Счастливый принц

Мы с Максом приехали в отель за сутки до нашей свадьбы. Макс хотел, чтобы мы провели ночь в разных номерах, мне это казалось глупостью. Все эти приметы, традиции меня страшно раздражали, и в какой-то момент я топнула ногой, а мой будущий супруг сдался. Сказав, что меня в платье он хочет увидеть только перед алтарем, но на остальном не стал настаивать. Вечер сразу не задался, мы даже немного повздорили, в упор не могу вспомнить из-за чего. В общем, спать я ложилась в плохом настроении. Утром же раздражение сменилось меланхолией. Открыла глаза я ни свет ни заря. Было что-то около семи утра. Макс крепко спал, и я решила прогуляться. Для свадьбы мы сняли площадку на берегу Клязьминского водохранилища. Здесь действительно было очень красиво. Громадный кремовый шатер стоял не у самой воды, чуть поодаль, в окружении многовековых деревьев. Мне всегда нравились места с историей, когда чувствовалось в окружающем пространстве течение времени. И гигантские липы навивали мысли о том, что мы песчинки в этой вселенной, мы лишь мгновение. Сама церемония бракосочетания должна была происходить на понтоне у воды. Макса невозможно было остановить, и он заказал гигантскую арку, увенчанную цветами. Когда я спустилась к воде, несколько рабочих, под руководством Альбины, как раз устанавливали этого монстра. ― Доброе утро! ― сказала я, подойдя к ней. ― Александра, что ж вы так рано! Нужно было выспаться перед свадьбой, ― она всплеснула руками. ― Как-то не спится, ― посетовала я. — Это нормально, все невесты нервничают перед главным днем своей жизни. Я усмехнулась. Именно так сказал Кирилл в день нашей свадьбы. Почему считается, что все девушки хотят замуж? Мне это было совсем непонятно. Да, я хотела прожить всю жизнь о одним любимым человеком, но свадьба — это вообще не обязательно. На мой взгляд, она вообще портит все. Ты задираешь планку семейной жизни до невозможности всеми этими свадебными изысками. Жених носит тебя на руках, он самый галантный человек на свете в этот день. Но в жизни у нас у всех свои недостатки, свои слабости, и потом ты вспоминаешь свою чудесную свадьбу и чувствуешь горечь, понимаешь, что тебе что-то недодают, и сам ты не очень-то соответствуешь образу. Я присела на траву недалеко от рабочих и стала смотреть на воду. Меня это успокаивало. Вода уносила все мои печали прочь. Арку установили и ушли. За моей спиной началось движение. В шатре расставляли столы, покрывали скатертями, украшали пространство цветами и шарами. Я сидела несколько часов, смотря то на воду, то на суетящихся людей. Пространство обретало форму и антураж моей свадьбы. Все было красиво. По мне, даже слишком. Альбина подошла ко мне. ― Александра, новый гость в списке… ― сказала она, перебирая листы бумаги в руках. ― Да, Сергей Матвиенко, ― я сразу поняла о ком она говорит, ― Что-то не так? ― Нет-нет, просто хотела уточнить, за какой стол его посадить. Я у Максима вчера спрашивала, он сказал спросить у вас. Я поднялась с травы, и мы пошли в шатер. Тут уже все было идеально. Столы были сервированы, цветы украшали их, делая похожими на большие торты с кремовыми розочками. ― Скажите, где есть свободные места, а потом решим с кем его посадить. ― За четвертым столом есть два места, ― Альбина вела пальцем по списку, ― За двенадцатым одно место, за тринадцатым тоже одно. И за большим, ― она показала на стол в конце шатра, ― тоже два есть. ― За большой мы посадили самых неважных людей, ― засмеялась я, ― Туда его не надо. Честно говоря, я не знаю придет он один или нет. Я подошла к четвертому столу. И взяла в руки карточку, лежащую на салфетке и меня тряхануло изнутри так, что я вынуждена была схватиться за спинку стула. ― Альбина, ― еле слышно сказала я, ― А кто-то предупреждал, что его не будет. ― Были пару человек, но я их уже убрала из списков, их здесь нет. ― А вот этот? ― я протянула карточку Альбине дрожащей рукой. ― Арсений Попов… Так… ― она снова заглянула в списки, ― Есть подтверждение. У него плюс один. Я посмотрела на соседнее место, там лежала еще одна карточка с его именем. ― Матвиенко сажайте за этот стол. Я пошла прочь от шатра, Альбина еще что-то сказала мне вслед, но я уже не услышала. Мне было все равно. «Вот сука! Зачем! Почему не отказался!» Мне хотелось свернуться калачиком где-нибудь под кустиком и выть. «Забыть! На хуй его! Я сегодня стану женой самого лучшего человека на свете…» *** Я смотрела на себя в большое ростовое зеркало, обрамленное массивной золотой рамой. Макияж, прическа, платье, фата. Все было идеально. Слишком идеально. Я выглядела как фотография из журнала для невест. Очень красивая, очень «вылизанная», но с абсолютно отсутствующим выражением лица. В комнату ворвалась Светка с Альбиной. ― Она уже так полчаса стоит, ― пожаловалась Альбина. ― Дорогая, уже все ждут, ― сказала подруга, подходя вплотную ко мне. ― А еще не поздно все отменить? ― я была уверена, что только подумала об этом, но судя по выражению лиц девушек, я сказала это вслух. ― Альбина подождите нас за дверью, пожалуйста, ― сказала Светка и буквально вытолкала ее. ― Пупсечка, моя! Ну что такое? Ты чего? ― Светка гладила мою руку. Я не хотела делиться с подругой своим смятением. Имя на карточке перевернуло мой день. Видеть его на своей свадьбе… это было выше моих сил. Я не хотела туда идти. Но сказала я совершенно другое. ― Свет, я очень боюсь упасть. ― В смысле, дорогая? ― Боюсь оступиться и упасть, когда буду идти к алтарю. Я мысленно засмеялась, вспомнив фильм «Сумерки», где главная героиня говорила эти слова папе. Своего отца я, конечно же, не позвала на свадьбу. ― Давай я тебя отведу! ― сказала Света. — Это будет странно, ― усмехнулась я. ― Давай кого-нибудь из мужчин попросим, ― оживилась она, ― Уговорю любого! Только назови имя. «Арсений…» ― родилось в моей голове, и я усмехнулась собственным фантазиям. Он приперся сюда, так пусть тоже страдает и ведет меня к алтарю. Но тут меня посетила такая простая, но очевидная мысль. Его чувства ко мне прошли, поэтому он пришел, ему просто все равно! Это осознание принесло мне облегчение. Знаете, я никогда не была из числа тех девушек, которые способны на неразделенную любовь, которые вновь и вновь впадают в зависимость от мужчин, которые ими не интересуются. "Кому я вру!" Но эта мысль оказалась для меня спасительной, и я вышла из ступора. ― Сережу позови, пожалуйста, ― сказала я Светке, ― Сережу Матвиенко. В реактивности своей подруги я не сомневалась, и уже через десять минут передо мной стоял улыбающийся, но слегка смущенный Сережа. ― Ну, подруга, ты удумала! ― сказал он, когда мы уже вышли из здания и направлялись к гостям. ― Сереж, никакого сакрального смысла, я просто боюсь, что упаду, идя по траве на шпильках. Не хочется опозориться в день собственной свадьбы. Он остановился, я посмотрела на него. ― Ну, подарок в конверте я сдал, ― усмехнулся Сережа и достал из кармана маленькую розовую коробочку, ― но у меня есть кое-что для тебя лично. На дне коробочки лежал металлический кубик. Я извлекла его и покрутила в руках. На трех гранях было написано «да», на трех «нет». ― На таких кубиках обычно пишут всякие фразы, типа «я подумаю об этом завтра», ― улыбнулась я. ― Тебе нельзя такой кубик, тебе нужно только «да» или «нет». Я заказал его специально для тебя. ― Я, конечно, понимаю, что ты издеваешься надо мной после того, как ты стал свидетелем моих мучений с платьем и цветами, но мне все равно приятно. И я обняла его… очень крепко, а он обнял меня в ответ. ― Сереж, может это не уместно, но мне кажется, что я искала, такого друга как ты, всю жизнь. Он широко улыбнулся, ему были приятны мои слова. ― А мне вот сегодня сказали, что я хуевый друг! ― Кто? ― я удивилась. ― Арс. Я ему рассказывал, как мы с тобой платье покупали. Я думал он поржет. А он с какого-то хуя разозлился. ― Из-за того, что ты мне помог? Ну… разозлился… ― осторожно спросила я. ― Нет, конечно же, ― Сережа размышлял, ― Он, видно, припомнил мне какой-то случай, когда я ему отказал. Не помню. Ты же знаешь, что у меня плохая память. Я сразу поняла, что дело совсем не в том, что Арсений что-то припомнил. Он действительно разозлился на помощь мне. Стало обидно, сильно обидно… Я подкинула кубик, и он упал в траву. ― Кубик-кубик, буду ли я счастлива в браке? ― я пыталась придать своему голосу максимально беззаботные интонации. ― Такие вопросы не задавать! ― Сережа быстро поднял кубик и засунул его к себе в карман, — Это не для гадания, а для принятия решений! Потом отдам, а то тебе положить некуда. Сережа, конечно, очень быстро поднял кубик, но я успела заметить, что на верхней грани было слово «нет». *** ― Объявляю вас мужем и женой! Можете поцеловать невесту. Я целовала Макса, такого милого, такого хорошего, такого родного. Гости аплодировали и улюлюкали. Потом по импровизированному коридору из гостей мы направились к шатру. Я выхватила ЕГО взгляд из толпы. Из почти двухсот гостей я нашла именно его. Наши глаза встретились на долю секунды. В тот момент мне казалось, что я просто не смогу разорвать этот взгляд. Но… он отвел глаза, безымянным пальцем поправив свою челку… Мне бы вот разрешили только Теплым ветром, из-за угла, Целовать тебя нежно в челку Цвета воронова крыла. Конечно, я вспомнила строки стихотворения. Мне захотелось прокричать их в голос, всем рассказать, как мне больно. Что я чувствую себя такой дурой. Человек, о котором я не переставала думать весь этот год, стоит там в толпе гостей. А я сказала «да» другому. Самому лучшему, самому хорошему человеку на свете, человеку, которого я люблю, но… не так сильно, как того, другого. Но это уже было не важно. «Вот и все», ― подумала я тогда. Как же я ошибалась! *** Свадьба шла своим чередом. Тосты, еда, конкурсы, снова тосты и так по кругу. Честно говоря, я устала улыбаться. Мне казалось, что у меня застынет это выражение лица, я просто не смогу изобразить другую эмоцию. В фате я выдержала часа два от силы, дальше я начала путаться в ней, цепляться за всякие предметы и в конце концов порвала. Светка помогала мне снять ее. ― Подруга, ты меня сильно удивила, ― говорила она, вынимая шпильки из моих волос. ― Тем, что через год после развода замуж вышла? — Ну это тоже. Макс ― классный, поэтому не осуждаю. Таких мужиков нужно быстро окольцовывать, пока не сбежали. Я усмехнулась. «Кто-кого окольцевал…» Я посмотрела на свое обручальное кольцо. Золото было усыпано россыпью мелких бриллиантов, образовывая спирали. Когда Макс выбрал его, я точно знала, что не буду его носить, оно не подходило под мои постоянные джинсы и футболки в гардеробе. ― Я про Арсения Попова, ― сказала она, ― Зачем ты его на свадьбу позвала? Я, конечно, все понимаю, вы вместе работаете, но это уже перебор. А он тоже хорош! Нет, чтобы отказаться, явился, еще и с подружкой. Да, Светка была единственной в курсе событий в Омске. Единственной, кому я рассказала. Она одобрила мое решение закончить все это и очень поддерживала, когда я боролась с собой и своими болезненными чувствами. ― Его Макс пригласил, ― опустила глаза я, ― Сама только сегодня утром узнала. ― Я, конечно, считаю, что ты должна была Максу рассказать об этой истории. Без подробностей, естественно. А то всплывает, будет неприятно. ― Об этом знаешь только ты. Я не кому больше не собираюсь рассказывать. ― А он? ― Думаю, что он тоже не станет. Наш разговор кто-то прервал, но я была рада этому. Я ждала, когда этот день закончится. Ближе к вечеру стало проще. Гости в основном разбились на группки, общались, кто-то танцевал. Я спустилась к водохранилищу. В сентябре ночи уже прохладные, даже если днем еще жарко, а у воды было совсем зябко. Но меня это совсем не беспокоило, даже наоборот. Холодный воздух придавал мне силы, вычищал из моей головы все дурацкие мысли, все переживания. Я смотрела на огоньки, зажигающиеся на другой стороне водохранилища. ― Я тоже люблю смотреть на воду. Его голос я всегда узнаю с полуслова. ― Здесь спокойно, а я устала от этого балагана. ― Всем вроде весело, ― голос Арсения был каким-то блеклым, бесцветным, не выражающим никаких эмоций. ― Я всегда считала, что свадьба, она для гостей, а не для жениха и невесты. Так и получается. Арсений хмыкнул. ― Зависит от свадьбы… Кстати… Я тебя не поздравил. ― С чем? ― я действительно не сообразила, о чем он говорит. Арсений посмотрел на меня… как на умалишенную. ― С замужеством… ― А, ну, да… Спасибо. Я уже не помню, кто поздравлял. ― Да, мощную вы свадьбу закатили. Собрали все сливки молодого поколения отечественной киноиндустрии. ― Макс сказал, что это полезно для работы. Меня уже начал раздражать этот светский диалог ни о чем, но тут Арсений меня удивил. Из шатра доносилась музыка, он обернулся, посмотрел на веселящихся гостей. ― Мы с тобой ни разу не танцевали, ― сказал он. ― Мы с тобой очень много чего ни разу не делали, ― я прикусила язык. Я думала, что после этих слов он уйдет, но он остался. ― Александра, подарите мне танец, пожалуйста, ― он картинно поклонился и протянул ко мне открытую ладонь. Я смотрела на нее и не решалась прикоснуться. Он так и стоял с протянутой рукой, пристально смотрел на меня и не двигался. Пауза затянулась до неприличия. Чувство неловкости победило, и я осторожно вложила свою руку в его. Арсений притянул меня к себе, и мы медленно начали двигаться в танце. И было плевать, что играла ритмичная музыка. Руки Арсения были горячими, как тогда, ночью под дождем, они прожигали меня насквозь. ― Ты очень красивая… ― сказал Арсений. ― Спасибо, ― я почувствовала, что в горле у него застряло слово «невеста». ― Как кукла, ― добавил он. ― В смысле? ― я чуть отстранилась и посмотрела на него. ― Как фарфоровая статуэтка… ― Ненастоящая? ― я сказала первое, что пришло в голову, но попала в самую точку. ― Заметь, я этого не говорил, ― холодно отозвался Арсений. Ему и не нужно было. Я прочитала это на его лице. Большими неоновыми буквами у него на лбу было написано: «ТЫ… ВСЯ… НЕНАСТОЯЩАЯ…» И все это вокруг ненастоящее. Не открывая рта, он кричал мне, как он меня ненавидит, как ему противно все это, что он считает одним большим фарсом. Я отошла от него. ― Арсений, ты зачем пришел? ― Меня пригласил твой… муж. ― Зачем. Ты. Пришел? ― я выделяла голосом каждое слово. ― Убедиться. ― Я не собираюсь тащить из тебя каждое слово, не хочешь разговаривать, дело твое, ― я развернулась и пошла в сторону шатра. ― Я пришел… Я остановилась, но обернуться не решалась. ― Я пришел убедиться, что той девочки, что целовала меня под дождем в Омске не существует в природе. Что ее больше нет. Что она умерла. Что ее никогда и не существовало… Он выкрикивал мне в спину эти обидные слова, которые ранили меня в самое сердце. Я обернулась. ― Убедился? ― я постаралась вложить максимум злобы в свой вопрос, но на самом деле слезы рвались наружу. ― Нет, ― сказал он и быстрым шагом подошел ко мне, взял меня за плечи. ― Ты дрожишь в моих руках, как лист на ветру, ― он выдыхал слова мне в лицо. ― Здесь просто холодно. ― Холод тут не причем. Ты не можешь смотреть мне в глаза, при этом все время ищешь меня взглядом. Ты вышла замуж за человека, которого даже не любишь… ― Люблю! Макс очень хороший, самый лучший!!! Арсений усмехнулся. ― Не так говорят о человеке, когда влюблены… Ты и правда, как кукла. Одна обертка… Делаешь все по шаблону… По какому-то своему идиотскому шаблону из твоей пустой… Пощечина прервала его поток слов. Моя ладонь горела. Я хотела ударить еще раз… И еще, и еще! Но услышала шуршание гравия на дорожке ведущей к воде. Я повернулась на звук. К нам почти бежал Матвиенко. ― О! Ребята! Как дела? ― спросил он. По испуганному выражению его глаз, я поняла, что он все видел, а может и слышал. Я ничего не ответила, развернулась и направилась к гостям. ― Что это, блять, сейчас было? ― спрашивал Сережа Арсения. ― Глупость сморозил и получил, ― весело, насколько мог, ответил Арс. ― Не еби мне мозг. Что происходило дальше я не слышала, так как подошла достаточно близко к шатру, где играла музыка, заглушая все, что происходило на берегу. Найдя Макса, я крепко его обняла. ― Макс, я тебя люблю, ― проскулила я. ― Ты чего, маленькая? ― он взял меня за подбородок, ― Я тоже тебя люблю. Арсения я в тот вечер больше не видела. Не увидела и через неделю, когда вернулась на работу после короткого медового месяца, и через месяц…