Лето кончится нескоро

      — Анхальвэ, не убегай далеко! — звенит под высокими кронами женский голос. — А то мы с папой тебя не найдём, и придётся тебе нынче спать в барсучьей норке.       Мальчик беззаботно смеётся в ответ — он точно знает, что спать будет не в норке, а в удобном походном шатре. Но конечно, уляжется только тогда, когда вдоволь нарезвится и сил не останется даже на то, чтобы слушать мамины песни.       Сегодня спозаранку он с родителями выбрался за город. Накануне папа как раз закончил сложное устройство — поток воды, направляемый хитроумными желобами, омывал золотоносную породу, очищался от взвеси, а потом с большой высоты низвергался обратно в русло ручья. А мама, восхитившись его работой, сказала, что хочет теперь посмотреть на настоящий водопад. Так что после недолгих сборов семья Анхальвэ пустилась в путь и, прошагав пять лиг на юго-запад от Тириона, устроила привал на лесной опушке — недалеко уже были отроги Пелори, с чьих необозримых высот срывались водяные пелены.       Здесь так чудесно и покойно — земляничные поляны, щедро напоённые соками земли, мерное гудение пчёл и ровный золотистый свет, струящийся отовсюду — мощные древесные стволы будто окружены розоватой каймой. Час Смешения.       И, не помня себя от радости, Анхальвэ пускается со всех ног через лес. Навстречу ему несутся деревья, и воздух, напоённый ароматами трав и цветов, обдувает разгорячённое лицо, свистит в ушах. Ноги касаются земли легко и бесшумно — так, что вспугнутый зайчонок порскает почти из-под самых башмаков.       Ему уже жарко — так жарко, что пот льётся градом. А невдалеке уже слышен гул и плеск водопада, сбегающего в озеро. Прямо на бегу Анхальвэ срывает с себя рубашку…       …и не видит, не может видеть, как рядом с ним мечется женщина, негнущимися руками заворачивая его в сброшенную одежду:       — Ты что, сынок, здесь же так холодно! Ну-ка, поднимайся сейчас же! не спи, нельзя спать!       …То чудесное время под светом Древ Анхальвэ для себя не называл словом «лето» — просто не задумывался, что бывает и другое. Что мир может быть не только зелёным и золотым, но и белым — от края до края. А тепла в теле так мало, и уходит оно так быстро, что не успеваешь заметить.       …Владычица Ниэнна, посещавшая Палаты Мёртвых, подходила с утешением к каждой вновь прибывшей душе, покинувшей тело в страшном Ледяном Походе. И слёзы её лились всё горше, ибо души продолжали прибывать. Уделив внимание Анхальвэ, она обратилась к служителю Чертогов, что сопровождал его сюда:       — Этой душе не нужно моё утешение — она уже нашла его в собственной памяти. Немногим здесь память приносит блаженство — всё больше сожаление и муку. Но для детей этот дар Единого — незамутнён и совершенен в полноте Замысла.       Память эльдар не блекнет с годами — так судил Илуватар. И юный Анхальвэ не затоскует в чертогах Мандоса, где долго ещё будет тянуться для него неизменное лето Амана.