Сине-черная

*** В этом пейзаже ты подобна ангелу. Серая, странная осень, пронзившая город какой-то хандрой. Синяя куртка, которая мелькает в толпе прохожих. Светлые волосы кажутся яркими искорками в общей серости. Хрупкая девушка пробирается сквозь зевак, идущих по своим делам. Она бежит, закрыв глаза. Наушники в ушах, руки в карманах. Синяя, ярко-синяя куртка. Приметная в эти осенние дни. Она бежит, сметая листья, иногда шаркает сапогами на тонкой подошве, а иногда – подпрыгивает, почти отрывается от земли. На город постепенно спускаются сумерки. У девушки лицо белее самого снега. Губы сжаты, растянуты в сардонической улыбке. Глаза жмурятся, ноги бегут куда-то в неизвестном направлении. Не помня себя, девушка натыкается на толпу. Задыхается в толпе. Она бежит, не зная усталости, не оглядываясь. Слушает музыку, пронзенную мистическими мотивами. Натыкается на прохожих, что плюются и недовольно ругаются в её адрес. Серые тени на серой бумаге. Яркая синяя куртка. Она мелькает маленьким пятнышком. Неуместная капля краски в карандашном рисунке. Светлые волосы растрепаны, заколки срываются и градом сыплются на мостовую. Вся дорога дрожит в такт её шагов. Я заберу эту ангельскую сущность и окрашу черным. Я – твое отражение и проклятие. Белее снега лицо. Высечено из мрамора, вылеплено из воска. Девушка бежит, выпростав наконец красные ручонки из-под куртки. Синяя, яркая курточка расстегивается, иногда цепляется за крючья, ветки деревьев… только вздох срывается с уст бегущей. Отнюдь не крик. Куртка рвется, становится совершенно непривлекательной. Но девушке все равно. Музыка в ушах – громче, пронзительнее, эмоциональнее. Губы девушки искривляются в какой-то болезненной, страшной гримасе. Листья летят в сторону. По пятам следует черная тень, которая, того и гляди, нагонит свою хозяйку. Поработит её, впитает всё, чем живет бегущая. Нелепый страх, казалось бы посторонним людям. Но только не девушке, что прячет за своим бегом настоящую борьбу не на жизнь, а на смерть. Ты почти в стране моих чудес. В стране разбитых зеркал и кривых отражений. Беги. Над городом нависает больная, черная туча. Нигде нет просвета у этой тучи, сотканной из тьмы! Сверкает молния, тонкой шпажкой пронзает небо. В блеске этом – вся жизнь. Будто сверкающая линия на аппарате жизнеобеспечения эта молния… девушка на миг лишь вздрагивает, а потом продолжает свой бег, убыстряет его, не смотря ни на кого, уже плача от жуткой боли. Боль режет изнутри, раскаленной лавой по венам вместо крови течет. Так-так-так. Словно бой часов в висках девушки отдается она, эта боль, пришедшая из неоткуда. А девушка бежит, бежит, не оглядываясь. Оглядываться запрещено. Персональным Аидом из царства мертвых стала неизвестная тень, лапы тянущая к бледному личику. Яркая синяя курточка скрывается за углом одного из зданий. Дождь стучит по крышам остервенело, будто молоток, который забивает гвозди. Последний гвоздь в чьей-то гроб этим странным днем. Яркая курточка… синее пятнышко. Тебе не место в этой жуткой серости. Тебе срочно нужно вырваться на свободу. И она бежит, бежит, а дождь льется по лицу, точно слезы. Девушка должна плакать синими, чернильными слезами, яркими и горькими, как и вся её жизнь. Но слезы прозрачные, как у всех. Скоро они станут черными. Сегодня в городе произойдет нападение. Но никто об этом не узнает…