Танцы на кухне

      — Баки-и-и, — протянула громким голосом девушка, — иди обедать.       На удивление самой себе, в первый раз попробовав сделать завтрак, Вете понравилось проводить время за этой рутиной. Приготовление еды успокаивало, а мягкие объятия любимого со спины заставляли что-то в груди всё больше сжиматься от нежности. Но как всегда есть одно «но».       Да, Баки обнимал её, прижимал к себе и зарывался в каштановые кудри носом. Но делал он это только живой рукой. Не бионической.       И Гибсон такое поведение напрягало. Очень сильно. Она только недавно смогла выбить из его головы мысли, что он не достоин её. Совсем недавно её Баки перестали мучать кошмары. Совсем недавно она заметила, что Баки не существует, а по-настоящему живёт. Дышит полной грудью и счастливо улыбается.       А теперь что-то снова случилось. Но Вета знала, что что-бы это ни было, она поможет Баки с этим справиться. Встретив её, он больше никогда не будет одинок.       — Что у нас на обед? — Барнс, как и раньше, укладывает правую руку на талию девушки, а нос уже прочерчивает дорожку по её шее. Кожа мгновенно покрывается приятными мурашками. Тело положительно отзывается на действия, но не мозг.       А другая рука?       Но Гибсон подавляет желание нахмуриться. Нет. Сегодня она должна узнать, что беспокоит её мужчину.       — Борщ. Наташа наконец-то открыла мне тайну этого рецепта. — Вета повернулась лицом к Баки и, ласково поцеловав уголок губ, продолжила, — Поэтому ты должен опробовать новое блюдо и сказать, как оно.       Баки что-то промычал, пригретый теплом поцелуя. Его голова легла на плечо девушки. Он полностью расслабился, отдался любви и ласке. Левая рука на автомате потянулась к талии Гибсон.       Вета с замиранием сердца ждала момента, когда вторая рука наконец займет своё место, но за секунду до этого, бионика остановилась. Баки резко вскинул голову и невероятно быстро убрал руку за спину. В его глазах спокойствие переменилось на… страх? Но почему?       — Баки?       Он рывками покачал головой и пробормотал что-то по типу: «Нет, нет, ничего».       Вета поджала губы и развернулась обратно к плите. Нужно как-то понять, что с ним происходит.       Ну конечно! Музыка, танцы! Если включить музыку и заставить его потанцевать, то может что-то выйдет. Тогда же Баки необходимо будет держать её двумя руками.       Гибсон лёгким движением взяла телефон и поставила какую-то плавную мелодию. Этим можно убить сразу двух зайцев: и немного успокоить Баки, и заложить почву для танца.       Она налила борщ и поставила тарелку перед Барнсом.       А затем, в такт музыке начала покачивать головой. Мыски ног отбивали медленный ритм. Уже через секунду Вета незамысловато двигалась то в одну, то в другую сторону.       Предлагая Баки танцевать вместе с ней, Гибсон протянула раскрытую ладонь. Мужчина покачал головой и, делая вид, что занят, отхлебнул супа.       — Ну, Баки, пожалуйста. Чего ты так боишься? Это же простые танцы! — весело воскликнула девушка, кружась по комнате, удивительным образом ничего не задевая.       — Боюсь навредить тебе, — прошептал он, низко-низко опуская голову.       — Что? — Вета так и остановилась там, где была. Она повернулась и сделала два шага к нему, оказавшись совсем рядом. Девушка присела на корточки, стараясь заглянуть в глаза любимого, — Почему? Как ты можешь навредить мне?       — Нет, нет, никак, забудь.       Гибсон тяжело вздохнула и опустила лоб на стол с тяжёлым вздохом. Ну почему всё так сложно?       В ту же секунду она почувствовала, как крепкая мозолистая рука аккуратно и нежно опустилась на её макушку, немного поглаживая.       И снова не та. Чёрт.       – Баки, ты же знаешь, что можешь мне рассказать то, что тебя беспокоит? – скорее утвердила, а не спросила девушка, подняв голову и поставив её на подбородок.       Барнс же молча разглядывал каждую черту лица любимой каким-то слишком грустным взглядом. Вете это всё больше и больше не нравилось. Она не любила, когда её близкие чем-то обеспокоены, а она не могла понять чем.       – Знаю. – наконец со вздохом произнёс мужчина.       И всё. И ничего. Ничего не произошло. Серьезно?       Баки еле улыбнулся и принялся за поедание своего обеда.       И что ещё сделаешь? Правильно, ничего. Остаётся только ждать и надеяться.       Гибсон приподняла уголки губ в подобии улыбки и, встав, отошла к плите. Достала тарелку, налила борща себе. Пересекла кухню, поставила суп на стол, сама села, начала есть. Всё не задумываясь, автоматически, по привычке. Мысли заняты абсолютно другим.       Что у Баки случилось? Как я могу помочь? Проявлять больше любви? Или это его наоборот раздражает? Как понять?       А Баки в то время уже съел порцию и напряженно смотрел на Вету. Она ушла в себя, в свои мысли, и теперь ничего не замечала.       Он видел, что своим поведением расстраивает любимую, но никак не мог решиться на что-то. Рассказать? Или притвориться, что всё нормально? Но она же заметит, что это не так. Значит, рассказать? Ну, сделать намного труднее, чем кажется. Но она поймёт. Она-то точно поймёт.       – Потанцуем?       Девушка подняла голову, оторвавшись от созерцания узора на тарелке. Баки стоял перед ней и протягивал руку. Но неуверенный взгляд говорил сам за себя. Барнс нервничал.       – С удовольствием. – Вета вложила свою ладонь в его и, под всё ещё играющую мелодию, они медленно двигались в танце.       Баки всё оттягивал момент соприкосновения его бионики с талией девушки, но в конечном итоге это сделать пришлось.       Левая рука излишне аккуратно легла на открытую из-за топа кожу и совсем легко сжала.       А вот до Веты наконец дошло. Она наконец поняла почему Баки боится навредить ей. В тот момент, когда мужчина со вселенским страхом смотрел на то, как кладёт бионику на талию девушки, всё встало на свои места.       Баки боится не рассчитать силу и как-то навредить.       – Баки, – поражённо прошептала Гибсон.       Барнс посмотрел на неё и увидел в глазах напротив понимание и любовь. Она поняла, что его беспокоит. Теперь всё действительно будет в порядке.       – Да, я боюсь, что сделаю тебе больно рукой. Я могу не рассчитать силу.       Правда угадала.       – Ты не навредишь мне, слышишь? Если что-то будет не так, я скажу тебе. Хорошо? А сейчас мне всё нравится. Ну почти, – с хитрой улыбочкой закончила Вета и потянулась к родным губам за поцелуем.