От мечты до реальности

      Впервые за несколько часов непрекращающейся войны, с наступлением ночи стало тихо и спокойно. На удивление. Варды, расставленные в союзном лесу, уже несколько минут не сигналили о присутствии врага, а крипы медленно убивали друг друга на линиях так, что пока еще ни один из них и близко не подошел к башням одной из сторон. Для света, чье положение можно было назвать терпимым с натяжкой, это была отличная возможность наверстать упущенное преимущество путем убийства всякого зверья в лесу за деньги, которой герои, естественно, поспешили воспользоваться. Так Анти-Маг, возродившийся на фонтане около минуты назад, уже вовсю занял основную территорию; Снайпер меткими выстрелами расстреливал крипов наверху; Гондар ввиду своей профессиональной деятельности умудрялся подворовывать деньжат в чужом лесу, аккуратно прячась в тени от чужих глаз. Воспользоваться моментом решилась и Миреска: на пару с Доктором она обновила варды в лесу и забрала руны богатства для команды, а после отправилась патрулировать территории возле союзников, дабы враги, вдруг решившие пойти с боем под невидимой пылью, не застали их врасплох. А тьма вполне могла так поступить, чувствуя свое превосходство.       Как же все было плохо. Миреска уже ко второй сломанной башне чувствовала, что все идет наперекосяк. Мало того, что враги оказались очень неприятными (чего стоил только Мипо со своими клонами), так еще и сама девушка часто ошибалась: то отлетит от союзников на опасное расстояние, становясь отличной жертвой для врагов, то нарочно покинет бой раньше времени, позволяя своим союзникам погибнуть. И фея долго думала, что причина ее состояния кроется в банальной усталости или выгорании. Эти непрекращающиеся сражения, многочисленные болезненные смерти с последующим возрождением на фонтане изрядно так выматывали и без того уставшую от всего фею. Но все оказалось куда сложнее, чем она думала.       Большой, мускулистый мужчина с не менее большим двуручным мечом в руках и в таинственной маске, мятежный рыцарь — сердце девушки тут же сделало кульбит, а после и вовсе решило пропустить несколько ударов (а может, дело было в Ротунд’йере, кто знает) при виде столь загадочного, но очаровательного героя. Она с жадностью наблюдала, как Свен размахивал своим мечом, точным ударом разрезая толпы крипов пополам; как рыцарь, краснея от злости, становился больше, сильнее и с первобытной яростью набрасывался на врагов, превращая тех в разрубленное нечто, некогда бывшее героями. Свен был ее врагом, но с каждым мгновением он все больше и больше завораживал Миреску, лишая ее не просто дара речи, а каких-либо мыслительных процессов в принципе. Джек на этот счет в своем фонаре отпиликивался крайне негативно, но что могла сделать обычная фея со своей неожиданной влюбленностью? Правильно, только осознать ее и смириться. Именно поэтому она нарочно подставлялась под вражеские атаки, лишь бы в очередной раз поближе разглядеть маску рыцаря, услышать взмах меча и тяжелое дыхание прежде, чем острая боль раздастся во всем теле, а в следующее мгновение девушка не будет стоять возле фонтана, вслушиваясь в тихое журчание воды и завывания ветра.       Миреска глупо моргнула, нехотя отгоняя непрошенные мысли. Она вновь позволила себе погрузиться в нежные, трепетные фантазии о человеке, так нагло забравшем ее сердце, что не сразу заметила отсутствие Доктора рядом с собой. Звать того было глупо и бессмысленно, девушка прекрасно понимала, что тот еще давно покинул ее молчаливое общество, и вряд ли сейчас ее услышит. К тому же, был риск своими криками привлечь внимание врага, а ощущать новую порцию боли со смертью ей ой как не хотелось. Миреска оглянулась. Вокруг и правда никого не было. Высокие стволы елей окружали со всех сторон, бело-голубой лунный свет пробирался сквозь темную игольчатую крону деревьев, мелкие лягушки да ночные птички разрушали тишину своим ночным пением. Будь фея здесь впервые, она бы смогла бы насладиться выдавшейся минуткой спокойствия, наблюдая за открывшимся ей пейзажем, но девушка знала, что за этим лживым спокойствием последует что-то нехорошее. Об этом явно кричал инстинкт самосохранения, а также Джек, что уже несколько минут метался в фонаре.       — Тише, Джек, — прошипела на него Миреска, вновь оглядываясь по сторонам. Никого. — Своим писком ты только привлечешь врагов.       Светлячок нехотя послушался свою хозяйку, ненадолго успокаиваясь. Но стоило только Миреске развернуться, чтобы улететь прочь с этого леса поближе к своим союзникам, как тут же услышала позади себя характерный звук телепортации с помощью одноименного клинка. Синие частицы порывом ветра, созданным кем-то, обогнули фею и развеялись прямо перед ней, ровно как и ее надежды уйти из этого леса целой и невредимой. Живой. Девушка быстро развернулась и в следующее же мгновение инстинктивно отскочила от появившегося врага на несколько метров, спиной встречаясь с неровной поверхностью дерева. Перед ней стоял тот, кого она в последнюю очередь хотела бы сейчас видеть. Светлячок в своей клетке яростно заверещал.       Свен выглядел как всегда грозно, мощно, красиво…возбуждающе. Прозрачные капли с пруда стекали по красивым рельефам мышц, спрятанных под броней; сильные руки держали в руках тяжеленный меч, способный кого угодно разрубить на маленькие кусочки; рогатая маска, скрывающая, наверняка, красивое, изящное лицо, приковывала к себе все внимание. Неудивительно, что такой мужчина смог, сам того не осознавая, завладеть разумом и душой феи. Свен был правда чертовски красив и горяч. Одного только Миреска не могла понять — почему именно он решил сейчас напасть на одинокую беспомощную девушку, когда как за ней логично было бы отправить кровавую гончую или тупого огра на худой конец? Что-то ей подсказывало, что ответ на вопрос не заставит ее долго ждать.       Сколько они так стояли, девушка не знала. Казалось, что прошла вечность, но Луна на небе так и не сдвинулась со своего места, а Джек все продолжал отчаянно биться об стенки ручного фонаря. Миреска стояла возле дерева, прижавшись к нему спиной, Свен стоял напротив нее, явно не спеша атаковать, и с каждой такой секундой в голове первой зараждалось все больше и больше сомнений в собственном здравомыслии. Может, ей кажется? Или это иллюзия, отправленная на разведку? Нет, это точно был настоящий рыцарь. Он ведь использовал клинок, чтобы телепортироваться к ней за спину, а иллюзии, как известно, пользоваться предметами не умели. Тогда чего он ждал? Союзников? Но мужчина запросто мог справиться с ней самостоятельно… И еще тысяча и один вопрос беспокойно метались в голове Мирески, все никак не находя логичного объяснения поведению мужчины.       Неожиданно, видимо, устав просто стоять и наблюдать за своим врагом, Свен медленными шагами направился в сторону девушки, поудобнее перехватывая меч в своих руках. Фее, по-хорошему бы, уйти в тень и сбежать от него, но она стояла, не осмеливаясь хоть как-то пошевелиться. Ей было страшно, но одновременно и интересно узнать, что же сделает с ней тот, кто уже который день не покидает ее разум. Между ними остался жалкий метр, девушка чувствовала исходящую от врага силу, власть. Она неосознанно зажмурилась, ожидая рубящего удара, который отправит ее обратно к фонтану, но… Удара не последовало. Тогда Миреска, всё-таки, решилась приоткрыть один глаз, и от увиденного у нее перехватило дыхание, а сердце точно грозилось остановиться от переизбытка чувств.       Вот он нависал над ней, предварительно воткнув меч лезвием в землю, и с интересом наблюдал за реакцией своей жертвы. Мысль о том, что она была жертвой в лапах голодного хищника, запоздало придет потом, сейчас же ей срочно требовалось вернуть себе возможность хотя бы дышать. Из-за всего фея не заметила, как из ее рук выпал фонарь, и как Джек злобно пропищал что-то непонятное.       Свен смотрел. Девушка не видела его глаз, но отчетливо чувствовала каждой клеточкой своего тела, как тот изучает ее, оценивает и…хочет? Последний пункт явно озадачил фею, но напрямую спросить у рыцаря она, естественно, не могла. Хотя, это и не нужно было: мужчина поднял руку, цепкими пальцами хватая девушку за подбородок и поднимая чужое личико к своему. Другую он положил ей на талию, прижимая хрупкое тело к себе.       Миреске хотелось кричать. Не от боли или безвыходной ситуации, а от счастья; черт возьми, сейчас происходило то, о чем она грезила все это время. Из-за чего нарочно подставлялась, из-за чего и не могла сделать что-либо полезное для своей команды. Свен — мужчина ее влажных мечт — сейчас нависал над ней и прижимал к себе! Девушка готова была хоть сейчас упасть в обморок, однако она понимала, что это только начало. Нужно было лишь немножко потерпеть.       Фея аккуратно подняла свои руки, кладя их мужчине на плечи. Ей было страшно испортить столь щепетильный момент; страшно, что Свен просто убьет ее, наигравшись с ее чувствами. Но ничего плохого не происходило. Мужчина смотрел на нее, большим пальцем поглаживая пухлые губы девушки. Как же ей хотелось, чтобы он поцеловал ее. Ощутить жар чужих губ на своих, попробовать те на вкус — это все, о чем Миреска могла только мечтать, и о чем бы сейчас ни за что не попросила. Из-за гордости или страха — фея подумает об этом потом, не сейчас, поскольку, будто прочитав ее мысли, Свен убрал руку с талии, чтобы приподнять край своей маски, проливая свет на нижнюю часть лица. Этого было мало, мысленно девушка просила его снять ее полностью, видят звезды, она сама тянулась кончиками пальцев к маске, дабы окончательно стянуть ее с чужого лица. Почувствовав возню, Свен угрожающе сжал ей подбородок, из-за чего Миреска тут же прекратила все свои попытки снять этот таинственный элемент брони. Мужчина хитро улыбнулся, стоило только девушке недовольно фыркнуть, и в следующее мгновение жадно впился поцелуем в чужие губы. Рыцарь целовал так, как представляла себе Миреска: жадно, мокро, горячо, с чувством. Он позволял себе кусать ее за губы, пускал в ход язык, мокро вылизывая ей рот. От такого напора и избытка желания фее сносило голову, а между ног становилось влажно. Это именно то, чего она хотела; это именно тот Свен, который был у нее в голове, который собственнически сейчас целовал ее в союзном лесу, плевав на то, что союзники Мирески (в частности Магина) могут их увидеть. Мужчина целовал ее, с каждым мгновением усиливая напор, кусая все сильнее, позволяя все больше. Девушка сама одной рукой начала придерживать чужую маску, чтобы рыцарь мог спокойно пустить свои руки в ход, чем тот с радостью и воспользовался. Он трогал все: грубо, с не меньшей жадностью Свен мял ее грудь, пальцами вжимался в бока, опускал руки ниже на сочные мягкие ягодицы, сжимая их до синяков. От каждого чужого прикосновения девушка постанывала в поцелуй, жмурясь от нескончаемого потока счастья. Все, до чего дотягивался рыцарь, отзывалось жаром, который тут же комком удовольствия сворачивался внизу живота и опускался ниже. Фея чувствовала, как в штанах давно стало мокро, но ей было плевать — как можно думать о дискомфорте, когда такой властный мужчина прижимает тебя к дереву и властно, грубо ласкает тебя? Свен, ненадолго отстранившись, чтобы вдохнуть побольше воздуха, жадно впился в шею, оставляя на темно-розовой шее засосы-метки.       Как же Миреске хотелось снять всю эту чёртову броню с чужого тела. Увидеть чужие мускулы, скрывающие неведомую силу, но Свен не позволял ей себя раздеть, зато сам охотно снимал с девушки одежду: фея и не заметила, как из всего на ней остались лишь листья-наплечники. Рыцарь ненадолго отстранился от нее, дабы оценивающим взглядом пройтись по чужому телу. От такого взгляда, пускай и скрытого за маской, по всей коже побежали мурашки, а крылья, до этого мирно покоившиеся за спиной, резко встрепенулись, привлекая к себе внимание. Мужчина еле слышно хмыкнул и потянулся руками к ним, вжимаясь своим телом в чужое. От вновь появившейся близости Миреска жалобно простонала, но стоило только Свену коснуться кончиками пальцев ее крыльев, как она тут же, не сдерживая себя, громко простонала чужое имя, уже самостоятельно прижимаясь к врагу. Реакция феи явно пришлась ему по духу, и Свен продолжил массировать чужие крылья, заставляя девушку все больше и больше стонать от удовольствия.       Миреска дрожала от удовольствия, физического и морального. Она слишком давно не получала столь приятных и желанных одновременно чувств и, получив сейчас все сразу, мечтала, чтобы это длилось бесконечно. Ей хотелось всегда чувствовать руки возлюбленного на своих чувствительных крыльях; хотелось, чтобы Свен всегда жадно и собственнически целовал ее, вжимался в ее тело, оставлял на ней засосы, будто она была его вещью. Для феи было открытием узнать, что она любит чужую власть, но отнюдь не неприятным. Чувствовать, как Свен доминирует над ней было чертовски волнующе и возбуждающе, однако ей хотелось большего.       — Пожалуйста, — дрожащим голосом произнесла Миреска, затуманенным взглядом пытаясь сфокусироваться на чужой маске. — Я так…хочу тебя, Свен.       Просить того два раза не надо было, ведь у самого рыцаря уже давно стало до боли тесно в штанах. Он потратил несколько секунд, чтобы снять с себя броню и приспустить штаны, и от увиденного у феи еще больше подкосились ноги. Рыцарь был большим даже там. Мужчина мог бы запросто порвать девушку, не будь он сейчас таким терпеливым с ней. Стоило потом сказать ему за это спасибо. Свен прошелся ладонью по всей длине члена, оттягивая немного кожу возле головки. Выступивший предэякулят слабо блестел в лунном свете, но этого вполне хватало, чтобы девушка еще больше потекла от желания. Ей не терпелось, наконец, почувствовать возлюбленного не только снаружи, но еще и внутри…       Рыцарь проникать в фею не спешил. Он вновь положил одну руку ей на бедро и поднял его, чтобы пальцами второй пройтись по измазанным сладкой смазкой половым губам. Миреска затаила дыхание, руками вжимаясь в сильные плечи. Мужчина, недолго думая, проник сразу двумя пальцами в хорошо смазанное влагалище. Он принялся хорошенько растягивать узкие стеночки перед сексом, дабы девушке было как можно комфортнее во время секса, и от такого проявления заботы у феи еще больше расцвела искренняя, теплая любовь к этому рыцарю. Он был слишком идеальным, таким правильным, но одновременно и грубым, что Миреска до последнего не могла поверить в то, что все это происходит на самом деле. Но это было, и Свен, с хлюпающими звуками трахающий ее сейчас пальцами, был настоящим, реальным. Фея вновь жадно простонала от удовольствия — ей уже не терпелось почувствовать чужой член внутри себя.       Спустя достаточное время подготовки, Свен убрал свои руки и в следующее же мгновение поднял ничего не подозревающую фею над землей, придерживая ее под коленями и вжимая спиной в ствол дерева. От неожиданности девушка охнула, а после — жалобно заскулила, когда почувствовала чужую головку возле своей дырочки.       — Давай… пожалуйста, — умоляла фея, и Свен, наконец, начал аккуратно входить внутрь.       Насколько же он был большим… Одно дело увидеть его вживую, а другое — почувствовать внутри себя. Свен правда был огромен, узкие стенки влагалища, несмотря на всю подготовку, неохотно впускали внутрь столь огромный горячий орган. Фея шипела от легкой боли, кусала губы и ногтями царапала чужую броню. Проникновение оказалось весьма неприятным, но уже скоро девушка привыкла к чужим размерам, начиная самостоятельно насаживаться на член, поскуливая от удовольствия.       И тут, словно сорвавшись с цепи, Свену окончательно снесло голову. Он грубо вжал Миреску в дерево и, уже не жалея ее, насаживал на всю свою длину, заставляя кричать от разом нахлынувших ощущений. Такого фея уж никак не могла ожидать, однако именно это ей было сейчас необходимо. Свен буквально трахал ее как вещь, не церемонясь, вгоняя в нее член до громкого шлепка яиц о бедра. Горячая смазка стекала по всему стволу, капала на землю и пошло хлюпала от бешеного темпа. Рыцарь выбивал из девушки даже воздух; вместо стонов из груди той вырывались лишь тихие всхлипы и жалкий скулеж. Перед глазами плыло то ли от жары, то ли от возбуждения, а может из-за слез — Миреске настолько хорошо в этот момент, что ей плевать на то, насколько жалко и уязвимо выглядит в этот момент. В голове, кроме мыслей об огромном члене в ее узкой дырочке, было пусто. Как же было жарко. Как же было хорошо, сладко. Не хотелось, чтобы это когда-нибудь заканчивалось. Миреска все отдала бы, чтобы Свен всегда так вытрахивал из нее все живое, все мысли и душу. Чтобы он всегда яростно вдалбливал ее в дерево, тихо рыча над ухом от удовольствия. Чтобы его огромный, горячий, каменный член никогда не покидал ее тела.       Стоило Свену войти в девушку под определенным углом, вжимаясь так, что чувствительный к любым прикосновениям клитор ощутил давление, как перед глазами тут же заплясали белые пятна, а из дырочки пуще прежнего потекла вязкая смазка. От обилия второй и собственного удовольствия Свен, наконец, достиг долгожданной разрядки, кончая прямо вглубь феи, наполняя ее горячей, густой спермой. Девушка вновь застонала, от теплых, наполняющих ее ощущений и обессиленно повисла в чужих руках.       Мужчина первый отошел от бурного оргазма, все еще тяжело дыша от испытанных ощущений. Он аккуратно вышел из Мирески, опустил ее на землю и принялся одеваться, довольно наблюдая за тем, как собственная сперма стекала по бедрам его феи. Жаль, что он не мог остаться тут еще на какое-то время, чтобы вдоволь насладиться открывшимся ему видом.       — Еще увидимся, — загадочно произнес Свен и использовал клинок, телепортируясь в известном только ему направлении подальше отсюда.       Фея еще некоторое время полежала на земле, приходя в себя, а после тоже собралась. Джек, все это время лежавший в фонарике, необычно для себя притих, от чего Миреска слабо посмеялась.       — Конечно, — ухмыльнулась она в пустоту, зная, что это не последняя такая их встреча.       Нужно было возвращаться к патрулю. Но перед этим стоило хорошенько все обдумать.