Паутина судьбы

Еще немного, и сомкнувшиеся клыки порвали бы Гилтиасу горло, но спас мощный воздушный поток от ударивших темно-синих крыльев. Голова золотого дракона мотнулась, и клыки лишь скользнули по чешуе. Зато огромные крючья когтей впились в грудь, с усилием разрывая грудную броню. Гилтиас взвыл и рванулся вперед и вверх – к темным небесам – хлестнув противника хвостом. Судя по донесшемуся реву, попал прямо по морде. Плотная темно-серая туча, куда стрелой влетел золотой дракон, приняла в свои ледяные и мокрые объятья. Забилась в глаза, в пасть, в уши. Зато раны на груди обдало блаженной прохладой. Крови почти не было – пробить плотную чешую и добраться до живого мяса Скай не сумел, но больно было все равно. Гилтиас перевел дыхание, сложил крылья и камнем ринулся вниз – туда, где все кипело от битвы. Он даже оглядеться толком не успел. Скай обрушился сверху, впился клыками в основание правого крыла, резко мотнул головой. Раздавшийся следом влажный хруст Гилтиас почти не расслышал, ослепленный и оглушенный волной боли. В бока впились когти, полосуя чешую. Извернуться в воздухе Гилтиас все-таки сумел. Хлестнул здоровым крылом по морде, метя синему дракону в глаза. Глубоко вонзил клыки в основание чужой шеи. Пасть наполнилась солоноватым вкусом крови. Скай рычал и метался, но никак не мог отцепить от себя золотого дракона. Темно-синие крылья молотили по воздуху, с трудом удерживая двойной вес. Когти впились Гилтиасу в спину. Болью обожгло так, словно там не просто содрали всю чешую, но еще и каленым железом прижгли. Снижение Гилтиас почувствовал всем телом. Челюсти он так и не разжал, и сам не мог понять, чего хотел – чтобы Скай, не способный долго держать в воздухе двойную тяжесть, все-таки опустился на землю. Или рухнул на скалы вместе с покалеченным золотым собратом и разбился насмерть. О своем конце думалось в последнюю очередь. −Отпусти! – взвыл Скай, полоснув Гилтиаса когтями вдоль правого бока. – Пусти, ящерица! Гилтиас промолчал и закрыл глаза, только сильнее сомкнув челюсти. Ящерица. Старший друг редко звал его по имени. Но насмешливо-ласковое «Ящерка» от него звучало мягко и совсем не обидно. Особенно, когда сопровождалось несильным укусом в бок в драконьем обличье или за ухо в эльфийском облике. Гилтиас, не глядя, махнул лапой. Когти встретились с кожистой перепонкой крыла, разрывая ее в клочья. Скай даже не взвыл, а завопил. Они больше не снижались. Они падали, вцепившись друг в друга. Опущенные веки обожгло яркой золотой вспышкой. Гилтиас распахнул глаза. Небо над ними стремительно очищалось от туч. В разрывах сияло возродившееся солнце. Покалеченное крыло, ощущавшееся одним сплошным сгустком боли, пришло в движение. Трепыхнулось, кое-как подхватывая поток воздуха. Гилтиас выпустил чужую шею, смахнул языком кровь с собственной морды, и рванулся вверх, меняясь со Скаем местами. Алые глаза на рассеченной глубоким порезом синей морде оказались так близко. Широко раскрытые, горящие. Испуганные. Когти Гилтиас так и не разжал. Земля стремительно приближалась. Исполосованная спина, согретая лучами солнца, на мгновение перестала болеть. Крылья распахнулись парусом, замедляя падение. Они рухнули прямо во двор замка, снеся по пути деревянную крышу сторожевой башенки. Скай тяжело грянулся спиной о землю. Захрустели, ломаясь под тяжестью его тела и упавшего сверху Гилтиаса, крылья. Пасть распахнулась даже не в реве – в крике. И контуры тела вдруг поплыли. Гилтиас, оглушенный падением, едва успел сообразить, что происходит. От невыносимой боли драконьего облика Скай инстинктивно проваливался в другое обличье. Прямо под придавившим его золотым драконом. Судорога трансформации ударила в первую очередь по больному крылу и спине. Гилтиас едва удержался от крика и выставил перед собой стремительно укорачивающиеся лапы. Приземлился он уже на вспыхнувшие болью ладони, с трудом удерживая измученное ослабевшее тело над распластавшимся под ним эльфом. С волос слетел шнурок, и длинные прямые пряди упали по обеим сторонам от лица. Скай был смертельно бледен. Длинные темные волосы рассыпались вокруг головы. Из уголка рта текла алая струйка крови. Но сердце билось, Гилтиас слышал это. Грудь коротко судорожно вздымалась. Дракон открыл глаза. Синие-синие, как небо над Твердыней Огня перед самым рассветом. Больше не алые. Синева и расплавленное золото встретились. Скай судорожно скривил бесцветные губы, хрипло вдохнул и прошептал кошмарным едва узнаваемым голосом: −До-бей… Гил-тиас… Собственное имя, с трудом выговоренное синим драконом, больно ударило под ребра. Руки все-таки подогнулись, и Гилтиас едва не рухнул сверху на едва живого Ская. С трудом удержался на локтях и коленях, чувствуя, как снова вспыхивает едва терпимой болью спина, как разрывается скрытое в иной ипостаси крыло. Грудью ощущая, с каким усилием дышит под ним Скай. По лицу дракона – от уголка глаза к подбородку – скользнула полоса синей чешуи. Как скатившаяся слеза. Гилтиас не отрывал от нее взгляда. Сердце билось в груди часто и больно, отдаваясь спазмами в горле. Он опустил, почти уронил, голову, закрываясь волосами. Мимолетно коснулся щекой ледяной бледной щеки. −Не могу. – с трудом выдохнул Гилтиас и оттолкнулся локтями от земли, скатываясь вбок. Удержать стон все-таки не получилось. Рубаха на спине явно и отчетливо пропитывалась кровью. Скай повернул голову, не сводя с Гилтиаса немигающего взгляда синих, расколотых вертикальным зрачком, глаз. Рядом раздались быстрые легкие шаги. −Гилтиас! Принцесса Алатиэль в легком доспехе рухнула на колени рядом с ним. Положила узкую ладонь в перчатке Гилтиасу на плечо. Наклонилась, заглядывая сгорбившемуся золотому дракону в лицо. Тот едва нашел в себе силы улыбнуться бледной от беспокойства принцессе и поднял голову. За спиной Алатиэль стоял явный полуэльф, сжимавший золотой, выше его роста, посох, украшенный фигурой раскинувшего крылья золотого дракона. Хорошо знакомый Гилтиасу Посох Света. Скай пошевелился и медленно повернулся на правый бок, подтягивая к груди колени. Глаза у него были закрыты. Лицо превратилось в маску – бледная до серости кожа и синяя чешуя на скулах и лбу. Губы сжались в тонкую полоску. Гилтиас коротко погладил руку Алатиэль и осторожно убрал ее со своего плеча. Подался ближе к Скаю, загораживая его собой от вооруженного посохом полуэльфа. Тот вперился в золотого дракона голубыми глазами, горящими настоящей драконьей яростью. −Почему ты его защищаешь? – прошипел маг, вскидывая посох. – Он убийца и предатель! Алатиэль, все так же сидя на земле, переводила взгляд с полуэльфа на золотого дракона. Гилтиас не отводил глаз от лица полуэльфа. −Потому что он был моим другом. – все-таки выговорил он. −Мой друг погиб из-за него! – посох в руках полуэльфа, отзываясь, коротко сверкнул. – И сотни других тоже! Гилтиас опустил голову. От полуэльфа – Дезмонд, так его называла принцесса – во все стороны брызгала кипучая ярость, гнев и такая боль, что собственная израненная спина и сломанное крыло уже не казались чем-то серьезным. Гилтиас кивнул, не поднимая взгляда. И не двинулся с места. Раздался звон. Следом испуганный вскрик принцессы. Гилтиас вскинулся от неожиданности. Посох Света валялся на земле. Дезмонд широкими шагами шел прочь – туда, где собрались в круг несколько эльфов в доспехах, трое гномов, опустивших массивные боевые топоры, кто-то еще… Гилтиасу не было видно, что скрывается за этим молчаливым кругом. Но он, кажется, и так это знал. Алатиэль вгляделась ему в лицо блестящими зелеными глазами, бегло глянула на удаляющуюся спину Дезмонда и решительно протянула Гилтиасу руку. Золотой дракон несмело улыбнулся принцессе Энии, осторожно обхватил ее ладонь и оттолкнулся от земли, поднимаясь на ноги. Бережно подхватил на руки Ская и, пошатываясь, побрел к замку. Перед ним молча расступались. Скай глухо застонал, откидывая голову Гилтиасу на плечо, но глаз так и не открыл.

***

−Почему не добил? Гилтиас, задремавший в совершенно невообразимой позе – сидя на полу, опираясь лопатками об изголовье высокой деревянной кровати и свесив голову на плечо – вздрогнул, распахнул глаза и тут же зашипел. Соскользнувшая с кровати когтистая рука вплелась ему в неприбранные волосы, намотала длинные пряди на пальцы и потянула так, что едва не вырвала целый клок. Голову пришлось запрокинуть, глядя в низкий темный потолок крохотной тюремной камеры. В замке Дэльвиэта, упорно звавшего себя Деймосом и не желавшего узнавать Гилтиаса, были камеры и попросторнее, но золотой дракон настоял на этой. Тут Скаю будет негде перекинуться. Сам остался присматривать, но уснул, изможденный битвой. −Я спросил, ящерица. – Скай потянул сильнее, голос его сорвался на хрип. Шея протестующе заныла, но Гилтиас даже не попытался освободиться, покорно разглядывая потемневшие от влаги камни потолка. −Рука не поднялась. – все-таки ответил золотой дракон. Скай глухо рыкнул, завозился, видимо, пытаясь устроиться поудобнее, зашипел сквозь зубы, сдерживая стон. −Почему не дал добить? −Волосы отпусти. – негромко сказал Гилтиас. – Тогда поговорим. За пряди дернули так больно, что пришлось прогнуться в спине и положить голову на тонкий матрас, чувствуя макушкой тело лежавшего синего дракона. На остром эльфийском ухе вдруг сомкнулись зубы, кусая до крови. Пальцы в волосах разжались. Гилтиас обернулся. Скай смотрел на него синими драконьими глазами с эльфийского лица. Резко очерченные чешуей скулы казались еще острее. Острый язык скользнул по губам, слизывая его, Гилтиаса, кровь. −Глупая ящерица. – хрипло выговорил Скай. – Надо было тебя все-таки загрызть. −Надо было рухнуть с тобой на скалы. – в тон ему ответил Гилтиас, укладывая на кровать локти и опуская на них голову. Синий дракон разглядывал его лицо, словно впервые видел, и молчал, кусая губы. Из жутких бесцветных те постепенно становились живыми, яркими. Совсем как Гилтиас помнил. −Почему ты ушел с ней? – тихо спросил Гилтиас. −Она сулила могущество. – отозвался Скай, глядя ему в глаза. – Мне – изгою моего племени. Власть – над всеми. Над твоей Твердыней. Над тобой. Гилтиас устало дернул уголками губ. Темные непослушно-скользкие волосы, свалились ему на лоб. −У тебя и так всегда была надо мной власть, Скай. – тихо сказал он. – Сперва как старшего и единственного друга. После – как брата. А потом… Синие глаза потемнели. Узкий зрачок дрогнул, расплываясь. Скай, выдохнув от боли, слегка подался вперед, приподнимая голову над тонкой подушкой. −Потом?.. – выдохнул он. Гилтиас подался вперед, касаясь губами этого перекошенного напряжением рта. Скользнул языком по соленым от крови губам, коротко прихватил зубами нижнюю и отстранился. Скай тяжело дышал и не сводил с него окончательно потемневших глаз. −Ты должен меня ненавидеть. – прошептал он. – Я подчинялся ей, убивал для нее. −На тебе были ее чары. – отрешенно заметил Гилтиас, облизываясь. Синие чешуйки на скулах Ская коротко блеснули. −Были. – отозвался синий дракон. – Я мог их сбросить. Правда, мог. Но не хотел. Так было проще. – он помолчал немного и ожесточенно добавил. – И не так больно. Он опустился обратно на спину и зарычал, выгибаясь на кровати. Перевязывавший его раны Гилтиас оставил Скаю только штаны. Спину сжимала тугая пропитанная зельями повязка. Эльфийский облик был относительно цел. Боль причиняла искалеченная драконья ипостась. −Я заберу тебя домой. – тихо проговорил Гилтиас. – Мы вылечим твои крылья. −Золотые не станут меня спасать. – Скай закрыл глаза. −Я стану. – упрямо ответил Гилтиас. – Потому что тогда не смог. Губы синего дракона дрогнули. −Глупая-глупая ящерка. – прошептал он. Гилтиас сжал холодную руку Ская в своей горячей. Прикрыл глаза, щедро делясь собственной силой. Пространство дрогнуло, когда от золотого дракона к синему потянулась тоненькая, как паутинка, но крепкая нить. −А еще бестолковый упрямец. – тихо усмехнулся Гилтиас. – Я помню. Пальцы Ская в его руке коротко дрогнули, сжимаясь. Кожа синего дракона ощутимо потеплела.