Близость

— Ты точно уверен, что тебе это надо? Просто, обычно такое тебе не нравится… Да и если задумываться зачем парочки это делают, то я сам не знаю Сомневается. Может стесняться, волноваться. Кисти рук в замок. Однако он не против, дело в другом. — Секби, если бы я не хотел этого сам лично, то даже не пришёл. Мне привычней сразу воплощать свои желания, если после последствия не будут отрицательными. Ну не тяни уже столько! По виду ему стало проще. Пальцы расплелись. Значит, боялся не насильно ли это… «Он такой ящерёнок» — Хорошо, хорошо! Но почему такая уверенность, что я сам умею? — А ты не умеешь? — …умею «Все-таки придётся начинать самому» — Мне не важно, где ты научился этому. Просто помоги мне с этим сейчас. Встав из-за стола, Пугод подойдёт сам ближе, протягивая руку, чтобы поднять возлюбленного за подбородок и взглянуть в глаза. Он волнуется и так мило стесняется. Прямо видно, как зрачки бегают в попытках понять, куда ему смотреть. Однако продолжив так дальше, они не продвинутся с мертвой точки. — Если продолжишь так смотреть, ничего не делая, я тебе сначала нос откушу, а заодно все губы искусаю своим неумением. Угроза звучала в какой-то степени смешно с уст шляпника, но, зная его, он не шутит. — Если ты нос мне откусишь, то мне ждать, что и Жираф какую-то конечность мою заберет? — Тогда какую Модди забрал? — Мой хвост и голову вообще-то! Посмеявшись с возмущенного выражения лица полу-ящера, Пугод снял свою шляпу. С ней будет неудобно. И вот вновь Секби может посмотреть в эти глаза, что на свету отливают янтарем. Во тьме они совсем как шоколад. Он рассказывал об этом Пакету, тот не знает, почему так меняются оттенки. Но ему точно повезло, ведь оба цвета так подходят его лицу. Уже без своего убора, Шляпник чувствовал, как ему смотрят уже именно в душу. Уже как пару минут. Вздохнув, остается лишь одно сделать. Самому наклониться и, закрыв глаза, поцеловать. Он, конечно, не знает, как правильно, однако определенно почувствовал ответные движения любимого. Желание было лишь отстраниться уже и посмеяться с первой отвратительной попытки. Только вот в волосах оказывается рука, что не дает уйти и прижимает ближе, отчего тепло другого тела ощущается гораздо сильнее. Теперь поцелуй чуть настойчивей и направляем старшим. Ненадолго. — Я думал, что человек под шляпой никогда не сделает шаг первым. — Меньше таращиться надо в мои глаза. И вообще-то я совершил уже миллион шагов вперед. — Значит, меньше слов, больше действий? — Ну, типа. Секби поднимается, дабы быть на одном уровне глаз, и аккуратно перемещает ладонь на талию младшего, чтобы чутка поближе прижать к себе. — Я не хрустальный, лучше учи, пока еще не передумал — А ты разве уже передумаешь? Обычно до конца все делаешь, раз начал? К черту вопрос. Не ответит. Лучше поцелует. Губы уже более знакомые, руки теплые, душа любимая. Чуть напористости, и тонна смущения. Хоть и не такого явного, но осознаваемым обоими. Вторые руки переплетутся. В какой-то степени даже будут чувствоваться потными скорее. Отстраниться, только чтобы полюбоваться таким милым лицом. Все красное и смущенное. Прелесть. А потом вернуться к этим губам. Они движутся более уверенно теперь вместе. Поэтому кое-кому хочется небольшой игры. Например, покусаться. — В мои уроки не входит обучение таким приемам. Откуда вы научились такому, Пугод? — А почему я не мог сам придумать что-то или догадаться до этого? Прижимаясь сильнее, упираются прямо грудями. А наклонившись назад спиной, и вообще, приходится смотреть теперь снизу вверх. Еще и шаг вперед делает. Давит. — Вы тут свое не начинайте. Я сейчас здесь опытнее, а не лаборант. Ящеру не составляет труда снова поцеловать, чтобы постепенно вернуть свой контроль. Плавно, аккуратно, хитро. И когда спина будет снова прямая, пора показать силы. Особенно легко, когда ученик хоть и пытается казаться лучше, но продолжает следовать твоим действием. Таким образом, делает себе идеальную возможность для дальнейшего развития поцелуя. Например, движение одного юркого языка. Руки сожмутся крепче, и зацепятся за хаори от ощущений. Радость в том, что никуда не убегают. Все-таки молодец. Секби лишь чутка еще будет доминировать. Только чтобы прижать, а потом приложить лопатками к столу. — Все ещё уверен, что сможешь превзойти меня, пока я тебя учу? — Ммм… Да! Но перестану, если научишь последнему поцелую поподробнее. Это будет именно тот день, после которого поцелуи будут и самой обыденностью их жизни, и чем-то сокровенным, и даже общением.