Мой любимый Предвестник

В Глазурном павильоне как всегда было тихо, дорого и уютно. Люмин недоумевала – зачем Тарталья пригласил ее сюда в столь позднее время? Неужели он опять что-то замышляет? Но, увидев, что в ресторане есть и другие гости, путешественница успокоилась. Здесь были давний друг Тартальи Чжун Ли и хозяйка похоронного бюро «Ваншэн» Ху Тао. Вечер начался удачно. Гости сразу же принялись за великолепно приготовленную пищу — Тарталья сегодня всех угощал. — Этот мясной суп с бамбуком просто чудесен. Повар его приготовил именно так, как его задумали изначально, — задумчиво произнес Чжун Ли. Люмин хмыкнула про себя. Уж ему-то точно знать, когда появился этот суп! — А вегетарианские мидии просто объедение! — с набитым ртом сказала Ху Тао. — Кстати, вы знаете, что торговка игрушками бабуля Шань скоро отправится на тот свет? Наконец-то удастся заработать! Все сдержанно засмеялись. Да уж, Ху Тао как всегда в своем репертуаре, своего не упустит, подумала Люмин. Тарталья тоже смеялся, но при этом как-то странно смотрел на Люмин. Его пронзительные голубые глаза смотрели на девушку жадно, словно раздевая ее. Бесстрашной исследовательнице Тейвата стало неловко. Почему он так смотрит? Все разногласия между ними решены. Люмин победила Чайлда в честном бою, Фатуи получили Сердце бога. Вот только странно, что в своих письмах на родину он так расхваливал ее, о чем Люмин поведал братишка Тартальи Тевкр. Почему она вызвала у такое восхищение и уважение у Предвестника? Путешественница еще никогда никого не любила, кроме своего брата, и ей были неведомы чувства Тартальи. За свою недолгую жизнь одиннадцатый Предвестник Фатуи познал немало девушек по всему Тейвату. Они очень редко ему отказывали. Мало для кого было секретом, что сотрудница Банка Северного королевства Екатерина долгое время была любовницей Чайлда. Но все увлечения Тартальи были забыты, когда он встретил Люмин. Сначала молодой человек просто хотел ее использовать как пешку в своей игре и забыть. Но после битвы в Золотой палате Тарталья невольно зауважал смелую девушку, бросившую ему вызов и одержавшую победу. Но Люмин и не подозревала, что она также одержала победу и над сердцем парня. После той битвы Чайлд не переставал думать о Люмин, о ее белокурых волосах, горящих янтарным пламенем глазах и тонкой шее, которую он готов был осыпать тысячами поцелуев. Страсть отнимала его силы не хуже Глаза Порчи и он не знал, куда от нее деться. В конце концов Тарталья решил, что путешественница будет его. Как-то раз, прогуливаясь по площади Фэйюнь, Чайлд заприметил спешащую Люмин со своим вечным спутником Паймон, подошел к ним и пригласил их на ужин в Глазурном павильоне. Девушка попробовала было отказаться от приглашения, но Паймон ни за что не хотела упустить возможность поесть за чужой счет. Чайлд хитро улыбнулся — расчет был верен. Он снял ресторан на целый вечер, заплатил заранее Хун Жу и пригласил еще Ху Тао с Чжун Ли. Гости уже наелись и стали потихоньку уходить. Сперва удалился Чжун Ли, сославшись на дела в бюро. Затем и Ху Тао с хитрой улыбкой сказала, что ей уже тоже надо идти. Остались только Тарталья, Люмин и Паймон. Паймон в обе щеки уплетала жареную рыбу-тигра, довольно причмокивая. — Паймон, если ты соберешь закатники на самой высокой горе поблизости, я покажу тебе, как готовить... закатники в глазури! – весело сказал Тарталья. — Закатники в глазури? Звучит очень вкусно! — сказала Паймон, проглатывая последний кусочек. Я мигом! И скрылась за дверью. — Ловко я ее выдворил. Ничего не интересует Паймон больше, чем еда, — довольно потирая руки, сказал Чайлд. — Хун Жу я отослал заранее. С Ху Тао и Чжун Ли я договорился, что они не будут задерживаться. Ну что же, путешественница, теперь мы одни. Я хочу кое-что тебе сказать… — Ты опять заманил меня в ловушку, проклятый Фатуи! — прокричала Люмин, берясь за меч. — Постой. Я не буду с тобой драться. Просто выслушай меня, — сказал Тарталья. — Ладно. — Люмин засунула меч в ножны, но продолжала напряженно наблюдать за юношей. Глаза ее недоверчиво сузились. От нее не скрылось, что предвестник сегодня был сам не свой: бледный, нервный, с горящими глазами. — С того момента, когда мы сражались, я был восхищен твоим мужеством и ловкостью. Теперь я постоянно думаю о тебе, где бы ни находился.Ты словно незримой легкой тенью следуешь за мной. В моих мыслях только ты. Никого больше для меня не существует. Путешественница, я люблю тебя и желаю всей душой и телом. — Я не верю тебе, гнусный Предвестник! – воскликнула Люмин. – У тебя холодное сердце, ты самодоволен и высокомерен. Ты просто не способен любить! — Да что ты знаешь о любви, мерзкая девчонка! – Тарталья встал из-за стола. – Ты все время думаешь только о своем брате и не замечаешь ничего вокруг! Ты бесчувственная, а сердце твое из камня. Я страдаю из-за тебя, а ты даже не удостаиваешь меня кивком головы, когда мы пересекаемся на площади Фэйюнь! — Довольно! – Люмин тоже встала из-за стола. – Я больше не желаю слышать твои оскорбления и не хочу оставаться здесь ни минуты. — Постой! – Тарталья одним прыжком преградил ей путь и взял за плечи. — Я правда заманил тебя в ловушку. Не будь я Предвестником Фатуи, ха-ха! Я хочу, чтобы этим вечером ты была моей и только моей! Глаза Чайлда горели дьявольским пламенем. Он тяжело дышал и дыхание его обжигало Люмин. Девушку пугала неистовая страсть Тартальи, но одновременно ей было приятно от того, что кто-то так сильно любит ее. Лицо парня было от нее близко-близко, он внимательно смотрел на Люмин. — Эти глаза… как они прекрасны, – исступленно говорил Чайлд, – эти губы… такие манящие… Наверное, их никто еще не целовал. Тогда я поцелую их первым! — Тарталья… Не надо, – слабо запротестовала девушка, но было уже поздно: Чайлд жадно впился в ее губы. Теперь юноша не слышал ничего, кроме своего бешено колотящегося сердца. Он со всей силой прижимал Люмин к себе и чувствовал сладостный аромат ее тела, смешанный с запахом закатников и свежего ветра. Тарталья опустил свои руки ниже талии девушки и нащупал ее упругие ягодицы. И тут у Чайлда окончательно помутился разум. Он со всей силой прижал к себе путешественницу, а его возбужденный член уже упирался ей пониже живота. — Мое сокровище, – Тарталья слегка отстранился от Люмин и начал осыпать ее лицо, шею и грудь поцелуями, голос его был хриплым и страстным, – моя любовь, моя, моя… — Чайлд… — начала было девушка, хотя у нее все крутилось и вертелось перед глазами. — Аякс. Меня зовут Аякс. — сказал Чайлд. — Хорошо, Аякс, — девушка едва дышала от переизбытка чувств. — Пока ты в Фатуи, у нас ничего не может быть. Откажись от них и я готова быть с тобой. — Отказаться?! — лицо молодого человека исказилось гневом. — Я буду верен Царице и ее воле до последнего вздоха! Быть Предвестником для меня честь! — Ах вот как! – воскликнула Люмин, — тогда я и видеть тебя не желаю! Отпусти меня! Ты мне противен, как и прежде, когда ты решил завладеть сердцем Бога. — Противен? — голос Тартальи стал жестким. — А когда я защищал тебя и Тевкра от стражей руин в той пещере, то тоже был тебе противен? — Даже самый последний злодей на свете может любить и защищать своих близких, – сказала Люмин. — Но это нисколько не оправдывает тех злодеяний, которые он совершил над другими людьми. Ее слова резкой болью отозвались в сердце Тартальи. Он пытался удержать Люмин, но она с силой вырвалась из его объятий. В таком состоянии их и застала Паймон. — Чайлд, я принесла закатники! — весело прокричала она, влетев в двери Глазурного павильона, держа кучу закатников в руках — Ну и намучилась я, пока долетела до самой высокой горы и нашла дерево, под которым не было хиличурлов! Где глазурь? – Паймон осеклась, увидев напряженные лица присутствующих. — Что случилось? Путешественница, с тобой все в порядке? Неужели этот Фатуи что-то сделал с тобой, пока я собирала закатники? Ответом ей было молчание. — Так я и знала! — закричала маленькая фея, — ты обманул нас! Получай же, мерзкий Предвестник! — и запустила закатником в сторону Тартальи. Чайлд едва успел увернуться, но все равно довольно ощутимо получил по темечку. — Успокойся, Паймон! Он ничего мне не сделал. И надеюсь, что не сделает ничего и в дальнейшем, — сказала Люмин ледяным тоном. Пойдем же отсюда, уже очень поздно. И они поспешно удалились. Чайлд остался в полном одиночестве. Перед ним стоял стол с дорогими кушаньями, на стенах висели картины в драгоценных рамках. Он мог позволить себе снять фешенебельный ресторан, позвать кучу гостей, накупить предметы роскоши, соблазнить любую девушку Тейвата. Но сейчас ему это было не нужно, потому что той, которую он любит и жаждет больше всего, он навсегда останется противен. Ей все равно, сколько у него денег. Ей плевать на его молодость и красоту, ведь он Предвестник Фатуи, а они для нее смертельные враги. Ну, что же, Фатуи любыми средствами добиваются своего, если у них есть цель. Тарталья сжал руку в кулак и мрачно усмехнулся. — Она все равно будет моей, чего бы мне этого ни стоило!