Покаяние

Февраль - месяц уходящей зимы. Жизнь снова начнет зарождаться. Все старое сдует ветром наступающей весны. Природа вновь оживет. Лучи солнца начнут греть более тепло. Казалось бы, что еще нужно для счастья? В скором времне закончится еще один учебный год, настанет время летних каникул. Так почему же так ужасно на душе? Который год живу на этой земле, хожу по ней своими собственными ногами. Но осознание пришло лишь сейчас. Какой же я все же недостойный человек. Как же раньше я не замечал эти взгляды? Взгляды полные опаски и настороженности со стороны близких людей. Как же раньше я не замечал, как вздрагивают и отходят чуть назад мои друзья, когда я лишь поднимаю руку? А они - эти бедные, беззащитные люди каждый Божий день видели эти взгляды полные тихого безумия, хитрости и лукавства. Я и не заметил, как сотворил из них своих личных кукол, которых эксплуатировал, управлял осознанно и без своего сознания. Собирая информацию, я записывал ее в личный архив, выжидая удобный момент, чтобы использовать ее с пользой для себя. Я не замечал этого, хотя стоял в упор, смотря на свои деяния. Как же я окутывал своими сетями моих бедных друзей? С начала нашего знакомства я вел себя ласково и тихо, после же постепенно втирался в доверие, беря под контроль. Когда, как. Иногда я управлял ими с помощью провокационной информации, иногда же запугивал до такой спени, что они больше и помыслить не могли о слове против меня. Тогда же в моей жизни, пропитанной тьмой, что обвалакивала меня с ног до головы и все больше затягивала в свою темную и пахучую трясину, появилась она. Она была наивной и глупой двочкой, но доброты в ней было больше, чем во всем моем мире. Поначалу не изменяя своей привычке я использовал ее, управлял ей без зазрения совести, думал, что она глупый и простой человек. Однако она продолжала улыбаться и смеяться мне, своим звонким, но мягким смехом. Однажды, одним днем на рассказала мне о своей жизни, а именно о том: как она боится людей, что является интровертом и каждый выход из дома для нее, как прямая дорога на эшафот. Она рассказывала о многом: о том, как она винит себя во всех бедах, о том, как на дух не переносит алкоголь, потому что из-за него вся агрессия ее родителей обрушивается на нее, на эту маленькую, мечтательную и наивную девочку. Сама же она была родом не из моего города, так же говорила о том, как трудно ей было переезжать сюда, поступать в новую школу, знакомиться с новым коллективом, который изначально не принял ее,  всячески издеваясь и подтрунивая. Она рассказывала о своей мечте иметь маленького и пушистого котенка, но родители ее были против, из-за этого она была опечалена до ужаса. Тогда меня посетила мысль: " Что ж ты делаешь, ирод? Побойся же Бога! Как ты смеешь манипулировать этим наивным ребенком? Как ты посмел? Ты не человек. Ты - ничтожество." В тот миг мое сердце почувствовало укол, чего-то острого, это была совесть. Впервые за столько лет у меня проснулась совесть. Тогда я, как на духу выложил всю правду: и о том, что манипулировал, и о том, что использова, и о том, что не считался с ней, как с другом, сказал, что я самое настоящее зло и последняя тварь. Она же мягко улыбнувшись, ответила, что знала, знала все, что я только, что ей рассказал. Я был  пристыжен, девочка, что пернесла столько трудностей, была добрее, сильнее и великодушнее меня. Впервые за несколько лет я заплакал, я рыдал горько и долго, казалось рыдать и биться в агонии должен далеко не я, ведя такой изверг не заслуживает утешения. Со стороны же я выглядел ужасно глупо, глаза покрасневшие от слез и нос забитый соплями, что совершенно не дышал, меня можно было оставить на поругание врага, но она так делать не стала. Подойдя ко мне, моя названная сестра заключила меня в крепкие обьятия, отгородив от внешнего мира, позволила выплакать всю горечь и обиду, что скопилась во мне за жизнь. Она стала моим ангелом сошедшим с небес, для нее  я обязан имениться, но те, кто посмеют притронуться к ее крыльям со злым умыслом, будут раздавлены, как мелкие букашки. Все  же черту жестокости из своей жизни я убрать не смогу, но буду подавлять ее, как можно сильнее, чтобы вновь не навредить...