I'll never leave you

— У меня есть идея! — тихо на ухо прошептал Константин, а глаза его опасно засияли.       Это был обычный ничем не примечательный день. Солнце сегодня не спряталось за тучами и даже стоящий над континентом смог — последствие сжигания больных малихором — не помешал ласковым лучам достичь земли и согреть её и её обитателей в объятиях света. Константин и Эвелина находились за городом на ипподроме. Де Сарде не была уверена нравится ли ей тут, но в отличии от Серены, на улицах которой стоял смрад сожженных тел, здесь пахло навозом, сухим сеном и конским потом. Сегодня у них с кузеном был урок верховой езды, который, к удивлению, оказался довольно-таки скучным.       Месье Де Бюлле — один из самых известных наездников Серены — любезно согласился обучить княжеского отпрыска и его кузину очень важному навыку держаться верхом на лошади. По правде говоря у господина наездника не было выбора: отказать князю было высшей степени тупостью. Де Сарде видела с какой неохотой этот худощавый мужчина объяснял им все нюансы верховой езды. Ещё она видела с какой неохотой это всё слушает Константин. Чего уж тут греха таить, чувства юноши касательно урока Де Сарде разделяла и сама несколько раз прикрывала рукой вырывающийся наружу стыдливый зевок — как мама учила.       Эвелина поёжилась от ощущения чужого дыхания у себя над ухом. — Какая же? — осторожно поинтересовалась девушка, кожей ощущая, что назревает что-то недоброе.       Константин неловко потёр лоб, покрытый испариной — был самый разгар лета — и несколько прядок прилипли к нему. Глаза юноши метнулись в сторону конюшни, где из окон на улицу выглядывали лошадиные морды, с интересом смотря на людей и жуя сено. — Помнишь бродячих артистов? — заговорил он, внимательно вглядываясь в лицо кузины. — Помню, конечно! — улыбнулась Де Сарде.       Тогда Эвелине едва исполнилось десять лет и они вместе с Константином и господином Де Курсийоном вышли в город на прогулку до библиотеки, в которой они с кузеном должны были выбрать себе книги для прочтения и дальнейшего анализа. Большая толпа зевак на площади сразу же привлекла внимание детей и они, под возмущенный оклик учителя, устремились туда в попытке узнать, что же привлекло внимание люда?       Как оказалось позже в город приехала братия с самыми разными особенностями: начиная с необычной внешности, заканчивая невероятными трюками, от которых аж дух захватывало. Они называли себя странным словом «Цирк»* и делали такие выступления в надежде получить деньги. Дети с широко раскрытыми глазами смотрели на фокусы, танцы и иные действия, и удивлялись способностям этих чудных людей.       Увы всё закончилось не очень хорошо. Под конец представления откуда не возьмись к кузенам подобрались местные хулиганы и принялись дразнить Эвелину из-за её метки на лице. Они советовали ей узнать есть ли у цирка место для неё. Константин, недолго думая, ринулся в атаку и завязалась потасовка.       Уже по дороге домой мальчик, прикрывая стремительно краснеющий глаз, громко восхищался людьми из цирка.       «Вот она — свобода! — говорит мальчик, — делаешь, что хочешь и умеешь, и наслаждаешься этим! Как бы мне хотелось быть там с ними».       Уже прошло около четырёх лет с тех пор, но судя по лихорадочному блеску в янтарных глазах кузена, он до сих пор находился под впечатлением. — А трюк с лошадью помнишь? — снова спросил Константин.       По спине пробежал табун мурашек, от осознания к чему он клонит. — Константин, нет! — чуть повысив голос, насколько это было сейчас возможно, ответила Эвелина. — Не волнуйся, — заверил её юноша, — я уже пробовал и у меня получилось! Достаточно лишь держать равновесие, а я это умею.       Девушка с подозрением посмотрела на друга. — Сомневаюсь, что месье Де Бюлле будет в восторге. — Я просто хочу его немного припугнуть, не больше, — усмехнулся юноша, — небольшое баловство. — Это плохо закончится, Константин. Ты нарушишь дисциплину и тебя отведут к отцу. — попыталась образумить юношу Эвелина. — Не беспокойся, просто отвлеки его на минуту. — посмотрел умоляющим взглядом на неё Константин. — Я не буду помогать тебе, сворачивать шею. — отрезала девушка, — пообещай мне, что не будешь этого делать. — Возможно. — неуверенно заговорил он. — Пообещай, Константин. — Обещаю, — сказал парень, спрятав руки за спину. — Покажи руки и повтори обещание. — Ваши светлости! — повысил голос наездник, — прошу сесть на лошадей.       Константин улыбнулся кузине и пошёл в сторону лошади, Эвелине же оставалось лишь с замиранием сердца следить за каждым его движением.       В конце концов было наивно полагать, что Константин, всю жизнь ведомый ни то необычайной храбростью на пару с отсутствием инстинкта самосохранения, ни то обычной юношеской глупостью, послушал её. Он всегда не упускал возможности лишний раз позлить отца.       Дальнейшее у Эвелины в памяти отпечаталось набором маслянистых картин, вроде тех, что висели на стенах в замке князя Орсея. Вот она видит, как парень неуверенно становится ногами на спину лошади. Окрик учителя. Весёлое лицо Константина сменяет полное ужаса выражение и он стремительно летит вниз. Противный хруст звоном стоит в ушах и Де Сарде ощущает, как к горлу подкатывает тошнота.       Время летит быстро и Эвелина понимает что застыла от животного ужаса только тогда, когда Константина обступают с двух сторон учитель и лекарь. Когда только Бюлле успел за ним сходить? В голове набатом бьётся только одна мысль: Константин за всё время не пошевелился. — Перелом руки, — слышится вердикт доктора, как будто через толщу воды, — и потеря сознания от болевого шока.       Придя в себя, Константин молчит, стыдливо пряча взгляд от учителя с кузиной. Всю дорогу домой он тоже молчит. Эмоции на лице юноши Эвелине не удаётся прочитать, но она и не пытается. В ушах её до сих пор стоит хруст костей. — Больно? — нарушает она тишину. — Жить буду. — отмахивается юноша.       Дома их встречает напряжённая атмосфера и испуганная служанка, сообщившая, что Константина ждёт отец для «важного разговора». Младший Орсей понимает, что отец узнал об происшествии и диалог предстоит тяжёлый. — Пойдёшь со мной? — юноша вцепился здоровой рукой в плечо девушки, голос спокоен, но лицо полное обречённости, как у больного малихором, — мне легче, когда ты рядом.       Эвелина ободряюще улыбается, а взгляд скользит по перебинтованной руке. Совсем чучуть и всё могло закончиться плачевно… Спасибо Курту и его урокам, ведь только благодаря этому кузен успел сгруппироваться при падении.       Если бы из напряжения в воздухе можно было добывать огонь, то в кабинете князя напряжения хватило на то, чтобы испепелить замок и все округи.       Князь Орсей был пугающим человеком, взгляд его был холодный и безразличный и казалось он совершенно спокоен. Только вот побелевшие костяшки пальцев и играющие на лице желваки говорили о том, что лишь сила Просветлённого и других святых сдерживала его бешенство. Взгляд мужчины скользнул по сыну с племянницей.       Повисла тишина, которую никто не спешил нарушать. — Может сделаем друг другу одолжение и разойдёмся без разговора? — неуверенно спросил Константин. — Ты разочаровал меня. Снова. — сказал князь, буравя сына взглядом. — Понятно, — вздохнул парень, — я знаю эту песню наизусть: позор рода, безответственный олух, никогда не достичь высот, необременённый умом. — Я ошибался, когда думал, что повзрослев, ты поумнеешь, — будто не слыша сына, продолжил отец, — я ошибся, решив сделать тебя наследником. — Ты ошибся, когда решил завести ребёнка. — прошипел Константин с яростью в глазах. — Да.       Кузен отшатнулся, как от пощёчины. Он неверяще уставился на отца. Парень открывал и закрывал рот, как рыба выброшенная из моря на сушу. Через секунду лицо стало безразличным и Константин развернулся на пятках и отошёл к двери. Он бросил взгляд полный презрения на отца и притихшим голосом сказал: — Ты никогда его не вернёшь. Я не он, никогда им ни был, нет, и не буду.       И вышел, оставив после себя лишь звук стремительно удаляющихся шагов.       Де Сарде, до этого молчавшая, стояла в оцепенении, но внезапно её наполнила злоба. — Но дядя… Милорд! Вы совсем несправедливы к нему! — звонко залепетала девушка, хмурясь, — он едва не погиб. — Будет ему наука, — отмахнулся Орсей и уткнулся носом в кипу бумаг, — Вы свободны, леди Де Сарде.       Девушка не нашлась, что ответить, поэтому, гневно сверкнув глазами, вышла из кабинета вслед за другом. Сейчас главное найти Константина и успокоить его, пока он не наделал глупостей. В глубине души она надеялась, что все сказанные дядей слова были лишь всплеском негативных эмоций, только вот, как в этом убедить кузена, если самой в это не очень верится?       Нашла Де Сарде юношу у себя в комнате в полумраке. Он сидел на кровати спиной к выходу, смерив взглядом собственные ботинки. Эвелина вздохнула, подойдя к прикроватному столику с масляной лампой, фитилёк которой еле светил. Де Сарде отрегулировала огонёк и комнату заполнил теплый свет. Константин отвернулся, стараясь скрыть лицо. — Как ты? — спросила девушка, закончив манипуляции с лампой. — Небольшой просчёт, — пожал здоровым плечом юноша, стараясь придать голосу как можно больше невозмутимости, только вот истерические нотки скрыть от Эвелины не удалось. Она слишком хорошо знает его. — Посмотри на меня, Константин, — она прикоснулась к его сгорбленной спине и та под её рукой напрягалась, — и ответь честно: как ты? — Как я? — он обернулся и посмотрел на неё покрасневшими и опухшими от слёз глазами, — я не знаю.       Де Сарде сжала его плечо, ничего не ответив. — Я не хотел получать травму, — вдруг признался юноша, — но я надеялся… Я надеялся, что сейчас он оттает и проявит заботу. Что ему не наплевать на то, что я едва не убился. — Константин… — Нет, не говори ничего! И не оправдывай его! — слёзы брызнули из его глаз, но Орсей не унимался и продолжал говорить, не обращая внимания на собственные всхлипы, — он ненавидит меня, считает ошибкой. Будь у него возможность, он бы с радостью поменял меня на своего первенца. Я понимал, что он меня не любит, но чтобы настолько… — Это всё недоразумение, Константин, — Де Сарде взяла лицо кузена в ладони и заставила его смотреть в глаза, — я думаю, что он не хотел такого говорить тебе, но вырвалось на эмоциях. Я ведь тоже на тебя разозлилась, когда испуг прошёл. — Мне ещё никогда не было так больно, — шёпотом признаётся парень, — у меня никого нет… — У тебя есть я! И я тебя не брошу! — перебивает его Эвелина. — …кроме тебя. — заканчивает Константин, уткнувшись лицом ей в плечо.       Наступила тишина, изредка нарушаемая тихими всхлипами. Де Сарде покачивалась со стороны в сторону, прижимая и убаюкивая Константина. Одной рукой она перебирала его волосы цвета соломы, другой поглаживала его спину. Хватка юноши ослабла и он отстранился, вытирая рукавом с лица слезы и сопли. Его задумчивый взгляд зацепился за перебинтованную руку и он вздохнул. — Прости, что заставил волноваться. — виновато опустил голову Орсей, — мне очень жаль, правда. — Больше никогда так не делай! — испуганно посмотрела на него девушка, — я так испугалась, подумала, что потеряла тебя. Не нужно причинять себе вред умышленно, лишь для того, чтобы привлечь его внимание к себе. — Да понял я уже, — обижено шмыгнув носом, сказал Константин, — я теперь калека на несколько месяцев. — Значит Курт отстранит тебя от тренировок. — подбодрила его Де Сарде, — и я буду помогать тебе, как всегда!       Константин посмотрел на неё с не читаемым выражением лица — кажется у их семьи это родственное — и внезапно широко улыбнулся и снова заключил её в объятия. — Спасибо, дорогая кузина! Ты моя счастливая звезда! — бормотал он где-то над ухом, — большое спасибо за всё. — Ты всегда можешь на меня рассчитывать, Константин, — прикрыв глаза, она крепко сжала его в ответ, — я никогда не оставлю тебя одного. — А я тебя.