Водоворот неприятностей

Сегодня двадцать девятое мая. Солнце светило так ярко, что глаза, невольно зажмурившись, начинали отдавать неприятную боль. Высокие деревья, украшая всю улицу своими мягкими зелëными листьями, пытались создать небольшую тень, но, к сожалению для всего народа, лучи неживой природы пробирались даже туда. Одним словом – полная духота. Все школьники, вяло ковыляя на своих двух, подходили к огромным воротам у школы. Лишь некоторые учителя уже давно пришли, дожидаясь детей, или просто отдыхая в одиночестве. Разминка начиналась с самого утра, в полвосьмого, но все должны были прийти на сорок минут раньше, ведь сначала идет утреннее чтение. Никому нельзя было опаздывать, а потому каждый приходил вовремя... Хотя... на самом деле был один учитель, что постоянно прибегал в последний момент... Се Лянь, не успевший достойно привести себя в порядок, подходил к тем же самым воротам у школы, устало вздыхая от своей же судьбы – каждый раз опаздывать куда-либо. За те 10 минут, что оставалось у него в свободном времени, парень успел лишь одеться: белые брюки да того же цвета рубашка с прозрачными пуговицами. Из всех своих знакомых он отличался именно любовью к белому, что сразу по нему и заметно. Зато в руках он держал чëрную небольшую сумку, где находились все важные документы. Это выглядело даже интригующе, ведь сам парень весь белый, а одна лишь сумочка тёмная, словно ночь без звёзд. Но ещё интереснее на нём выглядела причёска. Так как он не успел привести себя в порядок, на его голове была потрёпанная гулька, что ужасно смешно смотрелась со стороны, правда, самому Се Ляню было не до этого – куда хуже получить наказание от директора! – Шифу¹, доброе утро! – Учитель² Се, здравствуйте! Шифу¹ (师傅) – обращение к учителю, что в буддизме означает «отец-наставник». Учитель² – в китайских школах принято к фамилии шифу добавлять «учитель». Голоса раздались настолько неожиданно, что сам юноша сначала и не понял, кто это с ним здоровается. Се Лянь – молодой учитель химии, что известен своей добротой и дружелюбностью. Так сказать – душа всех компаний! Но уроки проходили не всегда гладко... Стоило провести хоть одну лабораторную, как класс задыхался от дыма и прочих гадостей, вот вам и химия! Дети веселились на его уроках, никогда не получали замечаний, но знания имели. Многие задавались вопросом: да как же у него это выходит? Но секрета даже не было. Главное – умение ладить с детьми! – Здравствуйте-здравствуйте! Скоро утреннее чтение, поспешите! – слабо улыбнувшись, ответил он ребятам, вместе с ними проходя через огромные ворота. Всего было два здания: столовая со спортзалом и сама школа, что напоминала букву Ш. Она была огромной и на вид довольно богатой. Любят же люди делать дорогие учебные заведения, но не дома... Ты легко можешь запутаться в этих коридорах, а ещë тяжелее маленьким детям, что только в первом классе. Если уж учителя путаются, то и дети особенно. Со всех сторон раздаются звонкие голоса школьников, а где-то даже можно было уловить разговоры старших. Один из таких разговор был настолько громким, что, кажется, о нëм могла узнать вся страна. – Ну Мин-Сюн! Скажи хоть что-то, а я тебе булочку дам! Смотри какая вкусненькая! Парень обернулся на звук. Буквально за его спиной стояло две высоких фигуры: первый, что держал в руке белоснежный веер, тряс второго за плечо. И если кто-то захочет найти между ними отличия, то сразу их увидит, ведь один – радостный и неугомонный, яркий, сразу привлекает внимание, а второй – угрюмый и неразговорчивый, да и носит лишь чëрное. И как только эти два цвета дружат? Белый и чëрный, какое же интересное сочетание... – Дагэ¹ ! – парень, что так настойчиво тряс чужое плечо, краем глаза умудрился увидеть рядом стоящего учителя химии, и сразу помахал тому рукой, – доброе утро! Дагэ¹ – обращение к старшему, что переводится как «старший братец». Сейчас чаще используется другая форма этого слова – гэгэ. – Доброе-доброе, а что случилось? Ваши крики слышны с другого конца света. – Мин-сюн со мной не разговаривает! Как обычно, утро начинается не с приятных разговоров, а с этого «гордого» лица и характера! – он резко открыл веер одним движением двух пальцев, закрывая им свои губы, – дагэ, он невыносим. Тяжело вздохнув, Се Лянь лишь горько улыбнулся и постарался встать между этими двумя, стараясь как-то отвлечь их от небольшого конфликта. – Ребята, я думаю, что нам стоит уже поспешить, а то скоро ведь утреннее чтение! – Точно! Мин-сюн, с тобой я ещë разберусь, и тогда не отвертишься! – с этими словами молодой педагог быстро развернулся и побежал в сторону главного входа, что по горло был окружён детьми. Ши Цинсюань – тот самый яркий и общительный юноша, что является учителем географии, а его друг – Мин И, учитель биологии. И вся школа удивляется, как эти двое до сих пор общаются! Скорее всего это благодаря Цинсюаню, ведь учитывая его характер, то подружиться может с кем-угодно. Конечно, с таким человеком не будет никаких врагов! И даже сейчас – проорав на всю улицу, какой его друг необщительный, он тут же забыл про скандал и радостный побежал обучать младших. Мин И же не сказал ни слова, просто угрюмо смотрел на уходящего вслед коллегу. – Шицзунь¹, доброе утро! – неожиданно ребёнок встал возле Се Ляня, ярко улыбаясь, – а у нас сегодня будет лабораторная работа? Когда вы позовёте учителя Хуа? Шицзунь¹ (师尊) – самое уважительное обращение к учителю. Состоит из иероглифов «наставник, мастер» и «уважаемый, почтенный». На русский можно перевести как «почтенный наставник». По школе ходят разные слухи, и множество из них не очень-то приятные. В прочем, химик никогда не обращал внимания на такое, даже если слухи были про него самого, но некоторые всë же заинтересовали: оказывается, с самого начала учебного года появился новый физик, правда познакомиться с ним не удалось. Можно сказать, слава о нëм потрясающая: красивый, высокий, прекрасно учит и покорил сердца многих школьников. Что уж говорить, даже некоторые парни стали клеиться к нему. Действительно, ведь он привлëк внимание даже самого Се Ляня, но столкнуться не получается даже на собраниях и в учительской: либо первый улетает по делам в другой город, либо второй уезжает на курсы. Ну как в таких обстоятельствах встретиться? И все мы знаем, как коварны слухи и их создатели. Если сначала были хорошие «сказки», то в последнее время стали придумывать истории и с химиком: «О, а ты слышал, что учитель Се и учитель Хуа встречаются? Говорят, они нам скоро устроят лабораторную вместе! Представь, как интересно будет!». Как на это реагировать, никто из учителей не знал, поэтому все просто молчат, кусая свои языки, но вопросы всë продолжаются: «а когда лабораторная? А почему вы с учителем Хуа не общаетесь в школе?». В такие моменты Се Лянь просто думает: «Да мне хотя бы познакомиться с ним, какие ещë лабораторные...» Химик сжал руку в кулак, преподнёс ко рту и тихо закашлял. – Здравствуй. Я пока не знаю, тебе лучше поспешить на утреннее чтение. Ученик только крикнул «хорошо» и молниеносно удалился. – Вы так и не смогли столкнуться с Хуа Чэном? – вдруг сказал Мин И, услышав недолгий разговор. Юноша удивился, ведь обычно речь не заходит о новом учителе, да и именно с биологом они не очень-то и общаются. Но он не показал своего изумления, лишь спокойно ответил: – Ох, к сожалению, – после долгой паузы он неуверенно продолжил, почесав кончик носа, – дети так хотят лабораторной, но мне нужно для начала как-то разобраться со слухами, и не факт, что... Хуа Чэн захочет провести совместный урок. Мин И какое-то время молча стоял, смотря куда-то за спину химика. – Сегодня собрание в библиотеке, – единственное, что сказал парень, а после сразу же удалился. Се Лянь не нуждался в продолжении. Он и так всë понимал: раз сегодня собрание, то придут все учителя. А разговор был именно об новом физике, значит в этот раз он наверняка явится. Тяжело вздохнув, молодой учитель направился в свой класс. Он работает в этой школе не первый год, но до сих пор путается в коридорах, на столько большое учебное заведение! Дойти до лифта уже составило немало труда, что уже говорить про сам класс. И всё же до начала утреннего чтения парень успел. Лучи солнца успели пробраться во все кабинеты, нагревая абсолютно всё. Казалось, что ты ходишь по лаве, а не по полу; трогаешь горячий уголь, а не обычную тетрадку. Даже обычную ручку берёшь с опасением, вдруг нагрелась! В такие жаркие дни все стараются покупать как можно больше воды, льда или чего-то другого холодного, но даже подобное не спасает от слова совсем. Сейчас, находясь в своём классе, химик не следил за детьми, а проверял тетради. На самом деле порой действительно нет нужды контролировать младших, ведь в китайских школах отличная дисциплина, можно спокойно заниматься другими рабочими моментами. Пока все 50 человек читают произведения, что принесли с собой, Се Лянь устало вздыхал и проверял ещё один тест, что был написан ещё вчера. В Китае очень важно научиться красиво писать иероглифы, и потому, если ребёнок это делал, слабо говоря, так себе, то учителю приходилось распечатывать иероглифы и отдавать ученику, чтобы тот потренировался дома и обводил каждые основные, ломанные да остальные черты. Хватая в руки очередную тетрадь, парень заметил, что у хозяина данного предмета ужасные иероглифы, прямо глаза режет. Повезло, что рядом ещё находилась распечатка некоторых ломаных черт, с которыми у многих были проблемы. Ну кто так откидную влево рисует! В прочем, видеть подобное уже как традиция, ведь все эти черты довольно сложны, а в одном лишь иероглифе их может быть аж 36 штук! Не каждый взрослый так сможет. – Учитель Се... – вдруг раздался мягкий голос рядом – это была Бань Юэ, что скромно держала свою маленькую книжку в руках. – Что-то случилось? – парень сразу же отложил тетрадь и ручку в сторону, слабо улыбнувшись девочке, – или у тебя снова проблема с переводом? Бань Юэ была скромной и тощей малышкой, и несмотря на все её недостатки Се Лянь смог найти к ней подход и даже подружиться. Во время утреннего чтения у неё часто возникали проблемы с переводом слов, как и английских, так и китайских, поэтому учителю частенько приходилось подходить к ней лично и помогать, позже, когда ей стало немного комфортнее, она стала сама подходить и просить помощи. Сейчас именно так и произошло. Девочка неуверенно протянула книгу и указала на иероглифы «阳光». – Это яркий. В данном предложении «阳光灿烂的日子» это будет как «яркий солнечный день». – Спасибо большое, учитель! Химик проводил ученицу мягкой улыбкой, а после вновь принялся за работу. Пожалуй, это первый день из всего учебного года, что с самого утра проходил спокойно. Даже утреннее чтение и тренировка на улице прошли волшебно быстро. Единственное, что портило эти моменты – солнце. И всё же первый урок выжить получилось. Обычно Се Лянь всегда сидел в своём классе, открывал окно и никуда не выходил, но в этот раз решил всё же выйти в коридор и постоять у совершенно рандомного окна. – Дагэ! Парень обернулся на звук, увидев бегущего к нему Цинсюаня, что в свою очередь ещё и размахивал веером. – Дагэ, Дагэ! Ты видел этого вредного биолога? – учитель географии остановился возле химика, чуть-ли не задыхаясь, – всю школу оббегал, нигде его нет! – Хм... Предполагаю, что он в столовой, – спокойно ответил юноша, улыбнувшись краешком губ. – В столовой?! Но прошёл только первый урок, какая еда?! – Он ведь любит перекусить, разве не так? Думаю, для него не имеет значения какой сейчас час. И стоило этой фразе сорваться с уст, как позади Цинсюаня показалась тёмная высокая фигура, что держала во рту белый хлеб. – Мин-сюн, ты что, действительно в столовую ходил?! Я тебя по всей школе искал! – молодой педагог обижено надул щёки, скрещивая руки на груди, – лишь бы поесть! Прошёл только первый урок! – Меня вообще сначала выгнать хотели со столовой, мол, каждую перемену прихожу за едой, но в итоге я всё равно получил свою долю. И вообще, я просто проголодался. – Да как у тебя выходит на каждой перемене голодать?! Се Лянь тем временем молча наблюдал за этими двоими, думая, смеяться ему или плакать. Собственно, спорили учителя недолго, ведь вскоре прозвенел звонок и все пошли в свои классы, проживая ещё одни 40 минут невыносимой жары... ~***~ Теперь день выходил тяжëлым: солнце печëт невыносимо; прохладного ветра почти нет; везде открыты окна, но они ничем не помогают. Дети ужасно хотят пить, из-за чего почти каждую перемену идут в столовую ради воды. Учителям тоже не лучше, они должны каждый урок проводить тесты, и вся перемена уходит именно на проверку сделанных работ, выйти в учительскую не всегда есть возможность. И вот, наконец настала большая перемена¹. Все собираются в учительской после обеда, а Се Лянь, что большую часть времени проверял тесты, в спешке толком не успел поесть. Мучаясь с кучей работ, он посмотрел на часы, что уже показывали самое начало урока. Сразу прозвенел звонок, после чего химик резко выскочил из учительской. Большая перемена¹ – в Китае, примерно после 3 или 4 урока, идëт большая перемена, что длится час. За это время дети обычно кушают, спят, и повторяют уроки. Перемена идëт с 12 до 13. Если учитель опоздал на урок, то самое важное, чтобы никто этого не знал. Именно поэтому юноша очень переживал и надеялся, что никого сейчас в классе не будет кроме самих учеников. Но все надежды разрушились, когда, открыв дверь помещения, первым в его глаза бросился высокий парень – учитель. Почему сразу учитель? А всë просто. Все ученики должны были носить строгую форму, и лишь учителя выделялись. Это также и не родитель какого-то ученика, ведь тогда бы Се Ляня предупредили первым делом. Незнакомец выглядел настолько красиво, что захватывало дух: длинные чëрные волосы, что так и хотелось заплести в небольшую косичку; одежда, что краснее самого клëна...так изящна, так божественна, что цепляет глаз. Невозможно выпутаться из его коварных лап очарования. Юноша повернул голову к химику. Его хитрая улыбка так и сверкала на лице, будто он хотел прямо сейчас пойти к директору и сказать: Учитель химии Се Лянь опоздал на урок! Молодому учителю оставалось лишь глупо стоять, рассматривая того, кого видит впервые, и разбираться в своих мыслях: почему он так смотрит на меня? Глаз высокого юноши был красным, словно настоящая кровь, а второй был под чëрной, словно тьма, повязкой. Тем не менее, его пристальный взгляд мог заставить остановиться любого, не только от страха, что посылает кровавый оттенок, но и от чудес столь редкой красоты. Помотав головой, Се Лянь наконец пришëл в себя. Он быстро попросил детей сесть, а после легонько кивнул в сторону незнакомца, как бы давая знак, что сейчас подойдет. Учитель взял чистый белый мел на столе и, ещë раз мельком глянув на того высокого парня, быстро начал писать задание на доске. – Так... – уловив на себе чужой ехидный взгляд, юноша сначала немного замялся, – откройте 5 главу и... на странице 145 ответьте на все вопросы письменно, тетради положите мне на стол, я отлучусь на некоторое время, в классе должна быть тишина. Учитель медленно положил мел на стол, тотчас же отряхнув ладони. И пусть пальцы стали неприятно сухими, на которых ещë имелся небольшой белый оттенок, Се Ляня сейчас это не волновало от слова совсем. Его взгляд устремился на своего необычного коллегу, а рука поднялась, указывая на дверь. Если бы кто-то ещë увидел выражение лица этого высокого юноши, чей глаз округлился, а бровь высоко поднялась, то он явно бы впал в истерику, но химик ощущал совсем иное – смущение. Он хотел показать, что можно поговорить в коридоре, но видимо в итоге вышло так, будто он наоборот прогоняет из класса. Тяжело вздохнув, учителю оставалось лишь первому подойти к двери и открыть еë, а после другим жестом показать, чтобы коллега пошел за ним. В этот раз на лице незнакомца отразилась та самая хитрая улыбка... – Прошу прощения, сегодня я опоздал из-за кучи проверочных... – Ничего, мне, в прочем, нет до этого дела, – перебил юноша, только сильнее расплываясь в ехидной ухмылке. Се Лянь впал в ступор. Его мало того, что обычно никто никогда не перебивал, так ещë и оказывается, что он зря переживал. Педагог некоторое время молчал, и лишь спустя минуты две смог выдавить из себя тихое: – Тогда зачем же вы пожаловали на мой урок? – Директор приказал мне провести в Вашем классе лабораторную. Учитывая, что у Вас не раз случались взрывы, было принято решение помочь. «Какая ещë лабораторная, я ведь не говорил ничего о ней…» Сам же директор школы – Цзюнь У, был спокойным и твердым в своих решениях. Вся школа под его руководством всегда была будто из сказки: золотые двери; каждый год новые обои; вместо лестницы так вообще лифт... Большинство вообще не входит в то, как должна выглядеть обычная школа. Именно поэтому она является самой лучшей среди всего Китая. Даже ученики сюда выбирались со строгостью, если бы брали всех подряд, то наверняка бы кто-то что-то да испортил. От того школа и получила своë название – Синьхуа¹. Синьхуа(新华)¹ – новое великолепие. Но неужели сам директор поверил слухам учеников и, подумав, что Се Лянь впервые не оповестил его о лабораторной, решил сделать свой ход первым? – Подожди-ка... Но ведь он мог поставить ко мне Му Цина или Мин И, по крайней мере того, кого я знаю, или хотя бы проверить, точно ли я собираюсь проводить лабораторную... – Му Цин тебе не вариант, он физрук и ничего не понимает в химии, так что сделает только хуже, и не думаю, что этот тип захочет тебе помочь с детьми, будет тупо стоять и закатывать глаза, в лучшем случае цокнет языком и захочет сделать всë за них, показывая все свои, так сказать, «умственные способности». А Мин И только и делает, что ест, его только едой и приманивать. Тем более у него нет окна сегодня, сложно было бы снять какой-то урок и поставить к тебе. Что по слухам, так я думаю, что директор просто решил повеселиться. Цзюнь У и повеселиться? «Этот парень явно храбрец, раз так легко отзывается об директоре...» Промолчав чуть больше минуты, Се Лянь потëр пальцами висок, что уже начинал болеть от всей этой ситуации. Тот юноша явно уже понял, что никакой лабораторной даже не представлялось, так что дальнейшие расспросы были бы в пустоту. – Тогда могу ли я поинтересоваться, как вас зовут? И чей предмет ведëте? Коллега сначала промолчал, будто задумываясь о чëм-то. Лишь спустя довольно продолжительное время на его лице появилась кокетливая улыбка. – Я Сань Лан, учитель физики. Третий сын в семье. – Хм... работаю здесь не первый год, а про тебя слышу впервые... Ты здесь сколько уже? – Первый год идëт. – Ох... искренне извиняюсь. Кажется, мне стоит больше времени проводить в коллективе. По крайней мере, я теперь понимаю, почему именно тебя поставили на мой урок, – немного пробыв в неловкой тишине, химик тихо закашлял в кулак и продолжил свою речь, – как насчëт полноценного знакомства? У тебя есть окно на следующий урок? – Да, но мой стол завален тестами. Сможет ли гэгэ¹ прийти в 214 кабинет? Гэгэ¹ – старший братец. Может использоваться в кокетливой форме. «Погодите... 214... Разве это не класс Хуа Чэна?» – задумавшись подумал про себя Се Лянь, украдкой глядя на Сань Лана, что в свою очередь скрестил руки на груди и как ни в чем не было смотрел на своего коллегу. Решив, что разберется с этим позже, химику оставалось лишь легонько кивнуть, слабо улыбаясь. – Раз уж тебя поставили на мой урок по ошибке, то тебе стоит пойти к себе. – Мг. Буду ждать гэгэ, – с этими словами юноша медленно пошëл к лифту, наверняка ярко улыбаясь. Это нельзя было увидеть, но можно было почувствовать. У Се Ляня за это время возникло много вопросов: «Почему его класс – это класс Хуа Чэна? Почему директор поверил слухам? И что значит это "захотел повеселиться?"», но разбирать это всë не было сил. Парень тяжело вздохнул, не зная, плакать ему или смеяться. Он зашëл в свой класс, уже видя на учительском столе стопку тетрадей. А некоторые ученики, что решили нарушить правила дисциплины, стояли у той же двери, стараясь подслушать разговоры учителей. Увидев, что в класс уже кто-то зашëл, они сразу перепугались и запрыгнули на свои места, делая вид, что ничего не произошло. Все выпрямили спины и сложили руки в нужной позе. Юноша тоже сделал вид, что ничего не видел, поэтому лишь отложил стопку тетрадей на другой край стола и улыбнулся ученикам. – Сегодня начинаем новую тему, следовательно, на следующей неделе будет лабораторная. Класс тут же залился громким ором учеников, что радостно стали поднимать руки, хотя задать как можно больше вопросов о будущей работе. Все знали – класс взорвется. Но если в этот раз снова поставят учителя физики, то все шансы сводятся к нулю. – Тише. Всë будет зависеть от вашей подготовки. Если тема возьмëтся плохо, то лабораторная перенесëтся. Поэтому попрошу каждого разобраться в материале, что мы сейчас изучим. Ученики разом закивали. Впрочем, Се Лянь был уверен, что они всë выучат. В Китайских школах дети очень нагружены, и несмотря на это, они всë равно всë учат, делают нужные домашние задания и слушаются учителей. Малое количество не послушников может попасться в классе, но они сразу отправлялись в специальную школу – Кунг-фу. ¹ Кунг-фу¹ – школа, где ребята живут на полном пансионе и тренируются с утра до позднего вечера. Отличается более жестокими способами проведения уроков. ~***~ По всей школе раздался громкий, неприятный звон, что обозначал окончание урока. Парень кивнул, тем самым давая знак, что разрешает всем ученикам выйти на перемену. Но стоило этому классу выйти, как начал заходить другой. – Подождите-подождите! Все в коридор, дайте проветриться! Закрывая дверь класса, учитель выдохнул с облегчением. Он спокойно открыл большое окно, но ветра не было, следовательно, и жара продолжалась невыносимая. Пока юноша размышлял, что же делать с духотой, он вдруг вспомнил, что обещал зайти к учителю физики. Жизнь учителей действительно тяжела, кто бы что не говорил. Но единственное, что спасает их от выгорания – коллектив. Поэтому, как только выдаётся минутка, все взрослые пытаются поговорить со своими товарищами. Сейчас и Се Лянь был не прочь получше познакомиться с новой коллегой. Но как только он хотел уже отойти от окна, дверь сразу приоткрылась, и в класс зашëл тот самый высокий юноша в одеждах с цвета клëна. – Сань Лан? Я думал, что ты будешь меня ждать в своëм кабинете, – он сделал несколько шагов навстречу учителю, что, ярко улыбаясь, осматривал химика. – Я уже всë проверил, – физик прошëл за спину Се Ляня, скрестив руки на груди, и, стоя спиной к удивлëнному учителю, продолжил, растягивая слова, – в моëм классе душно, не то что у гэгэ. Учитель химии ничего не ответил, но про себя подумал: «Но ведь и в моëм классе духота, неужели ты не чувствуешь?». Они так и пробыли в мёртвой тишине, пока до юноши не пришла маленькая идея. – Как насчёт того, чтобы прогуляться во дворе школы? Ответ от коллеги послышался не сразу, будто тот тщательно продумывал, что стоит говорить, а что нет. В прочем, сам педагог всё это время удивлялся новому знакомству. Этот парень сразу заинтересовал его, но что-то в нём казалось странным, начиная с внешнего вида и заканчивая характером. А ещё его хитрость... – Я не против, – вдруг сказал молодой учитель, повернувшись к Се Ляню, – пожалуй, это будет лучшее место из всех для полноценного знакомства. Химику сначала показалось, что его новый друг вовсе не хотел идти туда, и согласился просто чтобы не обидеть, но после, как только они вышли из класса и их разговор начал завязываться, все сомнения пропали. Все только и делали, что бросали заинтересованные взгляды на двух учителей, что мило улыбались друг другу и о чём-то болтали, кое-где даже можно было уловить шёпоты ребят, от которых на лице молодого учителя появлялся небольшой румянец. Кажется, физик этого не замечал, но кто знает, может он просто притворялся... Сам двор школы был огромен. Чем-то напоминало очень разнообразный сад. Справа можно было увидеть китайскую розу, хризантемы и пионы, вообще удивительно, как эти растения ужились в таком месте, но, учитывая, что сама школа Синьхуа была полностью не такой, как все, то на самом деле и удивительного ничего не было, по крайней мере для директора. Слева же виден ду цзюань¹, красиво цветущий цветок. Кстати говоря, все эти цветы здесь посажены не просто так! Каждый означает что-то важное для учеников. Так, например тот же ду цзюань означает преданность к делу, а китайская роза жизненную силу. Ду цзюань¹ – по-другому цветок называется Азалия. В китайской мифологии меланхоличная птица по имени Ду Цзюань пела днём и ночью, пока не пролила кровь, которая окрасила все цветы на холме в красный цвет. Цветы были названы в честь несчастной птицы. Се Лянь сразу же побежал к пионам, сам не зная почему. Эти цветы всегда привлекали его, даже чуть больше сладкого османтуса и орхидеи. Но, пожалуй, самым красивым растением для него были цветущие сливы, а может даже лотос... Он не определился, ведь одна лишь природа сама по себе прекрасна, и сравнивать цветы да деревья было очень сложно. Вот поэтому выбрать между цветущими сливами и лотосом было очень сложно. – Эти цветы прекрасны... – тихо проговорил учитель химии, попав в сети этой чарующей красоты природы. – Да, действительно прекрасны, – также тихо ответил коллега, шурша где-то неподалёку в кустах. Погодите, шурша где-то в кустах…? Се Лянь тут же подскочил, пытаясь найти высокий красный силуэт, но всё безуспешно. Сань Лан растворился за считанные секунды!