Я молюсь, чтобы однажды ты покинула меня, прежде чем я уйду. Кто останется здесь и сохранит мне жизнь? И кто здесь рядом со мной? Не оставляй меня этой ночью… Почему бы тебе не бросить меня? Прежде чем я откажусь от тебя. Почему бы тебе не отпустить меня? Я просто не могу отпустить тебя.
Заставь боль уйти. Заставь меня забыть правду. Скажи мне, что со мной всё будет хорошо. Клянусь, я тоже в это поверю…
«Hydroxyzine Interlude» — Aaryan Shah.
Я не любил дождь. Сыро, мокро, грязно, брр. С момента, как я попал на Землю, я тянулся узнавать этот дивный новый мир. Моё любопытство било ключом и остановить его было невозможно. Да, этот мир далёк во многом от Кибертрона, но, чёрт, как же необычайно прекрасна эта голубая планета. Но, хах, как говорится — минусы есть везде, и как бы меня не поражала и не восхищала эта планета своими контрастами, сочетаниями гор и равнин, мегаполисов и спокойных деревушек, морей и пустынь, я невзлюбил дождь. Несмотря на всю мою жизнерадостность и одновременно с этим долю пофигизма, каждый раз, когда небо заволакивало тяжёлыми тучами, когда с него начинали падать с каждой секундой всё больше капель дождя, меня одолевало какое-то уныние и переживание. Нехорошее предчувствие. Но всё изменилось, когда я встретил тебя. Такая же бунтарка, как и я. Не любишь правила. Ты любишь риски, любишь что-то ненормальное, чтобы адреналин бешено разливался по венам. Но как ты умудрялась с этим всем одновременно оставаться рассудительной и серьёзной, переключаться на спокойствие? Боже, да ты чудо, детка. Во многом мы были с тобой похожи и вместе с тем противоположны. Скажи мне кто-нибудь много лет назад, что я встречу такую безумную и яркую личность, похожую на меня, на другой планете, в другой галактике, Вселенной, я бы покрутил у виска и нервно расхохотался на такую богатую фантазию собеседника. Я и подумать о таком никогда не мог. Это так…нереально. Но ты сейчас больше, чем реальна. Да, мы с тобой разные, но это не помешало нам найти общий язык и довольно быстро сблизиться. Даже с Ноем не было такого. С тобой всё по-другому. Мы разные в отдельных моментах. Ты любила дождь. Просто обожала. Каждый раз ты, словно маленький ребёнок, бежала на улицу и часами могла крутиться и прыгать под потоками воды, льющейся с неба. Ты насквозь промокала, но тебя это не останавливало. Я смотрел на это дико, удивлённо. Воодушевленно. Нонсенс для меня, моё восхищённое потрясение занимало весь процессор, и уже не оставалось места для прежней тревоги, когда шёл дождь. Но я понял, что в такие моменты, на самом деле, занимала все мои мысли только ты. И, знаешь, я полюбил дождь. Я не знаю, как и когда это произошло, когда я стал сиять от счастья каждый раз, когда видел на твоём лице расцветающую улыбку. Мне хотелось прыгать от радости, как маленький спарклинг. Ты сказала, что так хорошо себя не чувствовала никогда. Знаешь, это взаимно. Сказала, что тебе со мной так хорошо, что не хотела бы никогда расставаться, только бы часами проводить время вместе. И тогда в моей искре что-то с нескрываемым счастьем зажглось с новой силой. То тепло, та искорка, что всегда были внутри с появлением тебя в моей жизни, перешли на новый уровень. Тогда, под дождём, в тёплый летний день, я понял, что безвозвратно влюблён в тебя, я поглощён тобой, и пути назад нет. Мы разные, милая, я знаю. Тебя это останавливало. Останавливало нас. Знаешь, я бы послал весь мир к Юникрону, только чтобы быть так близко с тобой всегда. И быть ещё ближе. Насколько это возможно. До утопичности близко. Слишком много между нами схожестей, мы были словно на одной волне. А всё остальное будто сходило на нет. Я стал смиреннее, терпеливее. Как? Я не знаю. Но я был вдохновлён тобой. Ты умела сочетать в себе совершенно противоположные черты — бунтарство и спокойствие, подобно пламени и льду. Ты — моё вдохновение. Мой покой и умиротворение. Услада и наслаждение для моей искры. Знаешь, когда я в первый раз увидел тебя, где-то на подсознании я уже был железно уверен в том, что буду защищать тебя до последнего вздоха. Я буду бороться за тебя, мой хрупкий и нежный цветок. Я сказал это тогда и повторю сейчас. И буду говорить всегда. Что бы ни случилось, я всегда буду рядом, я отдам всё, чтобы ты всегда была в безопасности. Даже собственную жизнь… Мы разные, говорила ты. Как же это било под дых, детка. Я видел по твоим покусанным нервно губам и виноватому взгляду, как ты сама страдаешь от этого. Я не хотел видеть это. Не хотел выносить. Вместо слов я просто склонился ниже к тебе, притянул так близко, насколько это возможно, и коснулся своими губами твоих. Ничто не сможет меня остановить. Ничто не сможет нам помешать. То, что мы разные, не может стать причиной того, почему нам нельзя быть ближе, без ограничений. И в том поцелуе ты поняла, что была повержена. Ты сдалась с нескрываемой радостью и наслаждением мне, в мои объятия, моим прикосновениям. В мою любовь. А я уже давно сдал свою искру в твой плен. Помнишь, мы целовались с тобой, как обезумевшие. Несмотря на то, что ты в два раза меньше меня, это не причиняло такого сильного дискомфорта, как мы могли предположить. Твои маленькие, по сравнению с моими, губы были такими манящими, так припухли от поцелуев, от чувств. Твои тонкие изящные руки и пальчики хаотично и спешно цеплялись за детали моей брони. Я не мог сдерживать прерывистых вздохов, когда ты, моя маленькая невинная леди, цепляла по случайности особо чувствительные места. С этого момента я понял — я на веки твой. Чем больше я смотрел на тебя, касался и целовал, тем больше я ощущал, что все мои чувства к тебе гораздо более сильные и глубокие, чем я предполагал. Такого я не испытывал никогда. Иначе почему мои системы готовы были расплавиться от такого накала? Нам пришлось прерваться. Нехотя мучительно я заставил себя отстраниться от твоих мягких и таких нежных губ. Иначе бы я не смог дальше держать себя в руках. Дождь стал любимым временем с тобой. Я во многом так изменился…благодаря тебе. Сам от себя не ожидал, хах. Я стал смотреть на многие вещи по-другому. Замечать какие-то детали, находить плюсы, ранее незамеченные мной. Дождь… Столько воспоминаний связано с ним. И все они о тебе. Сейчас я наблюдал за тобой, сидя неподалёку, смотрел на то, как ты смеялась и кружилась, подставляя свою нежную кожу под мелкие частые капли. Твои волосы давно уже промокли, где-то с отдельных прядей капала вода. Я обожал их, перебирать их, ощущать их мягкость, вдыхать их свежий запах. Твоя одежда местами пропиталась дождём. И, о чёрт, ты выглядела сейчас особенно возбуждающе. Твоё облегающее платье прилипло мокрыми складками к телу, подчёркивая силуэт. Твоя талия, а грудь… О, Праймус. Это повторяется в точности, как тогда. Я не могу держать себя в руках, когда ты так манишь всем своим созданием. А ты шла тогда навстречу. С каждым шагом я, скрепя дентами, пытался отвести от тебя взгляд, изо всех сил старался не подавать виду, что мои механизмы закипают. Я терял контроль, детка. Теперь ты владела мной. Я был поглощён полностью одной тобой. Я никогда не думал, что такое возможно. Да, определённо, часто в моей голове проскальзывали отнюдь не невинного содержания мысли с твоим участием. Я ужасно корил себя и считал виноватым перед тобой. Но я ничего не мог с собой поделать. Ты была такой нежной, невинной, как только что распустившийся цветок весной. Ну, или ты только такой казалась, тщательно скрывая за этим свою не менее тёмную и грешную сторону. Боже, детка, ты так великолепно смотришься на мне. Я хотел бы дать тебе взглянуть на себя своей оптикой, чтобы показать, насколько ты божественно прекрасна. Чёрт, ты всегда была такой обворожительной девочкой и несмотря на весь твой бунтарский характер, для меня ты казалась всё такой же невинной. Это так манило. Точно сладость запретного плода. Хотелось вкусить его. Узнать, изучить всю тебя, без остатка. Узнать то, чего никто никогда не знал, коснуться там, где никто никогда не касался. Целовать так, как не поцелует больше никто. Целовать там, где ни одна душа никогда не поцелует. Хотелось слышать твой голос вечно, когда ты выгибалась мне навстречу. Хотелось видеть тебя такой всегда. Когда ты содрогалась от нахлынувшего как цунами удовольствия, которое до дрожи сжимало твоё податливое тело под моими манипуляторами. Когда ты на мне, такая растрёпанная, такая разгорячённая, мокрая, с диким, точно два огонька, взглядом смотришь на меня… Клянусь, мне так не сносило крышу никогда. Чёрт, я не знал, что способен выкрутить вокалайзер до таких децибел. Ты была такой грешной. Такой порочной. До безумия соблазнительной. Такой манящей, что хотелось не прекращать касаться тебя везде без остановки, ласкать до боли на грани с наслаждением, остервенело и так по-собственнически целовать твои искусанные в порывах страсти алые губы. Шепчешь, дразнишь. Я готов перегружаться каждый божий раз, когда ты стонешь, почти до крика, моё имя. Ты была такой открытой и лишь для меня. Принадлежала только мне одному. Моя искра готова выпорхнуть и покинуть моё тело от восторга и безграничного счастья, находясь рядом с тобой. Тогда ты стала навсегда моей — полностью, без остатка. Дождь, и я снова упиваюсь тобой, невольно погружаясь в свои мысли. Ты собирала полевые цветы, похожие на васильки и ещё какие-то, голубые и белые. Ты говорила, что они напоминают тебе меня. Вроде бы нечаянная простая фраза, но ты заставила меня ею почувствовать тепло всем корпусом, берущее начало из груди — от головы до самых крайних деталей на ногах. Я наблюдал за тобой с умиротворением, как мелкий-мелкий дождь, точно пыльца, сыпался с неба и окутывал тебя. Твоя лучезарная улыбка…и от чего-то меня охватила тревога. И ещё хуже — печаль. Вновь то чувство, как когда-то, вернулось. Предчувствие чего-то нехорошего не покидало меня. Я поспешил отделаться от этих мыслей, но какая-то часть меня всё ещё держала мою искру в цепких тисках. И сжимало всё сильнее, до щемящей боли где-то глубоко внутри.Под ногами стёкла, И ты бежишь ко мне под ливнем, ты намокла, И в этом холоде, прошу, останься дома…
«Стёкла» — low.sleep
Я кинул взгляд на тебя. Так трепетно нежно и так печально, будто пытался запомнить тебя навсегда. Будто бы боялся больше никогда не увидеть тебя. Ты так счастливо улыбалась… Я просто обязан был сделать так, чтобы эта улыбка сияла на твоём лице вечно. Я хотел бы тебе признаться в том, что меня гложет. Но не могу. Не смею. Это должно остаться только у меня в голове. Почему я смотрю на тебя сейчас, и в груди бушует ураган из боли, нежного и волнующего трепета и любви? Почему это тошнотворное чувство подкатывает комом к горлу, перекрывая дыхание? Почему невольно оптика наполняется слезами…? Мне хотелось верить, что это всё всего лишь мои домыслы и пустые переживания. Но ведь другая часть меня прекрасно понимала, что это всё вполне реально и может произойти в любой момент. Никто не застрахован, Мираж, и ты, как никто другой, это прекрасно знаешь. Я уверен, что смогу защитить от всего тебя, мой цветочек. Но так ли хорошо я уверен в этом? Я не смогу защитить тебя от всего, моя милая… Но я знаю, что ты сильная. И ещё я знаю, что никто не сможет тебе навредить, пока я с тобой. А вот если меня не окажется рядом… На секунду что-то больно укололо внутри. Я не хочу даже думать о том, что будет с тобой, если меня не станет однажды. Я так берегу тебя, так рвусь защитить тебя и бороться одновременно на общее благо автоботов и жителей Земли, что я совершенно забыл о том, что я-то вовсе не бессмертен… Но это неизбежно. Я не хочу думать об этом, но невольно перед оптикой всплывает твой образ. Твоё мокрое от слёз лицо и глаза, в которых только боль и непонимание. Твои губы дрожат и тебе совсем не холодно от ледяного ветра, бьющего со спины и путающего твои волосы. Их отдельные пряди намокли — уже неясно от чего — от дождя или слёз, били по лицу и липли к нему. Ты смотрела почти не видящим ничего взглядом сквозь мои окуляры. Дорожки слёз обжигают ещё больше твои щёки. А я, не в силах пошевелиться, смотрю на тебя с болью и нежностью в оптике, скрывая за грустной улыбкой то, насколько мне больно. Больно от того, что я вижу тебя такой. Не предупредил, не уберёг тебя, малышка моя… Берёг тебя, но не уберёг твоё нежное, чувственное сердечко. Я слышу, как оно колотится и трепещет в мучительном припадке, как крошечная птичка скованная в клетке. Мне больно. Больно видеть тебя такой. Такой разбитой. Моя всегда радостная и сияющая девочка плачет и из-за меня… Прости меня, милая, я не хотел. Я никогда не хотел, чтобы ты из-за чего-то или кого-то плакала, иначе, ты знаешь, им бы было несдобровать. Но я не думал, что я увижу тебя в последний раз в жизни плачущей из-за меня. Трепетно оберегая тебя я не думал, что не уберегу и разобью твоё хрупкое любящее сердечко, моя искорка… Я знаю, ты сильная, ты справишься. У тебя жизнь слишком коротка, чтобы долго печалиться. Пожалуйста, не изводи себя истериками и бессонными ночами. Прошу только, не вини себя. Ни в коем случае. Я этого не потерплю. Это я виноват, безумно виноват перед тобой. У тебя впереди вся жизнь, ты так юна, моя малышка… Случись такое с точностью наоборот с нами, я бы не смог жить дальше с мыслью о том, что тебя больше никогда не будет рядом. Я не смог бы проживать каждый божий день с этой тяжестью на искре, которая попросту бы разлетелась вдребезги. Этот отрывок жизни стал бы самым кошмарным и тёмным временем. Стал бы кромешным адом для меня. Зная, что не сдержал обещания и не защитил тебя… Да, я виноват перед тобой и оттого мне ещё больней. Хотелось сбежать, скрыться, сделать хоть что-нибудь, только бы не видеть твоих дрожащих губ и стеклянных глаз, полных боли и слёз, которые без остановки лились по твоим щекам. Всё будет хорошо, милая, всё будет хорошо, вот увидишь… Пожалуйста, береги себя и не заставляй меня ощущать вину, когда я оставлю тебя на всю жизнь. Пообещай мне это, моя нежная искорка. Я смотрел на тебя, когда ты, улыбаясь, повернулась ко мне и помахала рукой. Твоя лучезарная улыбка моментально вернула меня в реальность, заставила оживиться. Ты, спешно перешагивая высокую траву, направилась ко мне с букетом нежных и ярких голубых цветов. Знаешь, милая, я отброшу всё это. Если чему-то суждено случиться, я приму это достойно. Потому что я знаю, что все самые счастливые минуты жизни я провёл с тобой, и все эти секунды ты сияла рядом со мной ярче солнца. Это греет мою искру и будет греть, даже когда меня не станет. Пообещай мне, что ты не возненавидишь дождь, не перестанешь любить его так, как всегда его любила. Я не хочу, чтобы он стал самым горестным напоминанием тебе обо мне, самой печальной памятью… Пожалуйста, люби его, люби, как любила меня, как любила меня во все те моменты, когда мы были с тобой вместе под этим дождём. Он хранит столько наших воспоминаний с тобой. Столько прекрасного. Пусть они будут греть твоё сердце. И пусть каждый раз после этого, глядя на небо, ты будешь думать, что я, где-то там, смотрю на тебя и какая-то частичка меня льётся с неба вместе с дождём к тебе. Ты сильная, малышка, я знаю. Улыбайся каждый раз, как и сейчас, когда идёт дождь, беги и смейся, кружись в танце с ним. Люби его, ведь я тоже люблю дождь. Полюбил его с самого первого дня. С самой первой встречи. С первой улыбки. Всё благодаря тебе. Я полюбил его также, как полюбил тебя. И пусть он сопровождает нас как можно чаще, всё то время, что нам суждено ещё провести вместе. Пусть он продолжает дарить нам яркие эмоции и воспоминания. И он будет хранить их в своей памяти, как мы храним друг друга в наших сердцах навечно.