ширма.

примечание: жирный шрифт — мысли и воспоминания; курсив — закулисье.

***

Об испытании им объявляет Илья Ларионов. Громко и чётко рассказывая, что их ждёт та самая «Ширма», где они должны будут почувствовать соперника и точно назвать имя человека. Все понимают для кого и чего это сделано. Фанаты и развлечения, настоящий цирк уродов. Очередная попытка вынести грязное бельё на всеобщее обозревание. И сделано так хитро и умно. Ведь каждый возможный неприятный момент будет озвучен по факту ими же. А там уже снова обострение взаимоотношений. Больше ссор, больше драмы, больше высоких рейтингов. Ничего нового. Типичное телевидение. У Матвеева перед глазами проявляются воспоминания из прошлого. Та же красная ширма. Экстрасенсы, которые плевать хотели на твои чувства и границы, ведь каждый в этой гонке сам за себя. Из их ртов так легко выползало мерзкими тараканами запредельно много неприятных слов, что даже становилось забавно. А дальше в болезненных едва затёртых картинках расстроенная Астрид, которая никогда не могла смириться с горькой правдой, преследующая «идеальный образ». Затем уже цепляющая Ира. И для него всё так реально, будто это произошло ещё только вчера. От того же идут неприятные мурашки по телу. Мерзость. Одно только лишь отвращение к этому. «Пить плохо… Он всегда будет ведом женщиной… Находится сейчас на распутье в отношениях…» — звучит голосом Вилмы. Чертово чувство дежавю не отпускает. Снова особенный человек должен будет услышать его уродливо-отталкивающие моменты. Снова молча топить себя в мерзкой правде. Снова гордо делать вид, что ничто не задевает. Только вот секретов с того времени стало во много крат больше. И это ощущалось лишь неприятными мурашками по позвоночнику. Он обязан сдержать лицо сегодня. Сделает всё для этого.

***

Им дали всего полчаса на возможность подготовиться к испытанию. Каждый разбрёлся кто куда. Видимо в попытке придумать оправдания себе получше. И оказавшись в одиночестве, Дима судорожно пытается сложить собственные мысли в голове. Ему необходимо сделать что-то. Никто из соперников, даже Олег, не должен иметь возможности вынести его тёмные углы наружу. Матвеев быстро пишет лишь одну смс: «Олег, мне нужно немного времени. Помоги сделать так, чтобы меня не потревожили.» Заранее знает, что получатель всё поймёт и поможет. Дверь уборной захлопывается за его спиной. Кажется, у него всё ещё есть где-то пятнадцать минут. Чернокнижник до последнего не хотел обращаться к тем практикам, которые предпочёл убрать из своей работы давно. Но он уже ощущал бесов, ощетинившихся в предвкушении, за своей спиной. Они долго и отчаянно желали его энергии взамен на их помощь. Дождались. Заговор легко начинает слетать с губ. Потому что каждое слово было отпечатано, но заперто в памяти, как-то с чем не стоит играть понапрасну. Дима обращается к тому, перед кем давно склонил голову. В надежде получить от покровителя одобрение. Маленькое лезвие, которое он неосознанно взял утром из дома, очень правильно ложится в руки. Иглы для сегодняшнего действия было бы недостаточно. Лезо скользит неаккуратно по пальцам. Но это не больно, а скорее даже неосознанно приятно. Его ощутимое покровительство всегда оставалось чем-то вожделенным. Всё тело охватывает предвкушение. Надрез на пальце должен быть глубоким. Крови достаточно для первого шага в удовлетворении тёмных сил. Лучше было бы резать именно запястье, но слишком рискованно для съёмок. Он обращается к «ним» более настойчиво. Предлагая плату. И они слышат. Направляют чужую окровавленную руку. Один крест выводится на нижней части живота, которую нужно оголить от лишней ткани рубашки. Чтобы отвести соперника до последнего от угадывания пола. Второй крест ложится между бровей. Чтобы оба глаза не видели того, что для них не предназначено. Последний крест оставляет за собой металлический привкус, потому что обязан быть выведен на языке. Затем расцветая яркими каплями на губах. Чтобы экстрасенс, даже увидев, не смог озвучить верными словами свои ощущения. У самого перед глазами темнеет на пару мгновений, в помутнении неосознанно опирается на раковину, которая давно некрасиво окрашена красными разводами. С него взимают плату энергией и сейчас, даже держаться ровно на ногах сложно. В ушах шумит. Он не слышит, как кто-то заходит. Поэтому не успевает закрыться. Слишком уязвим. — Дим, это я. — всего лишь Олег. Матвеев выдыхает, жмурясь сильнее от того, как пульсируют виски. — Не спрашивай ничего, пожалуйста. — шепчет Дима, физически ощущая беспокойство другого. Ещё несколько вдохов и выдохов. Он наконец разворачивается и Шепс обводит его цепким взглядом. И теперь ему не нужно задавать вопросов. Всё и так становится очевидно. — Ты будешь в порядке? — единственное, что медиуму сейчас важно. Чернокнижник смеряет Олега тяжёлым взглядом. — Подойди ко мне. — звучит тоном ниже, практически приказывая. И его «друг» делает ровно столько шагов, чтобы нависнуть над ним. В абсолютной тишине считывают друг друга глазами. В голове Димы бесы извиваются. Бешено буквально хотят распробовать энергетику такого сильного эзотерика рядом. Это почему-то отзеркаливается лёгкой улыбкой на лице младшего. Расширенные зрачки напротив говорят лучше любых слов. Матвеев думает только об этих губах перед собой. И в самой его человеческой оболочке остаются лишь животные инстинкты кусать, пробовать, помечать, делиться страстью. Жалея в тот же час, что не может себе позволить большего. Он слишком грязный в помыслах. Не стоит переносить эту мерзость на близких. Но Олег решает всё за двоих. Целует сам. Резко, немного грубовато в порыве. Придерживая лицо любимого за скулы, ощутимо сжимая. Перенимая часть скверны на себя через их общую похоть. Металл распространяется между ними, когда языки в поцелуе сталкиваются. Кровь Димы терпкая на вкус, опьяняющая, но сейчас им обоим плевать на здравый смысл. Их одурманивает шлейф тьмы, размывая границы, делая ещё более близкими. Шепс делает всё целенаправленно и вполне осознанно. Делится своей энергией, ведь знает о последствиях таких практик. Не может оставить его одного, ведь это не стоило бы ничего, даже собственная победа на кону. Важен только любимый человек, так сильно нуждающийся в его поддержке. Кто-то очень неловко стучит в дверь, отрезвляя. — Это точно Саша. — произносит тихо медиум, отстраняясь лишь на немного. Тяжело не узнать раздражение брата, даже через дверь. — Идём тогда уже? — так же на грани слышимости, ему в тон. — Ага. Только сначала смой лишнее. — указывая на всё ещё оставшиеся выведенные символы. — И пиджак поправь. А затем Олег довольно оглядывает уже намного более расслабленного чернокнижника и выходит первым. Давая несколько минут, уходит, в некой надежде скорее успокоить старшего брата.

***

Когда оглашают, что следующей «угадывать» будет Виктория, Дима ощутимо напрягается. Но не боится, только не сейчас. Ведь рядом сила. Волнующим остаётся то, что Вика хорошо его читала. Знала про увлечения и шутила прямо про личное, когда никто не слышит. Именно она столкнула его впервые с Шепсом-младшим. Видя между ними что-то особенное. В глаза говорила, что возможно увидела нового соперника, но он прекрасно понимал, что женщина видит в нём лишь мальчишку. Без лишних приукрашиваний. Марьяна в то же время, лишь довольно ухмыляется. Она точно была бы не против поиграть в такую забавную игру с Райдос. Показать наконец близкой подруге, что она сильнее. А вот Олег неосознанно переводит взгляд на Матвеева. Во рту же со слюной распространяется вкус неприятного металла. Кровь, как напоминание, что им ещё нужно будет встретиться с последствиями всего. Замечает так же нервно сжимающиеся чужие кулаки. На собственных руках мнимо ощущая образовавшиеся полумесяцы от ногтей. Значит, предчувствие не обмануло. Чернокнижник тоже уверен, что настал его черёд. На «жеребьёвке» метка достаётся Диме. Саша, сидевший рядом, опускает руку ему на плечо. Молча поддерживая. Прекрасно осознавая, какая Вика есть сама по себе. Жестокая и бескомпромиссная. Влад же, совсем не тихо, проговаривает Романовой в этот момент: — Интересно, как же наш китайский чернокнижник справится с такой как Вика… — больше насмехаясь. — Запутает мыслями о написании иероглифов? Дима недовольно хмурится, когда слышит совсем не скрытый ответ шаманки: — Она его переиграет, очевидно. И перед самим выходом ловит взгляды Шепсов. Один напряжённый. Другой сопереживающий. Выбора отказаться нет.

***

Ведьма за другой стороной ширмы предельно спокойная. Шутит что-то вместе с Ильёй в ожидании. А Диме не до смеха. Всё внутри сжимается от неприятного предвкушения. Знает, что защита стоит, но Вика сильная. С ней придётся потягаться. Как давным-давно с Ирой. Теперь он понимает почему Игнатенко всё так яростно пыталась скрыть от него. — Кто бы там не был, я буду говорить прямо и по ощущениям. Без обид. — как всегда, чётко и зная, что никто не посмеет ей возражать. Обидно Диме было только в момент, когда она говорила Саше, что он уступает Олегу во всём. А сейчас уже точно нормально. Остыл давно. — Человек нервный, будто у него сознание периодически помутнённое. Проблемы со сном вероятно. Ничего особенного. Это каждый может понять по его синякам под глазами. — Работа, работа и ещё раз работа. Не видит себя без какого-либо занятия. Чтобы мысли не жрали, приходилось быть таким. Но пусть это будет для фанатов просто приятным фактом, что он действительно любит то, чем занимается. — Очень закрылся от меня. У Виктории перед глазами реки из крови. От металлического запаха начинает подташнивать. Она делает глубокий вдох и выдох. Кто бы это ни был, он совершил большую грязь. Влад сразу шутит. — А она думала, что он ей всё готовеньким преподнесёт? Марьяна хихикает. А Надежда видит, что что-то не так. Профессионально сделано было закрытие информации. — Скорее всё же мужская энергетика. Достаточно тёмная. — говорит после недолгой задержки. «Долго же думала. Значит ритуал хорошо работает. Замедлил значительно.» — в мыслях Димы звучит. — Виктория, сможете сказать что-то про личную жизнь? — Илья плавно подводит к самому ожидаемому. Ведьма недовольно прикрывает глаза. Настраивается. Тот, кто за ширмой, слишком хорошо подготовился. Её впечатлило. Потирая руки, она старается разобрать видения среди этого кровавого месива. — Чувствую, что у него какие-то сложности в отношениях. — задумчиво наклоняет голову. — Будто хочет сделать шаг вперёд, но боится. Очень ранили в прошлом. Не раз больно было от одного и того же человека. С ним некрасиво поступали. — выносит вердикт. В отдельной комнате Марьяна не упускает возможности уточнить: — Она же про его девушку бывшую, да? Ответом служит тишина. Лина неловко пожимает плечами, больше молча концентрируясь на Олеге. Который знал историю прошлых отношений, но далеко не всю. И именно это заставляло его напрячься. Дима не любил про это вспоминать. То ли не остыл, то ли не хотел делиться. Это нависало сейчас смутой над Шепсом. Но Райдос в это время не может найти правильного описания тому, что видит. Тёмный силуэт девушки, которая возвышается над мужчиной. Она держит в руках бьющееся сердце. А у мужского силуэта, дыра в том месте, где должно быть то самое сердце. И он просто принимает всё, что хочется ей. Верный пёс у ног не любящей хозяйки. Бесконечный круг зависимости. Что-то кроет большие подробности. Поэтому она переключается. — От сердца мрак идёт. — указывает на собственную грудь. Матвееву хочется неприятно рассмеяться. Мрак был его спутником по жизни. Отравлял всё вокруг. Его сложно было бы не увидеть. Тени даже сейчас давили на плечи. — Это потому что связано с личным или всё же с практиками экстрасенса? — ведущему очевидно нужны подробности. А Вика теряется. Кровь стоит уже словно в собственном горле. — Не знаю. — мотает головой, потому что это уже для неё перебор. — Не понимаю почему-то, не вижу его чувств настоящих. Передо мной стена или маска…– эти слова наслаждением разрастаются в солнечном сплетении чернокнижника. — очень не хочет, чтобы тайны вышли наружу. Я поняла. Поняла. Он предчувствует, что она отгадала. Усмешка сама по себе появляется на губах обоих, только вот от совершенно противоположных чувств. Олег, в месте «общего сбора», по-странному нахмурен. Не может найти за какую более здравую мысль среди тревожных ухватиться. Что-то торкнуло его в этих описаниях. Стало не по себе. — Это наш Дима Матвеев. — ведьма уверена на сто процентов. И Матвееву приходится притворно удивиться в, казалось бы, расстроенных чувствах.

***

Илья сразу цепляется за реакцию Димы. Пока Виктория щурится, в приступе какого-то несдерживаемого осуждения. Она ожидала грязи от кого угодно, но не от этого мальчишки. — Дима, вы согласитесь со словами Виктории? Она всё же угадала вас. — Да, я действительно живу работой и пережил сложный разрыв. В остальном уж не знаю. Это просто ощущения Вики. — неловко пожимает плечами. Выискивая правильные слова без лишних подробностей. Этап был пройден.