Maze of memories

На улице было сухо. Тучи продолжали собираться, когда Каэдэхара двинулся в сторону разделительной полосы третьего и седьмого округов. В кармане лежали конверт и две записки: одной хозяйке срочно требовались мука и сахарная пудра, а в мастерскую напротив заброшенного завода — кофе и машинное масло. Некогда прекрасные зеленые пейзажи заволокло отвратительными огромными растениями, жаждущими твоей смерти. Спецотряды сновали вокруг оживленных улиц, стремясь вырубить за день как можно больше растений. И пока они очищали третий округ, пятый утопал в борщевике. Вчера у них закрыли главную улицу, но власти до сих пор не объявили режим повышенной опасности. Угроза требовала ликвидации. Кадзуха помнил свои первые задания. И, к сожалению, помнил, как организовали группировку стражей жизни в надежде, что смогут спасти всех. Бойцы особой специализации, брошенные в самые опасные точки государства, ради спасения людей, поселившихся в отдаленных кусочках страны. Идиоты обрекали себя почти на неминуемую гибель. Только правительство, доблестный генерал и каждый страж не ожидали подвоха. Они реагировали на каждый сигнал тревоги. Откликнулись и тогда, попадая в западню подонков, пытающихся снискать славу на улицах, заявляя о себе убийствами и грабежами. Стражи спасали тех, кто скупал у бандитов пропитание, ресурсы и бутафорию жизни втридорога. Единственный выход по возрождению бизнеса они увидели в убийстве стражей. Но Кадзуха выжил. И сейчас отбирал их прибыль иными способами. В четверть двенадцатого Каэдэхара пересек границу шестого округа, где через несколько дней должен был состояться аукцион. Клуб находится на границе с самым опасным — пятым — округом города. Не самое приятное место. Слякоть и полное отсутствие цивилизации многое говорили о местном населении. Здесь чаще всего Кадзуха добывал заказанные товары: население было немногочисленным и кражу, а иногда даже покупку, излишних товаров мало кто замечал. На улицах не было ни одного баннера с рекламой, небольшие семейные заведения не манили броскими вывесками и ярким оформлением. Этот округ был такой же мертвый, как и пятый, с каждым днём стремительнее опускаясь до положения "Опасная зона. Вход воспрещён". Кадзуха уже видел такие таблички. Они часто появлялись возле заброшенных населенных пунктов, будь то город или село. Люди в спешке уезжали в города, где ещё стремились спасти жителей, борщевик заполонял собой все, пожирая без стеснения улицы, дома, культурное наследие. И бывший страж каждый раз содрогался, глядя на омертвевшие заброшенные сады и детские площадки. Казалось, сама смерть поселялась в таких пристанищах, наводя ужас на каждого осмелившегося ступить в ее обитель. Чье-то незримое присутствие начинало пугать Кадзуху похлеще воспоминаний о закрытых зонах. За ним кто-то следил, если, конечно, у него не развилась паранойя. Каэдэхара подобрался, выдыхая сквозь сжатые зубы и перестал хромать. Идти ровно было непривычно и больно, но вскоре он бросил эту попытку обмануть незримого врага — тот наверняка видел его слабость раньше. Пусть видит, пусть метит в самое слабое место; Кадзуха знает, куда бьёт каждый. После посещения магазина ничье присутствие не ощущалось, но ослаблять внимание не стоило. Кадзуха позволил себе единственную слабость: двинулся обратно в третий округ коротким путем, пролезая через щели в заборах, услужливо оставленные им же, и небольшие дворики, позволяющие обойти большее количество лестниц. Пятница началась для юноши в сыром полуподвале рядом с Горо, суетящимся с самого утра. Свет лампы был тусклым и уныло помигивал раз в несколько минут. Кадзуху это нестерпимо выбешивало. Нужно заменить. Горо снова щеголял в зеленой футболке, на этот раз слишком старой, растянутой так сильно, что оголялись ключицы. Каждую пятницу округа объезжал мэр. Стражи порядка подбирались, патрулирование усиливалось, а подвальные крысы забивались глубже в свои канализации. Только двое отчаявшихся: Горо и Кадзуха, — собирались провернуть невообразимое в такой день. И если Каэдэхара посетит аукцион только вечером, то днем он должен помочь Горо с очередной безумной идеей. Последний задумал перевезти лабораторию в место посуше, они получили достаточно денег, чтобы не нуждаться в повышенном внимании к своим персонам пару-тройку месяцев. Этого времени достаточно, чтобы Горо закончил собирать бомбу, способную уничтожать борщевик. Правда та была слабовата и почти не протестирована. Сегодня им предстояло вырастить дудник лекарственный и борщевик сибирский, если не вглядываться, то похоже, что борщевик Сосновского ещё не достиг расцвета сил. Место нужно было найти заброшенное, но наземное, малолюдное, но легкодоступное. В какой ещё день два преступника будут разгуливать по округу, теряясь в толпах? Прекрасный предвыходной день, когда люди бредут гулять, праздновать и закупаться. Кадзухе все ещё мерещилось, что за ним кто-то следует по пятам, но сообщать о своих опасениях Горо он не спешил, не желая огорчать и тревожить хлопочущего от предвкушения начальника. Через час бесцельной ходьбы по полузаброшенному району, Горо вспомнил, что на другом конце округа, в восточной части раньше располагались своеобразные трущобы, ныне заброшенные за неимением средств на их поддержание. Кадзуха тихо вздохнул, представляя, как разноется нога от долгой ходьбы, но покорно последовал за Горо, лавируя меж тесных улиц и зарослей борщевика. Главные улицы кишели людьми, гомон голосов отдавался в голове болезненными спазмами. Каэдэхара отстал от начальника, опираясь на фонарный столб. Спину жгло от чьего-то взгляда, и Кадзуха резко обернулся, желая узреть того, кто посмел преследовать его. Кадзуха впечатался лбом во что-то твердое, на секунду подумав, что это ещё один столб, но стоило ему отступить — он понял, что врезался в молодого мужчину. Тот был нескромно одет для местных жителей. С языка едва не сорвалось едкое "богач". Спокойный взгляд глубоких синих глаз казался тяжёлым и холодным, невольно заставляя поежиться; волосы того же оттенка: собирающихся пролить дождь облаков, — и шляпа, мгновенно вводящая Кадзуху в недоумение. На кой черт ему такая странная шляпа? Ну в самом деле, не защитит же она его от ожога. Незнакомец уставился на него с интересом. Или Кадзухе хотелось так думать? Наклоненная слегка вправо голова и мягкая, едва тронувшая губы улыбка мгновенно заставили юношу потерять дар речи. — Простите...— едва слышно произнес он. — Мне жаль, что я потревожил Вас. Мужчина никак не отреагировал, все также разглядывая Кадзуху. — Где тебя черти носят? Горо налетел на него, едва не сбив с ног, и тут же схватил за руку, дёргая вон из толпы. — Здесь рыщут Фатуи, — яростно зашептал он. Кадзуха тут же подобрался, не обращая внимая на пульсирующую боль в ноге. Фатуи — те самые подонки, зарабатывающие на сизых и убогих, на грабежах и перепродажах. Те самые подонки, убивающие стражей жизни. Они мчались сквозь море живых тел, локтями расчищая путь. Казалось, в этом округе живёт такое количество человек, какое они вдвоем не способны преодолеть за один день, но в конце каждого тоннеля есть свет — они вывалились в какой-то безлюдный переулок, в точности похожий на каждый предыдущий, переводя дыхание. Горо был непривычно тихий. Он тут же подкрался к главной улице, вглядываясь в толпу. — Царица в городе, — медленно произнес он, не поворачиваясь к Кадзухе. — Нам следует залечь на дно? Горо кивнул, продолжая глядеть перед собой, словно в пестром, разношорстном море было возможно выследить хоть одного головореза, не зная, как он выглядит. Каэдэхара собирался оттянуть начальника прочь от края пропасти, но тот сам развернулся, решительно глядя на подчинённого, давно ставшего другом. Его взгляд и напряжённые челюсти выражали уверенность. — Заляжем. Но прежде всего мы должны доделать работу сегодня. И они продолжили свой путь по узким переулкам, полузаброшенным и старым — ровесникам города. Собирался закат, но Горо решительно отмахнулся от этого замечания, перебираясь через высокую ограду, некогда отгораживающую работные дома от остальной части города. Здесь было так тихо: непривычно и мрачно, — одним словом неуютно. Горо наметил себе целью проделать в заборе пару добротных дыр, чтобы больше не перелазить через двухметровые остроты. На глаза попалось одно из первых зданий, на удивление, хорошо сохранившееся. Серый кирпич, запах сырости и старости, но они прогреют каждый угол, вычистят закоулки и непременно поставят благовония. Рядом соседствуют (и будут) такие же серые здания, все как одно состоящие из четырех этажей с небольшими окнами и узкими двустворчатыми входами. Кадзуха представил как сладостно будет выламывать дверь, чтобы установить надежную — бронированную. Крошечные квартиры станут одной огромной площадкой для перспективного ученого — Горо, — любящего экспериментировать со взрывчаткой. Кадзуха представил, как каждый день просыпается в своей уютной квартирке, чуть отдаленной от центра, на третьем этаже и волочится через весь округ к заброшенным трущобам, окруженным железным прочным забором, пробирается внутрь, оказываясь в ловушке, словно в одном из своих кошмаров, и оглядывается. Каждый день серые бараки, холодные и будто мертвые, и борщевик, проглотивший лес, когда-то окружавший весь город. — Сегодня только засадим место возле забора и немного возле здания. Не хватало ещё, чтобы здесь обосновались бездомные. Кадзуха кивнул, ловко перепрыгивая через небольшое ограждение. По периметру здания были невысокие препятствия, словно бы заграждения для автомобилей, но с уверенностью ничего нельзя было сказать. Прошло слишком много времени с тех пор. Нога запульсировала от резкого приземления, но Каэдэхара решительно не обращал на нее никакого внимания. Горо перекинул ему пакет из сумки, все время висевшей на поясе. Небольшие саженцы дудика трогательно съежились при неблагоприятной транспортировке. Горо свято верил, что ни одно растение не умрет. И что каждое приживется даже без должного ухода. Землю, уже по-осеннему холодную, но ещё не стылую пришлось бороздить крупными камнями. — Представь себя с лопатой, мчащимся сквозь толпу от невидимых Фатуи. Горо тихо рассмеялся, делая вид, что бежит с камнем наперевес и орет. — Будь тише. — Ты прав, — тут же стушевался начальник. Десяток вырытых ямок под небольшие растения заняли у юношей не меньше трёх четвертей часа. Когда ряд дудиков за ограждениями были посажены, Кадзуха поднялся, незаметно разминая стопу, снимая напряжение. Это не осталось Горо незамеченным. Юноша развернулся, решительно покидая это место. Горо может возиться с растениями хоть всю ночь, а Каэдэхара должен быть на аукционе уже через два часа, ему стоило торопиться, если он хочет успеть в Сотис-клуб вовремя.