мольбы

— я капитан кавалерии, я не собираюсь стоять перед кем-то на коленях - кэйа неожиданно трезво для своих выпитых пол бутылки вина салютует розарии. никто не помнит, как их разговор (на самом деле это и диалогом сложно назвать, говорил только кэйа, а девушка кивала и изредка кидала острые фразы) полушутливое русло, просто как факт - капитан кавалерии не будет стоять перед кем-то на коленях. никогда. не в его компетенции. он скорее юлит, морозит своей улыбкой и обманчивой теплотой рук. в нем течет кровь, горячая, алая, и сердце, ледяное, бьющееся заполошмя, настолько громко, что слышно в нескольких метрах. кэйа говорит тихо, бархатно и бой ведет полушутливо, будто танцует. многие представляют его бурным огнем, ошибкой селестии - не может у такого человека быть крио стихия. розария усмехается. некоторые люди не видят дальше обложки, самого первого, тонкого, наружного слоя. его разрушить - едва кончиками ногтей надавить, открыть глаза и улавливать жесты, мимику, эмоции. некоторые люди глупы, а капитан кавалерии, вообще-то, горд и не стоит на коленях ни перед родиной, ни перед самой селестией. кэйа сам по себе. на колени он не встает, не падает, а плавно опускается. идет дождь, земля мокрая, а к бледному, на редкость изящному лицу дилюка прилипли алые пряди. они оттеняют цвет кожи, оттеняют замешательство в его винных глазах и кривой изгиб губ, тоже бледных. глаза дилюка на лице переливались гранатом, выделялись их всей бледной картины своей жизнью? иногда казалось, что они блестели, но это был уже не тот цвет, не те самые глаза, в которых горело детское восхищение, не те глаза, в которые кэйа влюбился. одна из проблем была в том, что влюбился кэйа в одни глаза, а любил уже другие. это... удручало, но грусть хорошо топится в вине, а дилюк отлично справляется с ролью ненавистника читать как возлюбленного. он любил эти глаза и обладателя этих глаз, стоя на коленях перед ним. капитан кавалерии не стоит на коленях ни перед мондштатом, ни перед селестией, но стоит перед дилюком рангвиндром. — это сойдёт за извинения, огонëк? кэйа улыбается, а сверху все ещё падает дождь и сердце дилюка замирает. кэйа - непробиваемый лед, неподвластное море и россыпь колючих снежинок на лице. кэйа неподвластный, свободный и обтекаемый, следовательно, люки - единственный человек, способный сделать его таким а кэйа единственный человек который останется в живых и даже со всеми конечностями после использования этой клички. остальные, в принципе, даже не пробовали. — вставай, идиот, простынешь. дилюк прячет кэйю под зонтом, а улыбку за волосами.