Дачные гоблины

      Тёмная фигура спустилась по лестнице и заняла место за большим столом. В зале было темно, ведь только так могли решаться столь важные и неотложные дела. В темноте и секретности. Ни одна живая душа, за исключением этих восьмерых, не должна была знать ни о собрании, ни о вопросе, который тут будет обсуждаться.       – Хорошо, раз все собрались, предлагаю начать, – хрипло сказал человек в капюшоне во главе стола. – Завтра последний срок, так что сейчас или никогда.       – Вы забыли одну маленькую деталь, – зашептал один из присутствующих, – половину из них уже не примут.       – Почему?       – Им под двадцать, Хонджун, какой лагерь! – возмутился человек по правую руку от председателя, за что сразу же был наказан шиканьем. Он продолжил уже тише: – Можно их разделить и половину отправить в лагерь, а остальные дома посидят, ничего с ними не случится.       Парень рядом с говорившим прыснул в рукав халата:       – Мы сейчас об одних и тех же детях говорим? Сонхва, они украли Чонхуна из больницы через форточку, потому что соскучились. Если мы их разделим, то тут только два исхода: старшие сопрут младших из лагеря и потом ищи их по всей стране, или…       – Или младшие сами сбегут и они все будут сидеть дома, – обречённо прошептал Хонджун. – Ты прав, Юнхо, нужно придумать что-то другое.       – Можно отправить их к моей бабушке, – раздался низкий шёпот с другого конца стола.       Юнхо замахал руками:       – Ну нет, Минги, они были у неё на Рождество и потом еле в двери пролезли.       – Согласен, никаких бабушек, – закивал сосед Минги. – Моя до сих пор забор после них перекрашивает.       – Чонхо, ну мы же извинились, – вздохнул Сонхва. – К тому же детям нужно как-то самовыражаться.       – Придумал! – тихонько воскликнул Сан, сидевший слева от Хонджуна. – Отправим их в Намхэ!       – Чаги, я извиняюсь, ты ебнулся? – это был Уён. – При всем уважении к твоему отцу, даже он с ними не справится.       Остальные согласно закивали, но Сан добавил:       – Во-первых, ты недооцениваешь моего папу, во-вторых, они будут жить на даче. Там есть огород, так что пусть самовыражаются сколько хотят.       Повисло молчание. Все размышляли, взвешивали “за” и “против”, подсчитывали, по сколько придется скидываться на ремонт разъебанной дачи семьи Чхве…       – А знаете что? Я за, – высказался Ёсан. – Не такие уж они и беспомощные, в конце концов. Из лагеря же все возвращались живыми…       – Да, но они один раз забыли Минджэ на остановке, – напомнил Сонхва.       – Но вернулись же потом за ним.       – Я согласен с Ёсаном, – сказал Сан, - они могут о себе позаботиться. С голода точно не умрут, родители будут периодически заглядывать с проверками, да и мы будем звонить… А так смогут подышать чистым воздухом, позагорать, фрукты там, ягоды всякие. Да и труд облагораживает, опять же.       – Решено! – Хонджун хлопнул ладонью по столу, но не сильно. – Дети прямо с утра отправляются в Намхэ!       И вот в пять утра Минги и Сан, как два лейтенанта перед новобранцами, расхаживали перед шеренгой сонных детей и давали последние указания хотя бы тем, кто был в состоянии их слушать. То есть только Минджэ, который успел со словами “все лучшее - детям” отжать кофе у Чонхо. Джунмин, конечно, стоял с открытыми глазами, но в них не было ни единой мысли, потому что мозг еще не включился. Все остальные даже не притворялись, что слушают: Сумин с Джиншиком оперлись друг на друга и досыпали, Хёну хоть технически и был в строю, но свернулся калачиком на полу. Сеын пытался удержать на ногах спящего Юджуна, Хантер - Ечана, а Чонхун…       – А где Чонхун? – спросил Сан и пересчитал их еще раз для верности.       – Перепроверял рюкзаки с Сонхва-хёном, – раздалось за его спиной и Сан подпрыгнул от испуга.       – Молодец, хвалю, – выдавил он.       Чонхун кивнул и встал во главе строя.       – Значит, так! – рявкнул Минги, но никто из спящих не проснулся, только Сан снова перепугался. – Юнхо отвезет вас на вокзал и посадит на поезд. Поезд без пересадок, сойдете на конечной. Там вас встретят родители Сана и довезут до дачи. На даче вести себя хорошо, дом не развалить, за огородом следить, в речке не утонуть. Всем все ясно?       – Так точно! – в один голос ответили Минджэ, Чонхун и Джунмин (на автомате, он точно не услышал ничего из сказанного). Сеын что-то промычал под весом Юджуна, которого взвалил себе на спину. Ечан признаков жизнь не подавал, Хёну дернул ногой и пробурчал, что ему ко второй. Сушики синхронно махнули руками, не открывая глаз.       – Готов, как карась на подлодке, – объявил Хантер.       – Че?       – Тайская пословица.       – А-а-а, – протянул Минги. – Спасибо, запишу.       Спустя час все десять чертят разной степени бодрствования были погружены в вагон и отправлены в путь. Сонхва напоследок перекрестил поезд, Хонджун перекрестился сам. Если все будет хорошо, то им удастся три месяца отдохнуть в тишине.       – Боже, храни Намхэ, – пробормотал Сан перед тем, как сесть в машину, которая отвезет их в теперь уже тихий и спокойный дом.