***
Городская больница находится в соседнем районе. И встречает Элвуда едким запахом лекарств. Раздражающей обоняния стерильностью. Около входа сидит мать с ребёнком, который то и дело кашляет и бойко болтает ногами на стуле. Несколько пациентов ютятся на стульчиках, окинув их безразличным взглядом, Элвуд отправляется к регистратуре. Помещение выглядит светлым и просторным. За стеклом сидит молодая девушка на вид едва ли старше его, всё её внимание приковано к монитору компьютера, пальцы без устали стучат по клавиатуре. — Здравствуйте, — Элвуд отрывает незнакомку от занятия, и та поднимает взгляд серых глаз. — Добрый день. Вы на приём? — на её лице лице появляется привычная дежурная улыбка, а звук клацающей клавиатуры замирает. — Нет, — медлит с ответом, внимательно изучая лицо собеседницы, засовывает руки в карманы, нащупывая пальцами заветный пропуск. Дыхание Элвуда становится прерывистым, он никогда не отличался красноречием или цепким умом. И не был силён в поиске. Знакомые ему ведьмы предпочитали работать с отцом или матерью, и уж его просьба о поиске брата явно дошла бы до родителей. Проще самому. — Вы не знаете их? Это мой брат и его девушка, от него давно нет вестей, — показывает фотографию из кармана. — Клэр, — в ответе незнакомки скользит горечь, стыдливо, виновато отворачивается, заставив Элвуда насторожиться. — Я сейчас позову кого-нибудь, подождите минуту. Поднимается, захлопывает за собой дверь на ключ, и всё это не поднимая глаз, её лицо бледное, а сердце беспокойно стучит в груди. Торопливым шагом, прижав к груди руки, сцепленные в замок, устремляется в сторону одного из кабинетов. Оставив Элвуда в растерянности. Внутри всё цепенеет, а тело становится тяжёлым, будто бы на его плечи взвалили тяжёлый груз. В горле образуется терпкий вяжущий комок. Может быть, он и не был мастером в человеческих взаимоотношениях, но знал точно, что так себя ведут, когда что-то случилось. Хмурится. И напрягает вампирский слух, делает шаг вперёд, желая сократить расстояние, чтобы лучше слышать диалог. — Мистер Томпсон, — её голос дрожит от волнения. — У стойки регистрации молодой человек интересуется Клэр Смит и её парнем, представился его братом. — Клэр, — даже отсюда Элвуд слышит в голосе смесь из удивления и горечи, шорох листов. — Пригласи его в мой кабинет, здесь будет удобнее. И вновь торопливые шаги, хлопок двери. Элвуд зажмуривается и принимает непринужденный вид, будто он и не слышал этого разговора. Внутри всё холодеет. Сжимается в тугой узел, отравляя его изнутри разрастающейся паникой. Он не сталкивался с такими разговорами, но матушка любила смотреть по тв человеческие сериалы, к неудовольствию отца, и частенько Элвуд слышал похожие диалоги в них. Девушка вновь появляется в поле его зрения, суетливым движением разглаживает складки униформы на животе, бросает на него слегка затравленный взгляд. Вызвав кривую улыбку Элвуда. — Пройдемте со мной, — рукой указывает в сторону одного из кабинетов. — Мистер Томпсон поговорит с Вами внутри. Элвуд молча кивает головой и следует за ней. Нервно дёргает уголком губ и разминает костяшки пальцев, вызывая хруст суставов. Старая привычка, всегда делал так, когда беспокоился, нервничал. А сейчас он нервничал. Шаги по светлой плитке коридора отзывались в голове, а цепкие лапы страха обхватывали всё прочнее и прочнее. И сейчас от этого он лишь хотел есть. Внутри машины, в его дорожной сумке, ждали несколько пакетов с кровью. Людьми он не питался, Элвуд не отличался хорошим контролем. И не был уверен, что тёплая кровь из вены не сведёт его с ума. Незнакомка приоткрывает дверь и жестом приглашает его пройти внутрь. В кресле сидит мужчина лет сорока, с тёмной шевелюрой, местами покрытой сединой. — Здравствуйте, меня зовут Роберт Томпсон, — протягивает сухую ладонь для рукопожатия, и несколько секунд Элвуд в удивлении таращится на неё, не сразу поняв, что руку нужно пожать. — Элвуд. — Присаживайтесь, — не дожидаясь ответа, распоряжается врач. Элвуд послушно садится в кресло, не сводя с собеседника изучающего взгляда. Он видит, чувствует, что тот жмётся, тянет время излишними формальностями, и это раздражает. И есть от этого хочется ещё сильнее. Дёсны уже начинают болеть, от клыков, готовых прорваться наружу. — Клэр Смит работала у вас? Она встречалась моим братом, — начинает было он. — Я не знал, что у Гидеона был брат. Он сказал, что его семья от него отреклась, — задумчиво протягивает Роберт Томпсон, почесывает подбородок пальцами, а затем тяжело вздыхает. Мотает головой и наконец произносит: — Мне очень жаль, но ваш брат и Клэр мертвы.***
Сумерки начинают опускаться на городок, легкий ветер колышет листья деревьев и волосы Элвуда. Его взгляд пустой, безучастный ко всему, устремлён на два надгробных камня. Нижнюю губу до крови царапают выступившие наружу клыки. Элвуду стоило невероятных усилий не загрызть врача. сообщившего эту новость. Не потому, что он хотел ему смерти. Нет, совершенно не поэтому. Он нервничал. А когда Элвуд нервничал, то хотел есть. Слышал как кровь пульсирует в его теле, как быстро течёт по венам, и как же хотелось вонзить острые белоснежные клыки Роберту прямиком в шею. испив его до конца. Нельзя. Он не собирался становиться таким, как Оливер. — Прости, Гидеон, я опоздал, — склоняет голову, стискивает челюсти, позволяя собственным же клыкам пронзить его же губу. Кровь алой струйкой бежит по золотистой коже, стекая на подбородок. Не замечает этого, его невидящий взгляд сосредоточен на могиле брата, руки сжимаются в кулаки, глаза темнеют от нахлынувших чувств. Несчастный случай на дороге. Они обставили это так. Автомобильная авария. Это не может быть правдой! Клыки впиваются в собственную губу ещё сильнее. Вампиры не гибнут в автомобильных авариях, её в принципе не могло бы быть. Реакция вампиров отличается от человеческой, и даже если Гидеон не был за рулём, то бы не допустил бы этого. Тёмные брови сходятся на переносице. Он чувствует себя таким беспомощным. Что, если бы он смог убедить отца начать поиски брата раньше? Сам Элвуд не мог ослушаться приказа родителей до совершеннолетия. Прохладный осенний ветерок треплет его волосы, забирается под одежду, но Элвуд этого не замечает. Холод, особенно такой лёгкий. вампиров не пугает. — Если бы я только знал раньше, мог бы помочь, — уныло роняет, тяжёло вздохнув, подняв карие глаза к небу, окрашенному в приятный розовый цвет закатными лучами солнца. Деревья возле кладбища уже облачились в золотистые наряды. Элвуд любил осень, самое её начало, когда вся природа преображалась. Но сейчас ему не было до этого дела. Сейчас всё, что он любил раньше, потеряло смысл. За спиной раздаются неторопливые шаги, заставив замереть от неожиданности. Он настолько погрузился в собственную боль от потери, что не заметил приближения человека. Решив, что это обычный посетитель кладбища, Элвуд не стал поднимать головы. Впрочем, ему пора. Голод начинал усиливаться. Несмотря на, то что в пути сюда он перекусил небольшим пакетиком с кровью, предварительно налив его в кофейный стаканчик. — Не помог бы, — холодный женский голос раздается за его спиной, вынудив Элвуда оторопело обернуться. В паре шагов стоит та самая девушка из больницы, которая находилась в регистратуре. Её глаза опасно прищурены. От виноватого вида не осталось и следа, во взгляде читается вызов, смешанный с гневом. — Кто ты такая? — Лу, — просто отвечает та, не сводя с Элвуда взгляда хищника, приготовившегося к нападению. — Ты убила их? — вопрос с губ срывается сам собой. Он не дурак, может быть, не самый умный из своей семьи, но уж точно не дурак. Ответом ему служит лишь самодовольная улыбка. — Но зачем? — Почему я должна была оставлять в живых вампира? — её серые глаза гневно поблёскивают, заводит тонкие руки за спину, словно кошка, и Элвуд напрягается. — Твой брат меня щадить не собирался. — Гидеон был добр к людям… Он никогда бы… Громкий, грубый, резкий смех прерывает Элвуда. Лу складывается пополам, прижав руки к животу. Она выглядит так, будто остроумнее этих слов ничего не слышала в этой жизни. Распрямляется, смахивает осенний жёлтый лист упавший на её плечо. Скользит глазами по Элвуду, задерживая взгляд на его подбородке, испачканном кровью. Серые глаза недобро прищуриваются. — Ты забыл про старшего брата, — Лу фыркает, складывает руки на груди и многозначительно смотрит на него. — Оливер. У Элвуда вырывается тяжёлый, усталый вздох. На мгновение он зажмуривается. Оливер. Одно его имя уже не сулило ничего хорошего. С примесью горечи и отвращения глядит на собеседницу… даже продолжать не надо. Одно упоминание брата означает то, что уже успел покалечить ей жизнь. И может быть, Элвуд в другой ситуации проникся бы к Лу сочувствием, но не после того, как она убила Гидеона и Клэр. Дёсны нестерпимо зудят. Голод даёт о себе знать неприятным, даже болезненным ощущением в желудке. Ему нужно поесть. Хочет есть всегда, когда нервничает. — Знаешь, что сделал твой брат? — выплёвывает Лу, сверля гневным взглядом Элвуда. — Мне было пять лет, он ворвался в наш дом, убил мою мать, отца, старшего брата. А потом он подошёл ко мне, весь перепачканный кровью, наклонился и предложил игру. Он зачаровал меня и приказал бежать, пока он не убьёт. Я бежала, бежала так долго, как только хватало сил. Он даже дал мне фору, — кривая усмешка. — Остановился перекусить. И это была его ошибка. Охотники вышли на его след. Убить тогда не удалось, но они спасли меня. — Он не снял зачарование, — хмуро подмечает Элвуд, мрачно уставившись взглядом на Лу. Оливер и не собирался его снимать, он хотел убить её, но всё пошло не по плану. — Как же ты догадался, дурачок. Знаешь, как я провела две недели? Привязанная к кровати. Ведь, когда меня отвязывали, начинала бежать. Только позже охотники нашли способ, как избавиться от «подарка» твоего брата. — Оливер был чудовищем, но Гидеон им не был, — вспыхивает Элвуд, сжав руки в кулаки. Он слышит, как бьётся сердце Лу, она спокойна, в ней нет даже и капли страха. Замечает, как кровь бежит по её венам, и ему хочется облизнуться. А ещё больше — вонзить клыки в её шею. Но Элвуд сдерживается из последних сил. Он никогда не станет таким, как Оливер. — Он был вампиром, уже по природе своей чудовищем. А знаешь, что хотел сделать твой почти святой братик? — Лу с иронией смотрит на Элвуда. — Обратить Клэр. Завести с ней вампирского ребёнка, — с ненавистью отчеканивает, в голосе столько гнева, что, казалось, его можно почувствовать физически. Против воли у Элвуда вырывается тяжёлый вздох. Охотники не трогали вампиров, пока те не питались людьми, особенно так, как делал Оливер. И не обращали их. С последним было тяжеловато, этот запрет довольно часто нарушался, один Оливер кто знает сколько обратил людей лишь потому, что ему было скучно. На некоторые случаи обращения охотники закрывали глаза, если новообращённые не представляли опасности. Некоторые. Но не всегда. Элвуд переминается с ноги на ногу, где-то над их головами мелодично поёт птичка, и сейчас это кажется таким нелепым. — А Клэр? Он же не обратил её, — осипшим от горя голосом спрашивает он. — Думаешь, я буду ждать пока по городу, будет бегать новообращённый кровожадный вампир? Что, хочешь сказать, что твой братец смог бы её контролировать? — в голосе Лу звучит нескрываемая издёвка, и она обводит Элвуда взглядом победителя. — Как ты узнала? Ты не вампир, ты не могла услышать их разговор, — от горечи потери, от издевательского тона этой охотницы Элвуд начинает терять контроль. Гнев переполняет. Прищуривается и, сам того не замечая, начинает скалиться. Но остаётся на месте. Одно неосторожное движение, и кто знает, что сделает эта сумасшедшая. Лу ничем не лучше Оливера, но в том, что она стала такой, заслуга Оливера. И Гидеон погиб из-за него. Тяжело, прерывисто дышит. Очень хочется оторвать ей голову. Но приходится держать себя в руках. — У охотников есть досье на каждую вампирскую семью. Оно обновляется. Твоя сестричка, Синтия, такая прелестная. Сколько там осталось до того, как она покинет «гнездо»? — Лу громко смеётся, видя, как хищно блеснули глаза Элвуда. — Да не заводись ты так. Гидеон был случайностью, мы с Клэр работали вместе, можно сказать, дружили. А потом у неё появился парень, как только она показала его фотографию, сразу узнала его. А затем разместила жучки в их доме и скрытые камеры. — И ты убила свою подругу. Ты ничем не лучше Оливера, — на лице Элвуда гримаса отвращения. — Клэр перестала быть моей подругой, как только решила стать вампиром и завести вампирское отродье, — её руки скользят за спину и через мгновение на Элвуда смотрит дуло пистолета. — Хватит разговоров. Твой рот в крови, кого ты ел? — Я, — в растерянности бормочет Элвуд и медленно дотрагивается подушечками пальцев до подбородка, видит на них алые капли крови. Морщится. Напряженно сглатывает, чудом поборов желание лизнуть их. Видимо поранил губу своими клыками и не заметил этого. — Никого, — всё его внимание сосредоточено на Лу. Она выстрелит. Элвуд знает это. Но зачем? Пули не убивают вампиров. Его тело в напряжении. Нужно успеть увернуться, умирать здесь и сейчас Элвуд уж точно не собирается. — Сам себя ешь? Да ты безумен, — громко хохочет охотница. — Пули не убьют тебя, но достаточно ослабят, их сделали специально для вампиров. А потом я избавлюсь от твоей головы. Раздаётся выстрел. Элвуд, оскалившись, бросается на Лу.***
Небольшой чёрный внедорожник, стремительно едущий по пустому шоссе, освещают ночные огни фонарей, расположенных по краю дороги. Ночь уже вступила в свои права и спустилась на землю, окутав всё тьмой. В салоне машины разбросаны полупустые пакеты с кровью, рот Элвуда перепачкан в ней же, как и пальцы. Он беспокойно косится в зеркало машины, в котором отражается связанная Лу, её рот заклеен скотчем, и сейчас она без сознания. Её дыхание мирное, спокойное. Если бы Лу не была таким монстром. Ему стоило огромных усилий не потерять контроль и, не поддавшись голоду и нахлынувшим эмоциям, не загрызть её. Драка с Лу измотала Элвуда, и ему понадобилось уничтожить все запасы крови в машине, чтобы не навредить ей. — Мам? — его голос жалостливее, чем Элвуду хотелось. В смартфоне слышится родное звучание. И он зажмуривается на секунду, пытаясь совладать с эмоциями. — Привет… Можешь найти сильную верную ведьму? Я потом объясню всё. Пожалуйста, мам. Бросает затравленный взгляд на охотницу, лежащую на заднем сидении его машины. Оливер начал этот кровавый круг. И теперь Элвуду предстоит его закончить. Хватит бессмысленных жертв, ненужного кровопролития. Она будет мстить его семье, другим вампирам, даже тем, кто никому не причинял вреда. Убив Лу, он ничего не решит. Это нужно прекратить. Ведьма сотрёт её память, поработает над воспоминаниями, и Лу начнёт новую жизнь. Над памятью он мог бы сам поработать с помощью вампирского зачарования, но не уверен, что хватит сил. Ему бы хотелось стереть её из памяти всех знакомых, но такое кажется невозможным даже с помощью магии ведьмы. Нажимает на педаль газа, добавляя скорость. Ещё час пути. Ещё немного — и всё закончится.