Маленькая смерть

Эймонд помнит, как он впервые встретил вас. Это было еще в Куантико, когда вы оба начали подготовку к вступлению в Бюро. Он помнит, как его сразу поразило, насколько вы его привлекли, так, как он никогда не испытывал к другому человеку. Эймонд всегда думал, что он из тех, кто в конце концов останется один, только он и его старый капризный кот Вхагар. Но потом появился ты. Во время обучения вы двое быстро подружились, вместе готовились к экзаменам и, в конце концов, оба присоединились к Отделу поведенческого анализа, за несколько коротких лет поднявшись по иерархической лестнице и став специальными агентами по надзору. Ты доверяешь Эймонду свою жизнь. Нет никого другого, кого вы предпочли бы назвать партнером и другом. Хотя многие в вашем отделе считают его холодным и бесчувственным, бесцеремонным до грубости, вы видите дальше этого. Это его способ защитить себя. Однако каким-то образом тебе удалось разрушить его стены и узнать его получше, по-настоящему узнать его. А теперь? Вы не можете представить свою жизнь без него, от совместного опроса свидетелей до обычных перерывов на кофе в вашем офисе. Теперь он неотъемлемая часть твоей жизни. Ты входишь в свой общий офис, ставишь чашку Starbucks на его стол и лучезарно улыбаешься. Эймонд переводит взгляд со своего компьютера на тебя, бросая на тебя удивленный взгляд. “Ты не должен был этого делать”. “Ну, я так и сделал”, - парируешь ты. “Ты всегда готовишь нам кофе, сегодня была моя очередь”. Он поднимает свою чашку в шутливом приветствии и, кажется, выпивает почти весь напиток одним глотком. Эймонд испускает низкий вздох, прежде чем снова повернуться к тебе. “У нас есть еще один”. “Уже?” твои глаза расширяются, когда ты подходишь к нему, перегибаясь через спинку его стула, чтобы посмотреть на экран его компьютера, “Черт. Тот же ?” “Зарезан до смерти, ” кивает он, “ несколько раз. Тело выставлено таким же образом”. “Хорошо. Отправляешься на место преступления через двадцать минут?” Эймонд медленно кивает, все еще глядя на экран. Дело, которое вы сейчас расследуете, довольно странное. Первоначально вы даже не могли связать воедино точки, поскольку убийца так часто менял юрисдикцию, пересекая границы округа, чтобы избавиться от тел, что было мудрым решением с его стороны, потому что таким образом убийства казались совершенно случайными, а не работой настоящего серийного убийцы. Однако через некоторое время департаменты соседних округов начали обмениваться заметками, осознав сходство в местах преступлений, но, что более важно, в жертвах. Вам кажется, что вы сходите с ума или, может быть, просто параноик, когда вы понимаете, что все жертвы имеют поразительное сходство с вами. Сначала вы думаете, что это просто совпадение. Тот же цвет волос, тот же цвет глаз, похожий рост и телосложение. Вы пытаетесь отбросить эту мысль в сторону, пока вы с Эймондом продолжаете расследование дела. Но затем, вскоре после того, как вас назначают на это, в руках жертв начинают появляться записки, адресованные вам. В них есть странно специфические подробности о вас, ваши маленькие причуды, черт возьми, даже ваш заказ кофе или то, во что вы были одеты, когда утром направлялись на работу. Вы держите это при себе, не желая отстраняться от дела, зная, что это чрезвычайно опасно, но также зная, что с зацикленностью убийцы на вас у вас больше всего шансов поймать его. Ты даже не рассказала Эймонду о записках, и хотя ты чувствуешь себя виноватой, скрывая это от него, ты знаешь, что он просто попытается отстранить тебя от дела из-за беспокойства о твоем благополучии. Итак, вы предоставляете ему самую последнюю информацию, которую вам удалось найти. “Я попросил судмедэкспертов изучить телефоны жертв, и, похоже, все они были в этом новом, суперэксклюзивном приложении для знакомств”, - говорите вы, пока вы с Эймондом сидите на заднем сиденье, другой агент за рулем, чтобы вы вдвоем могли ознакомиться с фактами дела, поворачивая свой ноутбук, чтобы показать ему: “Любовный матч”. “Любовный матч?” Эймонд выгибает бровь, глядя на экран твоего компьютера: “Ты серьезно? Ты думаешь, субъект таким образом выслеживает своих жертв?” Вы киваете: “Я почти уверен. Однако у компании действительно строгая политика конфиденциальности, поэтому может пройти некоторое время, прежде чем мы сможем увидеть разговоры девушек в приложении или с кем они встречались ”. Эймонд напевает, прежде чем заговорить: “Что вообще делает это приложение таким особенным?” “Ты должен пройти этот личностный тест и некоторые другие вещи”, - говоришь ты ему, заставляя его снова посмотреть на тебя, удивленный тем, что ты так много знаешь о приложении. “У меня есть аккаунт, не осуждай меня”. Губы Эймонда опускаются вниз, почти незаметно, на мгновение, прежде чем он заговаривает, его тон немного напряженный: “Я не знал, что ты занимаешься подобными вещами. Приложения для знакомств, я имею в виду.” Ты пожимаешь плечами, закрывая свой ноутбук, когда машина останавливается: “Отчаянные времена”. Эймонд стискивает зубы и не отвечает. Когда вы расспрашиваете местную полицию о теле и его состоянии на момент обнаружения, внимание Эймонда сосредоточено исключительно на вас. Он чувствует гнев, нет, ярость при мысли о том, что вы заходите в это приложение. Одной мысли о том, что вы встречаетесь, почти достаточно, чтобы ему захотелось что-нибудь ударить. В конце концов, ты его. Разве ты этого не знаешь? Разве ты не знаешь, как много он для тебя сделал? Чтобы ты меня увидел? Он думал, что тех записок, которые он оставлял с каждым из тел, будет достаточно, чтобы показать вам глубину его преданности, своего рода любовное письмо вам с каждым убийством, но ясно? Ему придется постараться гораздо, гораздо усерднее. Когда ты погружаешься в это, ты едва в состоянии смотреть на тело, сдерживая желание страдать. Грудная полость жертвы была вскрыта, ее настоящее сердце помещено в одну из ее рук, секретная записка для вас помещена в другую. Вы опускаетесь на колени, надев пару перчаток, и незаметно забираете записку из рук бедной девушки, пряча ее в свой карман. Когда у вас появляется возможность прочитать ее, у вас стынет кровь в жилах. Мое сердце в твоих руках, мой прелестный маленький агент. Наше время скоро придет, тебе не придется скучать по мне слишком долго. “Скоро”. Вы гордитесь тем, что остаетесь хладнокровным под давлением. Кто-то, кто не позволяет стрессу на работе овладеть вами. Вы умеете разделять, вы способны отделять реальную жизнь от работы. Ну, по крайней мере, так было до сегодняшнего дня. Поездка обратно в здание Гувера, ерзание на сиденье, вялый взгляд в окно. “Скоро”. Это слово звучит так зловеще, больше, чем когда-либо за всю вашу жизнь. И, если бы вы были немного более внимательны к своему окружению, возможно, вы бы заметили, что Эймонд пристально смотрит на вас, его пристальный взгляд, когда вы вдвоем едете по улицам Вашингтона. Он повлиял на тебя. Он боится тебя. Боже, ты выглядишь такой очаровательной, когда напугана. А куда еще тебе нужно пойти, кроме как броситься в его объятия? Это слишком, блядь, идеально. Когда вы добираетесь до офиса, уже почти 2 часа дня, поэтому вы с Эймондом решаете сделать перерыв на обед. У вас двоих всегда было правило, с самого вашего первого дня на работе. Никаких разговоров о работе во время обеда или после работы. Эймонд видит как вы отправляете кому-то сообщение на свой телефон, улыбаясь при этом сами себе. Его любопытство задето, и поэтому, естественно, он спрашивает об этом. “Что заставляет тебя ухмыляться, как идиота?” Ты смотришь на него снизу вверх и закатываешь глаза: “Не твое дело”. Эймонд хихикает и тянется к твоему телефону, побуждая тебя шлепнуть его по руке. Он качает головой, снова спрашивая, что ты делаешь. “Я разговариваю со своим кавалером на сегодняшний вечер”, - говоришь ты ему так, как будто это самая естественная вещь в мире. Не обращая полного внимания на Эймонда, вам довольно легко не заметить, как он замирает. Его здоровый глаз становится ледяным, и, если бы вы посмотрели, вы бы увидели, что он кипит от едва сдерживаемой ярости. Он слушает, как ты болтаешь без умолку о парне, с которым идешь на свидание, о каком-то мудаке по имени Креган. Ты говоришь, какой он милый, что он из другого города, как ты взволнована тем, что наконец-то идешь на свидание. Эймонд кивает в соответствующие моменты, его руки сжаты в кулаки, когда он продолжает есть, тыча вилкой в салат, как будто это тот самый парень из Крегана. Эймонд пытается напомнить вам, что убийца находит девушек с помощью приложения, в котором вы начали общаться с Креганом, и что все жертвы чем-то похожи на вас. Независимо от того, сколько сомнений он пытается вселить в ваш разум, что вам не следует уходить, вы настаиваете. Итак, когда наступает 5 вечера и вы слегка машете ему рукой, прежде чем выйти за дверь, он уже знает, какими будут его планы на вечер. Эймонд знает, где ты будешь. Это маленькое итальянское заведение на углу 17-й и Мейн-стрит. Вы упомянули ему, что ваше свидание назначено на 8 вечера, так что у него есть время сделать то, что ему нужно. Он разблокирует свой телефон и пролистывает несколько профилей на Любовный матч, пока не останавливается на девушке, которая внешне очень похожа на тебя. Он привлекательный парень, поэтому после недолгого флирта она направляется на встречу с ним в соседний отель, и они вдвоем ложатся в постель всего через несколько минут после того, как она переступает порог. Но когда он хватает ее за бедра, безжалостно трахая в нее, он замечает мелочи. У нее слишком короткие волосы. Ее голос слишком высокий. Он говорит ей вести себя тихо, пока он трахает ее, чтобы он мог притвориться, что она - это ты, но даже это не работает. А когда он заканчивает с ней, и она пытается прижаться к нему? Именно тогда он вытаскивает нож, который прятал в тумбочке, и перерезает ей горло, наблюдая, как кровь окрашивает ее кожу в приятный малиновый оттенок. Он не может объяснить, почему он это делает. Может быть, это его гнев из-за того, что он не может обладать тобой, что ты не хочешь его так же первобытно, как он хочет тебя. Может быть, в глубине души он хочет убить тебя, чтобы навсегда оставить тебя с собой, но он не думает, что это так. Если ты умрешь, часть его умрет. Итак, он находит этих бедных девушек, вымещая на них свое разочарование из-за того, что никогда не сможет получить то, чего он действительно хочет. Он быстро нацарапывает записку, вкладывая ее ей в руку, прежде чем наступает трупное окоченение, и совершает побег. Он идет домой, принимает душ, а затем направляется к тебе на свидание, наблюдая за тобой из своей машины, сжимая руль как тиски, пока ты смеешься с этим абсолютным долбоебом, и его кровь превращается в лед в венах. Ты кажешься такой чертовски счастливой , просто сидя рядом, болтая с ним, твоя рука покоится на его предплечье. А потом ты, блядь, приглашаешь его пойти с тобой домой. Эймонд, конечно, тоже следит за этим, наблюдая, как вы с Креганом целуетесь на вашем диване, его рука пробирается под подол вашего платья, ваше лицо кривится от удовольствия, когда вы выкрикиваете его имя. Черт возьми, это должно быть Эймонд, никто другой не должен иметь права прикасаться к тебе! Креган, наконец, уходит через пару часов, и еще несколько поцелуев, которые словно вонзаются Эймонду в сердце. Когда Креган спускается к своей машине, Эймонд делает свой ход. Он никогда раньше не убивал дважды за одну ночь. И он никогда не убивал человека. Но тот кайф, который он испытывает, вонзая нож Крегану в сердце, говоря ему, что ты никогда будешь принадлежать ему? Это так же хорошо, как те девушки, которых он убил. Однако, на этот раз? Вместо того чтобы выставлять тело напоказ, чтобы его нашли вы или местная полиция, он просто загоняет машину Крегана в Потомак, наблюдая, как она погружается под воду с окровавленным трупом Крегана внутри. Насколько ты знаешь? Тот милый парень, с которым у тебя было свидание, привиделся тебе после того, что ты считала чудесной ночью. Ты не была на свидании со времен учебы в колледже, и мысль о том, что после одного свидания Креган не захочет встречаться с тобой снова, подрывает твою уверенность. И, конечно же, это Эймонд , который будет рядом, чтобы собрать осколки, вытирая твои слезы, пока вы вдвоем делитесь жирной китайской едой навынос. Ну, “делиться” - это преувеличение. Эймонд воздерживается от более жирной части ужина и ест только курицу кунг пао с коричневым рисом, помешанную на здоровье. Вы двое сидите на диване, и ты рассеянно кладешь голову на плечо Эймонда, его рука поднимается, чтобы обнять тебя: “Ты в порядке, любимая?” В этом ласкательном имени нет ничего нового. Ты уже должна была привыкнуть к этому, он всегда тебя так называет. Но сегодня вечером что-то между вами двоими ощущается по-другому. Он был таким милым и всегда был рядом с тобой. Он забавный и остроумный, и нужно быть полным идиотом, чтобы сказать, что он некрасивый, с этими длинными платиновыми волосами, с его подбородком, линией подбородка, ямочкой на носу, Боже, даже его дурацкие руки сексуальны. Словно почувствовав на себе ваш пристальный взгляд, Эймонд поворачивается к вам лицом, его губы растягиваются в ухмылке. “У тебя что-то на уме?” “Нет”, - говоришь ты, быстро отворачиваясь и поворачиваясь лицом к телевизору, к какому-нибудь процессуальному полицейскому шоу по телевизору, “Видишь, это так глупо. Настоящие места преступлений совсем не похожи на это!” Эймонд хихикает, притягивая тебя ближе: “У нас с тобой другой взгляд на это по сравнению с большинством людей. То, что это не совсем точно, не означает, что это плохое развлечение ”. “Ну, хорошо, возьмем, к примеру, дело, над которым мы работаем. Тело, которое мы нашли в том гостиничном номере на днях”, - указываете вы. Эймонд слегка напрягается рядом с тобой от твоих слов; ты предполагаешь, что это потому, что ты нарушаешь свое правило “никаких разговоров о работе в нерабочее время”, но он спрашивает: “Да? Продолжай”. “Не всегда есть одна ключевая улика, которую убийца оставляет после себя, наш убийца ничего не оставил после себя”. Эймонд согласно хмыкает, прежде чем снова перевести взгляд на телевизор. Ты получаешь сообщение и меняешь тему, не желая раздражать своего лучшего друга. Вместо этого ваши мысли перемещаются к письму, которое вы нашли в руке жертвы, к тому, которое вы не можете выкинуть из головы. Пойти на свидание с другим мужчиной было очень непослушно с твоей стороны. Возможно, мне просто придется наказать тебя за это. Я так близко к тебе, милый агент, ты чувствуешь это? Ты чувствуешь на себе мой взгляд в твоей квартире, когда ты лежишь в постели, зарывшись пальцами между ног? Рано или поздно это станет моей работой. Надеюсь, тебе понравился мой маленький подарок. Скоро увидимся. Ты знаешь, что тебе следует пойти в свой штаб и рассказать им, что происходит. Убийца нацелился на тебя. Но вместо этого ты тут же решаешь довериться не кому иному, как Эймонду. В конце концов, он твой лучший друг, верно? Он обнимает тебя, когда ты рыдаешь у него на груди о том, какой хреновой стала твоя жизнь, ты показываешь ему записи, которые месяцами мешали тебе нормально спать по ночам. Ты рассказываешь ему все. И когда он обещает вам, что позаботится о том, чтобы убийца никогда не причинил вам вреда, клянясь в этом своей жизнью, вы поднимаете на него взгляд, смотрите в его глаза, один затуманенный, а другой самый яркий голубой, который вы когда-либо видели. И ты целуешь его. Эймонд притворяется удивленным вашим внезапным движением, хотя это именно то, что он планировал. К чему все это привело. Он смотрит тебе в глаза, спрашивая, уверена ли ты, что это то, чего ты хочешь. Что у вас двоих могут быть неприятности с Бюро из-за этого. И он просто слегка ухмыляется тебе, когда ты говоришь ему, что тебе все равно. Ты встаешь с дивана, берешь его за руку и ведешь в свою спальню, слегка вскрикивая, когда он прижимает тебя к двери. “Я больше не могу ждать”, - шепчет он тебе на ухо. Ты киваешь, поворачиваясь к нему лицом и снова находя его губы. Ты помогаешь ему снять кожаную куртку, которую он всегда носит, руки перемещаются к его белой футболке. Он стягивает его через голову, открывая тебе подтянутые линии груди и пресса. Ты всегда знала, что он в форме, но это намного интенсивнее, намного интимнее. Ты дергаешь за цепочку у него на шее, ту, что ты подарила ему, когда вы двое окончили Куантико, и притягиваешь его для еще одного обжигающего поцелуя. Руки Эймонда движутся под тканью твоей рубашки, сжимая твои сиськи, заставляя тебя стонать ему в губы. Его руки грубые и большие, и, Боже, им так чертовски приятно прижиматься к тебе. Ты потираешь бедра друг о друга, отчаянно желая трения, отчаянно желая, чтобы он дал тебе то, в чем ты так отчаянно нуждаешься. Но Эймонд? Он слишком долго ждал этого момента, чтобы торопить его сейчас. Он собирается смаковать это. Он двигается, чтобы поцеловать твою шею, прикусывая и наслаждаясь твоим тихим болезненным стоном, который превращается в низкое хныканье, когда он проводит языком по истерзанной коже, его руки ощупывают твою грудь, большие пальцы пробегают по твоим дерзким соскам. Он отходит назад, чтобы помочь тебе снять рубашку, небрежно отбрасывает ее в сторону, расстегивает лифчик, его здоровый глаз расширяется при виде твоей обнаженной груди. Прежде чем ты успеваешь заговорить, его рот накрывает один из твоих сосков, он стонет, посасывая его, слегка покусывая, заставляя твою голову откинуться к стене, когда он продолжает. Его рот горячий и влажный напротив тебя, когда он перемещается, чтобы обратить внимание на твою другую грудь, прижимаясь своим членом к твоему бедру, когда он это делает. Его цепочка касается твоей груди, ощущение прохлады создает контраст с его ртом, возбуждая тебя для него еще больше. Когда он, наконец, отстраняется, ты быстро расстегиваешь его джинсы, стягивая их с его ног вместе с боксерами, открывая тебе его длинный, твердый член. Ты удерживаешь его взгляд, опускаясь на колени, беря его в рот, заставляя его издавать низкий стон, когда ты качаешь головой вверх-вниз на нем, принимая его так глубоко, что он касается задней стенки твоего горла. Эймонд прижимается бедрами к твоему рту, издавая низкое шипение, когда ты втягиваешь щеки в попытке сделать ему еще лучше, ухмыляясь про себя, когда он кончает тебе в рот. Ты сглатываешь, поднимаясь обратно только для того, чтобы он снова атаковал твои губы своими, его руки движутся к твоим собственным шортам, стягивая их с твоих ног, два его длинных пальца поглаживают твою киску в томном, дразнящем темпе. Тебе почти хочется закричать и умолять его двигаться быстрее, но ты этого не делаешь, вместо этого позволяя ему продолжать дразнить тебя. Когда он, наконец, просовывает свои пальцы внутрь тебя, ты потрясена тем, как быстро он двигается, твой рот образует о-образную форму, когда он двигает пальцами по тебе в головокружительном темпе, подводя тебя все ближе и ближе к кульминации, сжимая пальцы. “Такая чертовски влажная для меня, такая тугая вокруг моих пальцев”, - рычит он тебе на ухо, “Будешь чувствовать себя еще лучше, когда насаживаешься на мой член, не так ли, любимая?” “Да”, - хнычешь ты, когда он двигает тыльной стороной ладони, чтобы потереть твой клитор с каждым движением руки, “Черт! Эймонд...” “Нет, ” воркует он, “ дело не в этом”. “Сэр?” - пробуете вы, сбитый с толку. “Неа”. “Папочка”, - хнычешь ты, когда он нажимает на твою жемчужину, получая от него довольную усмешку, давая тебе понять, что это то, что он хотел услышать, “Черт, папочка, я так близко, пожалуйста, пожалуйста...” И он убирает пальцы как раз в тот момент, когда ты вот-вот достигнешь своего конца. У тебя отвисает челюсть, когда ты смотришь на него снизу вверх, только чтобы увидеть, как он опускается на колени, облизывая полоску вдоль твоего чувствительного влагалища. Ты хнычешь, твоя рука запутывается в его волосах, когда он начинает трахать тебя своим языком, его нос касается твоего клитора с каждым движением его рта. Он стонет напротив тебя, отстраняясь на мгновение, чтобы сказать тебе, как это чертовски божественно ты пробуешь его на вкус, прежде чем он снова зарывается между твоих бедер, снова, холодный металл его цепи касается твоих бедер. Твои ноги дрожат от его ласк, но он продолжает, его язык скользит по твоим стенкам, пробуя тебя на вкус, подводя тебя все ближе и ближе к краю, пока вдруг? Он снова останавливается. “Ты издеваешься надо мной?” ты кричишь, чуть не плача: “Ты придурок!” Эймонд усмехается: “Извини, любимая. Сначала ты кончишь на папин член. Хочу почувствовать, как эта маленькая тугая киска сжимается вокруг меня”. Его слова вызывают у тебя прилив возбуждения, когда ты смотришь, как он быстро поглаживает свой член пару раз, снова доводя его до полной твердости. Он выжидающе смотрит на тебя, и ты понимаешь, что ему нужно твое устное согласие. “Мне нужно, чтобы ты трахнул меня”, - бормочешь ты, кладя руки на его лицо, “Мне нужен ты. У меня есть ВМС. Я хочу чувствовать тебя”. Он кивает, входя в тебя одним плавным движением, заставляя тебя ахнуть от того, какой большой так и есть. Эймонд издает низкий стон от ощущения твоего тепла вокруг него, оставаясь в таком положении на мгновение, прежде чем он начинает вонзаться в тебя, как какое-то дикое животное, его лоб прижимается к твоему, когда он целует тебя, прикусывая твою нижнюю губу, требуя проникновения в твой рот. Его язык танцует с твоим, когда его член входит в тебя и выходит из тебя, и ты можешь чувствовать каждый дюйм, каждую вену, движущуюся напротив тебя, кончик касается твоего сладкого местечка с каждым движением. Тебе кажется, что ты можешь потерять сознание от удовольствия, которое он тебе доставляет, и твои единственные слова - это мольбы “Еще, папочка“ и "Да, папочка”. “Такая идеальная маленькая киска - все для меня”, - шепчет он тебе на ухо. “Ты знаешь, как сильно я люблю тебя, детка? Хм? Как сильно ты мне нужен?” Ты списываешь его признание на то, что он был глубоко внутри тебя по самые яйца, и просто снова стонешь, только для того, чтобы он обхватил твое лицо ладонями, слегка сжимая твои щеки, когда рычит: “Ты знаешь, что я, блядь, убивал ради тебя?” Ты не знаешь почему, но низкий, гортанный тон его голоса выводит тебя из себя, ты сжимаешься вокруг него невероятно крепко, вызывая его собственное освобождение, когда он кончает глубоко в тебя. Ты знаешь, как сильно я тебя люблю? Ты знаешь, что я, блядь, убивал ради тебя? Святой. Ебля. Черт.