Эстетика отвратительного

— Верхнюю одежду оставьте в шкафу, обувь рядом, — объяснял брюнет, не поворачиваясь, — бахилы возьмете в автомате. Минхо внимательно рассматривал парня, который на сегодняшний день стал ему татуировщиком. Он идеально сложен. Взгляд то и дело цеплялся за крепкие руки, что не скрывались под майкой, и тонкую талию. Минхо любил больших мужиков. С широкими плечами и бедрами. Которые будто машины. Этот случай, кажется, стал исключением, и Ли, залипнув на парнишку, пропустил мимо ушей его слова. — Еще раз? — попросил он. — Могу предложить чай. — А кофе? — Нельзя кофе, — отрезал парень, — вы татуировку набивать пришли. Ничего не получится, если вы будете истекать кровью и потеряете сознание. — Прости, — Минхо вспомнил предостережения, что присылал ему мастер, когда они обговаривали дату, — я забыл. — Ничего. Проходи, чего в дверях стоишь. Минхо немного удивился, как быстро тот отбросил формальности, но ничего не сказал. Даже это ему понравилось. Что за херня, Ли Минхо? Парень прошел вглубь кабинета и направился к кушетке, не зная куда себя деть. Он внимательно осмотрел стены, где висели рамки с искусственной кожей, забитой чертовски детальными и реалистичными рисунками. Это впечатляло, учитывая, как молодо выглядел парнишка. — Напомни, как тебя зовут? — Хан Джисон. — Хан Джисон, — протянул Минхо, будто смакуя, — красиво. — Эм, спасибо, — парень отвлекся от копошения в коробке и задержал взгляд на Минхо, — можешь сесть на диван, там удобнее. Мы еще не скоро начнем. — Как будет проходить процесс? — Это первое тату? — Ну да, — ответил Минхо, — самое первое. Так что позаботься обо мне. — О, не сомневайся. Я мастер своего дела. — Не сомневаюсь, — Минхо поймал улыбку Хана. Нежные губки вытянулись сердечком. «Он сломал меня» — подумал Минхо. Следующие полчаса ничего не происходило. Джисон раскладывал инструменты, приводил в порядок рабочее место и заваривал чай. — Ну, показывай, что принес, — просит Джисон. Минхо немного смущался, так как сам рисовал эскиз, а умения у него, грубо говоря, дерьмовые. — Вот такое, только более аккуратное, — он виновато посмотрел на парня, ожидая, что тот рассмеется и отправит его куда подальше. — Нихрена себе! — воскликнул парень и снова растянулся в улыбке. — Ты сам это рисовал? — Да. — Очень оригинально, я такого еще не видел, — Джисон искренне восхищался, — куда будем набивать? — Ну, — Минхо замялся, — здесь, — он поднял футболку, приспустил резинку штанов и указал пальцем на низ живота. — Будет больно, — сразу заявил Хан, притронувшись кончиками пальцев к тонкой и бархатной коже. Внутри Минхо проснулся червь возбуждения, который медленно, но верно точил путь к паху и обещал разбудить кое-кого посерьезнее. — Да, я в курсе, — он шумно сглотнул. Джисон поднял глаза. — Ладно, давай доведем твой эскиз до идеала. Минхо взял вторую табуретку из угла студии и придвинул к столу. Быстрыми и резкими движениями Джисон стал накидывать линии на бумагу и уже через пару десятков взмахов карандашом Минхо смог разобрать очертания своего эскиза. Парень увидел что-то подобное при просмотре ленты инстаграма. Но там все было нарисовано гораздо лучше и в реализме. Минхо сразу пролистал арт, но несколько дней в его голове появлялась эта картинка и он решил перенести ее на бумагу и оставить на своем теле, потому что это выглядело чертовски сексуально. Сам эскиз представлял собой школьницу, руки которой были связаны и натянуты, пока нижняя часть тела тянулась вверх. Юбка школьной формы ожидаемо опустилась, открывая вид на ягодицы и бедра. Трусы спущены и между широко раздвинутых ног находилась огромная улитка. Лицо девушки блаженно-искривленное: рот раскрыт в немом стоне, из него вытекает слюна, глаза закатились и волосы растрепаны. Отвратительно и эстетично. Довольно необычно для двадцатипятилетнего гея. Но Минхо клал на все эти мысли. Ему понравилось, все остальное не колышет. — Смотри, — Хан подтолкнул листок к парню, — что-то дорисуем? — Нет. Это идеально, — в глазах Минхо загорелись звездочки. — Ну, не сказал бы. Но на теле будет куда лучше. — Да, я верю тебе, — Минхо внимательно рассматривал эскиз. Он значительно отличался от увиденного арта, но сохранял всю атмосферу и желаемую картинку. — Ну, тогда раздевайся и ложись, — Джисон снова широко улыбнулся. — Прости? — Прощаю, — парень рассмеялся, — снимай футболку, иначе я могу ее случайно запачкать. И штаны с трусами приспусти. Минхо почувствовал, как внутри разлился жар смущения. Ему не страшно раздеваться перед парнями. Но одно дело, когда приходится раздеться, чтобы вжиматься в матрас в оргазменной агонии, а другое, когда его и трахать-то никто не собирается, хотя он был бы не против быть оттраханным этим крохотным мальчишкой. — Ладно, — Ли потянул футболку и отбросил на диван. Джисон бесстыдно пялился. Ну разве можно так? И без того смущенный Минхо обнял себя руками и опустил голову. — Не смущайся, — попытался исправить ситуацию Джисон, — считай, что я существо бесполое. Мне нужно только твое тело. — Ты не помогаешь, — Минхо уже решил, что вся кровь его организма остановилась в щеках, которые горели ярче красного светофора. Джисон вытащил одноразовый бритвенный станок из ящика и распаковал его. Минхо непонимающе посмотрел. — Мне нужно выбрить нужное место. Даже если там лишь незаметный пушок. — Там… — начал Ли, закашлявшись, — там гладко. Я сам это сделал. — Какой хороший мальчик. Минхо точно знал, что Джисон решил убить его флиртом. И был не против. Все его представления о собственном типаже мужчин рассыпались, стоило появиться этому мальчишке со своими сильными руками и кучей пирсинга. Он еще флиртун, оказывается. — Ты так со всеми? — Не все так дрожат, — Джисон указал пальцем на Минхо, — я просто пытаюсь разрядить обстановку и помочь тебе расслабиться. Помочь расслабиться. Не так Минхо представлял себе помощь в этом. Он отлично расслаблялся после хорошего секса. — Сейчас включу музыку, — поднялся Хан со своего места, — ты пока укладывайся, хорош стоять, как истукан. Есть пожелание? — Ах, маэстро, сыграйте что-нибудь печальное, — Минхо скорчил страдальческое лицо. Пришлось постараться, чтобы не рассмеяться. А Джисону понравилась такая глупость от Ли. Он вообще любил простых и веселых людей. — Любой каприз, — парень сделал кривой реверанс и наклонился к ноутбуку. Минхо облизал взглядом каждое бедро и аппетитную задницу. — Я чувствую твой липкий взгляд, — пробормотал он, тем самым выводя Минхо из транса. — Тебе кажется, — Ли все же оторвался от вида и прошел на кушетку. Он попытался расслабиться, лежа на холодной коже. Немного не выходило. Джисон подошел к парню и низко наклонился, рассматривая нужный участок кожи. — И правда гладко, — выдал он. — То есть ты думал, что я решил пошутить? — Кто ж тебя знает. И правда. Хотя Минхо казалось, что они знают друг друга сотню лет. Так легко и непринужденно они перекидывались фразочками и взглядами. Если бы не реакции тела, то Минхо ощутил бы максимальный комфорт в компании этого рукастого парня. Джисон вытер кожу влажной салфеткой, налил антисептик на сухую салфетку и принялся растирать кожу. Она мгновенно покраснела. — Какая нежная, — пробубнел он тихо, но Минхо услышал. — Очень, между прочим, так что будь нежнее. — Ну, все равно будет больно. — Боль и страдание — тоже счастье. — Уф, мазохист, — сквозь улыбку отвечал Хан. — Не без этого, — Минхо тоже улыбался. Хан нанес прозрачный гель, от которого по телу Минхо прошлась небольшая дрожь. Потом вывел эскиз через принтер и приложил к коже. Ли как завороженный наблюдал за процессом. Он не особо понимал, что делает Джисон, потому что впервые решил обзавестись тату, но сам процесс затягивал. Сняв бумагу, Джисон указал на синие линии. — Надеюсь, это все? — Да, завтра придешь снова. И послезавтра, — парень веселился. — А, я понял, оно смоется. — Ты понял. Тогда начинаем? — Ну давай, заднюю давать уже поздно. Джисон еле сдержал рот закрытым, когда оттуда рвалось предложение дать в зад. Все же Минхо клиент, который обратился за услугой. — Сразу я пройдусь по контуру. Эта игла тонкая и она одна. От нее больше всего боли. Потом я поменяю ее на эти, — он поднял насадку перед носом Минхо, — тут их четыре, будет больно, но не так сильно. Минхо кивнул, задержав воздух. — Ты, главное, не напрягайся. Будем работать по схеме «пять секунд бью, пять отдыхаешь». Желательно дышать грудью, не задействуя живот, так как права на ошибку у меня нет. Если будет совсем тяжко, то пока я работаю — задерживай дыхание, когда не работаю — дыши. — Я понял. — Ну? Начинаем? — Да. Да, Джисон, начинай. Джисон потыкал иглой в кармашек с пигментом и удобнее улегся на теле Ли. Тот задержал дыхание сразу, как Хан коснулся его. Просто потому, что от него чертовски приятно пахло. И совсем слегка хотелось пощупать его руки. Или не слегка. — Порядок? — Хан провел первую линию. — Охуеть, — на выдохе произнес Минхо. — Все хорошо, Минхо? — Да, продолжай. Следующие два часа Минхо лежал красный, как помидор, но не от смущения, а от боли. Джисон периодически интересовался состоянием Ли, окидывал сочувственным взглядом и иногда сжимал предплечье, выражая немую поддержку. — Осталось немного, потерпи, — приказал Хан, когда Минхо стал дергаться. — Да я, блять, никогда в жизни так много не терпел. — Сам знал, на что шел. — Черта с два я знал. Хан не ответил, легонько улыбнулся и подул на раскрасневшуюся кожу. Его лицо находилось в опасной близости от тела, Минхо смотрел и не дышал, хоть легкие уже молили о дозе кислорода, который получали последние часы лишь урывками. В штанах стало немножечко некомфортно. — Блять, перестань, — прошептал Ли. — Я пытаюсь помочь. — Нихуя оно не помогает, — Минхо накрыл глаза предплечьем, — заводит. — Может, на то и расчет, — Хан гаденько ухмыльнулся. — Сумасшедший, — выдохнул Ли, перестав сдерживать поток мыслей и ощущений. Встанет — пусть Хан наблюдает все оставшееся время, сам виноват. Стыд, казалось, покинул Минхо совсем. Джисон сидел возбужденный, как черт, только виду особо не подавал. Он несколько часов слушал тонкие поскуливания парня, что лежал под ним, но не в том смысле, в котором хотелось бы. Хрен он отпустит его просто так. — Устал? — поинтересовался Минхо, решивший разрядить обстановку. — Нет. — А чего пыхтишь? — Заводишь, — Джисон даже не поднял глаза на Ли. — Сумасшедший, — повторил Минхо за парнем, — быстрее заканчивай. Покажу, как расслабиться. Джисон замер с машинкой в руке. Но взгляд так и не поднял. Смутился и ощутил, как в трусах дернулся член. — Блять, — прошипел он, — дай мне час. Весь этот час напряжение висело сильнее, чем было. Оба знали, чем закончится сеанс. Оба возбуждены. Минхо рассматривал сосредоточенное лицо парня, тяжело дышал и все так же скулил, но уже не сдерживаясь. Все же было больно. Но приятно. Он поймал себя на мысли, что возбудился от сумасшедшей боли и утонченного парня. Просто проеб по всем фронтам, но ему нравится. — Джисон? — простонал Минхо. — Что? — Сними свою блядскую майку. Хан поднял голову и посмотрел в темные и влажные глаза парня. Он не увидел ни намека на шутку, поэтому сделал так, как ему сказали, не разрывая зрительного контакта. Музыка остановилась и в студии повисла тишина. — Ох, блять, — снова застонал Ли. Джисон больше не мог терпеть. Он приподнялся с табуретки и приблизился к лицу Минхо. — Ну же, — просил тот. Секунда и Минхо пробует губы Хана. Мягкие и горячие. Влажные, они требовательно сминали его собственные. Джисон нежно кусал и посасывал, проводил языком и настойчиво пробирался в чужой рот. Руки Минхо скользили по крепкой груди, цепляли соски и щипали бока. — Нам надо закончить, — шептал Джисон в поцелуй. — А мне надо кончить. — Дай мне закончить, и я позволю тебе кончить. Минхо не возражал, он прикусил ребро ладони и стойко выдержал остаток процедуры. — Пленку не ковыряешь и не дергаешь. Мочить ее можно. Через пять дней снимешь и будешь еще пару дней наносить крем, который я тебе дам, — Джисон легонько похлопал по горячей коже, на которой черным цветом вырисовывалась необычная картинка, — остальное зависит от тебя и ухода за тату. — Это пиздецки горячо, — Минхо осматривал рисунок. Он не прогадал с выбором. — Да, необычно, — согласился Хан, — заводит. — И чего ты ждешь? Джисон поднял голову, но не сдвинулся, поэтому Минхо резво соскочил с кушетки и уселся на коленки парню, мгновенно утащив того в глубокий и мокрый поцелуй. Хан крепко сжал ягодицы Ли, придвинул к себе, но не слишком близко, помнил про тату. — Трахнешь меня? — О да, детка, — промурлыкал Хан в шею парня. Рука скользнула под резинку штанов, пробралась в трусы. Пальцы массировали ягодицу и медленно спускались ко входу. — У меня нет смазки, — виновато поднял глаза Хан, — я обычно не занимаюсь таким на работе. — Я твое первое исключение? — Да, Минхо. Минхо хитро улыбнулся, вытащил руку Хана из трусов и затолкал пальцы себе в рот. Глаза Джисона не отрывались от мягких губ, что окольцовывали пальцы. Он приблизился и лизнул нижнюю губу, Минхо легонько промычал, вытащил пальцы из своего рта и затолкал в рот Джисона, собрал много слюны. — Теперь вернись туда, откуда начал, — приказал Джисону. — Похоже, я нашел новое хобби. — Что? — Хочу вылизать каждый сантиметр этой сладкой кожи. — Перестань и растяни меня, иначе я кончу только от твоих сладких речей. Минхо слез с его коленей и стянул с себя остатки одежды. Снова схватил мокрые пальцы и выпустил струйку слюны. Первый палец вошел подозрительно легко. Минхо выгнулся и простонал. Он припал губами к шее, оставляя яркие засосы. — Я будто опьянен. — Давай второй, — пропустил мимо ушей слова Джисона Минхо, но улыбнулся ему в шею. Хан добавил второй и Минхо сматерился. Больновато и не совсем приятно, но Джисон отвлекал поцелуями и поглаживаниями члена. — Возьми меня на столе. — О да, детка, — парень поднялся, не отпуская Минхо, тот вцепился так отчаянно, что под пальцами наверняка останутся синяки. Хан посадил его на стол и снова стал покрывать тело поцелуями, не забывая про растяжку. Как бы сильно не хотелось вставить, но растяжку Хан никогда не игнорировал. Он двигал пальцами медленно, легонько сгибал их, упивался подрагиваниями Минхо, который сходил с ума от касаний к простате. Когда внутри свободно двигалось четыре пальца, Джисон резко нагнул Минхо, уронив его верхнюю часть тела на стол. Он нашарил презерватив в рюкзаке и быстро натянул. Минхо лежал неподвижно, ожидая того самого момента, но Хан решил поиздеваться. Он завел правую руку в воздух и с громким шлепком обрушил ее на ягодицу Ли. Тот протяжно застонал, забыл как дышать. — Еще, — взмолился к Хану, — сделай так еще раз. Когда задница Минхо горела огнем, Джисон пристроился ко входу и резко толкнулся. Ли выгнуло на столе, рот открылся, а глаза закатились. Прямо как у девушки с тату. Символичненько. Хан входил резко и быстро, не жалел и не щадил, периодически шлепая красные ягодицы. — Сильнее, Хани, — Ли плакал от ощущений. Изо рта вытекала слюна. Он чувствовал себя в раю. — Как ты можешь быть таким нежным и грязным одновременно? — Заткнись и выеби из меня жизнь. Джисон поставил ногу на табуретку, что стояла рядом и с громким шлепком обрушился на парня, растекшегося всеми видами телесных жидкостей под ним. Звук громом обрушивался на тишину в студии. Громкие шлепки смешивались с отчаянными стонами, стол стучал о стену. — Еще, — просил Минхо. Джисон не ускорился, он схватил за горло парня и потянул на себя. Хан надавил, но не сильно, позволяя Минхо делать вдохи. Тот совсем перестал дышать. Ему безумно нравился секс с этим парнем. Он готов вечность стонать под ним. — Дыши, — приказал Хан. Минхо не мог. Он на грани. Казалось, еще немного и он кончит прямо так, не прикасаясь к себе. — Хани, схвати его, пожалуйста, — прошипел Ли через крепкую хватку на горле, — схвати мой блядский член. Минхо хватило пары движений, и он обмяк в руках Джисона, запачкав стол и его руку. Хан продолжал вдалбливаться сильно и размашисто, поддерживая Минхо за талию. Он простонал над ухом Ли, когда догнал свое удовольствие, но не вышел из него. Продолжал прижимать к себе, покусывал мочку и томно дышал.

***

— Ты меня заебал, — отозвался Минхо, приходя в себя на диване. — Да, ты просил об этом. Джисон убирал бардак, что они устроили и раскладывал инструменты по местам. Надеть майку ему Ли так не позволил. Бесстыдно ласкал взглядом. — Я помню. А если снова попрошу? — Снова заебу, — Хан улыбнулся и подмигнул ему, — продолжим у меня? Минхо довольно улыбнулся. — Заеби меня до смерти, Хан Джисон. Свежая татуировка саднила. Она станет отличным напоминаем того дня, когда Минхо встретил свой неидеальный идеал.