***
«Когда же все пошло не так?» Это случилось, когда Юре было всего пять лет. К сожалению, у полукровок с рождения очень мало самоконтроля… Поэтому это приносило огромные проблемы отцу Юрия — Валентину. — Папочка, тут очень темно… Выпусти, пожалуйста… — герой толкал закрытую дверь чулана. Алые глаза светились во тьме, а на голове были черные маленькие рожки. — Папочка! — голос стал шипящим. — Почему ты не даешь мне играть с другими детьми?! Ты что не любишь меня, папочка?! — кричал тот низким голосом, а на глазках появились слезки. Мужчина сидел на полу за дверью, с выражением ужаса, непонимания и злости. В руках был нож, а сам полицейский был в крови. — Папа! — парень сильно ударил по двери, на которой со стороны отца висел амулет. Валентин тяжело выдохнул, сжимая в руке нож. — Ты не выйдешь оттуда, пока не научишься себя хорошо вести, ты понял? — сказал строго через зубы тот. На руке была кровоточащая рана от укуса, а на одежде следы крови по темнее. — Нет! Выпусти меня! — кричал мальчик в слезах. — Ты меня не любишь! — голос стал обычным и жалобным, а родитель положил нож на пол и закрыл уши окровавленными руками. На глазах у мужчины появились слезы, и он учащенно задышал, бегая глазами. — Иначе бы ты не ударил меня! У меня болит животик, папочка… Мне больно… Ну выпусти… — у Юры был проткнут в нескольких местах живот, который кровоточил. — Папочка… Мне очень больно! Пап! Ну па-а-а-ап! — герой резко зло вновь два раза ударил по двери из-за чего мужчина вздрогнул, а руки и губы задрожали. — Если ты бросишь меня, то я убью тебя! Я выпотрошу все твои органы! Я выколю тебе глаза! Я найду тебя где угодно! Ты будешь захлебываться в собственной крови! Я вытащу тебе все кишки и…! Гх… — Юра снова заплакал и у него началась истерика. — Н-не… Надо… Не ухо-ди па-почка… Я буду себя хорошо в-вести… — выдавливал тот через слезы. Валентин стиснул зубы и зажмурил глаза, запрокидывая голову назад. Сердце мужчины бешено колотилось и не унималось. — Я буду… Только не уходи, я молю… Я больше так не буду! Не буду! Папочка… А-а-а… — истерика набирала новые обороты. Эти эмоции были не наиграны, из-за чего Валентин взялся руками за лицо. — Папочка, я прошу… Па..? — резко дверь открылась и на монстра усталым взглядом посмотрел отец. Он немного отодвинулся от двери, а мальчик сразу в слезах бросился в его объятия. Мужчина одной рукой прижал к своей груди, а второй стал гладить успокаивая. Его глаза смотрели куда-то в пустоту вперед… «О дьявол…» — парню уже было тяжело пропускать мысленно через себя эту правду, но это была лишь вершина айсберга. Старые воспоминания сменились другими… — Что ты натворил?! Откуда ты пришел?! — на лице отца была паника, когда он смотрел на перемазанного в крови мальчика. Злость одолевала его. — Ты сказал, что я вечно приношу тебе проблемы… Вот я и решил покушать вне дома. Я думал ты обрадуешься, я сам избавился от тела! — говорил с восхищением ребенок и весь светился от счастья. — Я смог все сделать сам! М! — Валентин резко дал ему пощечину, от чего Юра упал к ногам. — Пап? Я снова разозлил тебя? — на глазах начали появляться слезы, и герой взялся за щечку. — Кто тебя, твою мать, просил?! И так от тебя проблем много, так ты решил еще самодеятельностью заняться?! — крикнул на него мужчина и схватил за волосы. Родитель потащил его по полу за них в чулан… — Папочка, мне больно! Не надо! Пап! — ребенок схватился за его руку и захныкал. — Где?! Где, черт его дери, ты спрятал тело?! — крикнул на него тот и зло несколько раз ударил его голову об стену. — Где?! — Агх! В реке! В реке! — запищал в страхе мальчик. — Я больше не буду, пап, не надо! Не надо! — но его с новой силой потащили. — Конечно, не будешь! Я выбью это из твоей башки! Понял?! — кричал на него Валентин. — Сука… Чертово отродье. Лучше бы я оставил тебя в тот день и не слушал эту суку! — мужчина зло кинул героя в темное помещение и стал снимать с себя ремень с пряжкой. — Папочка… — ребенок стал в ужасе отползать назад, пока отец следом взял с верхней полки бутылку с особенной жидкостью. — Н-не надо… Я больше не буду… — умолял мальчик в слезах и завертел головой… — Не надо!!! — малыш зажмурился и закрыл голову руками… «Нет… Это все была только моя вина… Я… Я точно не прав в этом… Или же нет? Возможно только насилием меня можно было заставить слушаться, но… Все равно он не имел права на это… — мыслил уже подавлено Юра. Ему хотелось разрыдаться навзрыд, выйти из этого особого состояния и просто кричать от душевной боли. Но… Надо потерпеть, это лишь малая часть. — Спокойно… «Эта сука», это он о моей маме? Они же любили друг друга, как он может так о ней говорить?» Мальчик помнил лишь, что было очень холодно, когда он впервые в своей жизни открыл глазки, что сразу были алыми, и заорал. Эта женщина родила его в какой-то подворотне и завернула в украденное из магазина полотенце. — Тише, тише, тише… Меня зовут Есфирь… Ты вспомнишь обязательно обо мне через много лет… — женщина устало опустилась вниз по стене, и ребенок затих, переставая шуметь. У нее были черные волосы и изумрудные глаза, — Кроха, прости меня, мне придется тебя покинуть. Я знаю, что я, возможно, не самая лучшая на свете мама и что я монстр… И что я грязная, и что я просто ужасная… Но я смогла подарить тебе хотя бы жизнь… Я даю тебе имя Юрий… По нашим законам, оно будет звучать Юрей(Юрэй), но… Мне хочется, чтобы ты прожил свою жизнь подальше от рутины существ, что уносят жизни. Прошу… Проживи эту жизнь, как человек, Юра… Ты — человек. Прошу, будь человеком и проживи ту жизнь, которая недоступна таким как мы. Будет очень опасно, и папа твой может не справиться. Но ты родился под счастливой звездой. Поэтому ты просто обязан выжить и прожить достойно свою жизнь. Я обезопашу тебя от других монстров, пока ты будешь маленьким. Никто точно не узнает из них о твоем рождении, пока ты не станешь взрослым и не сможешь убегать. Я знаю, что возложила на тебя слишком много, но если ты нашел в себе силы взрослым найти это в подкорке своего подсознания, то знай… Я люблю тебя и… Мне жаль, что… — на ее глазах появились слезы. — Что не получилось стать мамой… И… Я ради тебя всегда оставалась сильной и останусь и впредь. Я собираюсь… У… Умереть ради тебя, Юра, — по щекам скатились две слезинки. Ребенок ничего не понимал и с улыбкой протягивал к своей маме руки, — Я все это время была такой глупой и… Никогда не ценила право своей свободы. В нашем мире хищников одно правило: ты либо жертва, либо убийца… И тот, кто напал на мой след… Мф… — Есфирь постаралась хоть немного успокоиться и наклонилась, позволяя малышу прикоснуться к ее измученному от усталости лицу. — У меня не хватит сил, чтобы победить его… Он не знает, что я была беременна. Я укрою тебя, вот… — она повесила на его шею талисман. — Он поможет. Знай, что мама всегда рядом. Папа твой, конечно, недотепа, дурак и слабачок, но думаю он осилит тебя. Он тоже… Очень хотел детей… С нормальной женщиной, а я… А я так его подставила… — рукавом женщина вытерла слезы. — И самое главное, Юра… — героиня поджала губы. — Остерегайся таких же, как ты. Держись от них подальше. Не ищи рядом с ними уединения или… Счастья. Мама уже поискала… И теперь… — слезы вновь на нее накатили, но она неожиданно стала напевать какую-то мелодию, потихонечку успокаиваясь… — Спи… Остального тебе видеть не стоит… — мама начала петь колыбельную, под которую младенец прикрыл глазки. — Я люблю тебя, мой ангел. Я люблю тебя, мой свет… — последняя строчка ее мягкой песни, которое сознание успело запомнить. Юре стало еще тяжелее вспоминать. По щекам, казалось, катились слезы, но он этого как будто одновременно не ощущал. «Соберись… Она дала мне оберег, которого нет…» — парень подумал о том, что, возможно, воспоминание о потере этого подарка немного успокоит его, но как же он заблуждался. Мальчику было уже четырнадцать лет. Он учился в школе и уже мог контролировать себя. Только вот отношения с отцом были совершенно плохие. — Хей, блондинка! — парень старался не обращать внимание на насмешки одноклассников, когда шел из школы. — Слышь, кому говорю? — за ним увязалась небольшая свора ребят. — Какие-то проблемы? — спросил недовольно Юра. Была уже теплая весна, а герой ходил в достаточно закрытой одежде. Все дело было в том, что отец так часто его избивал, что синяки не успевали заживать. Поэтому приходилось скрывать. — О-о-о, еще какие. Ты чего как педик выглядишь? Че? По парням? — перед ним встал этот задира. — Ходишь, задницей своей вертишь… — говорил подросток и ступил ближе, раскачиваясь немного на ногах. — Слышь… Мне марать руки об тебя не хочется, так что лучше свали. Так до тебя лучше доходит? — Юра с ранних лет срывался на всех вокруг, кроме отца, так как не мог дать взрослому сдачу. Так получалось или ему казалось так. — Да ты че? Страх потерял? — задира толкнул его, но мальчик терпеть не стал и со всей силы ударил того в челюсть. Началась настоящая потасовка. Из-за того, что силу монстра использовать было нельзя, так как герой уже сам понимал всю опасность этого на людях, приходилось бить не в полную силу. В итоге парню вырвали несколько клоков волос и сорвали с шеи веревку с кулоном. Как бы герой оберег не искал после, найти не получалось. Как будто испарился… — Совсем с ума сошел? Ты наглость поимей, я запретил тебе ввязываться в драки! А если бы ты кого-то убил? Да в добавок и челюсть вывихнул одному! — дома случился с отцом разбор полетов, как тот вернулся с работы вечером. Мужчина схватил парня за ворот, поднимая со стула на кухне. — Как же ты уже заебал… От тебя одни проблемы, — парень зажмурился, — Из-за тебя у меня неприятности! — Валентин замахнулся на него, но резко парень оттолкнул его от себя. Отец устоял на ногах, но сделал от импульса два шага назад. — Хватит! — крикнул тот на него, а на глазах появились слезы. Это был первый раз, когда мальчик решил возразить. — Хватит! Хватит! Хватит! Хватит! — Юра схватился руками за голову. — Ты вечно избиваешь меня по любому поводу! Я стараюсь делать все, что ты мне говоришь! Я пытаюсь! Я приготовил ужин! В доме чисто! Уроки сделаны! Что тебе еще нужно от меня?! — орал на него в слезах тот, а Валентин от этих слов нахмурился и сделал шаг к нему. Мальчик вновь получил пощечину и на этот раз его грубо схватили за волосы, заставляя смотреть на себя. — Что нужно? — говорил мужчина холодно, смотря с яростью в глаза. — Чтобы ты умер. А лучше никогда в жизни не рождался на этот свет, — он грубо потащил его в чулан, — Чтоб твоя мать тогда сдохла вместе с тобой! Ты, чертово отродье! Если бы я только мог… — отец прижал его к стене и стал душить, впиваясь ногтями в кожу. — Если бы я только мог! Я бы тебя собственными руками!.. «Хватит! Хватит! Хватит! Хватит!» — заорал про себя Юрий и резко воспоминание прекратилось. Юноша уже просто физически не мог этого перенести и ему было морально плохо. Но добило его другое. Это была причина, почему Валентин так сильно его ненавидел. И в чем юноша будет винить себя до конца жизни… — Мне не нравится эта тетя! — говорил недовольно мальчик. Ему было восемь лет. — Сынок, это не культурно. Ее зовут Лена, и она будет жить теперь с нами, — это были те немногие моменты, когда отец еще мог отдавать ласку и любовь сыну. Хоть мужчина иногда срывался на насилие, но все равно старался дарить хоть капли любви своему ребенку. Терпение и нервы уже были никакие, но что уж поделать. — Здравствуй… — она была с рыжими волосами и очень красивой. Но ребенка это не радовало. Он ни в какую не хотел принимать чужую женщину дома. И это и стало проблемой. Елена ничего не знала о том, что сын ее любимого человека монстр. А сам мужчина старался это скрывать. Даже в период ее проживания с ними, он перестал применять любую меру наказания к Юре. Так как герой с детства очень плохо понимал людей, то ему казалось, что эта женщина забирает у папы время, которое он мог бы уделять мальчику. Ревность в скупе с детской наивностью, увы, сыграла злую шутку. Да и… Валентин совершенно забыл о том, что это был период, когда сыну нужно было «поесть». — Я дома! — раздался счастливый голос мужчины, и он положил ключи в прихожей. Было на удивление очень тихо. — Лена, Юра, вы чего не встречаете? — но улыбка спала с его лица, когда родитель увидел кровавый след из гостиной в ванну. А ко всему остальному отец стал слышать голос сына, который напевал в этой комнате какую-то мелодию, а параллельно слышались какие-то странные звуки: будто разрезание или разрывание волокон мяса. Валентин встал как вкопанный с полным осознанием, что произошло. Мозг отказывался верить, и мужчина в полном ужасе сделал неуверенные шаги к ванне. — Ла, ла, ла-ла-ла-ла… — родитель медленно открыл с небольшим скрипом дверь в ванную комнату. — Ла… Ла… Ла-ла-ла… — ком подступил к горлу. На полу было полно крови. — А! Папочка, ты вернулся? — спросил с милой улыбкой мальчик повернувшись. В руках была окровавленная кисть. Кое-как отец на ватных ногах сделал еще два шага, хотя увидеть всю картину полностью. Ванна вся была в частях тел его возлюбленной. Голова стояла на стиральной машине, выражая неописуемый ужас. В самой емкости были смешанные в кучу органы и остальное: на бортиках висели куски кожи, кровь от которых мокрыми дорожками шла вниз, в самом месиве были кишки, печень была разрезана на части, кости были отделены от мяса, а во всей каше из крови были и другие остаточные жидкости организма. Валентина стошнило на пол от запаха и вида. Он не мог поверить в увиденное. — Кх! Кх! — отец был готов выплюнуть вместе с содержимым желудка все остальное и медленно опустился вниз, опираясь на бортик рукой. — Папочка, я голову тебе оставил, чтобы ты и дальше мог играть с тетей Леной. А еще я внимательно изучил ее и теперь в случае чего могу тебе помочь! Если тебе станет плохо. Тебе плохо? — он удивленно и обеспокоенно посмотрел на родителя и протянул окровавленные ручки. — Не… Прикасайся… — выдавил еле слышно из себя мужчина и вновь его стошнило на пол. — А еще… Я нашел у тети Лены это… Совсем не понимаю, что это такое… Смотри, — Юра с улыбкой показал мужчине эмбриона на втором месяце беременности: он весь посинел, был совершенно уродливым, несформировавшимся и уже очень холодным. — … — отец дрожащими руками взял этот сгусток плоти и смотрел в полном ужасе и сожалении на него. На глазах появились слезы отчаяния, которые скатились по щекам. Валентин стиснул зубы и согнулся, прижимаясь к этому зародышу лобиком. Впервые в жизни мальчик видел, чтобы папа так горько рыдал. Он позже схватил и голову Елены, прижимая к себе, к своей груди. Счастье отца разбилось вдребезги и осколками вонзилось прямо в душу. — Папочка? — спросил мальчик, не понимая, что же не так. — Ты чего плачешь? — Гх… Пошел вон… С глаз моих уйди! Ты! — закричал на него тот и просто озверевшими глазами посмотрел. Юра испугался и хотел уже убежать, но резко отец все же схватил его за волосы. Голова возлюбленной откатилась, а неродившийся ребенок шлепнулся с мерзким звуком на плитку. Вдруг Валентин, крича от боли, стал просто топить сына в этой ванне, наполненной этим ужасом. Мальчик стал сопротивляться, брыкаться вырываться, но ничего не выходило. Эта каша словно сама засасывала его и не желала отпускать. — Сдохни! Сдохни! Сдохни! Сдохни-и-и!***
Юра резко открыл глаза и, задыхаясь, стал глотать воздух. Герой схватился за горло и упал на землю, не в силах вздохнуть. Он шире открывал рот в надежде получить хоть каплю воздуха. Неожиданно парня стошнило на землю, а на глазах появились слезы. Юноша скривился от отвращения к самому себе. Больше о воспоминаниях не могло быть речи, мальчик уже хотел покалечить себя, сделать что-то плохое. — Зачем я вообще рождался… — проскулил тот и сжал руками землю, ломая свои ногти. — А… А… — он выдавливал из себя звуки. — А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!! — парень заорал на весь лес, сев на колени и запрокинув голову назад. Связки легко могли не выдержать, но сейчас мальчику было все равно. Юра так долго бегал и скрывался от осознания, что с детства был настоящим чудовищем, которое испортило жизнь дорогому ему человеку. Чувство вины за ошибки вместе с воспоминаниями вернулись к нему. Парень был готов умереть, лишь бы не чувствовать все это снова. Но на этот раз метель не унималась, заглушая его крик и оставляя наедине. Как герой и думал изначально: никто не придет больше его поддержать или спасти. И как бы больно не было, сейчас мальчик один и должен справиться с этим сам. Он должен найти в себе силы.