Square One

Хитоши замечает копну непослушных зеленых волос раньше, чем Изуку замечает его. Оттолкнувшись от стены, он бесшумно поднимается следом за Мидорией. Он проходит весь путь на фут позади него, пока Изуку продолжает обходить относительно пустой вокзал. Протянув руку вперед, он хлопает друга по плечу, но прежде чем успевает сделать что-либо ещё, его хватают за запястье. Мидория устало оглядывается на Хитоши и слегка выворачивает запястье товарища. Тот реагирует только ухмылкой. — Серьезно, Тоши? Шинсо пожимает плечами, всё ещё ухмыляясь, когда ему возвращают его запястье. — Что я могу сказать, я живу для того, чтобы делать тебя несчастным. Изуку закатывает глаза, но Хитоши видит, как в них проглядывает легкая улыбка. Он сочтёт это достижением. Поездка на поезде из Мустафу долгая и тихая, и Мидория засыпает у него на плече. Может, он и не похож на израненного войной, голодающего человека, каким был до Прыжка, но у него всё ещё его глаза. Усталый от мира, с покрасневшими веками. На самом деле Шинсо не видел, как парень плачет больше десяти лет, только видел последствия. Папа - единственный, перед кем Изуку мог быть слабым. Не в первый раз Хитоши жалеет, что ему не выпала честь быть рядом в худшие моменты жизни Мидории. Он всегда сохраняет - или, возможно, сохранял, поскольку они больше не находятся в эпицентре апокалипсиса - сильный имидж среди других. Особенно Момо. После потери Кьёки, возможно, одним из худших возможных способов, у неё было слишком хрупкое сердце, чтобы быть героем. Потеря Кьеки сломала Момо, как смерть Погрузчика сломала Мэй. У Изуку никогда не было возможности оплакать Шото, или Кацуки, или кого-либо ещё, слишком занятый руководством военными действиями. Хитоши задается вопросом, позволил ли он когда-нибудь ране закрыться, или она всё ещё вяло кровоточит под повязкой, которую он наложил на неё. Остальные так и сделали. Остальным оставшимся повстанцам, оставшимся героям, всем был дан шанс оплакать себя и двигаться дальше. Несмотря на это, некоторые раны никогда не заживают. Хитоши не стал бы продолжать, если бы не папа. Денки был первой крупной потерей Шинсо. Это было в начале войны, сразу после того, как школы героев систематически уничтожались одна за другой, заставляя таких учеников, как они, пускаться в бега и сражаться на войне, в которой они никогда не должны были участвовать. У них даже не было шанса сходить на настоящее свидание. Украденные поцелуи в перерывах между сражениями. Обещания остаться в живых. Прижиматься друг к другу холодными ночами и рассказывать истории о том, что они будут делать после войны. Это было всё, что получил Хитоши. Денки нарушил своё обещание. Потом это был Папаша. Во время операции по спасению тех, кого забрала Комиссия, Папаша погиб, дав тем, кого забрали, шанс спастись. Нейто скопировал Голос до этого, и после того, как Папаша упал, Ному раздавил ему горло. Вся эта битва была не более чем резнёй. Трехсторонняя битва между героями, Комиссией и Лигой. Ему до сих пор снятся кошмары о резне, которая произошла в тот день. Тогда это была маленькая Эри. Никто из них, последние одиннадцать, так и не узнали, что с ней случилось. Всё, что они знали, это то, что Эри находилась в последней оставшейся цитадели, ухаживая за ранеными, когда они прибывали толпами. Столетия назад пункт помощи был запретной целью. Вы нападаете на пункт помощи, и ваши собственные подвергаются ответной атаке в стиле "око за око". Не в этот раз. Единственная причина, по которой они знают, что последняя цитадель пала, заключается в том, что, когда они отправились за припасами, весь город был сровнен с землей. Они не смогли найти выживших. Тело Эри они так и не нашли. В течение нескольких месяцев в глубине души Хитоши задавался вопросом, станет ли его младшая сестра следующим Ному, с которым они сразятся. Шинсо вырывается из своих меланхоличных мыслей, когда поезд медленно останавливается. Разбудив Изуку, они направляются на базу. Найти её было сущим адом. Конечно, по всей стране полно заброшенных зданий. Но найти то, что было легко защищаемо, что вряд ли было бы найдено как героями, так и злодеями, и при этом иметь водопровод и электричество - это совсем другое дело. Тот, который он нашел, когда-то был подземным и надземным гаражом. Верхняя часть гаража обрушилась во время драки злодеев, и, похоже, никто так и не удосужился её восстановить. Подземная часть была засыпана, но после раскопок и разборки вручную некоторых обломков вокруг у него был относительно скрытый вход. Поскольку он подключен к городским линиям электропередачи, в нём всё ещё есть электричество. Душа нет, хотя, по крайней мере, есть ванные комнаты. Неважно, в квартале дальше по дороге есть заброшенный жилой дом, в котором есть вода, так что они могут пойти туда принять душ. Если он правильно прочитал граффити, то это, по сути, полный доступ к бездомным. По крайней мере, с этим у него не возникло никаких проблем. Вокруг были другие люди, которые использовали захудалые квартиры в качестве ночлега, но есть единственная квартира, к которой есть полный доступ. До тех пор, пока вы пользуетесь только этим и не заходите на территорию, на которую претендуют другие бездомные, проблем не возникнет. Изуку молчит всё время, пока Хитоши объясняет всё это, но в его глазах есть что-то расчетливое. Шинсо готов поспорить, что он уже планирует, как достать все необходимые детали для костюмов, вспомогательные предметы и настройки компьютера. Хитоши терпеливо ждет, пока Изуку осматривает подземную парковку. На это не так уж много стоит смотреть. Часть обломков верхней части обвалилась по внешним краям всего гаража, но, к счастью, центральные колонны всё ещё стояли устойчиво, так что центр большого подземного пространства практически не пострадал. Если бы Хитоши мог догадаться, что бы ни случилось с гаражом, это произошло в центре, по крайней мере, на этаж выше уровня земли, и выходило наружу. Вот почему большая часть подземной части в центре осталась нетронутой. Насколько он мог понять, под ними есть один или два этажа, но у него не было времени расчистить завалы настолько, чтобы получить доступ ко всем. — Это идеально, Хитоши. — внезапно говорит Изуку, всё ещё окидывая комнату оценивающим взглядом. Названный парень абсолютно не выпячивал грудь от гордости. Две недели были ужасно коротким сроком, но он все равно справился с этим блестяще. —Я уже знаю, где будут установлены некоторые элементы. Затем Изуку начинает бормотать, указывая, куда он хочет положить вещи и какие вещи положить. Очевидно, он планирует разместить большой круг для спарринга в центре комнаты и тренировочную зону с отягощениями и другими предметами в одной части комнаты слева. Набор воздушных шелков, чтобы помочь освоиться с движениями модифицированного оружия захвата. Вдоль самой дальней стены Изуку установит свой компьютер и хакерскую станцию. — Я хочу иметь несколько картотечных шкафов для хранения всех файлов, которые не нужны немедленно. О, и нам понадобится несколько кроватей, вон в том углу, да, ближе всего к выходу. — Изуку продолжает бессвязно болтать. Хитоши просто прислоняется к колонне и с удовольствием наблюдает. Как будто Изуку пытается превратить этот дерьмовый, разваливающийся подземный гараж в насмешку над агентством героев. На самом деле, теперь, когда он думает об этом, он, вероятно, так и есть. Должен ли он сказать Изуку, чтобы он немного смягчил это? Может быть. Он собирается? Чертовски большой шанс. Если украшать это место - это то, что делает Изуку счастливым, то, клянусь богом, это то, что они, блядь, собираются сделать. Прошло много времени с тех пор, как он видел своего бесстрашного лидера таким разговорчивым. Обычно он тихий и погруженный в себя, и был таким долгое время. Даже в те долгие дни и ночи планирования он не говорил так свободно и, конечно, не с таким воодушевлением. Если бы Хитоши не был всё ещё влюблен в Денки все эти годы спустя, он думает, что определенно мог бы влюбиться в этого симпатичного зеленоволосого гения. — А может быть, что-то вроде лаунж-зоны? Это не обязательно должно быть модно, просто место, где мы можем расслабиться в перерывах между спасением мира. — И он всё ещё, блядь, бормочет. Боже, Хитоши почти забыл, как много этот парень может говорить. Он вообще дышит, когда говорит? Возможно, это была его оригинальная причуда - способность не нуждаться в дыхании, пока он говорит. — Мне также понадобится рабочее место для изготовления и ремонта костюмов и вспомогательных предметов. И... — Изуку внезапно ахает и поворачивается к Хитоши, немного пугая его, когда Изуку внезапно оказывается у него перед носом. — Мы можем украсть несколько мотоциклов!? Хитоши, не в первый и не в последний раз, какое-то мгновение понятия не имеет, как реагировать. — Ты слишком взволнован идеей украсть, Зуку. — Хитоши говорит мягко, ни соглашаясь, ни не соглашаясь с этой идеей. Он оставит эту проблему папе. Изуку дуется на него. — Хотя я всегда хотел мотоцикл. Собирался обзавестись им, когда стану героем, но это было до "Один за всех", и, честно говоря, с "Один за всех" я быстрее мотоцикла. — говорит Изуку. Хитоши открывает рот, чтобы ответить, но Мидория уже отошел, уже возвращаясь к своим планам относительно их базы. Шинсо с улыбкой качает головой и решает оставить его в покое, пока он укладывает Изуку спать сегодня вечером. За две недели ожидания Хитоши умудрился закупить кучу нескоропортящихся продуктов, два спальных мешка, несколько дополнительных одеял и одноразовые телефоны. Если он вообще знает Изуку, а он знает его чертовски хорошо к настоящему времени, тот, вероятно, закончит тем, что переделает одноразовые телефоны, сделав их гораздо более высокотехнологичными. Как бы то ни было, пусть Зуку развлекается. Когда папа вернется, начнется настоящая работа, так что с таким же успехом можно использовать то время, которое у них есть прямо сейчас. — Подожди. — Внезапно говорит Изуку, поворачиваясь к Хитоши с прищуренными глазами. Он поднимает бровь, продолжая расстилать спальный мешок Изуку. — Сколько денег ты украл у своей приемной семьи? Хитоши ухмыляется, хватает свой рюкзак и держит его открытым, чтобы Мидория мог заглянуть внутрь. Парень просто смотрит на пачки йен, в которые он даже не вложил ни копейки, прежде чем острая улыбка озаряет его лицо. Это та же самая улыбка, которую он надевает, когда идет на битву. Свирепый, дикий, немного слишком животный, чтобы быть нормальным. Если вы спросите его, Изуку получил это от Незу. Немного широковата, чересчур обнажает зубы, верхняя губа слегка загибается назад, обнажая клыки. Возможно, если бы они были чуть острее, это выглядело бы ещё более угрожающе, чем сейчас. — О, это подойдёт. — тихо говорит он. — Это будет очень хорошо.