил летящую на дорожку девушку в нескольких сантиметрах от плитки. Пионерка была на голову ниже, так что парень уткнулся взглядом в голубую макушку, постепенно опуская глаза на длинные свисающие почти до земли косы. Девчонка тихо ойкнула, отстранилась и медленно разгладила помявшуюся рубашку. — Не сильно ударилась? Он с интересом рассмотрел её лицо. Слегка раскосые глаза, тоненький нос, странная, на его взгляд, прическа. Пионерка была необычной — азиатские черты были едва различимы, но все же создавали вокруг девушки специфичную атмосферу, сразу влияющую на восприятие. Девушка замотала головой в отрицании, пару раз глубоко вдохнула и наконец широко улыбнулась, подняв горящие широкие глаза на парня. — Прости, это я совсем не смотрела, куда бегу! — девушка смущенно почесала голову и чуть приблизилась к собеседнику, — Мы, кажется, в одном отряде. Я Мику... Ну или по вашему Маша, если удобно. Ты не стесняйся, можешь называть как хочешь, я не обижусь. Ну и... Девушка растерянно усмехнулась, схватилась за подол юбки и уставилась на парня. Не отрывая от пионерки заинтересованного взгляда, Семён кивнул и натянул легкую улыбку. Только как следует представившись пионерке, юноша не успел заметить, как оказался на просторной террасе перед зданием музыкального кружка. Диалог завязался быстро, к удивлению пионера — разговаривать с девчонкой хафу оказалось легче, чем представлялось на первый взгляд. Слегка суматошная и рассеянная, Маша — родное имя звучало для него лучше — оказалась девушкой весьма жизнерадостной и общительной, делилась историями из жизни спустя пару минут знакомства. Знакомства, которое по её словам было первым в лагере — подметив это Маша как-то грустно улыбнулась и отвела взгляд, что не скрылось от парня. Тем не менее за такой короткий срок пионерка уже успела выбить у вожатой доступ к музкружку и даже начала осваиваться на новом месте — музыку пионерка любила сильно, что было заметно по блеску в глазах. Да и сама светилась вся, словно обвешанная гирляндами, кода мечтала о будущем концерте или дискотеке. Всё же иностранного в ней было немного, веяло чем-то родным — не заметить этого Семён не мог. Короткая прогулка до музклуба закончилась, девушка вспорхнула по ступенькам, улыбнулась так по-хитрому и попрощалась с парнем, пригласив как-нибудь послушать её исполнение любимой песни. Земля парила от зноя, умоляя передышки, но нещадное солнце жарило только сильнее. Соблазн остаться в тени под широкой крышей здания был велик, но и для пионера покой наступать не собирался. Кусты рядом с дорожкой неприлично громко зашуршали. Не успел он подметить, что знакомства с новыми людьми слишком зачастили, как из ближайших зарослей выбежала еще одна пионерка. В ней он сразу признал старую "знакомую" — мелкая рыжая проказница никак не могла остановиться, снова замышляя какую-то диверсию. Девчонка огляделась, приметила пионера и слегка сморщив смуглое личико подбежала ближе. — Эй, тебя как зовут? Пионерка взмахнула по ступенькам и приблизилась вплотную к парню, попыталась встать на один уровень, но из-за разницы в возрасте уткнулась взглядом в грудь пионера, чему была крайне недовольна. Теперь удалось разглядеть чересчур активную девчонку поближе — загорелое лицо с россыпью веснушек, голубые глаза, отдающие краснотой волосы, схваченные в два толстых хвоста. Форму пионерка не уважала, слегка испачканная в чем-то красная футболка и короткие шорты по её мнению подходили для лагеря намного лучше. — Ну, допустим, Семён. Девчонка на секунду задумалась, сдвинув брови, потом широко улыбнулась и схватила пионера за руку, потянув в ближайшие кусты. — Ну будь другом! Помоги, дядя Семён! Шутку про возраст парень не оценил, но без лишних вопросов пошел за девчонкой, проламываясь через колючую траву и пригибаясь под низко свисающими еловыми лапами. И вновь он подметил необычную вещь — слишком уж легко познакомился и последовал за обитателем лагеря. Пожалуй, только в таком месте можно было так просто довериться незнакомцу. Совёнок все больше удивлял — без особого удовольствия Семёну пришлось признать и это. Широкая полоса естественных препятствий закончилась, пара пионеров выскочила на узкую тропинку и пробежав несколько метров, остановилась возле высокого дуба. Девочка отстранилась, наконец отпустив руку пионера и принялась копаться в насыпанной под деревом куче прелой листвы. Семён слегка поморщился, глядя на летящие в разные стороны куски всякого лесного мусора и отступил на пару шагов. После недолгих поисков пионерка вытащила из-под листвы какую-то деревянную самоделку в форме пятиконечной звезды, обмотанную несколькими рваными красными тряпками — Семёну показалось, что это были разрезанные пионерские галстуки. Слишком уж довольной выглядела девчонка, подняв это нечто над головой. Она радостно взвизгнула и подлетела поближе к парню, гордо демонстрирую находку. — Так, для начала... Ты сама то кем будешь, чудо... — Семён аккуратно дотянулся до растрепанных волос девчонки и вытянул застрявшую в локонах часть птичьего оперения, прилипшую, видимо, во время чересчур активного раскидывания лесной подстилки вокруг, — В перьях... Девочка зажала самоделку между коленками, шутливо подняла обе руки к голове, одной имитируя фуражку, а второй отдавая честь и громко прокричала: — Ульяна на место секретного задания прибыла! Разрешите выполнять, товарищ Семён! — пионерка кивнула наверх и схватила сколоченную из брусков звезду, — Помоги подвесить на дерево! Не дожидаясь ответа, Ульяна метнулась к парню за спину и в секунду вскочила на плечи, победоносно задрав руки с поделкой. Слегка пошатнувшись, Семён покрепче прижал болтающиеся ноги девчонки к груди и подошел ближе к дереву. Участвовать в детских шалостях в планы пионера не входило, но не в меру активная девчонка будто выплеснула часть энергии и заразила ею парня. Ульяна дотянулась до самой нижней ветки, привязала одну из красных тряпок к сучку и что-то тихо прошептала. Через пару секунд она зашевелилась, перекинула одну ногу через голову пионера и спрыгнула к тому в объятия, быстро оттолкнувшись от покачнувшегося парня с задорной улыбкой. — Ну вот, удружил! Семён скептически оглядел покачивающуюся поделку и устало вздохнул. — Ну и зачем это? — Как это, зачем? Звезду приманивать будем! — Ульяна подавила радостный возглас и затихла, странно покосившись на пионера. — Какую еще звезду? Девочка замялась, окончательно смолкла и неуверенно опустила взгляд. — Чужим знать не положено! — Ну-ну, — Семён еще раз окинул взглядом высокое дерево и медленно пошагал обратно в сторону музыкального кружка. Остановить его пионерка не пыталась, чему он был несказанно рад — слишком много всего случилось за последний час. Время клонилось к обеду и выбравшись на дорожку, Семён медленно пошагал в сторону столовой, оставив позади загадочный талисман-приманку для некой звезды.