Второй шанс

Асами схватила пистолет и сунула его за ремень. Она взяла бы все оружие, что лежало здесь, но что-то подсказало ей, что винтовка сейчас лучше пистолета. Теперь надо выйти незаметно. Как тень. Как кошка. Еще раз вдохнув и выдохнув, она стала аккуратно подниматься по лестнице. Прижавшись к стене, выглянула из-за угла и, чуть не вскрикнув от увиденного, тут же присела. На главной лестнице стоял Харуче, с ухмылкой на губах, на него было направлено все оружие их врагов. Вскипев от злости, Асами прицелилась из винтовки в мужчину напротив Харуче, ненавидя себя за дрожавшие руки. Сейчас не место для волнения. Злость кипела в ней от увиденного. Эти люди решили прийти с налётом к её отцу! К Айку, вашу ж мать! Они пришли за его головой! Терри был правой рукой Феникса. — Бог мой. Терри, когда ты уже научишься ходить в гости по приглашениям? — Тогда, когда люди Айку перестанут убивать. Скажи своим людям, чтобы убрали оружие. — После того как скажешь своим. Грозный голос. Тот самый, который она слышала уже. Харуче раздражен и взбешен. Но страха в его глазах никто не видел. Он хорошо умел скрывать свои эмоции, что иногда приводило ее в замешательство. — Я сделаю дырку у тебя в голове. Харуче усмехнулся, казалось, его не напугать даже этим. — Наши люди сделают еще больше дырок в твоей, Терри. Что привело тебя к Айку? — Ты знаешь. Ты все знаешь. Причина моего визита - найденные тела. Иранцы очень точно мстят Фениксу! Надо же! Точный выстрел. Совпадение? Не думаю. Асами слышала, как Терри взвел курок, и машинально вышла из своего укрытия, держа его на прицеле. В голове стучала кровь, и, казалось, она не слышит ничего вокруг. — Ты на прицеле. Ты пристрелишь меня и в ту же секунду станешь трупом от её рук. Я бы на твоем месте хорошо подумал, прежде чем угрожать. — Асами, что за черт! — Но помолчав несколько секунд, Терри добавил. — Я знаю, что это не ты продала нам кокаин, но ты связана со всем остальным! Ты хоть понимаешь что натворил твой отец и ты сама?! — Что натворили? Мы ничего не делали, ты и сам это прекрасно знаешь. — Ответила спокойно Асами. — Кокаин продали не мы и иранцев тоже не мы убили. Кто-то другой скинул всю вину на вас. Так какие сейчас к нам претензии, что решил наведаться с ружьём? Идите ищите таинственную Незнакомку, а не тратьте время на нас! — Она наследница Айку. Коснешься ее пальцем, и я вырву твои кишки собственными руками. Передай это Фениксу. — Рыкнул Хару Асами видела шок Терри, он смотрел на нее, не отрываясь. — Он вам этого никогда не простит. Он будет мстить, это я вам обещаю. Дав знак рукой, он направился к выходу. Те последовали за ним, и после того как они скрылись за стеклянными дверями, Асами наконец опустила винтовку, понимая, как устали ее глаза. Она слышала, как захлопали ее люди, и кто-то обнял ее… Это был Кецу. Потом Фуджи. Потом кто-то еще…. Она даже не знала, что они тоже здесь. Но Харуче так и стоял на ступенях лестницы. И его взгляд не предвещал ничего хорошего. В его глазах она видела гнев. Желание вырвать кишки ей, а не Терри. — Где ты должна была быть?! — Я тебе жизнь спасла! — Крикнула в ответ Асами. — Что мне ещё надо было делать, когда я узнала, что тут пришли за нашими душами без повода!? — О, и ты решила идти на рожон? Если нас кто и убьёт, то это Айку и из-за тебя! — Харуче прав. — Вмешался спокойно Кецу, но его кто-то перебил. — Кто-то разозлил Иранцев и мы теперь виноваты?! — Спокойно, сейчас со всем разберёмся. Когда все более менее разошлись, то Харуче схватил телефон и нервно начал слушать гудки. — Слышь, херого вы все подчистили, Изана. — Нервно посмеялся Санзу. — Они думают, что это Айку сделал. Они уже пришли по наши души. Как из этого теперь нам выпутываться? — Бля, тут у нас ещё и труп Мучо нашли. — Кто у вас трупы прячет? Хайтани небось? За камушек положили и все? Невидимкой стал? — Не нагнетай, а то и так башка болит. Сейчас со всем разберемся. Харуче вздохнул, пытаясь как можно быстрее сообразить. — Вы там как? — Да как обычно. — Недовольно отозвался Изана и что-то крикнул Какуче. — Но гораздо лучше. Если б ещё не этот Мучо. — Тебе б поумерить свой пыл. А то однажды он тебя прикончит. — Черта с два я Когда-нибудь умру. — Для Изаны эти слова имели очень много значения. Он осмотрел своих ребят. Хоть Харуче и был прав, но Изана должен думать своей головой. Сейчас надо быть трезвым. — Хей, вы будете праздновать рождество? — Хочешь с нами? — Хмыкнул в трубку Харуче. — Почти. Ты знал, что Хайтани всегда мечтали открыть свой клуб? — Риндо че-то такое говорил. — Согласился Акаши, вспоминая парня, что рассказывал о том, что это было бы клёво. — Скоро до ищеек Феникса допрет, кто их подставил и это не Айку. И лучше нам сплавить какую-то часть денег сейчас. — Ты позволишь Хайтани открыть свой клуб? Прямо к Рождеству? — Они заработали приличную сумму и без меня, я просто небольшую часть денег отдам им, чтобы ищейки Феникса сразу нас не нашли и не раскусили. Плюс нам это тоже выгодно будет. — Созови побольше прессы, чтобы никто ничего не взорвал к чёртовой матери. — Добавил тихо Харуче, уходя в свои мысли. — Хочу увидеть во что они вложатся. — Мы постараемся сделать как все можно быстрее. — Хару? — Позвала его аккуратно Асами и подошла ближе. Парень посмотрел на нее косо. — Отец зовет тебя. — М. Мне конец. Харуче почесал шею недовольно. — Уж тебя то он не тронет. — Посмеялся Кецу, раскручивая в руке нож. — Ставлю сотку. Харуче недавно уже чуть ли не призвали учеником Айку старшего. Несмотря на то, что он пытался оградиться от своих мыслей, концентрируясь на обязанностях, Хару продолжал ощущать тревогу. Ему казалось, что кто-то обязательно прознает про его причастность к группировки якудза, и его тут же загребут под суд, а после и в тюрьму. Тревожность пробегала по всему его телу, разливалась по крови, попадая в каждый отдельный кусочек организма, сводила с ума до мурашек по коже, дрожи в руках и ногах, до того, что его губы вновь без конца кровоточили. Он курил. Больше обычного. Зажимал меж пальцев, пока те не начнут трястись. Харуче тошнило от них. Но, конечно, больше всего его тошнило от самого себя. От того, во что он превращается. На постоянной основе он вслух задавал себе один единственный вопрос, который, пожалуй, преследовал его большую часть его жизни: — Что я здесь делаю? Если бы не Такеоми, который одним вечером зашёл в комнату к брату, что находился в отнюдь не наилучшем своём состоянии. Такеоми покорно помог улечься ко сну, на следующее утро весьма любезно разбудил, а вечером того же дня решил поговорить с парнем, чтобы хоть как-то помочь переварить ему всё то, что выворачивает. — Не знаю, что с тобой происходит, да и сам лишний раз спрашивать не буду. Не моё это дело, захочешь – расскажешь, но слушай, какое бы дерьмо не случалось в нашей жизни, оно пройдёт. Всё приходит, уходит, вновь приходит и так далее. Это ебаный замкнутый круг, у которого нет начала, нет конца. Готов поспорить, что и после смерти та же хуйня. — Усмехнулся тогда брат. — А если я просто боюсь остаться один? — Прошептал Харуче, зарываясь длинными пальцами в спутанные волосы. Перед его глазами промелькнуло лицо Майки и он сжался сильнее. Опять он его вспоминает. Такеоми тогда вздохнул, откинувшись на спинку дивана и долго смотрел в потолок, прежде чем произнести: — Я не могу обещать, что буду рядом всегда. Ты это прекрасно знаешь. — Тот потом быстро добавил. — Всю твою жизнь я не буду рядом с тобой, но могу обещать, что буду рядом с тобой всю свою жизнь. — Таке… — Вы моя семья. Я вас вырастил, хоть и хуево. Но вы не должны быть мне обязаны. Идите и творите, что хотите, не зацикливайтесь на мне. Это ваша жизнь. Но Если надо будет, то я поддержу, просто помни это. Слова брата плотно отпечатались в голове Харуче, да так, что у него на уроках и даже во сне гремели они громче града, бьющегося по подоконнику. Курить он перестал. И несмотря на это, ему всё равно было тяжело. Он чувствовал усталость, депрессивные и угнетающие мысли постоянно пребывали в его голове, поселившись там намертво. Конечно, парень прекрасно понимал, что бездельем и собственным унынием он себе не поможет. Нужно было вылезать из этого тошнотворного состояния. Параллельно с этим рейды Якудза продолжались. И с каждой новой своей миссией Харуче удивлялся жестокости людей всё с большей и большей силой. Лишь бы Сенджу с Такеоми ничего не прознали.